Знаменитая картина великого русского художника Ильи Репина называется “Бурлаки на Волге”.
Именно так, глядя со стороны, можно было назвать нашу процессию.
В центре композиции находился я со связанными за спиной руками. Широкая парашютная лямка, перекинутая через плечо, намертво связала меня с санями. Ее давление с каждым шагом становилось все более невыносимым. До чего же тяжелая у нас поклажа! Силы вот-вот иссякнут. Но ничего не поделаешь: без такого оснащения здесь не выжить. Кроме того, это надежная подстраховка от проделок Клода.
Слева от меня шла жена, а справа Дейм.
Перед нами простиралась настоящая арктическая пустыня.
Мне казалось, что она своей бескрайностью просто издевается над нами.
Я понимал всю зыбкость своего положения. В подобных условиях легко можно сбиться с пути. Да и Клод мог в любой момент просто парализовать тело.
Но, несмотря на все это, я без устали твердил себе одну и ту же фразу: мы должны двигаться дальше любой ценой.
Да, если уверен, что идешь правильной дорогой, то, несмотря ни на что, просто продолжай идти.
Плотность снега в различных местах была неодинакова: от сухого свежевыпавшего, в который мы постоянно проваливались по колено, и до ледяной корки, превращавшей наши снегоступы в настоящие коньки.
Снег был ослепительно ярким, и мои глаза воспалились. Приходилось постоянно жмуриться. Веки судорожно дергались. Темные очки не помогали. Я еле-еле сдерживал экзокринные железы (1). Иначе, слезы уже лились бы градом. Вспомнилась фраза Вольтера: “Слезы – это немая речь”. Уточнение для нашего случая: слезы – это безмолвный протест.
***
О том, что всё вдруг изменилось, я догадался по смене белой картинки на зеленоватую.
Метрах в ста впереди показалась стена деревьев.
В первый момент я опешил от неожиданности. Думал, что это галлюцинация воспаленного мозга.
Удивительное зрелище, особенно после долгого созерцания абсолютно гладкой поверхности.
Инга почувствовала мое состояние, подошла поближе и протерла мои глаза своим платком.
- Это не глюк? – спросил я.
- Нет, – ответил за нее Дейм, рассматривая стволы в бинокль. – Хотя ничего не понимаю. Почему на них такие крупные и ярко-зеленые листья?
Дойдя до рощи, мы воочию смогли убедиться в словах Захара. Прозрачная стена метровой толщины отделяла мертвую тундру от благодатного оазиса.
После первых шагов в раю захотелось срочно раздеться.
Посмотрев на свой ручной термометр, я оторопел от удивления: ноль градусов. Настоящее лето посреди зимы!
Мы ощутили себя снеговиками, медленно таявшими на траве.
Среди желто-рыжего арктического мха тут и там пробивались нежно фиолетовые кустики вереска.
Вокруг нас были всё те же высоченные чозении, но более роскошные за счет своего великолепного убранства. Их густая листва, нежно колыхающаяся на слабом ветру, просто сводила с ума. В реальность происходящего невозможно было поверить. Ведь всего несколько минут назад мы о такой идиллии и мечтать не могли.
Окончательно меня добила стайка шустрых птичек, с задорным щебетом перелетавшая от дерева к дереву. Ущипните меня кто-нибудь!
Инга и Дейм сняли с себя верхнюю одежду. Потом расстегнули мою куртку. Развязывать руки я пока не решался. Да и отстегиваться от саней тоже.
Осмотревшись по сторонам, мы заметили метрах в пятидесяти от себя довольно большую поляну. Она была сплошь уставлена традиционными ярангами. Я насчитал не меньше двадцати.
Их купола, покрытые оленьими шкурами, лишь в некоторых местах были присыпаны снегом. Снизу каждое жилище было обложено камнями. Большинство дверей было распахнуто настежь. Перед некоторыми из них стояли узкие длинные нарты.
Первыми нас встретили чукотские ездовые собаки с крупными головами, широкой грудью и крепкими лапами.
Они одновременно, как по команде, вскочили и бросились к нам, оглушая поселок неистовым лаем.
Подбежали к нам, толкая друг друга. Шерсть стоит дыбом, в глазах бешенство.
Ну что, готовы в клочья разорвать нас? А ведь до этого момента мирно спали, свернувшись калачиками, возле жилищ своих хозяев.
Ладно, как же без вас, без самого надежного средства передвижения. Да уж, теперь и мы в полной мере ощутили на своей шкуре, как вам тут живется.
В этот момент мы увидели, что в нашу сторону идут несколько мужчин, вооруженных охотничьими винтовками.
Подойдя к нам поближе, они отогнали собак и взяли нас в плотное кольцо. Похоже, рано мы обрадовались.
Мужчины стояли молча, внимательно разглядывая нас. Однако в их лицах не было ни агрессии, ни страха. Некоторые таинственно улыбались.
Рады встрече или…слишком голодные? Надеюсь, слово “каннибал” на местном наречии означает только понятие “храбрый”.
Я не успел ответить себе на этот вопрос, потому что они вдруг расступились, давая проход старой женщине.
Не иначе, как местная шаманка. Тут и гадать нечего.
Подойдя к нам вплотную, она пару минут пристально смотрела в глаза Дейма.
- Останешься пока здесь.
Потом перевела свой пронизывающий взгляд на меня.
- Бери лекарства и пошли со мной.
В первое мгновение меня напряг ее приказной тон. Еще она как-то слишком грубо схватила меня за локоть. Но через секунду всё это померкло по сравнению с тем, что я ощутил. От нее мне передавалась какая-то живительная энергия. Это не объяснить словами. Но мне действительно стало спокойно и радостно. Супер! Теперь и Клод казался не настолько опасным.
Почувствовав уверенность в своих силах, я попросил Ингу меня развязать.
Она так и сделала.
Я быстро откопал в куче вещей нужную сумку. Надеюсь, жена запихнула в нее всё, что я продиктовал ей позавчера по телефону.
Мы медленно двинулись в сторону поселения.
Буквально через десять шагов я заметил небольшой ручеек, вытекавший прямо из-под земли. Потом еще один и еще. Над каждым из них расстилались густые клубы пара. Да сколько же их тут? Естественная система горячего водоснабжения. Так вот, благодаря чему, жизнь может существовать даже в критических условиях Запретной Зоны.
Поодаль в стороне паслись крупные олени. Без них тут тоже никак. Главные кормильцы северных народов. Ведь в пищу идёт не только мясо, почки, печень, легкие, сердце, но даже костный мозг. Надо же, в одном стаде столько маралов!
Подойдя к ярангам, мы увидели кучку маленьких детей. Они весело копошились, не замечая ничего вокруг.
Однако вскоре перестали играть и внимательно уставились на нас.
Проходя мимо, я подмигнул одному чумазику. Он тут же попытался мигнуть мне в ответ. С первого раза не получилось. Тогда он громко рассмеялся.
Немного не доходя до центрального кострища, шаманка остановилась возле ближайшей яранги. После чего принялась кружиться на месте, напевая какую-то песню.
Что это: ритуал очищения жилища?
Через несколько минут пение превратилось в надрывный хрип, прерываемый какими-то странными звуками.
Зачем же так издеваться над своим горлом? И почему мне кажется, что я уже всё это где-то слышал?
В этот момент женщина прекратила выть и махнула нам рукой на вход.
Войдя внутрь, поначалу я ничего не видел. В ноздри ударил острый запах. Меня окутал дым от костра. Ничего удивительного. В отсутствие дымового отверстия дым от очага выходил через дверь.
Шаманка резко откинула кожаный полог.
Я шагнул внутрь иоронги и остолбенел. На выделанных оленьих шкурах лежало моё настоящее тело. Со стороны оно казалось полностью безжизненным: дыхания не слышно, глаза закрыты, грудная клетка не шевелится.
Так, срочно! Пульс – еле-еле прощупывается. Реакция зрачков на свет – ослаблена, но присутствует. Кровотечения серьезного вроде нет. Посинения кожи лица не наблюдается…
После осмотра я сделал всё необходимое, чтобы поддержать ресурсы организма.
И надо заметить: весьма вовремя. Счет действительно шел уже на часы.
Теперь моя жизнь была вне опасности.
Я вплотную придвинулся к своему лицу. Мы соприкоснулись лбами.
В этот момент я очнулся в своем родном теле и сразу открыл глаза.
Увидев это, жена тут же бросилась мне на шею. Ну, наконец-то!
***
Избавившись от меня, Клод резко отшатнулся. Он пару секунд рассматривал внутреннее убранство иоронги, после чего обвел взглядом всех присутствующих и остановился на Инге.
- Где это мы? Как я здесь оказался? Мама, почему ты обнимаешься с этим мужиком и кто эта старуха?
- О чем вы? Зачем сюда забрались? – почти кричала в ответ Инга. – Я впервые вас вижу! Прошу немедленно покинуть помещение.
- Впервые вас вижу? – переспросил Клод. – Извините, перепутал. Как мне выйти? Мне надо срочно…
Он резко бросился к выходу, запутался в кожаном пологе и чуть не упал. Шаманка помогла ему выбраться. Тогда Клод пулей выскочил на улицу.
В этот момент мы услышали шум от лопастей приближающегося вертолета. Неужели кукловоды нагрянули? Всё-таки нашли нас.
Казалось, мы все забыли, как дышать. Шаманка, потому что, возможно, впервые в жизни услышала подобные звуки. Ну а мы с женой, потому что точно знали, кто прилетел.
Напряжение росло. И что будет, если они спустятся сюда?
Однако, приятный мужской баритон, через пару минут донесшийся из громкоговорителя, быстро вернул нас в норму.
- Уважаемый, Клод Моберне. К сожалению, ваше время на знакомство с бытом местных чукчей закончилось. Надеемся, что вам понравилось, и вы успели сделать массу замечательных снимков. Поэтому мы приглашаем вас продолжить ваше увлекательное путешествие на комфортабельном вертолете. Поднимайтесь, пожалуйста, на борт.
Через пять минут звук от вертолета стал слабеть, а после и вовсе стих.
(1) слёзные железы, расположенные в передней части глаз, секретирующие слезу.