Глава 7

 
   Компания, необычная по сути, двинулась вслед за таким же удивительным проводником. Микола, подобрав себе вместо посоха длинную сучковатую палку, сначала повел княжича и коня вдоль камышовой «стены» по краю болота. Шли в полной тишине, раздавалось только чавканье из-под ног, лягушачье кваканье да тяжелое сопение Ивана.

   К сожалению, за время пути самочувствие княжича постепенно ухудшалось. Вот появилась гудящая отупляющая тяжесть в голове. От нее даже меркнет в глазах. Вот подступила тошнота. Недомогание организма усиливалось от изматывающей боли под лопаткой и в ноге. Это, как никто другой, ощущал «странник».

   Когда Иван при ходьбе выполнял какое-нибудь неловкое движение, то острые приступы боли от ран, ухудшали общее состояние «спутников». Из чего «странник» пришел к неутешительным выводам. Во-первых, обезболивающее действие мазей Бабы Яшки закончилось. Во-вторых, исход перехода через болотные топи повис на волоске.

   Спутники находились только в начале пути, а вздумай им повернуть обратно, дорога наверняка была уже перекрыта воинами Афрона. Значит, осталось продолжить нелегкий путь по болоту.

   Через какое-то время, продравшись сквозь колючие густые заросли, необычная компания подошла к еле заметной глазу тропинке вглубь трясины.
В этом месте Микола обратился к «спеху», чтобы он порекомендовал княжичу, дескать, лесной знахарь готов оказать помощь в лечении. Когда же Иван наотрез отказался, то Дуплянский категорически заявил, что ему надоело поведение княжича. Больного, но по-прежнему упрямого, как осел!

  Необходимо было что-то предпринять. Ждать пока начавшийся у княжича жар свалит его с ног? В этом случае Волкову тоже пришлось бы нелегко, а он никак не мог оставить лесовика без контроля.

   Этот довод Вован привел «спутнику», чтобы тот, наконец, уразумел очевидное и согласился принять помощь от Миколы:
– Пойми, лесовик – знахарь, а ты не хочешь его слушать. Отвернулся от меня, а я твой спех и желаю тебе только удачи. Но смотри, погибну я, и тогда ты не дойдешь к отцу. В результате тот не проживет и дня без яблок молодильных. В общем, ты…! Короче, ведешь себя абы как!

   Казалось, все сильнее и сильнее заводится якобы несдержанный Вован. Однако на самом деле он знал, чем зацепить вспыльчивого, как порох, Ивана. Поэтому, не стесняясь в выражениях, продолжил прессинговать:
– Ты не будущий князь, а…, а обычный юнец, мальчишка с грязным пузом!

   От таких несправедливых упреков «спеха» в княжиче немедленно вспыхнула жестокая обида, которая буквально открыла у него второе дыхание. Насупился Иван, замолчал. Превозмогая боль и усталость, он готов был хоть сейчас потащить за собой жеребца по болоту. Его верного Сивку, который упирался изо всех сил, правда не из лошадиного упрямства, а от ужаса перед нежитью.
 
   Однако впереди все-таки двинулся Микола, который своим посохом тщательно промерял будущее место, куда можно было бы безбоязненно наступить Ивану и Сивке. Вот так медленно, шаг за шагом, от кочки до кочки необычная компания выбралась к дороге, гатью проложенной через болото.
               
   Почувствовав под ногами твердую «почву», княжич обрадовался, концентрация его воли к доказательству собственной правоты ослабла, и он… потерял сознание.
Тотчас вокруг Волкова начала сгущаться мгла. Вскоре пропали окружающие звуки и запахи. С трудом пробираясь сквозь дебри рассудка «спутника», впавшего в сумеречное состояние, Вован попытался достучаться до проводника:
– Ау, Микола! Покажи, на что способен!
 
   Зов «странника», казалось, остался невостребованным и эхом вернулся к нему в полной тишине. Правда, через некоторое время Волков почувствовал, что какая-то жидкость попала Ивану в рот и теперь проникает дальше по пищеводу в желудок.
   Княжич поперхнулся. Вслед к нему постепенно вернулись слух, обоняние и, наконец, зрение. «Спутники» одновременно поняли, что Иван лежит боком на мокрых бревнах гати. Голова княжича покоится на коленях Миколы. Рядом переступает копытами Сивка, а дальше… расстилается безрадостная картина.

  Солнце, спрятавшееся за облаками. Унылое серое небо. В глаза «бросаются» черные полусгнившие обломки стволов. Они наклонно и в разные стороны торчат то здесь, то там из грязно-зеленой болотной жижи. Топь протянулась насколько хватало глаз, и сливалась с темнеющим горизонтом. Мрачные краски природы словно предупреждали беглецов о близящемся очередном испытании.

  Между тем Иван бодро поднялся на ноги, сейчас он чувствовал себя прекрасно. В свою очередь, Микола убрал к себе в котомку баклажку с лечебным отваром. Что ж, необычная компания опять была готова продолжить движение.
 
  Правда, когда спутники прошли очередную сотню метров, то увидели, что гать неожиданно оборвалась. А далее перед ними лениво колышется поверхность трясины, свободная от бревен. И сколько проводник не пытался посохом-багром нащупать хоть какую-нибудь твердь, отыскать ее не удавалось.

   Однако произошедшее не смутило проводника. Когда поиски с помощью багра закончились безрезультатно, Микола отбросил в сторону посох. Потом оглушительно захлопал в ладоши, засвистел что есть силы и закружился по бревнам. Причем с такой силой, что Сивка шарахнулся от него на край гати, а Иван вслед, пытаясь удержать жеребца.

   Наконец резко остановившись, лесовик неожиданно протяжно зарыдал в голос. Одновременно, как ни в чем не бывало, взялся подбирать мелкие деревянные щепки и прочую труху, которая лежала на гаченной дороге. Затем, продолжая подвывать, начал со всего размаха расшвыривать собранный мусор по топи.

   Из нее поблизости, словно в ответ, послышались утробные тягучие звуки. Позже на поверхность болота один за другим всплыли пузыри газа. С периодичностью они как поднялись со дна, так с громким звуком и полопались.

– Чур, чур меня! – жалобно зашептал Иван.
– Это болотный газ выходит на поверхность, – попробовал успокоить княжича Вован, но, уяснив, что бесполезно, решил объяснить иначе. – Это Метан, знакомый дух, мы с ним любим огни зажигать.
– Как это? – сделал большие глаза княжич. Несмотря на удивление, о Сивке он не забыл. По-прежнему крепко держал жеребца за уздечку, чтобы конь не свалился с гати.
– Очень просто! – Вован не замедлил пуститься в объяснения. – Ты разжигаешь маленький огонь, а дух Метан выбрасывает из болота пузыри. Тогда подносишь к ним горящую лучину, и… пых! В моем краю на этом пыхе еду готовят и жилища топят. Понял? – Но уже в следующую минуту наблюдательный «спех» громко прикрикнул на лесовика, – Э-гей!.. Угомонись, лешак, иначе жеребец взбесится и в болото нырнет!

   Микола вроде бы как подчинился и замолчал. Затем начал прислушиваться. Поначалу до путников доносились лишь только отголоски булькающих охов-вздохов болотного газа, который выходил из недр трясины. Потом и они затихли. Над топью повисла тишина, впрочем ненадолго.

   Слева и в метрах десяти впереди от необычной компании возвышался толстый ствол дерева с вершиной, которая давным-давно обрушилась под напором ураганного ветра. За трухлявым гигантом, у которого сгнила вся сердцевина, а из болота торчала лишь оболочка из коры, внезапно раздались громкие всхлипы. Чуть позже гортанные звуки сменились на шум, будто кто зашлепал по болотной жиже.

   Из-за дерева-обломка показалось некое существо безобразной наружности и повернуло в сторону путников.
 
   В ту же минуту Вовану показалось, что он сидит на виброкресле и трясется мелкой дрожью, – так заколотило беднягу Ивана.
– Бо-бо-лот-ня-ник! – еле вымолвил княжич, указав на приближающееся нечто рукой, а затем истово закрестился.

   Между тем чем ближе приближалось это порождение трясины, тем явственнее в нем проявлялся облик косматого бородатого старикана с вислыми усищами зеленого цвета. Вдобавок ко всему старикан с головы до ног был опутан водорослями и грязной тиной.

– Рад свидеться, болотник! – Вован вдруг услышал бодрый голос лесовика.
– Кха-кха-кха! – забулькало в горле болотного духа, который тем временем приблизился к самому краю гати. – Нешто Микола с гостинцами мне явился? – И говорящий указал беспалой рукой на княжича и жеребца.

   Иван услышал вопрос и во все глаза уставился на лесовика, ожидая, что тот ответит злому болотному духу? Однако вспомнил, что не сможет понять речь Миколы. Тогда опять метнул взгляд на появившегося родственника водяного, чтобы Волков смог увидеть. С левой полы несуразной хламиды из спутанных, длинных водорослей, – в нее был одет старикан – не переставая, течет водяная струйка.
«Ха, карман прохудился!» – совсем некстати пришла мысль Вовану.
 
 Болотник будто подслушал ее и зло проронил:
– Токмо гостинцы все невпопад! Конь не вороной да юнец не удалой! Хворь невиданная в нем засела!

  Волков догадался, что в плен их не возьмут. Виной тому явился он, хотя было обидно, что его сравнили с неизвестной заразой. Когда же Микола заговорил, то Вован понял, что не ошибся в предположении, о чем и сообщил Ивану.

  Между тем лесовик заявил:
– Болотник, человек этот диковинный мне нужен. Ряд-договор у меня с ним, а потому проводи нас до землицы сухой. Надобно мне от злых людей зайцев с заимки в другой колок перегнать.

  «Что значит колок? – мелькнула у Волкова мысль. Но здесь он услышал слова болотного духа, которые заставили его на время забыть о значении неизвестного слова.
 
– Не можно с человеком уговор соблюсти! Однако я знаюсь с тобой, а домовой мне завсегда враг. Потому ступай по следу моему немедля! – крайне недовольный, что на этот раз не получится навредить людям, болотник с досады аж притопнул ногой. Затем, не торопясь, заскользил над трясиной.

   «Эффект экранолета», – как-то отстраненно зафиксировал увиденное Волков и в то же время поразился своей неестественной невозмутимости.

   Его «спутник» тоже находился в прострации. Вероятно, за последние часы рассудок Ивана перенес слишком многое. А чтобы в дальнейшем, так сказать, остаться в ясном уме, он просто отключился. Наверное, поэтому княжич безропотно позволил Миколе усадить себя в седло, и не мешал тому подвести жеребца к краю гати. Раньше, будь его воля, этого конечно никогда бы не произошло.
 
   Вован почувствовал, что Иван ни на что не реагирует и только лишь безучастно глазеет по сторонам. Волкова же пока волновало собственное будущее, поэтому он приложил максимум усилий, чтобы подчинить органы зрения Ивана своей воли. На время это удалось. «Странник» взглянул куда хотел, и здесь его душа замерла.

   Дело в том, что Микола схватил за поводья жеребца и торопливо устремился за болотником. Лесовик сделал шаг с гати прямо на поверхность болота, затем другой. «Зеркало» болотной жижи выдержало! Оно даже не прогнулось! Еще бы, ведь между подошвами лесовика и поверхностью трясины остался зазор величиной в два-три сантиметра.

   Следом по той же «дорожке» ступил конь с седоком. Но одно дело, если законы физики не распространяются на всякую нежить, а вот что произойдет с лошадью, которая угодила в болото? К полному изумлению Волкова, ничего обыкновенного, то есть, что всегда случается с любым живым существом, который окажется в трясине, не произошло.

   Напротив, Сивка был абсолютно спокоен. Животное словно поняло, что перед ним знакомое с детства княжеское подворье. Тогда зачем жеребцу волноваться, если внушенным инстинктом он ощутил, что ступает по пусть упругой, но, безусловно, надежной поверхности.
 
   После увиденных чудес Вовану ничего не оставалось делать, как без всякого страха и удивления наблюдать за дальнейшими событиями. Что сразу было исполнено теперь безропотным Иваном.

   Как раз сейчас злой дух болота остановился и решил подождать лешего. При этом болотная нежить пристально следила за движениями лошади и седока.
 
   Волков по возможности избегал смотреть на болотника, но все-таки случайно встретился с холодным взглядом злобного духа. После чего «страннику» стало не по себе. Во взоре болотника ясно читалась истина, которая леденила душу. Мучительная гибель «спутников» была бы скорой и неминуемой, не будь они под защитой самого Миколы Дуплянского!

*****

  Наконец путники выбрались на сухую землю, а в скором времени их взору открылась заимка, куда они держали путь. На радостях Иван решил отблагодарить лесовика не столько как полагается княжеской особе, но как поступил бы в подобном случае обычный воспитанный человек.

   Княжич поделился с Миколой «живой» и «мертвой» водой, и в придачу отдал два яблока. Оставшихся пять должно было хватить по уверениям княжеского лекаря для приготовления целебного снадобья Берендею.
 
 Микола церемонно поклонился всаднику, и обратился к нему через Волкова:
– Слово я сдержал, так и ты, княжич, будь верен ему, проводи на заимку!
На что Иван кивнул головой в знак согласия.
– Да бронь твою заморскую надобно облечь, – продолжил лесовик. – К лихим людишкам следуешь!

  Княжич вытащил из своей котомки кольчугу. Когда ее развернули, Волков заметил рваное отверстие, которое оставила стрела лучника Афрона. Вован горько хмыкнул: «Что заграничные доспехи, что отечественные, а дырки в теле одинаковые!»

   Сначала Микола помог Ивану с кольчугой, потом начал что-то искать в своей объемистой котомке. Долго возился, наконец, нашел и со словами, – Испей снадобье, чтоб хворь лютая по злому умыслу не приключилась! – протянул княжичу склянку с маслянистой жидкостью.
 
  Иван без лишних пререканий выпил, после чего лесовик заявил:
– Сей час обернусь, а ты подбери меня, посади на луку седельную и езжай себе. Обо мне и о спехе не думай. Имей в голове только думку, что не можится тебе, болят раны, и лишь волнуется твой ум, как покой познать. Так лихих людишек обойдешь, запутаешь!
 
  Произнес Микола эти слова и отошел под сень вяза. Рядом рос куст орешника, и тень от густой листвы будто нашла на фигуру лесовика. «Спутникам» почудилось, что внезапный порыв ветра принес странное облако, которое тотчас накрыло Миколу.

   В охватившей лесовика дымке его фигура стала таять, уменьшаться. Когда движение воздуха замерло и темное облачко рассеялось, то княжич и, стало быть, Волков увидели, – лесовик исчез.
 
   Однако спустя минуту сознание Вована уловило голос Миколы, который пропищал как комар:
– Спех, укажи княжичу, где меня искать!

   По указке Волкова, Иван слез с коня и осторожно двинулся к пышному кусту орешника. Княжич понял, что лесовик не пропал, а просто изменил рост и стал, таким образом, ниже травы. Всматриваясь до боли в глазах в плотный травяной ковер под ногами, Иван приблизился к зарослям орешника и медленно присел.

   Вован как пеленгатор немедленно определил местонахождение Миколы по его зову, – Ау, спех, здесь я мал мала меньше!

   Действительно, сейчас лесовик был ростом не больше пяти сантиметров. Чтобы Микола случайно не пострадал, княжич осторожно опустил руку с раскрытой ладонью в густую траву. Через некоторое время сначала почувствовал легкое прикосновение к пальцу, а затем увидел, как маленький человечек взобрался на ладошку. Чуть сжав ее ковшиком, Иван подошел к Сивке.

   Конь вздрогнул, недовольно всхрапнул и попятился, но распознав знакомый запах лешего, успокоился. После чего дальнейшие сборы оказались недолгими. Минуты не прошло, как путники – княжич в седле со спехом в голове и лешаком на луке! – устремились к новым приключениям.