Леета
- Я буду звать тебя тысячей имен.
Саломея прочитала эту строчку из старой переписки со своим бывшим любовником и закрыла файл.
Ей захотелось погладить кошку, но она вспомнила, что та умерла еще летом 2017 года, от старости и деменции. Оказывается, слабоумие настигает не только людей, но и кошек.
«У этой сказки все-таки должен быть счастливый конец. А иначе зачем?», подумала она.
«Как странно устроена эта жизнь. Мне девяносто девять лет. Из них я занималась всякими разными вещами, порой глупыми, бессмысленными. А теперь заканчиваю писать сказку. И что самое странное, я не чувствую своего возраста. Мне кажется, что мне лет сорок или тридцать пять. Я по-прежнему жду сообщения от своего друга из Илаутэ, слушаю музыку и танцую. Да, я танцую. Все еще танцую. В свои 99.
В этой квартире, которую я увидела лет в семнадцать и себя, танцующую в полупустой комнате. Картинка была настолько четкой, что захотелось об этом написать. И я написала свой первый бессознательный текст, без начала и конца, не зная, что эти строчки спустя многие годы станут реальностью. Настоящим, будущим и прошлым. Моей жизнью, ее частью.
И здесь в этих стенах, которые я сама красила, мне предстоит дописать мою недетскую сказку. Я писала ее так долго, что первая часть морально устарела. Хотя пусть судит читатель, что состарилось, а что внезапно омолодилось.
Алекс или Тео, пусть он решит сам, и Леета останутся вместе и у них родится Лисенок.
Вы можете упрекнуть меня в том, что я лишаю вас интриги. Но я никогда не любила открытые финалы. Пусть меня простят мои читатели. Я всего лишь обязана оформить эту сделку, как и полагается, поставив в ней жирную точку».
Саломея сняла очки, прежде сохранив файл под названием «Леета», и пошла на кухню. Ей нестерпимо хотелось кофе, хотя она уже давно отказалась от него.
Стоял август, уже не лето, но еще и не осень. Она подумала, что в Илаутэ сейчас самый сезон и море необыкновенно ласковое, а закаты обнажают душу и бросают влюбленных в объятия друг друга.
Она вспомнила имя своего любимого мужчины, который предложил ей стать его женой, и она согласилась. Потому что тогда она была твердо убеждена, что именно он и есть мужчина всей ее жизни, которого она так долго ждала. Она решила, что это судьба, рухнувшая плотина под натиском чувств и признаний.
Она уже тогда понимала, что состарится одна, дома, а не в его объятиях. Но ей так не хотелось терять эту иллюзию счастья. И даже когда, он поднял из глубины ее зашрамированной души хаос, ей было не столько горько и обидно, сколько радостно и больно. Потому что она почувствовала себя живой, сильной, готовой наконец-то встретить свое предназначение. Это затасканное до дыр слово в сериалах и книгах не давало ей покоя, лишало сна. А теперь она будто шагнула в пропасть, упала в кроличью нору и ждет столкновения с этим чертовым предназначением.
Тогда в ее голове родился этот план, длинною в половину жизни. Она начала писать книгу, сказку. Она наконец-то училась врать, искусно лгать, как это умели делать все, кого она встречала на своем пути. Она вытаскивала из сундуков своей памяти растерянные слова и утраченные витиеватые тексты. Она лепила, ломала, писала и удаляла, бросала писать, не перечитывала, ненавидела эту писанину, которую сама же затеяла.
Она таскалась с ней как с хрупкой вазой. В конце концов, она страдала и хотела любви. Все также остро, как тогда, давно, в прошлой жизни, раскрученной как кинопленка, потускневшей от времени. И эта невозможность вернуть себе себя – молодую, полную сил, красоты и жажды жизни, питала ее голод и желание дописать этот текст.
- Леета, Адель, Саломея, какая разница…. Я буду звать тебя тысячей имен, - сказал Алекс, он же Тео, когда они лежали в постели. – Давай не будем расставаться. Никогда. Больше. Однажды я уже терял тебя.
Леета слушала, как стучит его сердце. Он гладил ее волосы и смотрел в потолок гостиничного номера, обшарпанного и убогого. Было ощущение, что он уже находился здесь ранее. Он привстал с кровати и увидел на полу ковер с ворсом. На маленьком столике стояла бутылка красного вина.
- Это ты купила? – спросил он Леету.
- Нет. Она здесь уже была.
Алекс поднялся и подошел к столу. Взяв бутылку в руку, он внимательно посмотрел на пробку и этикетку. На пробке стояла литера «R».
- У нас есть штопор?
- Не знаю, можно спросить у горничной, если что.
- Ладно, открою ножом.
Он протолкнул пробку внутрь и налил в бокал вина с верхом. Не предлагая выпить Леете, он опустошил бокал залпом и налил еще.
- Алекс, с тобой все в порядке? – наблюдая за ним из постели, спросила Леета.
- Да. Просто очень жарко. Пить хочется.
(Моим любимым, бывшим и настоящим, посвящается. 28 июля 2020 г.)