Среди дымного пьяного гула,
Невзирая на маленький рост,
Поднималась смешная фигура
На высокий кабацкий помост.
Взор потухший, и ищет опору,
Но вокруг – равнодушие лиц.
Его облик – привыкший к позору,
Как и взгляд из-под редких ресниц.
Среди наглого в зале веселья,
Стоя, как обездоленный пес,
Он дождался того вдохновенья,
Что лишь свыше Господь ему нес.
Руки бережно скрипку обняли,
Заплясал, завертелся смычок,
Жизнью ярко глаза засияли,
Будто долог ее еще срок.
И чарующе скрипка запела,
Проникая в похмельный туман,
Из сердец, что коснуться успела,
Разгоняя, как ветер, дурман.
Уходя из притихшего зала,
Оставляя умолкший в нем стон,
Пела скрипка и горько рыдала,
Разрывая духовности сон.