Глава 6
Если проснёшься
Педрила — Последний туман — Старатели на Камышинке — Ошибочка вышла, пардоньте! — Если проснёшься — Стрельба
Стрельба
Посмотрев на горе поисковиков, я понял, что вдоль озерных берегов мне не походить и этих алкашей не бросишь и одному нельзя, но и оставаться с ними больше не хотелось. Всё накрылось медным тазом. Можно было забыть об обследовании третьего труднодоступного острова на выходе в Исетское озеро.
Бесцельно прогулявшись по острову, пока ещё не совсем стемнело, я решил поговорить с Олегом о том, что надо уезжать отсюда. Но тот и слушать не стал и врубил на всю катушку песни Смычковского. На это сразу с материкового берега донёсся душераздирающий крик.
- Заткнитесь суки или я вам сейчас глаз на жопу натяну и через левую ноздрю высосу!
- Сосёшь ты у нетрезвого кролика! - крикнул в ответ Саня.
- Ну, всё недоносок утром я тебя зашибу!
На что Саня ответил дуплетом в небо из своего ружья вертикалки, заглушив поток матерных криков.
После чего наступила гробовая тишина.
Мелкий не выдержав, выскочил на берег и пометавшись туда сюда прокричал в сторону темнеющего правого берега.
- Заткнись падла, если есть желание, приходи утром я твой рот открою, и все твои кишки через левую ноздрю высосу!
Олег тихо сказал.
- Если пол коллективного сада сбежится, то иметь будут всех, а это будет очень больно.
- А некоторых умников садоводы пустят по кругу как долгоиграющую пластинку, - заметил я Мелкому.
- Да сосут они, - огрызнулся тот.
- Ну, вот иди и скажи им об этом погромче, - сказал Олег.
- Ага, щас... - ответил, ухмыляясь Мелкий.
Спустя минут сорок со стороны материкового берега раздался выстрел и над нами что-то просвистело.
- Дробь, - сказал сдавленно Олег и прыгнул за дерево. Мы тоже кинулись под защиту деревьев.
- Вы что уроды пулю в рыло захотели, - заорал Мелкий.
- Заткнись паскуда! - донеслось с материкового берега. Олег ползком пробрался до палатки, где зарядил свою вертикалку картечью. Набив карманы патронами он, пригнувшись, побежал к Скалистому Мысу, где совсем недавно мы разбирали камни в поисках артефактов.
Там он стал смотреть за противоположным берегом.
Я тоже не стал отсиживаться и придя к Олегу предложил сгонять на тот берег и прихватить того стрелка.
- На байдарке сделаем выход к левому берегу, потом пройдём вдоль берега вверх по течению и, сделав крюк, подкрадёмся к правому, а на пути к садам сделаем засаду. Этот урод пойдёт обратно к садам, тут мы и его придавим, - предложил я свой план.
Олег подумал и согласился.
Пока мы тащили байдарку к северо-западному берегу нашего острова Мелкий отвлекая стрелка от нас ругал того на чём стоит свет. И пока они вели свою перебранку, мы, сделав полукруг, подошли к тёмному правому берегу, где недалеко от нас голосил садовый стрелок.
- Темно уже ни черта я тут не вижу, - сказал Олег.
- Я тоже, - тихо ответил я.
Мы затырили лодку в кусты и отправились на вопли стрелка.
Вышли мы на него сзади, так что никакой засады не потребовалось. Подбежали и стали окучивать ногами, не давая тому, опомнится и подняться.
Вломили мы, ему здорово сказав на прощание, чтобы он больше не будил рыбаков. Это было сказано специально, чтобы он не подумал, что это были его оппоненты с острова. Мы забрали у него сумку с патронами, одноствольное ружьё 12 калибра и скрылись в лесу.
Обежав лес мы, едва не заблудившись, вышли на берег реки, и с трудом найдя байдарку, пошли кружным путём на остров где нас встретили как героев, но тихо.
На ружьё я не претендовал и Олег, забрав его себе, сказал, что если оно мне понадобится, он даст его в любой момент. Но я решил воздержаться от подобных просьб, тем более что ружьё дело серьёзное.
Через час к нашему острову причалила надувная резиновая лодка, имевшая на борту двух человек. Мы сначала подумали, что это рыбаки и пригласили их любезно к костру, угостится чаем.
Немного посидев для приличия, один их приехавших сказал, что отобранное оружие лучше было бы вернуть.
- А- а... так вы парламентёры, - сказал Саня.
Тот, что был постарше, поставил на столик кружку и сказал.
- Мы тому сукину сыну уже прописали по первое число, когда он жаловаться прибежал. Вы отдайте ружьишко-то, а то, как бы чего серьёзного не вышло.
Олег посмотрел на меня и принёс захваченный трофей, а я рассказал, что их приятель стрелял по нам дробью.
- Это что за шутки, ну сказал я крепко ему, стрелять-то зачем, - сказал Мелкий.
- Да слышали мы издали, как ты сказал, сами хотели тебя самого поставить раком, мы тут недалеко у костерка сидели.
- Первые вы стрельбу-то устроили, - сказал другой мужик.
- А ваш первый хотел нам глаз натянуть... - сказал Мелкий.
- Ну, ладно парни поедем мы, а это вам компенсация за то, что ружьё не утопили, - сказал тот рыбак, что был постарше своего товарища.
И он, сходив к лодке, принёс что-то увесистое в белом мешке из-под сахара.
- Это вам чтобы не околели с голоду, поедем мы, спасибо за ружьё и потише вы тут кричите, а то вашу биографию уже все местные знают.
Когда рыбаки отошли от острова и растворились в лучах фонарей, мы пошли посмотреть что нам дали в мешке.
- Я так и знал, - сказал Мелкий, вынимая две булки хлеба, отрез колбасы и две консервы кильки в томатном соусе.
- Блин тут ещё пузырь водки, - сказал удивлённо Мелкий, доставая завёрнутую в газету бутылку.
Олег взял у него бутылку и развернул газету, это была водки «Пшеничная» 0,5 л.
- Пострелять ещё что ли, может шмат сала привезут, - засмеялся Саня.
Олег посмотрел на него как-то не хорошо, от чего тот как-то сник, вспомнив, наверное, что он жрал в тихоря от нас свой бутер.
Мелкий ничего не сказал Сане, только покосился на него и тот отошёл в сторону.
- Делим на всех, - сказал Олег.
- Да мне не жалко... может Саня сытый, — заметил я ехидно.
Саня насупился и сел на полено у костра.
- Я же сказал на всех, - сказал Олег.
- А может Саня после третьей не закусывает, - хихикнул Мелкий.
Олег нарезал хлеб и сделал бутеры на четверых, от чего у Сани порозовели уши.
Я разлил водку в кружки по глоточку, чтобы не давится, и мы не чёкаясь выпили.
Мелкий вскрыл банку с кильками и широким жестом пригласил Саню сесть поближе, от чего тот вспыхнул лицом в свете костра и кончики его ушей зловеще засветились в темноте.
- Ты давай не куксись, бери хлеб и черпай рыбу, - сказал Олег Сане.
То сидел рядом и угрюмо наблюдал, как тот нарезает хлеб.
- Ну, погнали, - сказал Мелкий, набивая рот бутером.
Саня, молча, взял кусочек хлеба и стал накладывать кильку. Ему было не выносимо стыдно, и он, пересилив себя, попросил у нас прощения за своё шкурничество.
- Ладно, хоть понял, - обронил Олег, облизывая свою ложку от томатного соуса.
— Да я парни больше ни в жизнь... - виновато сказал Саня.
Я снова налил в кружки на глоток и мы, подняв их, выпили и более усердно
задвигали челюстями. Хлеб, был очень вкусен и не был похож на заводской, который продавали в магазинах.
Насытившись, мы допили остатки огненной воды, и чуть поймав градус опьянения, немного даже снова подружились, пока Мелкий нетрезво не попрекнул Саню куском хлеба за его шкурничество.
После чего снова началась буря гневных перепалок между ним и Саней.
Олег закурил и, стараясь держаться подальше от говорунов, позвал меня на берег к воде.
- Как они мне надоели со своими разборками, - сказал он, тихо оглядываясь назад, где Мелкий снова всё валил в одну кучу.
- Я тебя предупреждал, - уже не в первый раз сказал я о его приятелях.
- Серж ну хоть ты меня не лечи сейчас, мне эти друзья и так уже весь мозг вынесли.
Олег закурил и, стараясь держаться подальше от говорунов,
Когда мы вернулись обратно Мелкий и Саня вероятно устав ругаться, мирно курили, глядя в угли костра.