Корпоративный шпионаж. Ли на этом собаку съел — как бы иронично это ни звучало, учитывая, что он был этническим корейцем. Впрочем, с тех пор, как люди по всему миру остались всего с четырьмя чувствами вместо пяти, пища не имела особого значения, лишь бы утоляла голод.
Вкус пропал внезапно: однажды люди в одном земном полушарии проснулись и пошли готовить себе завтрак, однако обнаружили, что ощущают лишь знакомые запахи, но не вкус. А затем, когда утро наступило в других частях света, их жители пережили то же самое. Естественно, началась массовая истерия, строились всё новые и новые теории мирового заговора, но факт оставался фактом: вкуса больше не было. Совсем. Именитые врачи собирали консилиумы, но в итоге только разводили руками — причины были за гранью их понимания.
С тех пор прошло больше двадцати лет, и человечество уже успело смириться со своим новым образом жизни. Пище стали намеренно придавать максимально аппетитный вид и добавлять ингредиенты, усиливающие аромат. Так люди компенсировали отсутствие у неё вкуса. Однако в один прекрасный день объявился человек, который изменил всё: Жорж Сантерье, французский повар, переехавший в Россию и творивший в лучших ресторанах Москвы и Петербурга.
Долгое время он работал с ароматами и визуализацией, как и все остальные, однако, судя по всему, втайне лелеял мечту вернуть человечеству пятое чувство. И каким-то неведомым образом… ему это удалось. Блюда, которые он подавал в своих ресторанах, действительно обладали вкусом — настоящим, неподдельным вкусом, который можно ощутить во рту, а не только носом.
Разумеется, его популярность не знала границ. И разумеется, весь гастрономический мир жаждал узнать его секрет. Однако все попытки выведать хотя бы толику информации закончились полным крахом. Сантерье тщательно скрывал свои разработки и отказывался делиться знаниями. На него подавали в суд за попытку монополизации индустрии, однако он легко отбивался от всех претензий, поскольку не нарушал закон: ингредиенты не были запатентованы, и любой мог их повторить. Более того, состав всех блюд указывался прямо в меню и в технической карте — их мог посмотреть кто угодно. Однако повторить гастрономический успех Сантерье никто так и не сумел.
К нему взывали не только повара и рестораторы: люди по всему миру подписывали многомиллионные петиции с требованием раскрыть секрет вкуса его блюд, а международные организации пытались наложить на него санкции, если он не подчинится их требованиям. Но всё было напрасно: Сантерье был непреклонен, а его заведения продолжали пользоваться неимоверной популярностью.
Здесь-то на сцену и вышел Ли. Он был наёмником, к которому обращались, когда нужно было решить самые деликатные дела — доказать неверность супруга или супруги, раздобыть компромат на конкурентов… или вызнать корпоративную тайну. Услуги Ли стоили больших денег, но в узких кругах он был известен как профессионал высочайшего класса, поэтому владельцы крупных компаний без колебаний отдавали любые суммы, зная, что, если не справится Ли, то не справится никто.
На этот раз к нему обратились сразу несколько клиентов, пожелавших остаться анонимными. Ли знал, что рано или поздно это случится: Жорж Сантерье слишком давно не давал покоя ресторанному и продуктовому бизнесу. Заказчики заплатили астрономическую сумму даже по меркам самого Ли, так что отказаться было невозможно. Но он и сам долго ждал этой возможности, поэтому деньги были лишь приятным бонусом. Ли уведомил клиентов о том, что решение проблемы может занять некоторое время, и принялся за работу.
И вот, спустя восемь месяцев, он наконец-то находился, можно сказать, в святая святых мегакорпорации Сантерье: в его головном офисе, ожидая личного приёма у великого ресторатора. Ли с удивлением отметил, что обычное хладнокровие его подвело: он волновался. Но это было к лучшему, ведь мало кто удостаивался чести поговорить с глазу на глаз с самим Жоржем Сантерье, и он наверняка знал об этом. Так что видимое волнение только способствовало созданию положительного впечатления. Из двери, ведущей в кабинет владельца, вышла красивая блондинка на невысоких каблуках, одетая в безукоризненный брючный костюм, и с лёгкой улыбкой сообщила Ли, что господин Сантерье его ожидает. Потерев ставшие влажными ладони друг о друга, Ли поднялся с кресла и проследовал за девушкой.
Она провела его через свой офис — просторный и светлый, с окнами от пола до потолка, открывающими великолепный вид на вечерний Петербург, — и открыла дверь в кабинет своего начальника. Ли сразу же поразило отличие этого помещения от предыдущего: внутри стоял полумрак, освещённый лишь четырьмя напольными лампами в углах и ещё одной, стоявшей на большом дубовом столе. Окон в кабинете не было вовсе; вдоль всех четырёх стен стояли книжные шкафы, под завязку забитые литературой. Корешки книг выдавали дорогостоящие издания, среди которых были как книги великих поваров и рестораторов, так и философов, и экономистов.
За столом в большом обитом бархатом кресле сидел грузный мужчина в годах, но разглядеть его черты в подробностях было сложно — на его лице играли тени, искажая его, играя с воображением. Ли подумал, что не узнал бы его на улице после этой встречи, даже если бы столкнулся лицом к лицу.
— Monsieur Santerrieux, monsieur Pak est arriv;, — без малейшего акцента проворковала ассистентка.
— Oui, Christine, merci beaucoup. Tu es libre, — без выражения ответил человек в кресле. Блондинка то ли кивнула, то ли поклонилась и вышла из кабинета. На мгновение внутрь попал свет из её офиса, но тут же превратился в жалкую полоску на тёмном дереве паркета, после чего исчез вовсе. Дверь за спиной Ли закрылась с мягким стуком, как будто первый ком земли упал на крышку его гроба. Ли отогнал от себя эту странную мысль и посмотрел на Сантерье.
— Итак, Кристина передала мне, что у вас есть для меня важная информация, господин Пак, — медленно проговорил хозяин кабинета. Про себя Ли отметил, что сесть ему не предложили, хотя неподалёку стоял стул, явно предназначенный для гостей.
— Да, господин Сантерье, Кристина вас не обманула, — ответил Ли и, решив проверить границы дозволенного, добавил: — Разрешите присесть? Возможно, нам предстоит долгий разговор.
В позе Сантерье ничего не поменялось, но тени на его лице будто бы приобрели более резкие очертания.
— Разумеется, берите стул и присаживайтесь. — Подождав, пока Ли усядется напротив, ресторатор продолжил. — Так что же вы хотели сказать мне такого важного, что это потребовало личной аудиенции? Вы не могли не знать, что я стараюсь ограничить личные контакты с людьми, с которыми не знаком много лет.
Ли нервно поправил галстук и постарался унять дрожь в пальцах. Начиналась самая сложная часть его плана.
— Безусловно, я об этом знал, господин Сантерье. И именно поэтому так стремился поговорить с вами с глазу на глаз. Видите ли… в вашу корпорацию проник шпион. Он работает с вами уже долгие годы, и у меня есть все основания полагать, что я знаю, кто это. Думаю, вам не нужно объяснять, что именно пытается вызнать этот человек?
Тени на лице ресторатора стали глубже. Ли почувствовал, как на лбу проступает испарина.
— Нет, не нужно. Назовите имя.
— Боюсь, что не могу сделать этого прямо сейчас, господин Сантерье, — сказал Ли и проглотил ком в горле. Говорить становилось всё тяжелее, но он должен был закончить эту беседу в свою пользу. Другого шанса не будет.
— И почему же? Дайте угадаю: вы что-то хотите взамен, — там, где у Сантерье должен был находиться рот, одна из теней сдвинулась, но Ли не понял, усмехнулся его собеседник или нахмурился. Но даже если первое, усмешка эта не сулила ничего хорошего.
— Н-не совсем так, — запнулся Ли. — Для начала я бы хотел прояснить ситуацию и, да, раз уж на то пошло, мне нужно кое о чём вас попросить.
— И о чём же?
— Чтобы вы дослушали меня до конца, прежде чем вышвыривать из кабинета и вызывать охрану.
Теперь было отчётливо видно, что Сантерье заинтересован: он слегка сместился в своём кресле, и его лицо оказалось лучше освещено лампой, стоявшей между ними. Глаза ресторатора были ярко зелёными, почти изумрудными, и они выражали смесь из недоверия, скепсиса и желания узнать, что будет дальше. Это придало Ли уверенности.
— Это я могу вам обещать. Говорите.
Ли прочистил горло и начал.
— Господин Сантерье, меня зовут не Чжон Ху Пак. Я Ли Гон Сун, и думаю, вы уже слышали моё имя. Я также являюсь внедрённым в вашу организацию агентом, и меня восемь месяцев назад наняли ваши конкуренты.
Сантерье не шелохнулся.
— Продолжайте.
— Я должен был, как несложно догадаться, узнать тайну вкуса ваших блюд. И за то время, что я проработал у вас, мне удалось узнать некоторые… подробности. Например, о том, что главный ингредиент большинства ваших блюд поступает из одного и того же места, расположенного прямо здесь, в Ленобласти. Это некая приправа, производящаяся, как указано в регистрационных документах, на бывшем агропромышленном предприятии, которое вы выкупили и переоборудовали ещё четыре года назад.
Ресторатор откинулся на спинку кресла, вновь погрузившись в полумрак. Прочитать его было невозможно.
— И о чём это вам говорит?
— Одной этой информации, разумеется, было недостаточно для моих клиентов, так что я продолжил копать. И вскоре выяснил, что на территории этого завода присутствует ещё одно помещение, официально числящееся как склад. Однако по прибытии туда я обнаружил, что никакого склада не существует, зато есть дополнительный производственный цех. Все мы, конечно, не без греха, но это здание вызывает подозрения ещё и тем, что вокруг него слишком много охраны.
Ли остановился и всмотрелся в тени на лице собеседника. Удалось ли ему вызвать тревогу или хотя бы интерес? Он не мог понять, и это начинало его злить. Сантерье помолчал, затем произнёс лишь одно слово:
— И?
— И мне удалось проникнуть на этот объект. Догадываетесь, что я там увидел?
Ресторатор медленно положил руки на стол и сцепил их друг с другом. Костяшки пальцев побелели. Ли возликовал: всё-таки получилось, он дёрнул за нужные струнки.
— Допустим. Вы осознаёте, что, сообщая мне всё это, по сути, признаётесь в промышленном шпионаже? Это ведь подсудное дело.
Ли позволил себе лёгкую улыбку.
— Не более, чем то, чем занимаетесь на своём тайном заводе вы, господин Сантерье.
— Чего вы хотите?
Наконец-то. Вот мы и дошли до самого главного, подумал Ли.
— Я хочу вам помочь.
— Вы? Помочь мне? И как же, позвольте поинтересоваться?
— Я хочу избавить вас от крота в вашей организации и сохранить ваш секрет. Если его удалось узнать мне, удастся и другим. Этот человек работает на вас много лет, вы знаете его в лицо, и он находится в двух шагах от того, чтобы раскрыть вашу тайну так же, как это сделал я.
— Так просто назовите имя, и я избавлюсь от него сам. Разумеется, ваша помощь будет оценена… должным образом.
— Мне нужно не это, господин Сантерье, — покачал головой Ли.
— Тогда что вам нужно? — в голосе ресторатора прозвучали нотки рычания.
— Я бы хотел устроиться к вам на работу в качестве личного помощника, заместителя и… наследника.
Сантерье выпрямился в кресле, и свет лампы озарил его лицо. Его глаза под тяжёлыми веками горели дьявольским огнём, губы были сжаты в тонкую изогнутую книзу линию, подчёркивая второй подбородок и брыли. Ли рассчитывал на подобную реакцию, но всё равно оказался к ней не вполне готов: его ладони снова вспотели. Он с начинающейся тревогой осознал, что это помещение обладает слишком хорошей звукоизоляцией, да и услышать его крики сможет только Кристина, а она явно абсолютно верна своему руководителю.
— Что вы себе позволяете? — прорычал Сантерье. — Я что, по-вашему, похож на идиота? Нанять человека, который только что признался в шпионаже на моих конкурентов, в качестве личного ассистента, да ещё и сделать его наследником своей империи?
С трудом заставив себя не дрожать, Ли поднял руку ладонью вперёд в знак примирения.
— Подождите, господин Сантерье. Я понимаю ваше недовольство, но я на данный момент являюсь вашим единственным шансом избавиться от крота, который не станет, уверяю вас, приходить с такими же открытыми намерениями в ваш кабинет. Он узнает вашу страшную тайну и раскроет её конкурентам. А они не оставят от вашей империи камня на камне.
Это возымело эффект. Сантерье вновь опустился в кресле и скрестил пальцы под носом. Ли едва сдержался, чтобы не выдохнуть с облегчением. Получилось. Он был в шаге от своей цели. Дальше дело за малым — ресторатор должен был согласиться на его условия, у него не было выбора.
После долгого молчания Сантерье, наконец, нажал на кнопку на столе и вызвал Кристину. Та вошла спустя несколько секунд, и в кабинет снова проник свет снаружи.
— Oui, monsieur Santerrieux?
— Christine, accompagnez monsieur Pak chez la voiture. J'y serai dans quelques minutes.
Кристина снова то ли кивнула, то ли поклонилась и жестом пригласила Ли следовать за ней. Тот не стал ни о чём спрашивать и молча подчинился.
Когда они зашли в лифт, он повернулся к Кристине.
— Как вы думаете, Кристина, месье Сантерье — хороший человек?
Девушка слегка склонила голову набок, приподняла брови и едва заметно улыбнулась.
— Я не вправе задаваться подобными вопросами, господин Пак.
Очень мило и при этом очень профессионально, отметил про себя Ли.
Второй этаж, первый… минус первый, минус второй. Подземная парковка. Двери лифта открылись, и Кристина уверенным шагом повела Ли через заполненную стоянку. Вскоре они оказались рядом с огромным «Кадиллаком». Кристина достала из кармана ключи, нажала на кнопку и открыла перед Ли переднюю дверь автомобиля.
— Пожалуйста, присаживайтесь. Господин Сантерье подойдёт через пару минут. Он хочет лично вести автомобиль.
— А это частое явление, чтобы господин Сантерье возил своих посетителей сам? — спросил Ли, заранее зная, какой последует ответ.
— Нет, такая честь выпадает далеко не всем, — с той же тенью улыбки ответила Кристина.
Ли кивнул и сел в машину. Дверь закрылась, и каблуки Кристины застучали по асфальту. На парковке было тихо. Слишком тихо. Ли занервничал. Куда же Сантерье хочет его отвезти? Или вовсе не хочет?..
В панике, Ли огляделся по сторонам и тщательно, как мог, осмотрел задние сиденья. Ничего подозрительного. Попытался открыть дверь — заперта. Чёрт! Ещё раз бесполезно подёргав ручку, он начал искать, чем выбить стекло. В машине не было ни единого тяжёлого предмета, а с собой у него был только портфель с документами. Если машина сейчас взорвётся…
Его мысли прервала резко открывшаяся дверь с водительской стороны. Ли едва не подпрыгнул на месте, но Сантерье не обратил на него никакого внимания — он хмуро сел за руль, захлопнул дверь и завёл машину. Включилось радио, которое он тут же выключил. Мягко нажав на педаль газа и выкрутив руль, Сантерье поехал к выезду из парковки.
Ли наконец собрался с духом, чтобы спросить.
— Господин Сантерье, куда мы едем?
Ресторатор не ответил, и Ли решил, что тот либо не услышал его, либо не хотел отвечать. В любом случае, он не осмеливался повторить свой вопрос. Но вдруг Сантерье произнёс:
— В тот цех, где вы, как утверждаете, были. Вы видели достаточно, но не всё. А человек, который однажды меня заменит, должен быть в курсе всего.
Сердце Ли забилось сильнее. Он всё-таки победил! Сантерье решил довериться ему и раскрыть все свои карты! Его захлестнула волна облегчения и эйфории, но он всеми силами старался не показывать этого. Дело было ещё не закончено.
Через двадцать минут они выехали за черту города, и Сантерье повысил скорость до 120 километров в час. Ли знал эту дорогу — он уже ездил сюда собирать информацию о таинственном цехе. Ехать оставалось уже недолго.
Так и случилось: спустя четверть часа они увидели приземистое двухэтажное здание завода и повернули на стоянку для сотрудников. На другом её конце были знакомые Ли ворота — там был отдельный шлагбаум и КПП с охраной. Сантерье подъехал вплотную, опустил стекло и поприветствовал охранников. Те отдали честь и подняли шлагбаум. Ли впервые находился на запретной территории законно, да ещё и в сопровождении её владельца. Он чувствовал себя победителем.
Заехав на крытую парковку и заглушив двигатель, Сантерье вышел из машины, не говоря ни слова. Ли последовал его примеру. Как только он захлопнул дверь, ресторатор не глядя поставил машину на сигнализацию и быстро пошёл в сторону незаметной двери, ведущей в закрытый цех. Сантерье открыл её своей ключ-картой и подержал, чтобы Ли смог пройти первым. За их спинами дверь закрылась с глухим лязгом.
Они шли по коридору, в котором Ли не был в прошлый раз. Повсюду были слышны звуки работающей техники, эхом раздававшиеся по всему зданию так, что было невозможно определить их источник. Сантерье коротко сказал: «Прямо», и Ли пошёл вперёд. В конце коридора была дверь — видимо, за ней и находилось то, что он должен был увидеть.
Естественно, она тоже была закрыта на электронный замок. Сантерье провёл по нему своей картой, красный огонёк сменился зелёным, и он толкнул дверь. С бешено стучащим сердцем Ли проследовал за ресторатором, ожидая увидеть…
…что угодно, кроме этого. Он почувствовал, как холодеют и перестают слушаться его руки и ноги. Нет, этого просто не может быть. Наверное, это какой-то розыгрыш. Сантерье просто решил над ним подшутить, запугать его, чтобы он никому не рассказал о том, что происходит на заводе на самом деле. А если даже и расскажет, то ему всё равно никто не поверит.
Они находились в большом и хорошо освещённом помещении с высокими потолками, но не такими высокими, как в остальном здании. На всём протяжении «цеха» стояли конвейеры, оборудованные роботами. Кроме них здесь не было ни единой живой души. Вернее, это как посмотреть.
Рядом с каждым конвейером стояло по несколько столов, напоминающих хирургические — они были сделаны из металла и оборудованы колёсиками. А на каждом из них лежал человек. К рукам и ногам людей были подключены трубки, по которым текла какая-то желтоватая жидкость. Но хуже всего было то, что ни на одном из них не было кожи. Они все были освежёваны.
Время от времени ближайшая к одному из людей робо-рука опускалась к «своему» человеку и отщипывала от него небольшой кусочек. Приглядевшись, Ли почувствовал, что его начинает тошнить. У всех людей во многих местах не хватало частей тела — не целиком, а кусками. У кого-то через мышцы проглядывала кость ноги, кто-то лежал практически без мяса на черепе, а у кого-то просвечивали внутренние органы. Ли ещё раз посмотрел наверх. Над ними явно был второй этаж, где работали другие люди, которые и понятия не имели, что творится прямо у них под ногами… или имели?
Сантерье взглянул на бледного как смерть Ли, мрачно ухмыльнулся и жестом позвал его следовать за собой. Ноги почти не слушались, но он всё же заставил их идти. Ресторатор остановился рядом с одним из тел.
— Видите, господин Сун, на что мне приходится идти, чтобы накормить изголодавшихся по вкусу людей? По настоящему вкусу, а не по этим несчастным суррогатам, которые им предлагают мои конкуренты. Вот, что им нужно на самом деле. Вот, в чём моя главная тайна. И именно поэтому я считаю необходимым посвятить в неё вас. Раз уж вы столь любезно вызвались стать моим преемником.
Сантерье ещё раз осклабился, явно удовлетворённый реакцией Ли. А тот смотрел как заворожённый на то, как механическая клешня вновь и вновь отщипывает кусочки мышц и сосудов от лежащего перед ним тела и кладёт их на конвейерную ленту, где они вскоре исчезают в перерабатывающем кубе. Но тут он почувствовал, как Сантерье взял его за руку. Ли попытался вырваться, но ресторатор держал крепко, а ему едва хватало сил, чтобы не упасть в обморок. Словно сквозь густой туман он смотрел, как Сантерье подносит его ладонь к лишённому кожи телу и кладёт ему на грудь. Тук. Тук. Тук. В глазах у Ли потемнело.
***
Он очнулся на чём-то твёрдом и сначала не мог понять, где находится. Точно. Сантерье, безумный ресторатор, заживо сдирающий кожу с людей. Нет, это невозможно. Может, ему всё это привиделось? Ли поднял глаза, и когда мир перестал кружиться, он увидел перед собой ту самую картину. Нет, не привиделось. Ли вырвало прямо на себя. Стало чуть легче.
Шаги. Сантерье, наверняка это он идёт, чтобы его тоже освежевать и положить на один из этих столов. Но сил подняться или хотя бы повернуть голову у Ли не было.
Это действительно был Сантерье. Он присел на корточки рядом с Ли и протянул ему стакан воды.
— Выпей, полегчает.
Ли хотел отказаться, но не смог вымолвить ни слова, издав вместо этого какой-то хрип. Он хотел бежать, бежать подальше от этого психопата, подальше от этого адского места, и больше никогда не возвращаться, но не мог пошевелить и пальцем.
— Ну что же ты, Ли? Казался таким уверенным в себе, а на деле такой же цыплёнок, как и все они? — Сантерье кивнул в сторону лежащих на столах тел. Живых, медленно и чудовищно истязаемых людей. — Ну ничего, это пройдёт. Я оставлю воду здесь и воспользуюсь возможностью проинспектировать работу цеха, а ты пока приходи в себя. Поговорим, когда будешь готов.
С этими словами ресторатор поднялся и пошёл вдоль ближайшего конвейера, внимательно осматривая каждого робота.
Ли вновь попробовал шевельнуться и с облегчением ощутил, что может двигать пальцами рук. Ноги по-прежнему словно принадлежали не ему, но не всё сразу. Он собрал всю оставшуюся волю в кулак и смог приподнять правую руку. Она упала спустя секунду, но всё же это придало ему сил бороться дальше. Через минуту, показавшуюся ему вечностью, он наконец сумел поменять своё положение и осмотреться. Он сидел у стены, перед ним были конвейеры с жуткими столами, а рядом стоял пластиковый стаканчик с водой. А с водой ли? В горле пересохло, а во рту стоял отвратительный привкус рвоты. К чёрту, если бы Сантерье хотел его убить, то уже бы это сделал, подумал Ли и осторожно взял стакан обеими руками. Они тряслись, и часть воды пролилась на одежду, но он всё же смог донести стакан до рта и жадно опустошил его.
Стало и правда легче. Но что теперь? Сантерье бродил по рядам конвейеров и пока что не смотрел в его сторону. Ли решил этим воспользоваться и пополз в сторону выхода. Дверь была недалеко — псих явно не стал утруждаться, оттаскивая его бессознательное тело. Нервно оглядываясь, Ли добрался до двери, дёрнул за ручку… и она не поддалась. Электронный замок. Чёрт!
И тут Ли в голову пришла другая мысль. А что, если прикончить Сантерье прямо здесь и сейчас? Об этом месте явно никто не знает, и вряд ли кто-то может сюда зайти без его разрешения. Его тут просто не найдут. Да, это отличный выход. Ли похлопал себя по карманам, но ничего острее или тяжелее банковской карты при нём не было. Тогда он снял с себя испачканный рвотой пиджак, бросил его на пол, развязал галстук и намотал его на обе руки, как удавку. Придётся так.
Почувствовав прилив адреналина, Ли снова обрёл полный контроль над своим телом. Пригибаясь, он начал красться туда, где, по его прикидкам, находился Сантерье. Первый конвейер, второй… вот он, за третьим. Ли чуть не попался ему на глаза, но вовремя скрылся. Подождав, пока ресторатор пройдёт за угол и к следующей ленте, он очень осторожно прокрался ему за спину. Сантерье осматривал робота и не слышал его. Успокоив дыхание, как мог, Ли медленно встал во весь рост и резким движением накинул галстук на шею психопата.
Сантерье начал сопротивляться и царапать ногтями галстук, но Ли держал крепко и тянул его на себя изо всех сил. Ресторатор был гораздо крупнее и тяжелее, но это его не спасло — борьба становилась всё слабее, пока наконец Сантерье не обмяк. Ли упал вместе с ним и ещё с минуту держал галстук туго натянутым на посиневшей шее. Затем он отпустил свою импровизированную удавку и упал на спину, тяжело дыша.
Он не знал, сколько пролежал в таком положении, но в итоге поднялся, забрал галстук и неверным шагом побрёл в сторону выхода. На полпути он вспомнил, что не сможет выйти без ключ-карты, и вернулся, чтобы обыскать Сантерье. Найдя ключ и заодно забрав ключи от машины, он вновь пошёл к двери, подобрал пиджак и провёл по замку. В коридоре было пусто. Хоть это хорошо. Он вроде как избавил мир от чудовища. Ну и пускай больше не будет никакого вкуса. От мысли о том, благодаря чему вкус появлялся в блюдах Сантерье, ему вновь стало плохо.
Ли дошёл до выхода и снова провёл ключ-картой по замку. Зелёный огонёк, дверь распахнулась… было уже темно, но свежий воздух приятно обдавал прохладой. Он побрёл к машине. Нажал на кнопку сигнализации. Та не сработала. А внутри кто-то сидел.
Кристина.
Сердце Ли снова бешено забилось где-то в глотке. Что она тут делает? Как она узнала? Что, если она увидит его и всё поймёт? Но думать было уже поздно — Кристина повернулась и посмотрела прямо на него. На её лице снова появилась та самая лёгкая улыбка, она вышла из машины, обошла вокруг капота и открыла пассажирскую дверь.
— Здравствуйте, господин Сун. Пожалуйста, присаживайтесь.
Как во сне, Ли сел в машину, Кристина захлопнула дверь и села за руль. Она завела двигатель и выехала с парковки. Когда они выбрались на трассу, Ли наконец обрёл дар речи.
— Кристина, что происходит? Вы знали, что мы здесь? И почему… почему мы не дождались господина Сантерье?
Кристина вновь улыбнулась.
— Скоро вы всё поймете, господин Сун. Пожалуйста, расслабьтесь. Когда мы приедем, вы получите ответы на все свои вопросы.
Ли пожал плечами и уставился вперёд, на дорогу. На него внезапно свалилось абсолютное безразличие ко всему. Этот безумный цирк не мог стать ещё безумнее, так почему бы и не подождать.
***
Он совсем не удивился, когда Кристина въехала на парковку здания Сантерье. Она снова открыла ему дверь, провела его к лифту и нажала кнопку последнего этажа. Значит, они едут в её офис. Видимо, ей там удобнее проводить переговоры.
Выйдя из лифта, Кристина и Ли дошли до кабинета, после чего она заперла за ними дверь на ключ, положила его во внутренний карман пиджака, подошла к столу и достала из ящика другой ключ. Ли нахмурился. Зачем это всё? Кристина, не обращая на него внимания, прошла к двери в кабинет Сантерье, отперла её и молча указала, чтобы Ли прошёл внутрь. Он не стал ничего спрашивать и вошёл.
В кабинете всё было точно так же, как и когда он уходил, даже лампы горели. Кристина закрыла дверь, подошла к столу Сантерье, положила руку на его край, склонила голову и, чуть помолчав, с улыбкой повернулась к Ли.
— Теперь этот кабинет ваш, господин Сун. Вернее, для всех вы теперь господин Сантерье.
Ли ожидал услышать что угодно, но не это. Его будто ударили по голове мешком картошки.
— Ч-что?..
Вместо ответа Кристина взяла его под локоть и мягко, но уверенно подвела к креслу, на котором ещё несколько часов назад сидел Сантерье. Затем она развернула его лицом к себе и легонько толкнула. Ли безвольно упал на кресло, по-прежнему глядя на её лицо — на нём всё так же играла лёгкая улыбка.
— Я… я не понимаю…
— Господин Сантерье оставил чёткие указания, когда вы ушли: если вы выйдете с завода один, я должна отвезти вас сюда и передать вам дела. Случилось в точности так, как он и предвидел. Теперь вы — полноправный владелец и генеральный директор этой компании. Осваивайтесь, все документы я принесу чуть позже. Не беспокойтесь, все формальности уже улажены. Вам нужно только поставить несколько подписей, и бизнес полностью перейдёт в ваше единоличное управление. Поздравляю с новой должностью, господин Сантерье.
С этими словами Кристина развернулась и прошла к выходу. Её каблуки легонько простучали по паркету из тёмного дерева, дверь открылась, впустив внутрь свет, который тут же превратился в полоску, после чего исчез вовсе. Дверь за Кристиной закрылась с мягким стуком, как будто первый ком земли упал на крышку гроба.