О протесте хабаровчан в связи с арестом губернатора Фургала сказано и показано очень много. Однако почему-то нигде не упомянуто, что освоение юга Дальнего Востока началось именно с конфликта царской власти и землепроходца, чьё имя носит ныне этот дальневосточный регион.
В 1649-50 годах на Амуре появился со своим отрядом землепроходец и предприниматель Хабаров, а уже через три года сюда приезжает кремлёвский посланник Зиновьев, которому царь («Тишайший») поручил провести инспекцию Приамурья. После скоротечного расследования посланник велел арестовать Хабарова. Его имущество было конфисковано, а его самого под охраной отправили в Москву для дальнейшего разбирательства.
Спустя почти 4 века произошло то же самое: федералы увезли в столицу лидера региона для дальнейшего разбирательства. Будет ли конфискация – покажет время. Может быть, устоят показательный суд, или, принудив его к лояльности, не будут нарушать традицию и, как в XVII веке, оправдают?
Нынешний случай почти мистически совпал с прошлым, особенно если учесть появление арестованного губернатора на свет в селе Поярково, названого так в честь руководителя экспедиции, первой побывавшей на Амуре. И это совпадение, вкупе с протестными выступлениями городских жителей, наталкивает на мысль, что на Дальнем Востоке ещё жив дух первопроходцев (патриотический настрой не по указке из столицы), а центральная власть как не терпела, так и не терпит самостоятельности региона.
Обвинения в преступлениях, предъявленные губернатору на исходе срока давности, говорят о том, что до той поры, пока правящая партия была широко представлена в крае, обвинений у власти не возникало, но как только оказалась вытеснена оппозицией – возникли. Это больше похоже на месть, чем на справедливое возмездие. Причём ситуация для Кремля практически выигрышная, ведь он организован, «упакован» финансами и силовыми ведомствами, а протесты, пусть даже многотысячные, носят стихийный характер. Кричалками, без какой-нибудь организации сложившуюся систему не изменить.
Другое дело, если протесты в Хабаровском крае будут поддержаны другими регионами, тогда верховной власти необходимо будет искать продуманное решение, менять стратегию поведения во внутренней политике. Однако для протеста в больших масштабах арест губернатора недостаточен и, на данном этапе, выглядит он как предтеча более серьёзных выступлений в случае продолжения политики закабаления народа…
Утихомиривать протест можно разными методами, и у Кремля, повторюсь, есть все ресурсы, кроме одного – источника власти – самого народа. Всё будет зависеть от того, как он поведёт себя, поддастся в очередной раз пропаганде или нет.
Если терять основной массе народа станет нечего, «кроме своих цепей», если общество окончательно поймёт, что кроме обещаний «прорыва» и ужесточения налогов ждать нечего, то по закону физики в перенасыщенном растворе выкристаллизуется сила, которая увлечёт за собой не только трудовой народ, но и исполнительную часть силовых структур, обслуживающих власть имущих.
Тем более что все они появились вопреки результату народного референдума о сохранении огромного государства (76% – «за»), то есть противозаконно, а значит, и прихватизированные богатства страны им не принадлежат. Точнее принадлежат незаконно. Многие из них являются попросту элитой подворотни, которая не умеет богатеть вместе с народом, она богатеет за счёт него.
Когда-то Лермонтов охарактеризовал Россию «страной рабов, страной господ». Сейчас же, после семидесятилетнего отсутствия господ, мы видим воплощение в жизнь выражения: «в России нет ужаснее напасти, чем раб, дорвавшийся до власти». Всё возвращается на круги своя: власть в правовом отношении вернулась на четыре века назад.
И если сложившиеся отношения не изменятся, то мы не заметим, как окажемся в феодализме.
В своё время лихой атаман Ермак, преследуемый царскими опричниками, с помощью предпринимателей Строгановых открыл путь на восток. Через полвека русские землепроходцы по своей воле, а не по указанию царей (Хабаров в их числе), сделали Россию огромной страной. И если дух того времени (продемонстрированный хабаровчанами) вернётся в страну, тогда и случится прорыв, правда немного не тот, о котором постоянно упоминают в Кремле.