Никон(Никита Минич Минов(Минин), патриарх Московский и всея Руси
(7(17) мая 1605 г. - 17(27)августа 1681 г.)
Прозвища: Скопидом, Антихрист (от старообрядцев).
Места жизни и деятельности: Вельдеманово, Макарьев, Соловки, Москва, Новгород, Новый Иерусалим, Ферапонтово, Ярославль.
Аввакум(Петрович Петров), протопоп
(25 ноября(5 декабря) 1620 г. - 14(24) апреля 1682 г.)
Прозвища: Неистовый, Огнепальный (посмертное).
Семья: жена - Анастасия Марковна, дети - Иван, Прокопий, Корнилий, Афанасий, Аграфена, Акулина, Аксинья.
Места жизни и деятельности: Григорово, Макарьев, Лопатищи, Юрьевец, Москва, Тобольск, Енисейск, Братский острог, Мезень, Пустозерск.
Соратники Никона и Аввакума в ранние годы: Стефан Вонифатьев, Иван Неронов, игумен Павел, Фёдор Ртищев.
Покровители Никона: царевна Татьяна Михайловна.
Покровители Аввакума: архиепископ Симеон, царевна Ирина Михайловна.
Современники: Семён Дежнёв, Ерофей Хабаров, Степан Разин, Григорий Котошихин, Симеон Полоцкий, Епифаний Славинецкий, Александр VII, Иннокентий XI, Фердинанд III, Джулио Мазарини, Блез Паскаль, Рембрандт ван Рейн, Жан-Батист Мольер, Досифей, Педро Кальдерон, Сальватор Роза, Джон Мильтон.
Литература:
Д.Жуков. Аввакум. М. 1984. Огнепальный. М. 2013.
Ю.Нагибин. Огненный протопоп. Разные издания.
С.Лобачёв. Патриарх Никон. СПб. 2003.
Г.Зеленская. Патриарх Никон - зодчий Святой Руси. М. 2011.
М.Демченков. Последний из великих пророков. М.-СПб. 2018.
К.Кожурин. Протопоп Аввакум: жизнь за веру. М. 2011.
Это - одно из занятий, посвящённое XVII веку в России. Важнейшее, драматическое событие времён царя Алексея Михайловича - церковный раскол. В том противоборстве сторонников и противников реформ в церкви выделяются фигуры их лидеров - Никона и Аввакума. И они постоянно пересекаются и сравнимы на жизненном пути...
Никон и Аввакум - земляки, уроженцы Нижегородской земли (родина одного и другого - в 100 с лишим километрах друг от друга). Правильнее говорить - АввАкум, хотя допустимо АввакУм. Никон(Никита) родился в селе Вельдеманово в семье местных крестьян. По имени отца - Мина - в миру он носил фамилию-отчество Минин (столь известную у нижегородцев). Мать - Мариама - умерла вскоре после его рождения.
По версии Аввакума, отец Никона был черемисом(марийцем), а мать - русской. По другой версии, родители - из мордвы. Памятник Никону в 2006 году открыт в Саранске. Никита проявил себя как мальчик, способный в учении в Макарьевом монастыре. Он рано женился и вскоре стал священником.
Аввакум - на 14 лет моложе Никона, родился в селе Григорово. И он в миру писался Петров - фамилией-отчеством по отцу, приходскому священнику Петру. Аввакум потерял в 15 лет отца и уже в 17 лет мать женила его на 14-летней Анастасии, дочери кузнеца. В 20 с лишним лет Аввакум стал диаконом, а затем священником села Лопатищи близ Макарьева монастыря, пройдя, таким образом, по следу Никона.
Семейная жизнь обоих далее сложилась совершенно по-разному. У Никиты умерли дети, он оставил жену, оба постриглись - Никон, принявший это имя, на Соловках (в 1636 г.), а жена - в Москве. Жизнь Аввакума с Настасьей Марковной была нелёгкой, но счастливой. У них в середине 1650-ых годов было девять детей.
Оба наших героя на церковной службе показали себя волевыми, независимыми и строптивыми людьми. Никон покинул Соловки, вступив в конфликт со старцами, и стал в 1643 г. игумном Кожеозёрского монастыря под Архангельском, едва спасшись по пути во время бури на море.
Аввакум осуждал чёрствость некоторых своих богатых прихожан: «Нищим подати не хощет, а что подаст, ино смеху достойно, денежку и полденежку, или кусок корки сухие. А имеет тысящи серебра и злата, и на псах ожерелья шелковые».
Дважды Аввакума изгоняли из Лопатищ, а затем - из Юрьевца, куда он был назначен протопопом(1652 г.). Воевода Василий Шереметев, которому жаловались на правдолюбца-протопопа, даже хотел бросить его в Волгу.
«Дьявол научил попов, и мужиков, и баб: пришли к патриархову приказу, где я духовныя дела делал, и вытаща меня ис приказу собранием, — человек с тысящу и с полторы их было, — среди улицы били батожьем и топтали. И бабы были с рычагами, грех ради моих убили замертва и бросили под избной угол. Воевода с пушкарями прибежал и, ухватя меня, на лошеди умчал в мое дворишко, и пушкарей около двора поставил. Людие же ко двору приступают, и по граду молва велика»
Протопоп спасался, убегая в Москву и жалуясь там на местное начальство.
Молодой царь Алексей хотел приблизить к себе способных и предприимчивых людей. Уже в 1646 г., едва вступив на престол, он возвышает Никона, приехавшего с поклоном к нему в Москву. Тот стал архимандритом Новоспасского монастыря, к которому особо благоволили правители. Там стал складываться кружок "ревнителей благочестия" во главе с протопопом Благовещенского собора Стефаном Вонифатьевым. Также туда входили близкий к царю боярин Фёдор Ртищев и его жена Анна, настоятель Казанского собора Иван Неронов, протопопы Логгин, Лазарь, Даниил.
Кружок выступил за строгое соблюдение священнослужителями своих обязанностей и введение единообразных служб и молитв во избежание "великого безчиния и греха". Никон ведёт переговоры с патриархом Иерусалимским Паисием, приехавшим в Москву, о том, как следует отправлять культы. При всесторонней поддержке царя и кружка «ревнителей древнего благочестия» на виднейшую в России кафедру в Новгород был избран архимандрит Никон и 11 марта 1649 г. возведён в сан митрополита. На церемонии поставления присутствовали и московский патриарх Иосиф, и иерусалимский патриарх Паисий. Никон почувствовал в Новгороде, хоть и потускневшем, но богатом, власть. По заметкам Павла Алеппского, о котором ещё пойдёт речь на следующем занятию, митрополиту принадлежало в этом крае большое владение, «...оно охватывает пространство более чем в 2000 верст. Под его властью состоят Архангельский и Соловецкий монастыри. Говорят, что в его подчинении 400 благоустроенных монастырей и 2000 священников, из коих с самого бедного он получает в год один динар. Он владеет семьюдесятью рыбными озерами, не считая угодий, деревень и земель от государства. У него есть служители, писцы, ратники, дьяконы большие и малые (анагносты), священники, монахи и портные — всего триста человек, коим содержание и расходы на пищу и одежду идут от него. У него есть управляющие, поверенные и судьи в его диване (приказе), которые важные дела докладывают ему. Он имеет казначеев для своих казнохранилищ. Словом, митрополит больше воеводы». И митрополит стал проявлять явное немилосердие к ослушникам. Отмечали, что он «всяких чинов людей и чернцов на своем митрополиче дворе бил на правежи и батоги и ослопьем на смерть».
А век был "бунташный". Поводом для восстания в Новгороде было то, что по слухам, деньги и хлеб вывозятся за рубеж, в то время как сами жители голодают. Горожане «пришли в соборную церковь шумом». Никон проклял бунтовщиков и «к оному возмущенному и яростию велию дышащему народу изыде, нача оныя увещевати от Божественнаго писания». Позже он писал царю:«И я, богомолец ваш, вышел к ним и почал их разговаривать. И оне меня ухватили со всяким безчинием, и в те поры меня бранили всякою неподобною бранью и ослопом в грудь торчма ударили и грудь розшибли и по бокам камением, держа в руках, и кулаки били». Всё же его отпустили отпустили «святую литургию служить, и оне едва на то преклонились». Никон дождался войск из Москвы, а затем сам вёл следствие. Митрополит, подумав, настоял на том, чтобы виновные в «малых винах» были отпущены на свободу. Через год уже принято решение в соответствии с чаяниями ревнителей:«во святых же церквах в московском государьстве и по всем городем единогласно на вечернях, и на повечериях, и на полуношницах, и на заутренях псалмы и псалтырь говорити в один голос тихо и неспешно среди церкви на восток лицем со всяким вниманием».
В 1651 г. не без покровительства земляка - Никона - чести удостоился от царя и Аввакум. Он остался в Москве и вступил в кружок Вонифатьева.
25 июля 1652 г. Никон возведён в сан патриарха. «Тогда царь, при большом стечении народа, в Успенском соборе, перед мощами святителя Филиппа, упал Никону в ноги и, «простершись на земле и проливая слезы», умолял его принять Патриарший сан. За ним поверглись наземь все остальные. Потрясенный Никон согласился принять нелегкий жребий Патриаршего служения, но счел нужным получить от всех клятвенное обещание быть ему, Патриарху, послушными во всех делах веры и духовной жизни. Царь, бояре, народ дали такую клятву». «Церковь — не стены каменные, но каноны и пастыри духовные»,- заявил новый патриарх. В знак особого расположения Патриарх Никон получает от царя титул «Великого Государя».
Реформы, объявленные Никоном, состояли из следующего:
Широкомасштабная «книжная справа», выразившаяся в редактировании текстов Священного Писания и богослужебных книг, которая привела к изменениям в славянских переводов некоторых текстов, в частности Символа веры: изъят союз «а» в словах о вере в Сына Божия «рождена, а не сотворена», о Царствии Божием стали говорить в будущем («не будет конца»), а не в настоящем времени («несть конца»), из 8-го члена, говорящего о вере в «Духа Святаго», исключено слово «Истиннаго». Было внесено множество других незначительных изменений, например, в имя «Ісус» (под титлом «Ic») была добавлена ещё одна буква и оно стало писаться «Іисус» (под титлом «Іис»).
Замена двуперстного крестного знамения трёхперстным и отмена «метаний», или малых земных поклонов — в 1653 году Никон разослал по всем церквям московским «память», в которой говорилось: «не подобает в церкви метания творити на колену, но в пояс бы вам творити поклоны; ещё и тремя персты бы есте крестились».
Крестные ходы Никон распорядился проводить в обратном направлении (против солнца, а не посолонь).
Возглас «аллилуйя» во время богослужения стали произносить не дважды (сугубая аллилуйя), а трижды (трегубая).
Изменено число просфор на проскомидии и начертание печати на просфорах.
Уже в 1653 г. нововведения осудили протопоп Иван Неронов и митрополит Павел Коломенский. И простому народу, и многим влиятельным людям такие изменения казались греховными и сатанинскими - ведь менялось само Божье слово и порядок служения Богу! Так начался церковный раскол.
Уже в кружке ревнителей наметились разногласия между Никоном и Аввакумом.
Первые распоряжения патриарха Никона - отмена старого двоеперстия и распоряжение о поклонах не были поддержаны Аввакумом и близкими ему священниками:«мы же задумались, сошедшеся между собою; видим, яко зима хощет быти: сердце озябло и ноги задрожали". Они выступили против исправления церковных книг по греческим. а не старым русским образцам.
Никон заявлял: «я де кроме Евангелие ничем не сужу».
«Церковь бо есть небо… Не стены, но законы церковь»(Аввакум).
«Ну-ка! Воспрянь и исповедуй Христа Сына Божия громко предо всеми! Полно таиться. А хотя и бить станут или жечь, ино и слава Господу Богу о сем. Не задумывайся! С радостью Христа ради постражди! Освятилась земля русская кровью мученическою. Я бы умер, да и паки умер по Христе Бозе нашем».
Вместе с протопопом костромским Даниилом Аввакум пишет челобитную царю. В сентябре 1653 года его бросили в подвал Андроникова монастыря, где он просидел трое суток. Затем ему стали предлагать принять «новые книги», но протопоп не изменил своих убеждений, и патриарх Никон велел расстричь его (лишить сана). Но царь Алексей Михайлович заступился за него и сослал Аввакума в Тобольск.
В апреле 1656 г были отлучены и прокляты все, кто крестится двумя перстами.
Не всем нравилось, что Никон за богослужением надевал такие роскошные облачения, какие не имел никто из русских патриархов. Постепенно зрело недовольство самочинным патриархом, к тому же помноженное на лишение клира доходов от монастырских вотчин, перешедших к Монастырскому приказу. Царь также охладел к любимому им ранее Никону, когда тот стал на позицию «священство выше царства». Патриарх рассматривал себя как правителя, равного по статусу государю. Ученики могут припомнить, какая страна в это время должна была быть для него примером. (Франция - Ришелье и Мазарини).
Алексей же в это момент был весьма амбициозен. В 1655 году после общего поражения польских войск казалось, что и вся Литва с Польшей попадут под власть русского царя. Появился титул: “Царь всея Великия, Малыя и Белыя Руси, и самодержец, великий князь Литовский, Волынский и Подольский”. (На самом деле всея Белыя Руси, а также Волыни и Подолью было суждено перейти в российские владения лишь через сто с лишним лет). Практически тут имело значение новое слово “самодержец”. После 1654 г. государь перестал созывать Земский собор. Второго "великого государя" в такой ситуации быть уже не могло.
Явный конфликт произошёл в 1656 г., после Крещения. Как затем дознался Павел Алеппский, царю не понравилось то, что Никон самовольно однократно освятил воду вместо традиционных двух раз. Алексей Михайлович позволил себе обругать Патриарха прямо во храме на Пасху:"Как ты смеешь, мужик, перечить государю!" с добавлением брани.
Вопрос: И это "тишайший" Алексей Михайлович? Что произошло - нашла коса на камень, или?
Начиная с конца 1657 года царь совсем редко приглашает патриарха на совещания и заседания, и летом 1658 г. заявил о своём гневе на Никона.
С 1656 г. Никон создаёт свою резиденцию на реке Истре под Москвой - Новоиерусалимский монастырь.
Никон замышлял Новый Иерусалим как подобие Святой Земли, чтобы возвысить свою резиденцию и привлечь туда прихожан. Все отмечают, что местность с холмом в излучине реки Истры удивительно точно напоминала древнюю Палестину. Воскресенский собор построен по подобию храма Креста Господня, реку Истру переименовали в Иордан, построили Гефсиманскую и Сионскую башни, монастырь Вифания, Давидов дом, разбили Гефсиманский сад... Получилась одна "из самых пленительных архитектурных сказок, когда-либо созданных человечеством». - (И.Грабарь).
Интересно, что по тому же пути в те же годы - контрреформации! - шли и католики. В Италии в Сакро монте Домодоссола Кальварио в 1656 г. был построен комплекс Голгофы. В Новый Иерусалим превратилось местечко Гардай в Литве, а гора Эшпиньу в Португалии стала Голгофой, где церковные постройки имитировали путь страстей Христовых. Одна из самых роскошных Кальварий("Голгоф") с костёлом Воздвижения Святого Креста в 1670 г. появилась в Польше(город Гура-Кальвария).
В июле 1658 г. Никон удалился из Москвы в Новый Иерусалим, он заявил, что “оставляет град сей и отходит оттуда, давая место гневу”. Посланцам царя он передал:“Кому государь укажет быть патриархом, [того] благословлю... а церковь и дом пресвятыя Богородицы благословляю ведать, покамест патриарх будет, митрополиту Крутицкому”.
В 1660 году на созванном в Москве Соборе было постановлено лишить Никона архиерейства и даже священства. Но решение не вступало в силу, так как всё решить должны были восточные патриархи - сообразно лишению сана патриарха, что ранее проделывали одни самозванцы. А пока Алексей старался заручиться поддержкой против опасного для него патриарха его противников. «Проповедники раскола нашли себе в наступивший период междупатриаршества сильное покровительство; начали резко нападать на Церковь и её иерархию, возбуждать против неё народ и своею возмутительною деятельностию вынудили церковную власть употребить против них канонические меры. И тогда-то вновь возник, образовался и утвердился тот русский раскол, который существует доселе и который, следовательно, в строгом смысле получил своё начало не при Никоне, а уже после него.», - писал в конце XIX века церковный историк митрополит Макарий. Из ссылки вызвали обратно и Аввакума.
Церковный собор, сместивший Никона, открылся только в ноябре 1666 года - по прибытии в Москву двух восточных патриархов (Александрийского и Антиохийского).
Грамота церковного собора содержала следующие обвинения Никону:
1. Никон досадил (обидел) царя, когда оставил паству и удалился в Воскресенский монастырь, лишь по причине, что царский чиновник ударил слугу патриарха.
2. Никон не смирился и не стал каяться, а совершал хиротонии в новом месте, строил новые монастыри, которые назвал «неподобающими словами и суетными именованиями»: Новым Иерусалимом, Голгофою, Вифлеемом, Иорданом, тем самым он ругался божественным и глумился святым, прославляя себя патриархом Нового Иерусалима, похищая разбойнически, и если была бы у него сила, то отнял бы и третью часть царства.
3. Анафематствовал патриархов Паисия и Макария, приехавших его судить, назвав их Анною и Каиафою, а царских послов, которые к нему были посланы, чтобы вызвать его на суд, назвал Пилатом и Иродом.
4. Никон написал личные письма патриархам, в которых писал про царя Алексея, что царь «латиномудренник, мучитель и обидник, Иеровоам и Озия» и то, что Российская церковь в латинские догматы впала, больше всего обвиняя в этом Паисия Лигарида.
5. Никон без соборного рассмотрения сам лично лишил епископа Павла Коломенского сана, свирепея, стащил с Павла мантию, и того «в язвы и наказания предаде тяжчашие», отчего Павел лишился ума и бедный погиб: или был растерзан зверями, или в реку упал и погиб.
6. Своего духовного отца Никон два года немилостиво бил и ему наносил язвы, после чего патриархи сами видели духовника Никона «всеконечно расслабленным».
В соответствии с решениями Собора Никон был извержен из священства и в статусе монаха сослан в Ферапонтов монастырь.
...К моменту помилования Аввакум уже шесть лет находился в Сибири. Из Тобольская его отправили в Енисейск, а затем в Забайкалье, которое только начинала осваивать Россия. Всячески унижал протопопа первый нерчинский воевода Афанасий Пашков. В "Житии" Аввакум позднее написал:
"Четвертое лето от Тобольска плаванию моему. Лес гнали хоромной и городовой. Стало нечего есть: люди начали с голоду мереть и от работныя водяныя бродни. Река мелкая, плоты тяжелые, приставы немилостивые, палки большие, батоги суковатые, кнуты острые, пытки жестокие, — огонь да встряска,—люди голодные лишо станут мучить — ано и умрет! Ох времени тому!.. По степям скитающеся и по полям, траву и корение копали, — а мы с ними же; а зимою сосну; а иное кобылятины Бог даст, и кости находили от волков пораженных зверей, — и что волк не доест, то мы доедим. А иные и самих озяблых или волков и лисиц, и что по лучить, — всякую скверну... Ох времени тому! И у меня два сына маленьких умерли в нуждах тех. А с прочими, скитающеся по горам и по острому камению, наги и босы., травою и корением перебивающеся, кое как мучилися. И сам я, грешной, волею и неволею причастен кобыльим и мертвечьим звериным к птичьим мясом. Увы грешной душе!"
Обратный путь занял три года...
В Тобольске Аввакум, конечно, повздорил с другим ссыльным - хорватом Юраем Крижаничем, сторонником единения славян и объединения католичества и православия, и отказался его благословить. Крижанич ответил:"Если не хочешь благословить, благословит Бог, а ты оставайся с Богом".
В Москве в 1664 г. Аввакум был сначала принят "яко ангел". Но он не хотел мириться с "никонианством" без Никона.
«Жена, что сотворю? Зима еретическая на дворе: говорить мне или молчать? Связали вы меня». На это его верная спутница отвечала: «Что ты, Петрович, говоришь? Аз тя и с детьми благословляю: дерзай проповедати слово Божие по-прежнему, а о нас не тужи. Дондеже Бог изволит, живем вместе; а егда разлучат, тогда нас в своих молитвах не забывай. Поди, поди в церковь, Петрович, обличай ересь». Царь, видя, что строптивый протопоп враг не только Никона, но и всей официальной церкви, вновь сослал его - на этот раз на Север, в Мезень. Но и там он в проповедях называл себя «рабом и посланником Исуса Христа», «протосинкеллом российской церкви». В 1666 году Аввакума вновь привезли в Москву, где расстригли и год затем продержали в Пафнутьевом-Боровском монастыре на цепи в келье. Царица Мария просила милости к протопопу, Алексей колебался, вызывал Аввакума на встречу с восточными патриархами, но тот не отступил от своих взглядов. Свою сторонницу, известную по картине Сурикова молодую вдову боярыню Федосью Морозову он призывал: «Глупая, безумная, безобразная выколи глазища те свои челноком, что и Мастридия» (то есть отказаться о соблазнов вплоть до самоослепления).
«Не любо им стало, как опять я стал говорить. Любо им, как молчу, да мне так не сошлось». Аввакум в 1667 году был наказан кнутом и сослан в Пустозерск на Печоре. При этом ему не вырезали языка, как его единомышленникам, которые также были сосланы в Пустозерск. Вместе с Аввакумом были отправлены в Пустозерск симбирский протопоп Никифор, священник Лазарь, диакон Феодор и соловецкий инок Епифаний.
При дворе царя у обоих противников - героев нашего занятия были сторонницы - сёстры Алексея Ирина, благоволившая к опальному протопопу, и Татьяна - к бывшему патриарху.
Благодаря заступничеству Ирины Михайловны было смягчено наказание Аввакуму, которому грозило отрезание языка и отрубание руки...
Аввакум писал из Пустозерска царевне Ирине Михайловне:
"Свет-государыня, всегосподованная дево, Ирина Михайловна! Что аз, грубый, хощу пред тобою рещи? Вем, яко мудра еси, дево, сосуд божий, избранный, благослови поговорить! Ты у нас по царе над царством со игуменом Христом, игумения". Смерть царевны в 1677 году, конечно, осложнила участь протопопа.
Как же по-разному жили двое ссыльных! Никону в Ферапонтов монастырь сразу царь отправил всё, чего требовал смещённый патриарх - яства, одежду, посуду, мебель и слуг... Выделялась целая статья расходов на Никона. В 1668 г. пристав Наумов отмечал: "А братия его, с ним живущая в кельи, священники, диаконы и клирошане, всякую келейную работу ему работают, келии нагревают, и варят, и обшивают; а Ферапонтова монастыря слуг и поваров по сие время в келью к себе не имывали, тружается сам с братиею, и келейный обиход кроме хлеба временем покупаючи ест“. Ссыльный владыка принимал много гостей, приезжавших и приходивших к нему, и отправлял с ними письма к Алексею со слёзными просьбами освободить его. Никон ходил по окрестностям Ферапонтова и мог даже раздавать деньги бедным... Лишь во время восстания Разина его ограничили в передвижениях и усилили надзор, позднее перевели в Кирилло-Белозерский монастырь.
А Аввакум в это время 14 лет безвыходно томился в земляной яме на хлебе и воде. Вначале с ним могла связываться приезжавшая из Мезени жена, но в 1670 г. и её с двумя сыновьями посадили в земляную яму... «Оне, бедные, оплошали и не догадались венцов победных ухватити: испужався смерти, повинились. Так их и с матерью троих в землю живых закопали. Вот вам и без смерти смерть!». В это же время усилились гонения на многих раскольников. Четыре года мучились в заточении Федосья Морозова и её сестра Евдокия Урусова. К ним доходили письма от Аввакума:"Свет моя, еще ли ты дышишь? Друг мой сердечной, еще ли дышишь, или сожгли, или удавили тебя? Не вем и не слышу; не ведаю — жива, не ведаю — скончали! Чадо церковное, чадо мое драгое, Феодосья Прокопьевна! Провещай мне, старцу грешну, един глагол: жива ли ты? Увы, Феодосья! Увы, Евдокея! Два супруга нераспряженная, две ластовицы сладкоглаголивыя, две маслицы и два свещника, пред богом на земли стояще!...Ну, и тово полно — побоярила: надобе попасть в небесное боярство." Они скончались в 1675 г. в Боровске в срубе от голода.
Как видно, письмо Аввакума написано образно и красочно.
В "Житии", писанном годами во всех переделках, Аввакум предстаёт талантливым писателем с простым живым, необычным для тогдашней словесности языком:«Занеже люблю свой русский природный язык, виршами философскими не обыкл речи красить».
«Аз есмь ни ритор, ни философ… Простец человек и зело исполнен неведения… Подобен я нищему человеку, ходящу по улицам града и по окошкам милостыню просящу. День той скончав и препитав домашних своих, на утро паки поволокся. Тако и аз… У богатова человека, царя Христа, из Евангелия ломоть хлеба выпрошу; у Павла апостола, у богатова гостя, из полатей его хлеба крому выпрошу, у Златоуста, у торговова человека, кусок словес его получю; у Давыда царя и у Исаии пророков, у посадцких людей, по четвертине хлеба выпросил. Набрав кошел, да и вам даю, жителям в дому Бога моего»
Знаменит рассказ об обратном пути по Сибири:
"Таже с Нерчи реки паки назад возвратилися к Русе. Пять недель по льду голому ехали на нартах. Мне под робят и под рухлишко дал две клячки, а сам и протопопица брели пеши, убивающеся о лед. Страна варварская, иноземцы немирные; отстать от лошадей не смеем, а за лошедьми итти не поспеем, голодные и томные люди. Протопопица бедная бредет-бредет, да и повалится, — кользко гораздо! В ыную пору, бредучи, повалилась, а иной томной же человек на нея набрел, тут же и повалился; оба кричат, а встать не могут. Мужик кричит: «матушка-государыня, прости!» А протопопица кричит: «что ты, батько, меня задавил?» Я пришел, — на меня, бедная, пеняет, говоря: «долго ли муки сея, протопоп, будет?» И я говорю: «Марковна, до самыя смерти!» Она же, вздохня, отвещала: «добро, Петровичь, ино еще побредем».
Аввакум писал царевне Ирине из Пустозёрска:"Свет-государыня, всегосподованная дево, Ирина Михайловна! Что аз, грубый, хощу пред тобою рещи? Вем, яко мудра еси, дево, сосуд божий, избранный, благослови поговорить! Ты у нас по царе над царством со игуменом Христом, игумения". После смерти Ирины Михайловны в 1679 г. у него оставалось в Москве меньше поддержки.
Молодой царь Фёдор тяготел к тому, чтобы помиловать и Никона, и Аввакума. Первое ему удалось, правда, лишь в 1681 году. Ему разрешено было вернуться в Новоиерусалимский монастырь, на пути к которому он скончался 17 августа в Николо-Тропинском приходе напротив Ярославля, в устье реки Которосли.
Не таким был конец Аввакума. Гнев царя вновь разразился на Аввакума после получения известий об очередных его письмах с проклятиями никонианам и царю Алексею, "горящему в аду". 14 апреля 1682 г. он и его товарищи были сожжены в срубе.
До конца оставалась ревностной сторонницей Никона Татьяна Михайловна. Именно по инициативе царевны Никон был перезахоронен в главном храме Новоиерусалимского монастыря.
Лишь в 1693 г. была освобождена и перебралась в Москву вдова протопопа Настасья Марковна.
Никон был причислен к лику патриархов. Аввакума считают святым старообрядцы.
…Ныне предстал перед нами великим русским человеком, национальным героем, мучеником…
Можно порекомендовать ученикам посмотреть телесериал "Раскол", снятый в 2011 году. Там развёрнуты судьбы Никона, Аввакума, боярыни Морозовой, самого царя Алексея на фоне истории России XVII века.
Также примерно в это время написана опера Р.Щедрина "Боярыня Морозова", где со сцены поют Никон и Аввакум.
Домашнее задание: Почему, по-Вашему, Никон и Аввакум вначале дружили, а потом стали врагами? Кто вызывает у вас бОльшую симпатию? Почему так по-разному они были наказаны?
Дополнительный вопрос: Попробуйте объяснить частое утверждение, что в России не было Реформации, но была контрреформация.
Борис Вахнюк
Размышляя о земном и о великом,
Не для грешной, а для праведной игры
Возле Истры повелел поставить Никон
Дух равнины подчеркнувшие шатры.
Русь была еще такая молодая!
И стояли стены грозной толщины,
Не от мира человека отчуждая,
Ограждая человека от войны.
1976
Варлам Шаламов
Из поэмы «Аввакум в Пустозерске» (1955 г.)
Не в брёвнах, а в рёбрах
Церковь моя.
В усмешке недоброй
Лицо бытия.
Сложеньем двуперстным
Поднялся мой крест,
Горя в Пустозерске,
Блистая окрест.
Я всюду прославлен,
Везде заклеймён,
Легендою давней
В сердцах утверждён.
Сердит и безумен
Я был, говорят,
Страдал-де и умер
За старый обряд –
Нелепостен этот
Людской приговор:
В нём истины нету
И слышен укор.
Ведь суть не в обрядах,
Не в этом – вражда.
Для Божьего взгляда
Обряд – ерунда.
Нам рушили веру
В дела старины,
Без чести, без меры,
Без всякой вины.
Что в детстве любили,
Что славили мы,
Внезапно разбили
Служители тьмы.
В святительском платье,
В больших клобуках,
С холодным распятьем
В холодных руках.
Нас гнали на плаху,
Тащили в тюрьму,
Покорствуя страху
В душе своему.
Наш спор – не духовный
О возрасте книг.
Наш спор – не церковный
О пользе вериг.
Наш спор – о свободе,
О праве дышать,
О воле Господней
Вязать и решать.