Телевизор аппетитно вещал про нежные соусы, упругие креветки, венчающие почти ресторанные столбики мясных паштетов. Помню, как мы с мамой ещё, первый раз завороженно посмотрели такую рекламу, в тех самых бедных, конец девяностых-начало нулевых, когда креветки не то, что были редким гостем на нашем столе, а отсутствовали там как вид, как класс. А вот же, прониклись рекламой, бархатному, по-кошачьи гипнотизирующему голосу диктора. Пошли и послушно купили. Даже если ты немного беден, то главное богатство в том, чтобы попытаться подарить капельку радости тому, кто слабее тебя и хоть чуточку беззащитнее. Принесли корм радостно. Выложили на тарелочку. Чуть не повязали кошке салфетку - хотелось как-то торжественно обставить этот момент настоящего аристократичного пира. Она подошла, понюхала, закопала и ушла, гордо подняв голову и хвост. Всем видом своим намекая, что истинное благородство определяется не потребляемой едой, а кровью, той самой, голубой, персидско-британской если хотите, с каким-то редким лиловым геном, что в ней текла. Саму кошку мы кстати купили не за длинную родословную. Пожалели её, почти калеку, как выбраковку заводчика. Вывихнутая в родах челюсть, обнулила значимость котёнка до пресловутых «трёх копеек». Кошка об этом не знала и поглядывала на всех свысока своего положения и шкафа, пронеся через всю свою жизнь лёгкий флёр презрения ко всему её окружающему.
Потом были у меня ещё попытки накормить разных кошек великосветским кормом. Собственная статистика удивляла, за счёт кого существуют все эти компании? Если знакомые мне коты не едят, то кто вообще покупает эти корма? А потом у меня появилась Бусинка. Вымуштрованная накопленным опытом, взволнованная предстоящим знакомством, я накупила ей самых разных пакетиков и баночек, чтобы раз и навсегда уже определиться со вкусами. Постепенно скормила ей их все, каждый раз заглядывая в глаза: а этот тебе как? От рабоче-крестьянских до аристократических. Дочиста. До скрипа вылизанной тарелки. До удивленно вытаращенных глаз: разве у еды бывают ещё разные вкусы, и ими можно перебирать?
По ощущениям, положи ей в тарелку кирпич и убеди, что это съедобно, она вздохнёт, сгрызёт и скажет, ты знаешь, вроде ничего, есть можно, но на зубах слегка песок скрипит. Теперь мне наконец-то есть кого баловать. Не кирпичами. Креветками. Нежнейшими филе и изысканными соусами. Слушать тракторное мурчание на всю кухню и чувствовать себя невообразимо богатой. Каждый день.