- Ди, ведь всё это уже было?
- О чём ты? Мы что, опять ходим по кругу?
- Если буквально, то мы не были ещё на этом участке пути. Но метафорически, мне кажется, что ты права.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я не знаю точно, просто какое-то предчувствие. Дежавю, если тебе угодно.
- Опиши мне его. – Посмотрела на меня внимательно Деметра.
- Я чувствую, будто мы с тобой уже когда-то спускались в подземные тоннели, может не в точно такие, но всё же что-то подобное. И… это была ты, но и не совсем ты.
- Как так?
- Ну, словно не то лицо, не тот голос, не тот цвет волос. Но это точно была ты, в этом я уверен.
- Может быть я была в другом теле?
- Да, пожалуй что так. – Я почесал затылок. – Это возможно? Это всё было уже? Скажи мне, Ди?
- Я не знаю, Ноэль. Я такого не помню. – Виновато пожала плечами девочка. – Ты наверно не такого ответа ждал?
- Ну ты же перемещаешься во времени, из будущего в прошлое, ведь так? Как же ты можешь этого не знать?
- Я не всё могу знать. Я не верю в судьбу, не верю в кармическую предопределённость. Именно поэтому я здесь, я пытаюсь разорвать круг необратимости. – Со всей серьёзностью произнесла моя попутчица.
- Так значит, это всё уже было?
- Возможно, Ноэль. Мы ведь живём вечно. – Бросила она, и пошла вперёд.
- Живём вечно. – Повторил я, и последовал за ней.
Некоторое время мы шли молча. Тоннель был сухим, с высоким арочным потолком из красного кирпича. Крысы на этой глубине не обитали. Вдруг я услышал странные звуки. Я подошёл к стене и прислушался. Откуда-то из-за стены звучала мелодия.
- Ди, постой. Иди сюда, послушай. – Позвал я.
Деметра повернулась ко мне, подозрительно на меня посмотрев.
- Ну же, иди ко мне. Это же Фэтс Домино! – С удовольствием качая в такт головой и щёлкая пальцами, восклицал я. – Я обожая музыку этого чёрного толстяка!
Всё так же недоумённо на меня посматривая, девочка подошла ко мне и прислушалась.
- Я ничего не слышу. – Ответила она.
- Ну как же?
Little girl don't you understand
I wanna be your lovin' man
All by myself, all by myself
I don't need no-one to love you
Gonna love you all by myself
Well meet me in a hurry behind the barn
Don't be afraid I'll do you no harm
All by myself, all by myself
I don't need no-one to love you
Gonna love you all by myself…*
– пропел я, - Разве ты не слышишь?
- Я правда ничего не слышу, Ноэль. – Озадаченно твердила она.
- Ну ничего страшного, я могу тебе спеть. Но тогда, ты должна будешь потанцевать со мной. – Смеясь, воскликнул я.
Продолжая напевать мелодию, я схватил за руки Деметру, которая ещё не успела дать мне ответа, и закружил в танце. Поначалу девочка всё также взволнованно и удивлённо смотрела на меня своими большими чёрными глазами. Но затем её аккуратный ротик приоткрылся в невольной игривой улыбке, обнажив ровные жемчужины зубов. И, подыгрывая мне, она стала двигаться со мною в такт, выполняя нехитрые танцевальные движения.
- Всё, я устала, перерыв. – Раскрасневшись, замахав руками, проговорила моя попутчица. – Ты хорошо танцуешь.
- Я же целых три года в школе ходил на бальные танцы. – Засмеялся я.
- А у меня с танцами не сложилось, я грациозна как самка вомбата в брачный период. – Пошутила над собой Деметра, присев на каменный выступ.
- Да ладно, Ди, не преувеличивай. Ты сама непосредственность. – Подбадривающе проговорил я.
- Послушай, ты действительно слышал эту музыку? – вновь озадаченно спросила она.
- Да, я слышал её очень отчётливо. Сначала она звучала тихо из-за стены, а потом уже громче. – Уверенно отвечал я.
- Ну хорошо, пойдём дальше. – Отдышавшись, произнесла она.
Мы шли около часа, как тут тоннель сузился, и перед нами выросла стена, в которой находился полутораметровый ржавый люк с круглым вентилем.
- Тебе хватит сил его открыть? – осторожно спросила девочка.
- Я постараюсь. – Бросил я, снял рюкзак и крепко схватил руками ржавую баранку.
Оказалось, не смотря на то, что сверху люк был покрыт многолетней коррозией, механизм его работал исправно. Возможно, им не пользовались уже с полвека, но внутри он был защищен от губительного влияния влаги. Поэтому, не прилагая чрезвычайных усилий, я прокрутил его вентиль, который в конце издал щелчок, и крышка люка автоматически приоткрылась. Толщиной эта круглая дверь была не менее чем в полметра, и должна была защитить от всевозможного недоброжелательного воздействия. Я отодвинул эту массивную крышку. За ней скрывался невысокий тоннель, стены и потолок его были выложены чёрной гранитной плиткой. Мы с Деметрой переглянулись, и пошли вперёд.
Через десять-пятнадцать минут, стал доноситься шум, какие-то голоса, звуки механизмов. И вот наконец мы дошли, и нам открылось любопытное зрелище. Тоннель закончился, и мы могли с высоты наблюдать углубление, диаметром в несколько километров, похожее на глубокий карьер, как при добыче руды. Стены его были пронизаны углублениями для окон и дверей, словно в пчелином улье. По витиеватым дорогам двигался гусеничным транспорт, похожий на гибрид джипа и танка. Доносился металлический лязг подъемников, двигающихся между уровнями, шум генераторов и ещё какой-то техники. Слышались голоса, спорящих и переговаривавшихся между собой обитателей. На уровнях в промежутках через двадцать-тридцать метров находились габаритные прожекторы. Однако, не смотря на их видимую осветительную мощность, они были не способны полностью сотворить зримое пространство вокруг. Поэтому вся эта живая воронка пребывала в мягком полумраке. Кое-где прожекторы источали неоновое освещение, фиолетовое, розовое или голубое. Должно быть местным жителям было так комфортней существовать, пребывая в слабых тонах разноцветного освещения. Это и был город смотрителей.
- Наконец-то добрались. – С облегчением вздохнула моя попутчица. – Не так уж и плохо, похоже на карьер заделанный под ночной клуб. – Шутила девочка, осматриваясь по сторонам.
- Мы это сделали. Давай пятёрочку, напарница. – Я подставил руку, и Деметра звонка ударила своей ладонью.
- Ну что, Ноэль, дальше ты сам. Я тебе здесь больше не понадоблюсь. – Улыбаясь проговорила она.
- Постой, постой. Ты меня уже бросаешь? – шутливо проворчал я, подражая манере моей попутчицы.
- Не гримасничай! – Она приблизилась ко мне, стала на цыпочки и поцеловала в щеку. – Мы скоро увидимся. – Проговорила черноволосая девочка в зелёно-жёлтом комбинезоне, и, эффектно щелкнув пальцами, подмигнув, растворилась в воздухе.
- Словно Гудини. – Крякнул я. – Что ж, теперь нужно найти Самоэля Баха.
Я стал двигаться к ближайшему подъёмнику, но меня уже давно заметили. Несколько машин на гусеницах вскоре нагнали меня и окружили кольцом. Я поднял руки и стал ждать. Из гибридных автомобилей вышло около семи-восьми представителей старшей крови касты смотрителей, и навели на меня оружие.
Как я узнал в них смотрителей? Ещё бы не узнать, их безобразные рожи говорили сами за себя! Когда мистер Ллойд говорил, что смотрители не похожи на прочие касты, я всё же представлял их иначе, нежели такими. Все они были лысыми, с неправильными формами черепов. Кожа их была бледного серо-зелённого оттенка. Физиономии походили отчасти на звериные, отчасти на человеческие. Челюсти выдвинуты вперёд, носы либо приплюснуты как у приматов, либо вытянуты вперёд со всей нижней частью лица, как морды хищных животных. Кожа на лицах была как бы рыхлая, на вид грубая и плотная. Глаза маленькие, узкие, но не у всех. Зрачки их привлекали внимание серебристым оттенком, говорившим о том, что они видят в темноте так же хорошо как и я. Когда они открывали рты и радовали меня своими голливудскими улыбками, обнажались кривые жёлто-коричневые зубы с удлинёнными клыками.
Ростом все смотрители были ниже среднего, то есть, едва ли кто-то из них дотягивал до метра шестидесяти сантиметров. Но, взамен невысокому росту, все они имели коренастое плотное телосложение. Одеты были неприхотливо: в серые и коричневые комбинезоны, потёртые джинсы и косухи, рваные штаны и футболки цвета хаки, военные ботинки и кожаные сапоги. Многие имели татуировки по телу и на лице. Они были похожи на банду подземных постапокалиптических панков. Среди них было несколько женщин, которых я смог распознать по телосложению, украшениям на теле и пирсингу на лице. Однако не могу сказать, чтобы хоть какие-то украшения могли облагородить внешний вид женщин этой касты.
Каждый из них держал направленное на меня оружие, и жадно меня рассматривал. Я в свою очередь занимался тем же, удовлетворяя своё любопытство, наконец-то видя воочию таинственную пятую касту старшей крови.
- Значит ты проник сюда через люк Е7? – раздался мужской голос.
- Наверно… я пришел оттуда. – Я махнул рукой в сторону тоннеля.
- Поосторожней с руками, незнакомец. – Проговорил тот же крепыш декар, с разорванным ухом и шрамом на щеке. – Держи их на виду.
- Как скажешь. – Отвечал я, стоя с поднятыми руками.
- Ты один?
- Да.
- С тобой ведь ещё кто-то был?
- Нет, я сам.
- Хм… кто ты и зачем здесь?
- Я мусорщик из синдиката Азариес. У меня послание от магистра ордена сортировщиков для Самоэля Баха.
- Говоришь для Самоэля Баха… - как бы что-то соображая пробормотал, главный в этой группе крепыш декар. – А где твой перстень, мусорщик?
Я повернул ладонью, продемонстрировав серебряный перстень с цифрой два на среднем пальце. Все окружающие любопытно осмотрели мою руку, сохраняя молчание.
- Что ж, тогда ты пойдёшь с нами. – Утвердительно произнёс декар со шрамом. – Но перед этим, мы тебя обыщем и заберём на время твоё оружие.
Я скорчил недовольную гримасу. В последний раз когда у меня отняли оружие, это едва не закончилось плохо для меня. И сейчас, мне особенно не хотелось позволять подобное вновь.
- Запомни мусорщик, там, в твоём наземном мире, одни правила. – Проговорил тот же смотритель, заметив моё недовольство. – Но здесь, в подземном мире, совершенно другие. Поэтому тебе придётся засунуть свою гордость поглубже в задницу вместе с амбициями синдиката и подчиниться, либо стать кормом для грессилов. Решать тебе?
- Это для тех жирных гусениц, любителей человечины?
- Да, они самые. Встречался с ними уже? Заброшенные катакомбы, из которых ты пришёл, ими кишмя кишат. – Произнесла, до этого молчавшая, женщина-смотритель, обладательница буферов пятого размера, физиономии вытянутой по-звериному вперёд и пирсинга в носу и брови. – Они жрут не только человечину, но и всё живое и неживое что обнаружат в сточных водах.
- Десятка полтора, по пути сюда, мне довелось уничтожить. – Отвечал я.
- Ого, да у мусорщика синдиката есть яйца! – воскликнула насмешливо эта же женщина-смотритель.
- В том случае, если это правда, Туве. – Заметил скептически предводитель со шрамом на щеке, обращаясь к женщине-смотрителю.
Окружающие одобрительно захихикали.
- Ну так что, мусорщик? Сдаешь оружие? – повторил крепыш главарь.
Я молча достал ножи, и метнул их в землю в метре от себя.
- В рюкзаке у меня лежит револьвер, но он разряжен. – Добавил я.
Предводитель со шрамом на щеке и разорванным ухом одобрительно кивнул мне.
- Туве, обыщи его. – Бросил он фигуристой женщине декару с пирсингом в носу и брови.
Та медленно подошла ко мне, и, присев, стала обыскивать, сначала прощупав мне ноги, а затем ягодицы и торс.
- Не дёргайся, красавчик. – Насмешливо бросила она, заметив мою угрюмую гримасу. – Обещаю, что пока твоим яйцам ничего не угрожает.
Я поморщился ещё больше. Ничего не обнаружив, она сняла у меня с плеч рюкзак и стала рыться в нём. Достав из него мой кольт “Анаконда”, она некоторое время вертела его в руках, осматривая.
- Ого, 42-тый калибр, солидный размер. – Заметила женщина смотритель, и бросила его главарю, который поймал его и спрятал за пояс.
- Вообще-то 44-тый. – Поправил я, с неприязнью смотря на её безобразную рожу.
Женщина метнула на меня насмешливый взгляд, а затем сделала резкое движение рукой, и крепко схватила меня за пах. Раздались мужские посвистывания и одобрительные возгласы.
- Давай Туве!
- Оторви яйца этому засранцу!
- Покажи этому мусорщику!
- Ууууу, Туве суровая баба!
- Детка, накажи его!
Слышались насмешки и подначивания. Что ни говори, а хватка у неё была жёсткая. К тому же, у неё были длинные острые ногти. Я поморщился от боли, но продолжал злобно на не неё глядеть, не двигаясь, помня о том, что со всех сторон на меня направлено десяток стволов.
Она придвинулась ко мне вплотную своей звериной мордой, провела горячим языком по моему уху, и произнесла:
- Не вы*бывайся, красавчик.
- Туве, детка, я сказал, обыщи его, а не соблазни. – Засмеялся предводитель этой шайки.
Женщина смотритель не спеша отпустила меня, и стала дальше осматривать мой рюкзак. Порывшись в нём ещё несколько секунд, она достала вакуумную металлическую трубку.
- Это что за трубка? – спросила она, демонстрируя этот предмет остальным.
- Это послание для Самоэля Баха. – Ответил я.
- Что ж, хорошо, - кивнул главарь, - ты сам передашь это ему. Верни ему рюкзак.
Женщина смотритель отдала мне рюкзак, а затем сделала мне недвусмысленный знак, заложив язык за щеку.
- Туве запала!
- Детка, не шали!
- Похотливая сучка перевозбудилась!
Послышались нескромные возгласы.
- Хватит дурачиться, поехали животные. – Рявкнул предводитель.
Тут же все замолчали и заторопились. Мои ножи подобрали, а меня усадили в одну из машин на гусеницах, а затем тронулись в путь.
Подземные транспортные средства не спеша спускались по винтовой грунтовке вниз кратера. Я же с любопытством продолжал осматривать город, его строения, механизмы и обитателей. Большинство жилых зон скрывались в недрах земли, о чём свидетельствовали окна и двери выходящие наружу. Через окна просматривались внутренние пространства жилищ, обложенные камнем и гранитом разных оттенков. Было немноголюдно, местные жители попадались в основном занятые делом. Кто-то что-то перевозил на похожих автомобилях, где-то велись строительные работы с помощью спецтехники, кто-то тянул кабели, где-то слышались звуки сварочных аппаратов, болгарок, дрелей и ругательств. Впрочем, я заприметил даже несколько шумных компаний смотрителей под неоновыми вывесками, должно быть отдыхающих в местных кабаках. Но это, скорее, были исключения из правил. В остальном же, подземный город производил гнетущее впечатление притаившегося хищника, казалось словно из его неонового полумрака за мной постоянно наблюдают тысячи глаз.
Гусеничные машины преодолели примерно две третьих пути вглубь кратера, и остановились возле ангара с техникой. Мои конвойные выбрались из транспорта, я вслед за ними.
- Поступим следующим образом, - обратился главарь со шрамом на щеке ко мне, - господин Бах вернётся в город только завтра. А пока, ты будешь у нас гостем. Мы поселим тебя в одну из комнат механиков. Пока господин Бах не встретиться с тобой, связи с наземным миром для тебя закрыты. Веди себя спокойно и рассудительно так же как и до этого, и лучше не выходи из своей комнаты, для твоего же блага. – Раздалось всеобщее хихиканье.
- Это почему же? Я ведь отдал вам своё оружие? – осведомился я.
- Большинство смотрителей не видели вживую вашего брата сверху уже несколько веков. Не смотря на то что мы, вроде бы как, все дети Декарии, ваши касты наземного мира не имеют ничего общего с нами. Поэтому, вряд ли кто ни будь из обитателей нашего города, будет рад увидеть твою симпатичную физиономию шатающуюся по закоулкам. – Пояснил предводитель, неприятно улыбаясь.
- Доходчиво. – Констатировал я.
Всеобщий смех усилился.
- Грот, отведи его в жилые помещения. – Скомандовал крепыш главарь, соплеменнику с плоским обезьяним носом и татуировками на черепе.
Смотритель проводил меня в двери слева от машинного ангара. Затем мы шли долгими вырытыми в глине коридорами с плохим освещением, которые привели наконец к старому металлическому подъёмнику. С помощью подъёмника мы опустились на несколько уровней вниз, оттуда по коридору выложенному из бурых кирпичей, который был усеян разного формата железными дверьми. За дверьми номер четырнадцать находилась комната предназначавшаяся для меня. Открыв железные двери ключом, до этого молчавший сопровождающий, угрюмо сопя, проговорил:
- Твоя комната здесь. – И протянул мне ключ. - На верхнем уровне есть общая душевая. Через час Рэн принесёт тебе поесть.
- Кто такой Рэн? – спросил я.
Но смотритель лениво отмахнулся, и направился прочь, даже не посмотрев на меня. Я закрыл дверь, положил рюкзак на пол и стал осматриваться.
Комната была довольно просторной, стены её были частично из серого гранита, частично из грубого белого камня, словно это была пещера. Широкими чёрными змеями по потолку вились провода с белыми диодами, служащими освещением. Условно, она была поделена на две части лёгкой металлической сеткой. На жилую часть, в которой находилась кровать, стул, столик, унитаз, умывальник, небольшой шкафчик и несколько полок. И рабочую часть, в которой находился компактный токарный станок, паяльник, микросхемы, запчасти, инструменты, провода, целый склад внутренностей компьютерной техники и прочий хлам. Так же здесь находился довольно приличного вида стационарный компьютер с широким плоским монитором на стене. Но включив его, я не смог подобрать пароль для входа в систему, поэтому сразу же забросил идею использовать его.
Предметы интерьера в комнате совершенно отсутствовали, за исключением единственной картины в дешевой пластиковой рамке, изображавшей репродукцию “Демона сидящего” Врубеля. На полках стояло около дюжины книг, это были книги технического характера, посвящённые программированию, квантовой механике, математическому анализу, астрофизике и прочему в том же роде. Каким-то образом сюда затесалась “1984” Джорджа Оруэлла, её я снял с полки и положил на кровать. Ещё одной неожиданной находкой являлась бутылка рома 1826 года выпуска, которую я нашёл под кроватью, за ящиком с деталями. Спрятав её в рюкзак, я подумал что, нужно же прихватить с собой какой-то трофей на память. Далее я решил сходить в душ, а затем заняться перечитыванием антиутопии Оруэлла, которая когда-то в юности произвела на меня сильное впечатление. К тому же, выбор занятий у меня был не богат, как вы понимаете.
Я вышел в коридор, щёлкнул за собой ключом в замке и направился к подъёмнику. Подъёмник имел габариты грузового лифта, и помимо одного меня, мог спокойно вместить несколько гусеничных автомобилей, на которых меня привезли сюда. Верхний этаж выглядел так же, как и тот, на котором была моя комната. Только здесь отсутствовали железные двери, вместо них было множество коридоров. Я пошёл прямо, повстречал нескольких обитателей, которые на мои вопросы, как-то испуганно отвернулись и прошли мимо. Странное дело, должно быть моя физиономия для них была не более приятна, чем их рожи для меня. Пройдя ещё немного, мне попалась парочка женщин смотрителей, которые самым бесцеремонным образом меня рассматривали, но всё-таки подсказали где душевая.
Пройдя прямо до конца коридора, и, свернув два раза налево, я наконец обнаружил просторную душевую, обложенную белым шершавым камнем. Внутри душевой комнаты не было отдельных кабинок, при входе находились длинные лавки, а возле стен множество шкафчиков. Далее можно было видеть только краны с распылителями, что рядами торчали из стен. Ну ведь это была общая душевая. Но, похоже что в послеобеденное время, никто кроме меня сюда не ходил. Условия, конечно, у смотрителей спартанские. Однако, открыв кран, я, к своему удовольствию, почувствовал что бежит горячая вода, а этого мне было вполне достаточно. В одном из открытых шкафчиков я нашёл чистое полотенце. Не медля более ни секунды, я разделся и стал под горячие брызги воды. Тёплые струи подземной влаги потекли по мне, смывая с тела налипшую грязь и засохшую кровь, обжигаю кожу, попадая на свежие шрамы. Я закрыл глаза, и с наслаждением стал обмываться.
Через несколько минут я услышал скрип двери, наверное кто-то ещё решил принят душ. Я повернулся посмотреть на вошедшего не сразу, я не привык к общим душевым комнатам, и мне было неловко светить своей пятой точкой перед незнакомцем. Утирая глаза, я разглядел женский силуэт.
- Сколько у тебя шрамов на теле, красавчик, - услышал я похотливый знакомый голос, - ммммм, какая интересная татуировка у тебя на груди.
Протерев глаза, я увидел женщину смотрителя что обыскивала меня. Сейчас, на ней из одежды, были только трусики и майка.
- Хочешь, покажу свои тату? – проговорила она, сделал несколько шагов вперёд.
- Хочу. – Ответил я.
Безобразный звериный рот одобрительно искривился, и женщина медленно сняла майку и спустила трусики. Чёрт возьми, как с таким уродливым лицом и неровным лысым черепом у неё могла быть такая сексуальная фигура! У неё была гладкая бледно-серая кожа, без единой волосинки на каком либо участке тела. Роскошные идеальной формы пухлые груди пятого размера, с маленькими тёмными сосками, на которых имелся пирсинг. Плоский подкаченный живот, на котором проступали рельефом мышцы. Упругие пышные ягодицы и маленькие стопы. Тело её имело подтянутый атлетичный вид. Узоры татуировок начинались у неё прямо под грудями, заходили на рёбра и живот, и спускались на лобок.
Рассматривая её тело, я невольно ощутил как напрягся мой прибор. Похотливая сука отлично понимала какое впечатление произвело её тело на меня, и, двигаясь ко мне, ещё более сладким голосом проговорила:
- Меня зовут…
- Туве. – Закончил за неё я.
- Верно. А тебя, красавчик?
- Ноэль.
- Какое редкое имя. Знаешь, что Ноэль, Туве всегда получает то, что хочет.
- И что же Туве хочет?
- Туве хочет тебя.
- Вот как. – Ухмыльнулся я.
Став под горячие брызги крана, она приблизилась ко мне, и, поглаживая рукой мой возбуждённый член, стала целовать мне грудь. При всём желании, её маленький рост, где-то 155 см, не позволил бы ей поцеловать меня в губы, чему я несказанно был рад. Её мягкие пышные груди касались моего живота.
- Я хочу тебя. Ноэль. Я захотела тебя сразу же, как только увидела. Трахни меня как хочешь. Трахни меня куда хочешь. – Вожделенно говорила она. – Я могу позволить тебе всё. Будешь потом рассказывать своим друзьям в наземном мире, какую горячую сучку ты поимел в подземном городе. Ну же, войди в меня…
Я ощутил прилив животного возбуждения и крепко сжал её ягодицы. Она засмеялась.
- Давай же, можешь быть со мной грубым. Можешь делать со мной всё, что захочешь.
Я взял её за горло вглядываясь в её серебристые глаза, она продолжала смеяться. Затем я скрутил ей руки за спиной и прижал лицом к стене. Свободной рукой, я стал гладить её горячую промежность, нащупав в складках клитора пирсинг.
- Вы*би меня как грязную патаскуху! Вы*би меня как похотливую шлюху! – продолжала стонать Туве, выгибая таз, как кошка.
Желание переполняло меня. Целиком и полностью животная неприкрытая похоть пронзила меня. Я хотел трахнуть её во все дыры! Грубо, больно, до крови! Мне хотелось избить её! Задушить её! Сожрать её плоть! Её пухлые мягкие груди! Рвать когтями её упругие ягодицы! Разодрать её влагалище! Вырвать ей кадык! И пока она ещё жива и захлёбывается в крови, продолжать трахать её! А затем, когда она испустит последний вздох, трахнуть её снова, продолжая пожирать её плоть!
Это были желания зверя, или мои желания? Я чувствовал как он взывал ко мне. Его животная похоть сливалась со мной. Но в какую-то секунду, я осознал это, и убрал руки от Туве. Она в недоумении ко мне повернулась.
- Почему ты остановился?
- Я не хочу тебя.
- А твой твёрдый член говорит обратное. – Нагло отвечала она, крепко взявшись за мой ствол.
- Убирайся. – Проговорил я сердито.
- Ах так! – и она замахнулась на меня.
Я тут же перехватил её руку, а другой схватил её за горло, и крепко его сдавил, так что Туве захрипела.
- Убирайся дрянь. – Снова свирепо проговорил я, и откинул её в сторону двери.
Женщина упала на живот, и полминуты откашливалась. Затем встала, подобрала трусики и футболку, и злобно прошипев – еб*нутый онанист, бл*дь! – стремительно вышла из душевой.
Мне понадобилось минут десять-пятнадцать чтобы успокоить сердцебиение. Эти животные желания не на шутку испугали меня. Я помню, что ощутил нечто подобное с Михаэлой, но тогда уже было слишком поздно. И сейчас, я ни за что не желал покоряться зверю.
Выключив воду, я вытерся и оделся. Прихватив краденое полотенце с собой, я вышел из душевой, и направился по коридору к подъёмнику. Я шёл молча, ни с кем из попадавшихся мне местных обитателей не заговаривая, даже если они оборачивались и разглядывали меня. Оказавшись на своём этаже, я прошёл в комнату с номером четырнадцать, и запер двери изнутри.
Бросив полотенце на стул, я оголил торс и стал перед зеркалом, что находилось над умывальником. Мой взгляд вновь был прикован к печати на груди. За десять лет моей жизни ликанина это сплетение чёрных символов увеличилось где-то в три раза от первоначального размера. Агмус говорил, что когда я достигну взаимопонимания со зверем, печать прекратит свой рост. Но до взаимопонимания нам было ещё далеко, не говоря уже о контроле сознания во время полуночной трансформации. В последние полгода печать стала расти интенсивнее, стала заходить на плечо. Это меня беспокоило.
И теперь зверь пытался завладеть моими сексуальными желаниями. Он знал, чего хочет, и знал, что я этого тоже хочу. Сейчас я смог его сдержать, но смогу ли в следующий раз?
Я лёг на кровать и взял в руки книгу, хотелось отвлечься от неприятных мыслей. Однако, не более как через пятнадцать минут в дверь постучали. Неужели Туве решила предпринять вторую попытку? Я встал и решительно открыл дверь.
Но за дверью была не давешняя похотливая бестия, а некто другой. Точнее другая женщина смотритель. Или не смотритель? Она несомненно являлась представителем старшей крови, однако была среднего роста, худа, имела лысый череп правильной овальной формы и вытянутые на кончиках уши. Лицо её только отдалённо напоминало физиономию декара касты смотрителей, чёрты его лишь немного были деформированы на скулах и возле рта, отчего улыбка её казалась хищной. Однако радужная оболочка глаз имела общий, с остальными жителя подземного города, серебристый оттенок. Тем не менее, на фоне уведенных мною ранее безобразных рож местных жителей, это лицо смотрелось симпатичным. Одета женщина была в обтягивающие серые штаны и высокий топ цвета хаки, руки покрыты чёрной сеточкой, на ладонях были чёрные кожаные перчатки без пальцев. На плоском оголённом животе в пупке красовалось несколько серёжек. Так же у неё имелись проколы в ушах, брови и переносице. Тонкая шея её обрисована узорами в стиле Полинезии. Должно быть каноном местной моды являлось обязательное наличие пирсинга и татуировок. На плече у неё висела простая чёрная сумка.
- Меня зовут Рэн. – Приветливо улыбнулась женщина. – Я принесла тебе поесть.
Я подозрительно её рассматривал и молчал.
- Можно мне войти, я не кусаюсь. – Робко проговорила она, смутившись.
- Проходи. – Произнёс я, пропуская её.
Женщина, назвавшая себя Рэн, прошла в моё временное жилище, и я закрыл за ней дверь.
- Тебя ведь Ноэль зовут? – спросила она, положив сумку на крошечный столик.
- Да, Ноэль. А ты откуда знаешь?
- Я шла мимо и слышала как… ну в общем… как Туве на тебя материлась при всех. – Замялась, неловко говоря Рэн. – Я давно не видела её в такой ярости. Её как будто кипятком ошпарили. Первое время я даже не могла ничего понять, и слышала только одну отборную злобную ругань. А потом поняла, что ты не захотел… ну… в общем, не захотел с ней… - ещё более смутившись, произнесла моя новая знакомая.
- Я не захотел с ней секса. – Закончил я.
- Вот-вот. А Туве не привыкла чтобы ей отказывали. Она здесь, знаешь ли, нарасхват. С её-то формами… каждый не прочь… Наверно полгорода с ней это уже делали. А ты… почему не захотел? – пытливо вглядываясь в меня, спросила она.
- Шлюхи не в моём вкусе. – Ответил я, любопытно поглядывая на робкую женщину. – Так ты шла мимо значит?
- Да, через общую гостиную на пятом уровне. Как раз, несла тебе еду, вот. – И Рэн стала доставать из сумки металлическую флягу. – А потом услышала ругань Туве, и стала слушать. Она была как всегда в компании этих стерв из квартала b4. Она заметила меня, и сказала… - запнулась она.
- Что же она сказа?
- Чего… чего уставилась, тля? Она так меня называет. Я опустила голову и быстро пошла дальше. Туве не любит меня, да и многие меня не любят. – Потупившись, тихо проговорила моя новая знакомая.
- Почему?
- Разве ты не видишь? Я же грязнокровка. Ведь сразу же видно по мне, что я не чистокровный смотритель. На моей роже написано, что я не ровня им. Грязнокровок в подземном мире не сильно жалуют. Нас называют тлёй и падалью, и ещё похуже. Как же это несправедливо. – Проговорив эти горькие слова, Рэн села на стул и закрыла лицо руками.
Неожиданное откровение с незнакомцем, должно быть вызвало в её душе смятение и стыд. Менее всего я ожидал встретить здесь женщину похожую на Рэн. Таким ранимым и тихим существам как она не место в подобном мире. Моё удивление сменилось жалостью.
Я наклонился к ней, и, взяв её за руки, убрал их от её лица. Как я и думал, слёзы бежали по её щекам, размазывая броский макияж со стрелками. Её робкий тихий взгляд серебристых глаз, как у загнанного зверька, остановился на мне. Я придвинулся к ней вплотную и произнёс:
- Ты прекрасна, Рэн. – А затем я поцеловал её в щеку и обнял.
Она обомлела и замерла, словно истукан. Я слышал только её всхлипывания. Но спустя несколько секунд, она крепко обняла меня в ответ и громко разрыдалась.
Грустная девушка смотритель из подземного города, с которой я был знаком всего несколько минут, рыдала на моём плече взахлёб минут десять. Кто знает, чего она натерпелась? Кто знает, что накопилось в её душе? Кто знает, сколько обид и боли вобрало её сердце? Но эти неожиданно прорвавшиеся слёзы, не текли из её глаз уже очень давно. Должно быть, я имею талант, утешать плачущих дамочек.
Она долго держала меня в объятьях, даже когда перестала плакать. Возможно, она надеялась на что-то ещё с моей стороны. Но я испытывал к ней только жалость, и ничего большего не мог ей дать.
Наконец она отпустила меня, и подошла к раковине, чтобы умыться.
- Чем же ты собралась накормить меня? – спросил я, протягивая ей полотенце.
- Во фляге свежая кровь. – Отозвалась она, вытирая лицо.
Я открыл металлическую полутора литровую флягу и понюхал содержимое.
- Это кровь животного… кажется, какого-то мелко грызуна.
- Так и есть, это крысиная кровь. В каждом подземном городе есть фермы по разведению крыс. Смотрители не питаются человеческой кровью. – Посмотрев на меня, отвечала новая знакомая.
- Тебе хорошо без макияжа, Рэн.
- Спасибо, Ноэль. – Улыбнулась застенчиво она, обнажая острые клыки.
- Пожалуй, нам стоит выпить. Давай устроим небольшую пьянку. Как ты смотришь на мой фирменный коктейль?
- Я поддерживаю. – Засмеялась она.
Я достал спрятанную в рюкзаке трофейную бутылку рома, вылил половину содержимого фляги в миску, которую обнаружил в комнате. Затем влил во флягу алкоголь до краёв, закрыл её и, как следует, встряхнул. Полученный таким образом изысканный коктейль из крысиной крови и рома 1826 года, я разлил по глиняным кружкам, и мы преступили к распитию.
Пропустив по кружке забористого напитка, у нас завязался разговор. Правда больше, конечно, говорила моя застенчивая знакомая, чем я. Ну, во-первых, ей просто необходимо было выговориться, а я умею слушать. А во-вторых, благодаря ней, я смог узнать множество интересных подробностей об укладе жизни смотрителей.
История Рэн была такова. Она была грязнокровкой, нечистокровным представителем касты. Грязнокровок смотрители создают редко, и лишь для определённой цели – коммуникации с наземным миром. Старшая кровь меняет структуру клеток в человеческом организме не полностью, поэтому обращённые ферги лишь частично сохраняют наследственные признаки касты. В случае смотрителей, обращённые грязнокровки практически не поддаются внешним изменениям. Это позволяет им без особого труда находиться в наземном мире, связываться с другими кастами и выполнять необходимые поручения.
Рэн было двенадцать лет, когда её похитил из семьи и забрал в подземный город Самоэль Бах, который, как один из старших представителей касты, лично избирал агентов для наземного мира. Тогда её звали Анабелла Тёрнер. Это произошло в 1864 году, тогда ещё смотрители надеялись на урегулирование конфликта с синдикатом. Однако за последние 150 лет отношение синдиката к пятой касте не изменилось, и прежние контакты так и не были возобновлены. Это привело к тому, что смотрители, рассредоточенные по территории синдикаты, стали ещё более осторожными, скрытными и незаметными, сведя к минимуму контакты с наземным миром. Необходимость в таких декарах как Рэн, практически отпала. За всё время жизни в подземном городе, она выходила на поверхность только шесть раз.
Так же, обособленности смотрителей во многом способствовал технический прогресс, который позволял пятой касте быть в курсе всех событий наземного мира, не выбираясь из своих пещер. Большинство представителей подземных мира обладает незаурядными способностями в механике, инженерии, программировании и проектировании. Из хлама и вторсырья, обнаруженного на свалках, и бракованных деталей, краденных с нелегальных складов, смотрители собирали компьютерную, транспортную и строительную технику. И с помощью своих изобретений и технологий строили города, и связующие их подземные железнодорожные магистрали. Вся Европа окутана паутиной подземных железнодорожных путей, которые находятся на глубине в десятки раз превышающей современный лондонский метрополитен, и которые связывают все крупные населённые пункты пятой касты.
Благодаря доступу в сеть, взломам баз данных и систем видеонаблюдения, смотрители имели возможность наблюдать и анализировать происходящее в наземном мире, следить за политикой и действиями синдиката. На поверхность они выходили в особо редких случаях, если того требовали небольшие торговые переговоры и соглашения, которые они вели с местной преступной шпаной, обменивая хакерскую информацию на технику и оборудование.
Как ранее говорила Рэн, смотрители не питаются человеческой кровью. Для них, добыча крови фергов – проблематичное занятие. Представьте, сколько бы нужно было похищать людей или совершать особо крупные кражи из банков крови, чтобы прокормить город, подобный этому? Создавать кукол (дамферов), которые добровольно отдают свою кровь, смотрители не могут, на это способны только кукловоды. Поэтому, самым логичным вариантом питания для подземных жителей, оказалось разведение крыс. Многие смотрители ни разу в жизни не пробовали человеческую кровь. Их можно назвать “вегетарианцами” среди представителей старшей крови.
Смотрители сторонники абортов, и не преследуют бесцельного размножения, считая, что лишним существам лучше вовсе не рождаться. В этой точке зрения солидарны все чистокровные декары. Грязнокровки же попросту не способны к деторождению. Поэтому плодятся на этой планете, подобно насекомым, только люди, младшая кровь.
Таких как Рэн, грязнокровок, в городе всего восемь особей, при населении семьсот шестьдесят человек. Всем им не просто живётся. Нам ними издеваются, насмехаются и время от времени избивают на потеху. Чистокровные смотрители преданы своей касте, презирают касты наземного мира, и считают их образ жизни неправильным. Так сложилось исторически. Подобный образ мыслей формировался у подземных жителей на протяжении сотен лет. И, похожие внешностью на существ наземного мира, грязнокровки инстинктивно провоцируют неприязнь у чистокровных смотрителей.
“Ведь никто из них не понимает, как живётся там, наверху. Какое там голубое небо и яркое солнце, как приятно шелестят деревья и красиво поют птицы. Никто из них не знает, что такое гулять под дождём или бросаться снежками, бегать босиком по траве или ловить рыбу в пруду…” – предаваясь воспоминаниям, грустно говорила моя новая знакомая.
Чтобы её утешить, я сказал, что понимаю её, и что я тоже грязнокровка. И рассказал, что большинство мусорщиков так же как она, когда-то были людьми. Рэн была удивлена, ведь о мусорщиках слышала много кровожадных небылиц, которые, как не странно, почти все, оказались правдой.
Спустя четыре часа беседы, кровь и ром были выпиты. Мы оба порядком захмелели, особенно Рэн, её уже начинало клонить в сон. Осталось буквально по глотку алкоголя, который я поровну разлил в кружки.
- А почему вас называют – смотрители? – вдруг пришло мне в голову.
- Ну как же… ой… - девушка громко икнула, - мы же смотрим за ними…
- За кем смотрите? – не понял я.
- А ты разве не знаешь? – я отрицательно покачал головой, – ну, тогда я тебе покажу… только завтра… я о-бе-ща-ю… - смешно растягивая слова, тянула Рэн пьяную улыбку, - а сейчас давай выпьем…
Мы стукнулись кружками и допили оставшийся ром.
- А теперь… пока я храбрая… и пьяная… я хочу тебя поцеловать, Ноэль…
Я кивнул. Она, блаженно улыбаясь, придвинулась ко мне, в то время как я поддерживал её за руку, чтобы она не упала со стула. Закрыв глаза, она уткнулась губами в мои губы, и тут же повалилась ко мне на плечо. Теперь уж точно, Рэн достигла своей нормы. Я перенёс её и уложил на кровать. Сам я растянулся на полу, положив рюкзак под голову.
“Все мы родом из детства…” – подумал я, засыпая.
__________________________________________________
* Fats Domino “All by myself” (1955)