22.30
«Извечная политика женщины
заключается в завоевании мужчины,
благодаря которому она может стать матерью,
то есть историей, судьбой, будущим.
Ее глубинная мудрость и военная хитрость
направлены на отца своего будущего ребенка».
Освальд Шпенглер. «Всемирно-исторические перспективы»
Когда мужчины выбрались из погреба, в доме они не обнаружили ни Замили, ни Альвины. Девушек нашли в беседке. Соприкасаясь головами, дамы просматривали сделанные у мангала фотографии.
- Саввушка, мне нужен новый телефон, - объявила Альвина, не отрывая взгляда от экрана. – Качество – отстой, разрешение никакое, фильтры – примитивные..
- Экономная женщина ограничивает для мужчины возможности самовыражения, - согласился «Саввушка». - Собственно, как и ревнивая. Мужчина, безусловно, должен удовлетворять все материальные потребности своей женщины. Неудовлетворенная потребность – потенциальный конфликт интересов. Даже если женщина будет ободряюще улыбаться и утешать добрым словом, все равно в глубине души она будет считать мужчину немощным ничтожеством. Скажи мне, солнце мое, ты собираешься выкладывать эти фото в сеть?
- Нет, конечно, - ответила Альвина настолько уверенно, что стало ясно – да, собирается, пусть не в сеть, но куда-то – собирается.
- Значит, хочешь их отправить кому-то? – ревниво спросил Савва, чем очень удивил Антона. Раньше за Саввой ревности не замечалось – уж слишком был в себе уверен. Может, возраст? Семь десятков – не шутка.
- Каждый мужчина знает, что его женщина - врет, - обратился Савва к Антону, - но считает свою женщину самой честной из всех вруний. Потому что она еще и «делится» со своим мужчиной самой искренней правдой. «Я - твоя тень, я за твоей спиной»... Для мужчины звучит как клятва в верности; для женщины – «блииин, попалась».
- Если ты подозреваешь в неверности женщину до тридцати - ты ее обижаешь; если женщине за тридцать - ты делаешь ей комплимент, - попытался пошутить Антон. Он не любил, когда ссорятся, выясняют отношения на его территории.
- Мужчины лгут чаще, - надула губки Альвина.
- Да я б тебе всю правду бы выкладывал. Ты ж не выдержишь! – взъерепенился Савва. - Ложь мужчины - последняя попытка спасти правду для женщины.
- Каждая женщина - это исконная Правда! – произнесла Альвина с пафосом. - Ваша, мужская, задача, - хранить эту Правду...
- Ага! Столько Правд, сколько в силах сохранить мужчина, - закончил Савва и рухнул на стул так, что чугунные ножки заскрежетали по плитке пола. Юрка проснулся и, на всякий случай, гавкнул пару раз.
Вокруг желтого ночника мошки устроили вальпургиеву ночь. Иногда в их танец летающей крепостью врывался какой-нибудь огромный мотылек, бился о стекла светильника и, ошеломленный, пикировал во тьму.
- То, что ты крут, что можешь сбежать к сотне женщин, не делает тебя мужчиной, - сказала Альвина с усталой злостью.
- Мужчиной делает меня то, что, познавая сотни женщин, я всегда остаюсь верен одной, - тоже устало произнес Савва.
Антон понял, что конфликт сходит на нет. Сам собой. И обрадовался этому. Милые бранятся – только тешатся, и, видимо, милые уже натешились вдосталь. Хозяин дома решил закрепить перемирие:
- Мужчины склонны прощать любые недостатки красивым женщинам. Женщины склонны прощать любые недостатки состоятельным мужчинам.
- Женщины могут быть красивыми, умными, любящими... Но не более двух пунктов из этого списка на выбор, - как всегда, по-своему согласился Савва. - Если попросить женщину сварить бульон из жирной курицы, она сварит бульон из постной грудинки, поскольку остальное воспринимает как набор незначащих эпитетов, не несущий информации. Работающая женщина устает намного меньше, чем та, что сидит дома. Не правда ли, мой белокурый эльф?
- Только тот мужчина достоин женщины, рядом с которым женщина настолько ослеплена блеском его достоинств, что напрочь забывает о своих, - тягуче сказала Альвина, краем глаза поглядывая в телефон.
Молчавшая до этого Замиля подсела к Антону и тихо сказала:
- Женщина для мужчины - забота и почитание; мужчина для женщины - защита и покровительство.
- Воспитай в своей женщине друга: обычных женщин много, а вот друзей много не бывает, - нежно ответил Антон и приобнял Замилю за плечи.
- Вот, нашла! Про дружбу! – воскликнула Альвина, которая наверняка хотела уйти от скользкой темы. Все-таки Савва был ей дорог: и как близкий человек, покровитель, и как мужчина. - В словах настоящей женщины должна быть сокрыта поэзия: «Я всегда сама решаю, кого я дружбой накажу». Восхитительно!
22.45
И тема ревности была забыта, зато вернулись к экономике. Семейной экономике.
- Главные певцы, пропагандисты феминизма не женщины, а современные мужчины, - вещал Савва, размахивая отобранной у Альвины дымящейся сигаретой. Затягиваться он забывал, пепел сыпался на чугунный стол, а сквозь его кованый узор – на плитку веранды. - Быть слабым, капризным, безответственным и перекладывать груз мужских забот на женские плечи намного проще и безопаснее, чем вести за собой и служить женщине ориентиром.
Сигарета догорела до фильтра, Савва щелчком метнул ее в мангал, не попал, не расстроился, а лишь попросил налить вина и продолжил:
- Неоспоримо, что основная задача мужчины – поиск и добыча ресурсов, а основная задача женщины – поиск и удержание мужчины, который добывает ресурсы. И две эти задачи сведены к главной: созданию нового поколения. Жизненные цели мужчин экстенсивны: создавать и преумножать. У женщин интенсивные задачи: беречь и улучшать.
- Мы будем создавать новое поколение? – спросила Альвина так, что стало понятно: ловит на слово.
- Мы – будем! – вдруг решительно озвучил Антон; Замиля посмотрела на спутника с радостным изумлением. – Вот протрезвею, и начнем работать над этим вопросом.
- Уверен? – поднял бровь Савва. – Помнишь: к тебе завтра дочь твоя приезжает. С внуком. Твоим внуком. - Но тут же потерял интерес к пусть и важному, но чужому решению и вернулся на прежние рельсы:
- Задача мужчины - завоевать, задача женщины - удержать. Если наоборот, то либо отношения треснут, либо что-то в паре не так с гендерным самоопределением. Я тебя завоевал, мой эльфик, теперь удерживай!
- Иначе – что? – грозно спросила Альвина, недовольная тем, что ее дорогой «Саввочка» никак не закрепил планы на продолжение рода.
- Иначе – одиночество, - констатировал Савва. - Недавно споткнулся о сетевую "мудрость" и узнал, что «одиночество портит женщину». Всегда думал, что именно женская испорченность ведет к этому самому одиночеству. И когда я перестану путать причины со следствиями?
- Ты циничный эгоист, - Альвина достала новую сигарету вместо той, которую выкинул Савва. – Ты мне обещал кое-что сделать в скором времени.
- Предложение? – тут же вспомнил Савва. – Был нетрезв. И зачем оно тебе? Плохо живем? Или потому, что последователи культа Великого Женского Бога верят, что каждая женщина после свадьбы вновь перерождается в невесту?
- А как же любовь? – упрекнула Альвина. - Мужской долг? Мужское предназначение?
- Главное назначение мужчины - красиво умереть ради женщины! – рыцарски провозгласил ресторатор. - Только умереть со стилем и хорошим парфюмом - иначе не оценят.
- Умирать он со стилем собрался, - фыркнула Альвина. – Ты одеваться со стилем начни. Смотри вон, Антон Нестерович в своем доме гостей принимает, и то – шорты почти до колен, рубашка льняная, на все пуговицы застегнута. А у тебя? Шорты больше на мои трусики похожи, футболка с принтом, как у школьника, и та на пузе задралась. И это ты приехал в гости. Солидный человек, как-никак. Ребята, скажите ему, а о меня слушать не хочет.
- Мужчина должен быть одет так, чтобы ему не было стыдно за свою женщину, - выдал Савва загадочный тезис. Антон долго ворочал эту мысль в голове, пока не понял, о чем хотел сказать его товарищ. – Знаю, знаю, за что ты меня любишь. Не за мою драную майку, а за мой могучий интеллект! Знаешь, Антон, пагубное пристрастие женщин к мужскому интеллекту обрекает их на вынужденную аскезу. Поскольку мало, мало нас таких осталось. Скорее всего, двое – я да Антон Нестерович.
- Я спать, - коротко прервала Саввину тираду Альвина. – Глаза слипаются.
- Идем, я постелю, - тут же встрепенулась Замиля, и дамы скрылись в доме.
- Не пытайся понять женщину, - подмигнул Антону Савва, - а то она разозлится и поймет тебя первой.
- Думаю, настало время сигар, - предложил Антон.
- И виски! – Савва согласно поднял вверх указательный палец.