Надо же, чуть не забыл – вчера, сорок лет назад, началась Олимпиада. Одно из ярчайших событий той прошлой жизни, так что это просто замечательная дата.
Хотя, справедливости ради, замечу, что не менее любимым событием тех лет был и Московский международный кинофестиваль. Он проходил раз в два года, это было редкое и долгожданное событие, киноманы, а тогда киноманами были почти все, брали отпуска и проводили две жаркие июльские недели не в Сочи, а в темных кинозалах. Если повезет с абонементом – в «России», «Космосе» или «Октябре», если нет – в «Ереване» или «Байконуре», что, впрочем, тоже было большой удачей. Если достать абонемент не удавалось, а это был дефицит из разряда мебельной стенки, можно было купить в окраинных кинотеатрах отдельные билеты - полтора рубля на два фильма, и это тоже было большой удачей, за которой народ гонялся по всей жаркой Москве. Впрочем, метро тогда было чистым и прохладным, а бомжей можно было встреть только во французских фильмах, где они красиво назывались клошарами.
Сегодняшнему ленивому зрителю трудно представить, что попасть на фестивальное кино тогда было счастьем, сравнимым с поездкой за границу, а обычные люди в ту пору за границу не ездили. Это было настоящее кино, и многие конкурсные и внеконкурсные фильмы тех лет я помню до сих пор. Широкий экран был окном в большой мир, временами опасный, зато населенный красивыми женщинами и мужественными мужчинами, которые живут настоящей увлекательной жизнью, пока мы тут уныло запускаем спутники и выполняем пятилетки в три года. Так нам казалось. А еще во всей этой киносублимации реальной жизни была надежда, что когда-то этот волшебным мир придет и к нам.
Таким же нездешним событием, спортивным окном в мир, стала и Олимпиада-80. Как пел со смешным акцентом эстонский певец Тынис Мяги "Сегодня никуда от спорта не уйдёшь, от спорта нет спасения"... Приятельница работала в Олимпийском комитете в Костянском переулке (потом это здание отдали "Литературной газете", в которой я печатался много лет, а теперь и вовсе сломали) и сделала мне карточку аккредитации с волшебными словами «Электронная пресса. Все олимпийские объекты».
Это называлось «работать на Олимпиаде», хотя никакой работы, если честно, там не было, была фиеста, двухнедельный праздник, который запомнился на всю жизнь. Работа состояла в том, что огромное количество привлеченных журналистов ходили куда хочется, смотрели что нравится и везде пили вездесущию фанту и другие напитки. Это был почти коммунизм.
Конечно, запомнилась пустая, невероятно чистая и спокойная Москва, такого города никогда раньше не было и никогда больше не будет, а жаль. Запомнились сосиски и сигареты «Аполлон-Союз» с привкусом вирджинского табака, которые можно было купить в любом магазине. Это потом станет нормой, но радости уже не доставит. Запомнилось огромное количество людей в форме на улице, из-за чего иностранцы тут же окрестили Олимпиаду «Праздником советской милиции». А это была вовсе не бдительность, просто милицию в столицу привезли со всего Союза, гражданскую одежду они почему-то не взяли, и в свободное время выходили погулять по Москве в чем есть - в форме. Впрочем, этот вопрос был решен быстро и радикально. Нет, цивильное им не выдали, просто запретили в свободное время выходить на улицу.
Говорят, на Олимпиаду потратили чуть не 3 миллиарда долларов. Вполне возможно. В Концертной студии Останкино понаставили десятки мониторов и огромных проекционных телевизоров, и она стала напоминать центр управления космическими полетами. Если не было охоты вылезать на жаркую улицу, там можно было смотреть и комментировать любые соревнования. Пресс-центры всех олимпийских объектов были оборудованы какими-то невероятными по тем временам телевизионными пультами, комментируй – не хочу. Но комментаторов почти не было, многие западные журналисты не приехали и чудеса техники простаивали. Зато было много фотографов, которые потрясали отечественных нас, владельцев отечественных «Зенитов», своими огромными «Никонами» и чудесами рапидной съемки. Всего-то одно сальто назад прогнувшись, вжик-вжик, несколько секунд и 36 кадров уже отсняты, желтая кассета летит в бездонную сумку и оттуда тут же достается новая. Фантастика!
А еще этот вкус фанты! Она была везде. На гребном канале в Крылатском и в других уличных пресс-центрах бродили студенты с баллонами за спиной, и почти насильно вливали в тебя этот химический напиток. Что делать, у них был план розлива, сверстанный без учета бойкота.
Но, конечно, запомнилась олимпиада не только этим и не только голами, очками, и золотыми медалями, которых мы набрали без счета. Запомнилась красивым спортом, благородством, особенно благородством поражений, воздухом надежд и, если хотите, грядущих перемен, хоть это и был расцвет застоя и холодной войны. Запомнилась и тем, что многие западные спортсмены наплевали на бойкот и не побоялись приехать, справедливо рассудив, что афганскую войну начинал Брежнев, а вовсе не Сальников, Варданян и Дитятин.
До Олимпиады было много споров – нужна она или нет. Стоит или не стоит выбрасывать столько денег на гребные каналы или велотреки из ценных пород древесины. Не знаю. Я знаю другое - этот праздник был в другой жизни и в другой стране, у которой тогда еще была надежда. А теперь ее нет. Олимпиад с тех пор было много, а такого вот праздника как-то не получилось.
И кстати, последний день многим запомнился летающим медведем. А я почему-то вспоминаю, что именно в тот день резко испортилась погода, подул холодный ветер и на закрытии в Лужниках пришлось надевать свитера. В общем, праздник кончился и, как сказал бы Воннегут, закрылся небесный занавес. Наверное, так оно и было.