Когда разговор с тобой начинают с фразы «Привет, меня зовут Чашечка» волей-неволей начинаешь думать, что что-то в твоей в жизни определенно пошло не так. Нет, если ты конечно успешный психиатр с большим кабинетом с панорамными окнами и кушеткой, залитой чужими слезами и рублями, то это другое дело. Но, за врача меня можно принять только очень издали и то максимум в профиль. Да и на ненормальную Чашечка была непохожа, максимум на городскую сумасшедшую. А как показывает опыт, между этими станциями еще остановок 10.
Маленькая, хрупкая, она умудрялась возвышаться над всем вагоном, озираясь вокруг любопытно-восторженным взглядом двухлетнего малыша, решившего во чтобы то ни стало познакомить вилку с розеткой. Серо-зеленная масса, именуемая в официальных документах пассажиропотоком нервно поглядывала на девушку с красными волосами, не зная чего от нее ожидать. Правильно, нормальные люди в 8 утра не улыбаются, не одевают желтые платья с фиолетовыми ромашками, и если уж совсем честно- кроликов с собой тоже не носят. Кажется ей было все равно. Давно и на всех. Она одновременно была здесь и где-то очень далеко. И мне тоже вдруг резко захотелось туда. Туда, где тебе не наступают на ноги, не толкаю сумками на колесах и не обзывают ослом. На ее лице отражалось такая гармония и спокойствие, какому позавидовал бы бывалый БТР. В ней вообще все было спокойно и гармонично.
Даже огненно-красные волосы смотрелись на ней настолько естественно, что можно было поклясться, что акушеры икали еще пару дней после ее рождения. Хотя какие там акушеры, она была явно не от мира сего. Ее, наверное, забыла во время экскурсии группа туристов с братского Меркурия. Мой ошарашенный вид нисколько не смутил Чашечку, наверное, она привыкла к такой реакции. Улыбнувшись, она спросила, как меня зовут. Ну что на это можно ответить? Сказать Чашечке, что тебя зовут Федя или Олег, казалось такой дикой пошлостью. Чтобы с ней общаться, нужно быть как минимум Максимильяном, а еще лучше Сифоном, чтобы обидно не было. А что? Шикарная получилась бы пара. Вместе бы в кино ходили и банки грабили. Уже представляю себе заголовки утренних газет : «Кухонная утварь держит в страхе всю столицу».
Так и не дождавшись моего ответа, Чашечка вышла на следующей станции, и мои мечты вновь разбились об бездушное «Не прислоняться». А ведь сколько раз мама с минздравом предупреждали, ничего хорошего по утрам в москве не происходит.