Хрен вам в одно место, пожалуйста...
Фрагмент из повести "Ходили мы маршрутами".
Это было вступление. А теперь перейдём к повествованию из жизни геологов в конце 20-го столетия.
Эпизод третий.
Маршрут и в самом деле был интересный: мы с Женей хорошо просмотрели два контакта ультрабазитов с гранодиоритами, опробовали и зарисовали всё, что надо… Прошли мы тогда, в общей сложности, около 7 км в южном направлении, не дошли пару км до «седла» Чёртовых ворот, и на траверсе Большого Тхача повернули на восток. Обратный ход сделали по водоразделу между двумя правыми притоками реки Тхач, и по хорошей тропе спустились к лагерю. Бодрый, спокойный и мирный маршрут…А всё потому, что сегодня Женя не дёргался, не приставал с тупыми вопросами, не строил из себя начальника…Похоже, что бес оставил его в покое…На некоторое время.
А вчера у нас был камеральный день: приводили в порядок записи в полевых книжках и документацию горных выработок, выносили на карту фактов маршруты, пройденные за неделю.
Три палатки полевого лагеря мы поставили на старой лесной дороге, недалеко от речушки, журчащей чуть ниже дороги. Место хорошее: смешанный лес, уйма грибов, и земляника вдоль дороги и по склонам…Ешь – не хочу. Работяги копали канавы на дальнем участке, шофёр Миша возился с машиной, повар из рабочих готовил обед, птицы в лесу перекликались своими птичьими голосами, да ещё где-то поблизости долбил дерево дятел, подбираясь к своей добыче.
Тихий, тёплый, мирный день над горами Западного Кавказа, каких было уже много и ещё будет немало в нашей жизни. Так бы и закончился спокойно этот день, и ничем не запомнился, да вот не дремлют тёмные силы и вносят разлад и вражду в человеческую среду. Нет мира под оливами, под берёзами, под клёнами…Нет мира под пальмами и баобабами…Нет мира нечестивым и праведным…
Сидят в палатке два геолога, пишут и рисуют, а между ними «пробежала чёрная кошка». Но они пока об этом не знают.
Уже сообщил нам повар, что через полчаса будем обедать. Мы заканчивали наши камеральные работы и складывали карандаши и тетради в полевые сумки. Женя развернул топокарту, собираясь наметить очередной маршрут. Сразу же спросил у меня эдак демократически:
– Куда пойдём завтра? Как думаешь, Филиппыч?
Очевидно, ему хотелось, чтобы я подошёл к столу и заглянул в карту. А мне неохота. Обращение по отчеству означало, что начальник настроен благодушно к подчинённому, и ждёт моих предложений. А мне неохота мозгами шевелить и вникать, я уже на обед настроился. Умственно расслабился. Нормальный ход: в здоровом теле здоровый аппетит. Ну, я тоже благодушно ему отвечаю:
– Куда скажешь, туда и пойдём…Я за тобой, как нитка за иголкой…
Мой юмор начальнику всегда не нравился. Сегодня – пуще прежнего. Благодушие сползло с его лица, губы слегка увеличились. Ничего не сказал и погрузился в топокарту. Минут через пять он снова предлагает:
– А если мы пойдём так: начинаем прямо от лагеря, выходим на хребет Бабук, по хребту двигаемся до траверса Большого Тхача, отсюда делаем поворот на восток и переходим через балку на параллельный хребет…И вниз до лагеря идём по тропе…
– Правильное решение. Я двумя руками – за.
И опять Женя недоволен моим смирением, и снова он глядит в карту…Говорит вроде бы спокойно, но взгляд его уже тяжёл и губы надулись.
– Нет, давай лучше пойдём по дороге, потом спустимся в балку, там, может быть, обнажено тело серпентинитов…и если повезёт, то увидим контакт с гранитоидами…Выше здесь на карте ещё несколько мелких тел ультрабазитов…Это же нам интересно или нет?
Я уже уложил в сумку все принадлежности и полевую книжку, и, наклонившись, сумку укладываю в рюкзак. Наверное, Женя ждёт от меня одобрения и бурных аплодисментов. Но я проявляю сдержанность. Мне всё равно, в какой маршрут идти, а Женя тут исходит вариантами. Выпрямился, отвечаю спокойно:
– Как скажете, гражданин начальник…Мне всё равно. Где вам интересно, там и мне хорошо.
Он смотрит на меня и молчит, но я вижу, как надуваются его негритянские губы и взгляд становится нехорошим. Таким недобрым я вижу его не в первый раз. Начальник разозлился.
«Опять его бес терзает…Сейчас он начнёт цепляться к словам», – подумал я. И он действительно, как имеющий на это право, начал жёстко приставать ко мне с тупыми вопросами. И ведь умный, в общем-то, парнишка, а в такие минуты из него лезет нескрываемая глупость:
– А почему тебе всё равно?...Почему ты такой равнодушный?...Почему ты уклоняешься от ответственности?...Ты же геолог! Ты не хочешь даже в карту посмотреть…
Какие вопросы – такие и ответы. Не понимал я его и не желал оправдываться. Парнишка напомнил мне, что я геолог. Спасибо, дорогой! И ответил ему по-дурацки:
– Тебе надо – ты и смотри…Ты начальник – я дурак…Куда прикажешь - туда я и пойду…
Я говорил с ним спокойно, а ему явно хотелось вывести меня из равновесия. В жизни случалось мне неоднократно наблюдать подобные сцены: на публике дискутируют двое, один агрессивно нападает – другой спокойно защищается. Первый усиливает напор, повышает громкость голоса, обвиняет второго во всех грехах…Наконец-то второй не выдерживает и начинает кричать в ответ. Первый довольно ухмыляется и прекращает дискуссию, он добился своего: вывел второго из равновесия. Цель достигнута.
Не буду давать повода ищущим повода. Сдержанность подчинённого не даёт начальнику возможности перейти на крик. С трудом сдерживаясь, он говорит глухим злым голосом:
– С вами невыносимо трудно разговаривать, Александр Филиппыч… – Женя перешёл на «вы», а это значит, что он разозлился окончательно.
– Всем трудно, Евгений Николаевич, не только вам…
Мою иронию все начальники терпеть не могли, а нынешний молодой руководитель, начисто лишённый чувства юмора, вообще реагировал болезненно, но держался в рамках сдержанного бешенства. Я понимал, что начальству надо угождать, чтобы поддерживать добрые отношения, но не мог переломить себя. Что? Приспосабливаться, угождать начальнику? А вот хрен вам в одно место, гражданин начальник!...Перебьётесь.
Выразился я мысленно, но, пожалуй, грубовато. Исправляю ошибку: «Хрен вам в одно место, пожалуйста!». По-моему, так звучит вежливо. Можно и вслух, если что…
Лето 1985 года. Западный Кавказ.