Правильно понять друг друга можно при одном условии - когда есть общий критерий истины или аналогичный личный опыт. Если же таковые отсутствуют, шансы резко сокращаются. В предыдущие эпохи с этим было проще - подавляющее большинство людей были верующими и Слово Божие выступало естественным общим критерием истины для адептов одной веры, а так как безрелигиозных народов на планете не существует, центральным понятием, трактуемым на основе оппозиции «свой-чужой» исторически является слово «народ».
В эпоху модерна ситуация стала меняться, а нынешний постмодерн окончательно спутал карты. Поэтому сегодня «понять» - означает отвергнуть те значения текста, которые не подразумеваются автором.
Представьте себе, что вы с кем-то выясняете отношения и приводите аргументы. Приведение аргументов есть тоже самое, что приведение причин. Аргумент - причина, которая должна вызвать в голове другого человека, к которому вы обращаетесь, какое-то понимание.
Однако, вы твёрдо знаете на своём опыте, что аргументы приводятся только в ситуации, когда исчезло взаимное понимание и отсутствие этого понимания имеет причины. А если есть понимание, то уже ничего не надо.
Поэтому, когда что-нибудь надо, то дело уже безнадёжное. Когда нужно выяснять отношения и доказывать, то появляется тот образ "дурной бесконечности", в которой мы бежим и заслуживаем аллегории с бегунами у Данте, которые в аду наказаны тем, что они всё время находятся в беге по кругу.
И вот мы будем бежать, высунув язык, потому что доказываем, но никогда ничего не докажем. Иначе говоря, причины или эмпирические факты требуются только при непонимании, а для понимания причины не нужны.
А теперь представьте, что вы общаетесь с человеком, который искренне желает вам добра. Ведь добро, как и понимание, не нуждается в причинах. Постараемся провести параллели для сравнений.
Например, мы говорим - человек стремится к добру. Вся история и философия предыдущих столетий убедила нас в том, что невозможно пояснить факт доброты или стремления к добру никакими соображениями и интересами. Ни интересами выживания человеческого рода, ни интересами целесообразности, что так мол лучше, что так будет всем хорошо, то есть никакими мотивами рациональными, практическими или психологическими.
Снова получается "дурная бесконечность" - можно одинаково доказывать, что делать добро приносит неудовольствие или делание добра приносит удовольствие. Тут ничего не докажешь. Точно так же - для чего добро? Не получается никаких доказательств. И логический ход очень простой, он сам и поясняет феномен - ведь человеку, что бы стремиться к добру, нужно уже иметь его в себе.
Значит, стремление человека к добру есть выражение действия какой-то силы, которая к самой себе стремится. Она или есть или её нет. Внешних причин для этого быть не может. Более того, для добра вообще нет причин. Причины есть для зла. А причин для добра нет. Почему?
Какова может быть причина добра? Обычно мы находимся в области нравственности там, где нет никаких причин, или "других" причин быть нравственными. А если есть "другие" причины, то мы вообще вне сферы нравственности. Наблюдая картину поступков человеческих, их можно классифицировать: вот этот испугался, поэтому соврал, этот был голоден, поэтому украл хлеб - каждый раз есть причины.
Мы не замечаем, что мы нуждаемся в причинах объяснения каждый раз только в случае аморальных поступков. А когда мы имеем случай морального поступка, т.е. необъяснимого причинами, мы просто пожимаем плечами и говорим: "нет, не поэтому - просто по совести".
В пустоте, в которой нет причин, мы употребили термин "совесть", тем самым мы употребили не причинный термин, а нравственный.
Поэтому добродетель может быть обусловлена только любовью. К детям, к родителям, родственникам, друзьям, просто к ближнему или даже братьям нашим меньшим. Недаром любовью называют совокупность совершенства. Так что же в нас её вызывает? Прежде всего - это действия, поступки, их мотивы и образы, в совокупности обладающие красотой.
Любовь так же возникает и в результате созерцания красоты, при этом красота человека может быть как внутренней - духовной, так и внешней - телесной. Природные явления, феномены и объекты, видимо, так же имеют внутренний, сакральный источник, который раскрывается нам в случае более глубокого их изучения и созерцания.
Где же лежит первоисточник красоты, пленяющей нас своей необычностью и притягательной непознаваемостью? Вероятно - это способность нашего сознания хотя бы частично постичь и отразить в себе истину - самую суть какого-либо феномена, поступка, объекта, субъекта или образа. Ведь "истину не доказывают – истину являют!"
Таким образом, мы попытались пройти логическую цепочку, которая необходима для возникновения полного взаимного понимания и, как следствие, дальнейшего плодотворного взаимодействия: истина/красота/любовь/добро/понимание. Или другими словами: чем отчётливей нам удаётся уловить и отразить в собственном сознании истину, тем полнее открывается её красота, рождающая любовь и добро, которые способствуют полному взаимопониманию.
А поскольку при таком подходе критерий истины у обеих сторон неизбежно приобретает общий и универсальный характер, вполне допустимо утверждать, что мы имеем дело с неким социальным законом, регулирующим эффективность межличностного общения.
Литература:
1. Мераб Мамардашвили, "Символ и сознание: Метафиз. рассуждения о сознании, символике, языке" / Авт.: М.К. Мамардашвили, А.М. Пятигорский. М.: Школа «Языки рус. культуры», 1999. 216 с.
2. А.И. Осипов, "Путь разума в поисках истины", ISBN: 978-5-7533-0871-9