В начале 91 года выпало очень много снега, приходилось просто пробираться сквозь сугробы. Моя детская серая шубка из
" стеклянного" искусственного меха стала мне мала, руки торчали из нее как оглобли и мать нашила на рукова коричневые манжеты. Рукам стало теплее. С подружкой я отправилась в комиссионный магазин, что в 15 минутах ходьбы от дома. Мы любили туда ходить, ведь там был кооперативный отдел, где продавали всякую бижутерию. Несколько раз я покупала себе там колечко из металла с красной капелькой, стеклышком посередине за рубль. А еще там лежали жевачки Турбо, Петбом и Дональд. Но мне больше нравилась жевачка Астролог с предсказаниями или Лов из с историей любви. Все по рублю. На обратной дороге я остановилась возле киоска Союзпечать. Мой взгляд зацепился за большие и смешные цифры на обложке журнала "Крокодил". 1991. В виде длинных человечков в новогодней одежде. Я стояла и смотрела сквозь разрисованное морозом витрину на этот журнал. Можно же новый 1991 год читать слева направо и справо налево и будет одно и тоже.
В этот год умер дед.
Он лежал более 5 лет. В состоянии овоща. Еще 5 лет до этого он спешил в туалет самостоятельно. Идти, правда не мог. Словно на ноги повесили ему сто килограммовые кандалы.. Он с трудом отрывал их от пола. Поэтому на полу в направлении туалета всегда были лужи.. Потом, он перестал совсем ходить, поэтому ходил под себя. И чтобы не замарачиваться с вещами, мать держала его полуголым. Ну чтоб не зассывал. Он сидел в кресле в одном топике. Старое советское кресло, мать выпатрошила посередине и поставила внизу старый поддон, который когда то служил емкостью для проявления фотографий .Раньше дед их сам делал, теперь туда он ходил туда в туалет. Знал бы он, что спустя 30 лет будет в него гадить.. Вообщем лет с семи я наблюдала дома голого деда, видела его половой орган, но мыслей по поводу его предназначения у меня не было.Просто очередной мой страх. Когда он сидел в кресле его прикрывали пеленкой. Может и хорошо, что к этому моменту он уже мало что соображал. Когда я заходила в комнату он мог сказать :
-"Мама", ведь ее тоже звали Мария.
Если мимо его рта что то проносили, он автоматом открывал рот. Здоровым я его почти не помню. На фотках только видела - Здоровый, крепкий мужик. Одетый в соответствии с положением. Костюмы, галстуки, пальто с карукулевым воротником и каракулевая шапка-пирожок. Теперь это человек килограмм 50 от силы.. Кожа, да кости. Голый, беспомощный.. Умер он в конце ноября 91. Помню те дни, как вчера. Прихожу со школы, а дома все зеркала завешаны простынями и сильный запах свечей, как в Храме.
-"Дедушка умер"
Я переоделась и пошла на кружок хореографии от школы.. Я и хореография, мда. У меня не было понимания до конца, что же произошло.Лишь какими то отдельными моментами. И тогда лежа на матах я начинала реветь. Тихо так под музыку и махи ногами. Слезы текли не только из глаз, но и из носа. Я вытирала их низом футболки. Потом слезы высыхали, я общалась с девочками, а потом снова ревела. Домой идти не хотелось. Мать впала в безумие. Она сидела возле его кровати и причитала каждую секунду без остановки :
-"Простинас простинас простинас прости нас простинас... " В квартире было мрачнее чем обычно. И этот запах, который до сих пор "стоит в носу" - запах свечей и проженного ими пластикого стола.. Спали в ту ночь мы в дальней комнате троем :бабушка, мать и я. Было страшно и бездонно больно. Посреди ночи меня разбудил сильный хлопок. Как взрыв, оказалось взлетили разом несколько банок с консервацией, ошметки чего то были на потолке. Жутко, все если учесть, что нашу семью тогда посещала нехорошая женщина и мы стали догадываться об этом.. Но об этом отдельно.
На следущий день - дед лежал готовый к погребению. Я подошла и долго его рассматривала, волосы словно подросли..Своей рукой я погладила его лицо.Странно, оно больше не было живым, но оно не было и каменным. Такое странное прикосновение. Этого я никогда не чувствовала, человеческая плоть обездвиженна,ее не нельзя подвигать, она как приклеянный намертво кусок силикона. Я сидела возле его гроба и смотрела внимательно на всех, кто заходил в комнату. И иногда улыбалась почему то. Потом вынесли табуретки на улицу, на них поставили гроб и дед еще немножко полежал возле дома. Слезы как то подкатили, пока я это писала. Но, мне вспоминается в этот момент то в чем я была одета. В серое с погонами и накладными карманами материно пальто, которое она носила лет 20 назад в возрасте 20 лет и в такую несуразную шапку из искусственного серого меха. Она была в форме лодочки и с ушками из коричневой болоньевой ткани. Приехали на кладбище. У меня ровное печальное настроение, но до того момента, как работники кладбища не накрыли гроб крышкой и начали в нее забивать гвозди. Вот тут то до меня дошло,"Я больше никогда не увижу деда!!" Безграничное отчаяние и горе накрыло меня. Этот человек в свое время мог любить. Он любил меня и я это чувствовала. Он покупал мне одежду и подарки. И вот его больше нет. Я никому не нужна..