Предыдущая гл.http://proza.ru/2020/07/16/920
«Воистину, все в мире относительно! Порой знаешь, что миллионам людей на земле в этот момент намного хуже, чем тебе. Но все это происходит где-то, с кем-то а не с тобой. Но, когда случаются проблемы, не менее болезненные, а, может, и более серьезные, чем твои, - это слегка отрезвляет и приводит в чувство.
Большинство из нас, взрослых, как эгоистичные дети, видим только свои неприятности, зацикливаемся на них, не желая понять, что мир устроен гораздо сложнее, чем наше примитивное видение его. И надо-то всего лишь включить мозги и, отключив эмоции, разложить ситуацию по полочкам и понять, что все не просто так, а за что-то: кинул в мир чем-то, оно отлетело и тебе. Да, так отлетело, что пора в обморок падать.»- так думалось Шуре - бабе далеко не глупой, даже, умной в некоторых местах.
«За что прилетело Полинке – милой молодушке? Я – ладно, пожила… где-то нагрешила, где-то не так поступила. А эта юная душа, пережившая и выжившая в своей нелёгкой судьбине, за что ей?» - мысленно вопрошала она.
Тем временем подошли к палате Алексея. Перед ними захлопнулась дверь, в которую вошли Михаил Петрович и Павел Алексеевич.
Шура резко отшатнулась, чуть не сбив Полину.
- Тихо, - прошептала она, приоткрывая захлопнутую дверь.- Послушаем здесь. Они консультировать пошли…
Шура, одним глазком, подглядывала в щёлочку дверного проёма.
- У этого пациента мы знаем только имя – Алексей… - начал разговор Михаил Петрович. – Он поступил к нам…
Его собеседник уже не слышал. Он смотрел на спящего больного и прижимал руку к груди в том месте, где у всех нас должно находиться сердце.
Михаил Петрович непонимающе замолчал.
Шура приоткрыла дверь, и Полина тоже могла наблюдать за происходящим в палате.
- Папа, папа…- Пётр Алексеевич повторял это снова и снова,- папа…
Он сел на стул, подставленный доктором, наклонился к лицу больного, взяв его за руку.
Слёзы капали на простыню, укрывавшую исхудалое тело Алексея.
- Папа, как же ты… как? Мы тебя ищем, пишем всюду, а ты… ты - совсем рядом… совсем…
Алексей открыл глаза. Не понимая, снится ли ему, или наяву так близко лицо его единственного сына, заплакал. Рука его сжала пальцы, вложенные в его руку.
- Папа, я тебя увезу к нам в больницу, я тебя здесь не оставлю, ты мне нужен. Нужен,- тараторил сын.
Алексей, подняв взгляд на Михаила Петровича, покачал головой:
- Нет, сынок, меня здесь лечат хорошо. Я, ведь, тоже медик и знаю что почём. А ты поезжай к семье и живите счастливо.
- Папа, мы разошлись, не сошлись характерами. После твоего исчезновения я как будто прозрел. Увидел всё в других красках. Мы не живём вместе. Дочка со мной осталась. Няню нанял. Меня в должности повысили. Всё хорошо, только тебя не было. Теперь ты со мной, мой родненький папа.
Алексей провёл взглядом по палате, будто кого-то искал, остановился на двери и улыбнулся.
- Спасибо, сын. Если и приеду, то не один…
В палате повисла тишина…
Шура опять налетела спиной на Полину: «Ты слышала? Слышала? Он приедет не один …а … с кем?»
- Переводим больного в общую палату, давайте, в таком случае, Павел Алексеевич, заполним недостающие данные в документах пациента.
- Хорошо, папа, я уважаю твой выбор. Не теряйся больше, пожалуйста.
С этими словами, он, тепло попрощавшись, вышел вслед за Михаилом Петровичем.
16.07. 2020
продолжение http://proza.ru/2020/08/02/395