Замечаю, что в последние три десятилетия два эти слова – БИЧ и БОМЖ – пытаются приравнять не только по значению, но и по происхождению. Но это не так.
БОМЖ – это аббревиатура из милицейского протокола, она означала лицо Без Определённого Места Жительства. До 90-х годов в прессу не попадало.
Сейчас в глобальной сети формируется мнение, что БОМЖ очень похож на БИЧА. Иногда они, якобы, практически неотличимы. Иные превращают понятие БИЧ в аббревиатуру и связывают, на мой взгляд, без всяких оснований с отсутствием интеллекта у человека – Без Интеллекта Человек? Глупо и притянуто за уши.
Эта связь двух слов объясняется через заимствование из английского, где
beach [bi;;] сущ. пляж, песчаный пляж, бич
bathing beach, sandy beach - морской берег, побережье, берег, взморье
seaside, shore - отлогий морской берег
Значение слова beach и связь с нищим, грязным и опустившимся человеком вызвано старой морской традицией высаживать неугодного моряка на необитаемом острове. В этом плане бич – это те, кто повторил судьбу знаменитого Робинзона Крузо.
Обнаружил такое сопоставление:
«Главное отличие бича от бомжа - это наличие или отсутствие у них жилья или прописки. Бомж вполне может выглядеть прилично, даже интеллигентно, но при том не иметь ни кола, ни двора. Бич же - по определению человек опустившийся, грязный, вечно пьяный, то самое, что мы привыкли уже называть словом "бомж", с подачи российских журналистов. При этом бич может иметь и жильё и прописку. Бич не имеет работы, не имеет приличного вида - бомж не имеет жилья, но работу и приличный вид иметь может. Вот тут и кроется радикальная разница между этими двумя категориями людей, часто внешне очень схожих и даже тусующихся в одних местах в одно и то же время. На помойках, например».
БИЧ, бича, муж.
1. Длинная плеть, кнут из мелко свитых ремней. Хлопать бичом. Цирковой наездник с бичом.
2. Кнут как орудие наказания, угнетения (книжн.). «Покорствуя бичам, здесь рабство тощее влачится по браздам неумолимого владельца.» Пушкин.
|| перен. Обличающее, карающее воздействие чего-нибудь (книжн.). Бич сатиры.
3. перен. Наказание в виде бедствия (книжн. устар.). Бич божий. «Лютейший бич небес, природы ужас - мор.» Крылов.
|| Бедствие, общее несчастие (книжн.). Алкоголь - бич народа.
Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935-1940.
Из словаря синонимов:
арапник, бизун, бичара, бомж, босяк, бродяга, кнут, нагайка, наказание, плетка, плеть, проклятие, проклятье, розга, тройчатка, хлыст
Похоже, что БИЧ связан с глаголом БИТЬ. В словаре Владимира Даля нет слова БОМЖ, а БИЧ встречается в гнезде БИЧЕВА.
БИЧЕВА ж. (неправильно бечева), умалит. бичевка, бичевочка; вообще, тонкая веревочка, для связки, привязки чего; веревочка ссученная из каболки, из распущенных смоленых ветхих снастей; морск. шкимушка; || прочная веревка, для тяги судов против воды, лошадьми или людьми. Бичева крепится за мачту или за установленный для этого шест, придерживается на судне бурундуком и берется на горный берег, где бурлаки закидывают за нее лямки и идут в ногу. Передовой бурлак в тяге шишка; задний, косной, получающий прибавочную плату, обязан очищать или ссаривать бичеву, когда она задевает за кусты и деревья. Идти бичевою, или на лямках. Иногда в лямки впрягаются лошади. Бичевочный, до бичевки относящ. Бичевать, тянуть судно бичевою; || кого, сечь, бить бичем. Бичеваться, тянуться бичевою; || хлестать самого себя, как делывали изуверы для покорения плоти; || быть бичуему, сечену; || бить или сечь друг друга; || *мучиться, маяться, биться из всех сил, колотиться, хлопотать, трудиться ради других или семьи своей. Бичевание ср. бичевка ж. тяга судна бичевою; || сечение, биение бичем. Бичевая ж. тропа или дорога, по которой идут лошади либо люди, в лямках. Бичевник м. береговая полоса, по закону в 10 саж. ширины, вдоль судоходных рек, которая должна оставаться свободной для всех нужд судоходства. || Каз. вид крупной кустовой полыни, Artemisia procera. Бичевой, относящийся до бичевы и бичевания. Бичевничий или бичевниковый, относящ. до бичевника. Бичевщик м. рабочий, бурлак, который идет в лямке; || погонщик лошадей в тяге. Бичевик м. растен. Plectonia? Бичье? ср. перм. тревога, сполох, набат.
Бич м. кнут, плеть, витень, пуга, ременница, погонялка; арапник. Обычно бичем называют длинный кнут на долгом кнутовище, при езде цугом, бочкой и гусем; в Сибири всякий кнут для езды называют бичем. || На юге, короткое звено цепа, било, битчик, типок. || *Всякое бедствие, постигающее общину или страну; голод, повальные болезни, саранча, самоуправство бесчеловечного властелина и пр. Господь на нас бич наслал. Толковый словарь живого великорусского языка
У Николая Некрасова в «Размышлении у парадного подъезда» четыре строчки посвящены бурлакам:
Выдь на Волгу: чей стон раздается
Над великою русской рекой?
Этот стон у нас песней зовется —
То бурлаки идут бечевой!..
И хотя Владимир Даль отмечал (НЕПРАВИЛЬНО БЕЧЕВА), именно эта форма получила развитие и отражена в орфографических словарях: бечева, бечёвка, бечевник, бечёвник, бечевой, бечёвочка. Но: бич, бичевание, бичевать, бичеваться.
У Николая Некрасова есть прекрасный рассказ о судьбе человека из низов. Стихотворение называется «На Волге» с подзаголовком (Детство Валежникова). Оно редко печатается, интересно по содержанию, красиво по форме.
1
Не торопись, мой верный пес!
Зачем на грудь ко мне скакать?
Еще успеем мы стрелять.
Ты удивлен, что я прирос
На Волге: целый час стою
Недвижно, хмурюсь и молчу.
Я вспомнил молодость мою
И весь отдаться ей хочу
Здесь на свободе. Я похож
На нищего: вот бедный дом,
Тут, может, подали бы грош.
Но вот другой — богаче: в нем
Авось побольше подадут.
И нищий мимо; между тем
В богатом доме дворник плут
Не наделил его ничем.
Вот дом еще пышней, но там
Чуть не прогнали по шеям!
И, как нарочно, все село
Прошел — нигде не повезло!
Пуста, хоть выверни суму.
Тогда вернулся он назад
К убогой хижине — и рад.
Что корку бросили ему;
Бедняк ее, как робкий пес,
Подальше от людей унес
И гложет… Рано пренебрег
Я тем, что было под рукой,
И чуть не детскою ногой
Ступил за отческий порог.
Меня старались удержать
Мои друзья, молила мать,
Мне лепетал любимый лес:
Верь, нет милей родных небес!
Нигде не дышится вольней
Родных лугов, родных полей,
И той же песенкою полн
Был говор этих милых волн.
Но я не верил ничему.
Нет,— говорил я жизни той.—
Ничем не купленный покой
Противен сердцу моему…
Быть может, недостало сил
Или мой труд не нужен был,
Но жизнь напрасно я убил,
И то, о чем дерзал мечтать,
Теперь мне стыдно вспоминать!
Все силы сердца моего
Истратив в медленной борьбе,
Не допросившись ничего
От жизни ближним и себе,
Стучусь я робко у дверей
Убогой юности моей:
— О юность бедная моя!
Прости меня, смирился я!
Не помяни мне дерзких грез,
С какими, бросив край родной,
Я издевался над тобой!
Не помяни мне глупых слез,
Какими плакал я не раз,
Твоим покоем тяготясь!
Но благодушно что-нибудь,
На чем бы сердцем отдохнуть
Я мог, пошли мне! Я устал,
В себя я веру потерял,
И только память детских дней
Не тяготит души моей…
2
Я рос, как многие, в глуши,
У берегов большой реки,
Где лишь кричали кулики,
Шумели глухо камыши,
Рядами стаи белых птиц,
Как изваяния гробниц,
Сидели важно на песке;
Виднелись горы вдалеке,
И синий бесконечный лес
Скрывал ту сторону небес,
Куда, дневной окончив путь,
Уходит солнце отдохнуть.
Я страха смолоду не знал,
Считал я братьями людей
И даже скоро перестал
Бояться леших и чертей.
Однажды няня говорит:
«Не бегай ночью — волк сидит
За нашей ригой, а в саду
Гуляют черти на пруду!»
И в ту же ночь пошел я в сад.
Не то, чтоб я чертям был рад,
А так — хотелось видеть их.
Иду. Ночная тишина
Какой-то зоркостью полна,
Как будто с умыслом притих
Весь божий мир — и наблюдал,
Что дерзкий мальчик затевал!
И как-то не шагалось мне
В всезрящей этой тишине.
Не воротиться ли домой?
А то как черти нападут
И потащат с собою в пруд,
И жить заставят под водой?
Однако я не шел назад.
Играет месяц над прудом,
И отражается на нем
Береговых деревьев ряд.
Я постоял на берегу,
Послушал — черти ни гу-гу!
Я пруд три раза обошел,
Но черт не выплыл, не пришел!
Смотрел я меж ветвей дерев
И меж широких лопухов,
Что поросли вдоль берегов,
В воде: не спрятался ли там?
Узнать бы можно по рогам.
Нет никого! Пошел я прочь,
Нарочно сдерживая шаг.
Сошла мне даром эта ночь,
Но если б друг какой иль враг
Засел в кусту и закричал
Иль даже, спугнутая мной,
Взвилась сова над головой —
Наверно б мертвый я упал!
Так, любопытствуя, давил
Я страхи ложные в себе
И в бесполезной той борьбе
Немало силы погубил.
Зато, добытая с тех пор,
Привычка не искать опор
Меня вела своим путем,
Пока рожденного рабом
Самолюбивая судьба
Не обратила вновь в раба!
3
О Волга! после многих лет
Я вновь принес тебе привет.
Уж я не тот, но ты светла
И величава, как была.
Кругом все та же даль и ширь,
Все тот же виден монастырь
На острову, среди песков,
И даже трепет прежних дней
Я ощутил в душе моей,
Заслыша звон колоколов.
Все то же, то же… только нет
Убитых сил, прожитых лет…
Уж скоро полдень. Жар такой,
Что на песке горят следы,
Рыбалки дремлют над водой,
Усевшись в плотные ряды;
Куют кузнечики, с лугов
Несется крик перепелов.
Не нарушая тишины
Ленивой медленной волны,
Расшива движется рекой.
Приказчик, парень молодой,
Смеясь, за спутницей своей
Бежит по палубе; она
Мила, дородна и красна.
И слышу я, кричит он ей:
«Постой, проказница, ужо —
Вот догоню!..» Догнал, поймал,—
И поцелуй их прозвучал
Над Волгой вкусно и свежо.
Нас так никто не целовал!
Да в подрумяненных губах
У наших барынь городских
И звуков даже нет таких.
В каких-то розовых мечтах
Я позабылся. Сон и зной
Уже царили надо мной.
Но вдруг я стоны услыхал,
И взор мой на берег упал.
Почти пригнувшись головой
К ногам, обвитым бечевой.
Обутым в лапти, вдоль реки
Ползли гурьбою бурлаки,
И был невыносимо дик
И страшно ясен в тишине
Их мерный похоронный крик,—
И сердце дрогнуло во мне.
О Волга!.. колыбель моя!
Любил ли кто тебя, как я?
Один, по утренним зарям,
Когда еще все в мире спит
И алый блеск едва скользит
По темно-голубым волнам,
Я убегал к родной реке.
Иду на помощь к рыбакам,
Катаюсь с ними в челноке,
Брожу с ружьем по островам.
То, как играющий зверок.
С высокой кручи на песок
Скачусь, то берегом реки
Бегу, бросая камешки,
И песню громкую пою
Про удаль раннюю мою…
Тогда я думать был готов,
Что не уйду я никогда
С песчаных этих берегов.
И не ушел бы никуда —
Когда б, о Волга! над тобой
Не раздавался этот вой!
Давно-давно, в такой же час,
Его услышав в первый раз.
Я был испуган, оглушен.
Я знать хотел, что значит он,—
И долго берегом реки
Бежал. Устали бурлаки.
Котел с расшивы принесли,
Уселись, развели костер
И меж собою повели
Неторопливый разговор.
— Когда-то в Нижний попадем?—
Один сказал: — Когда б попасть
Хоть на Илью…— «Авось придем.
Другой, с болезненным лицом,
Ему ответил. — Эх, напасть!
Когда бы зажило плечо,
Тянул бы лямку, как медведь,
А кабы к утру умереть —
Так лучше было бы еще…»
Он замолчал и навзничь лег.
Я этих слов понять не мог,
Но тот, который их сказал,
Угрюмый, тихий и больной,
С тех пор меня не покидал!
Он и теперь передо мной:
Лохмотья жалкой нищеты,
Изнеможенные черты
И, выражающий укор,
Спокойно-безнадежный взор…
Без шапки, бледный, чуть живой,
Лишь поздно вечером домой
Я воротился. Кто тут был —
У всех ответа я просил
На то, что видел, и во сне
О том, что рассказали мне,
Я бредил. Няню испугал:
«Сиди, родименькой, сиди!
Гулять сегодня не ходи!»
Но я на Волгу убежал.
Бог весть, что сделалось со мной?
Я не узнал реки родной:
С трудом ступает на песок
Моя нога: он так глубок;
Уж не манит на острова
Их ярко-свежая трава,
Прибрежных птиц знакомый крик
Зловещ, пронзителен и дик,
И говор тех же милых волн
Иною музыкою полн!
О, горько, горько я рыдал,
Когда в то утро я стоял
На берегу родной реки,—
И в первый раз ее назвал
Рекою рабства и тоски!..
Что я в ту пору замышлял,
Созвав товарищей детей,
Какие клятвы я давал —
Пускай умрет в душе моей,
Чтоб кто-нибудь не осмеял!
Но если вы — наивный бред,
Обеты юношеских лет,
Зачем же вам забвенья нет?
И вами вызванный упрек
Так сокрушительно жесток?..
4
Унылый, сумрачный бурлак!
Каким тебя я в детстве знал,
Таким и ныне увидал:
Все ту же песню ты поешь,
Все ту же лямку ты несешь,
В чертах усталого лица
Все та ж покорность без конца.
Прочна суровая среда,
Где поколения людей
Живут и гибнут без следа
И без урока для детей!
Отец твой сорок лет стонал,
Бродя по этим берегам,
И перед смертию не знал,
Что заповедать сыновьям.
И, как ему,— не довелось
Тебе наткнуться на вопрос:
Чем хуже был бы твой удел,
Когда б ты менее терпел?
Как он, безгласно ты умрешь,
Как он, безвестно пропадешь.
Так заметается песком
Твой след на этих берегах,
Где ты шагаешь под ярмом
Не краше узника в цепях,
Твердя постылые слова,
От века те же «раз да два!»
С болезненным припевом «ой!»
И в такт мотая головой…