И, конечно, мой любимый тромбон!

 
«И, конечно, мой любимый тромбон!»

Иван Евменович СоколовскийВаню Соколовского, своего сослуживца и товарища, в моих воспоминаниях я всегда вижу с тромбоном в руках и в отличном расположении духа. В оркестре, где мы служили, он и я занимались значительно интенсивнее других, использовали для этого любое свободное время. Я учился на втором курсе консерватории, а Ваня готовился к поступлению в институт военных дирижеров. Оба ставили перед собой цели, которые со временем осуществились.

Оркестр у нас был, без преувеличения, прекрасный — как по исполнительскому уровню музыкантов, так и в смысле дружеской атмосферы, царящей в коллективе. Это был оркестр Одесского высшего военного командно-инженерного училища ПВО, которым руководил талантливый дирижер и наставник Александр Яковлевич Салик. Иван Соколовский и я ему многим обязаны.

Мой новый герой в своей жизни во многом преуспел, сделал успешную карьеру.

Наши пути разошлись в 1975 году. Иван уехал в Москву. В один из дней Салик принес на репетицию телеграмму от Ивана: «Поступил, всем большое спасибо, и особенно вам, Александр Яковлевич».

Иван Соколовский рассказывает о себе
Родился 25 июня 1952 года в с. Немировское Балтского района Одесской области. Мать колхозница, отец агроном. С 10 лет я начал играть на баритоне в самодеятельном духовом оркестре при 8-летней школе села Немировское. Руководил оркестром бывший фронтовик Иван Трофимович Борбела.

Иван Трофимович окончил Балтское педагогическое училище, а в школе преподавал физкультуру, труд и руководил самодеятельным духовым оркестром. Музыкального образования у него не было, и где он познал азы игры на трубе, я не знаю. Но он был настоящим энтузиастом оркестрового дела! Сколько я помню (с 4-го по 8-й класс), наш оркестр обеспечивал все мероприятия в Балтском районе: парады ко дню революции 7 ноября, маевки разных коллективов Балтского района, а сколько свадеб мы переиграли по селам района и за его пределами — не сосчитать.

Мой отец умер, когда мне исполнилось 7 лет, так что Иван Трофимович был для меня настоящим наставником.

Иван — мелиоратор
Был такой случай: я окончил 8 классов и надумал поступать в техникум на специальность «мелиоратор». Этот техникум был в поселке Петровка Одесской области. Когда Борбела услышал о моем решении поступить в техникум, он был очень удивлен. Но я проявил упрямство и все-таки поехал в Петровку.

На поступление меня спровоцировал мой одноклассник Виктор Кобылянский. Помню, мы уехали в воскресенье, прямо со свадьбы в своем селе. Поселили всех абитуриентов в спортзале. На следующий день мы пошли на собеседование, возвращаемся обратно и понимаем, что произошло ЧП: местные хулиганы украли вещмешки многих абитуриентов, в том числе и мой. На следующий день мне пришлось забрать документы и уехать домой. Мелиоратора из меня не получилось. Так что Иван Трофимович оказался прав, а все окружающие обстоятельства также способствовали продолжению моего музыкального образования.

С 1 сентября 1967 г. я подал документы в среднюю школу № 1 г. Балта, чтобы окончить 9–10-й классы. Там, кстати, при школе тоже был духовой оркестр, которым руководил товарищ Ивана Трофимовича — Гончарук Павел Остапович (ныне покойный). С этим оркестром я начал подрабатывать на разных мероприятиях, что, конечно, отразилось на моей успеваемости. Если восемь классов я окончил на «отлично», то в этой школе появились и тройки. Особенно не любил меня преподаватель по физике — он при всех в классе называл меня «лабухом». Положительным в эти годы было то, что я ходил на занятия по тромбону в Дом культуры г. Балта.

В 1970 году, после окончания 10 классов, я поступил в ОКПУ (Одесское культурно-просветительное училище) на 2-й курс в класс тромбона к преподавателю Долгополову Ивану Ивановичу. Проучился я несколько месяцев — и меня призвали на срочную службу. Меня забрали в самодеятельный оркестр в/ч 01728 (стройбат) — в то время он размещался в деревянных казармах Школьного аэродрома на окраине г. Одессы. Шесть месяцев я выполнял все работы (разгрузка товарных поездов, строительство всяких объектов и т. п.), но на последние полтора года меня назначили кладовщиком продовольственного склада, и в то же время я стал руководить самодеятельным оркестром части— как говорят, «не служба, а мед». Довольно регулярно я «подкармливал» друзей — студентов-духовиков своего училища.

19 ноября 1972 года закончилась срочная служба, и я продолжил обучение в культпросвете на 3 курсе. Через полгода, в мае 1973-го, я окончил культпросвет.

С 1972 по 1975 гг. проходил службу по контракту в военном оркестре Одесского высшего командно-инженерного училища ПВО под руководством военного дирижера, впоследствии народного артиста Украины Салика Александра Яковлевича.

От автора
— Иван, не могу не вспомнить добрым словом этого заслуженного и уважаемого человека. На своем военном пути я встречал многих командиров, но таких, как Воронков,— нет. В общении он совершено не военный человек. Всех знал поименно. Помню первую встречу с ним — при поступлении на службу. Неожиданно он спросил: «Кларнет у вас, Борис, деревянный?». Очень любил наш оркестр и его руководителя А. Я. Салика. Нарушив все правила, присвоил ему звание подполковника. Не помню ни одного важного выступления коллектива без его присутствия и напутствия — не говоря о конкурсах военных оркестров округа. Туда он являлся со всей своей свитой — двумя заместителями в звании генерала и тремя–четырьмя полковниками. Комиссию это несколько раздражало, но нам это очень импонировало. Воронков был заботливым начальником, не забывал и о наших жизненных проблемах. Мы получали квартиры. Ровно через три года службы и я получил квартиру в Одессе, а мне было только 24 года.

...В нашем оркестре было немало высококлассных музыкантов. Например, трубачи Вася Пономарчук, Жора Фиткевич, Витя Чарыков, Борис Котов,Роман Велигорский, Сергей Сурмиевич, тубист Коля Мельник, валторнисты Слава Машкевский, Паша Суржиков и Толя Лысак, тромбонисты Леня Захаров, Богдан Сапожников, Толя Швец, Миша Окс и Володя Фандралюк, кларнетисты Саша Маляренко, Ваня Дрангой, Коля Залесов, Сережа Соболев, Саша Гилинец, Володя Паращук, Саша Бардер, Леня Бужилов, Саша Замороко и Володя Клименко, тенорист Коля Царинный, баритонист Василий Гордиенко, Володя Волынец, флейтист Витя Панченко, вокалист Изя Бикван, ударники Толя Бельчиков и Коля Бескровнов, фаготист Саша Орлов, композитор Валентин Дынга — впоследствии народный артист Молдавии.

Всех перечислить невозможно. Оркестр — благодаря стараниям Александра Яковлевича, его умелому подбору исполнителей — был буквально соткан из прекрасных музыкантов. Что и позволяло коллективу на всех конкурсах завоевывать первые места.

— Спасибо, Борис, что напомнил мне музыкантов — всех я бы не вспомнил.

Курсант Иван Соколовский
Через три года Иван, будучи слушателем факультета военных дирижеров, приехал к нам на стажировку в должности военного дирижера. По словам Соколовского, он увидел оркестр столичного уровня — и это его приятно удивило. Но и Ваня удивил нас. Перед нами стоял тот же Иван... и не тот. Прекрасные дирижерские жесты, умение вести оркестр за собой, а главное — за короткий срок стажировки он добился от музыкантов максимальной художественной выразительности исполнения. С чем согласились экзаменатор из Москвы и наш дирижер.

Вспоминая события того времени...
Хочу напомнить, что в то время наш оркестр был на пике своего мастерства. В середине 70-х годов это подтвердила и инспекторская проверка, осуществленная новым начальником военно-оркестровой службы Министерства обороны СССР Н. М. Михайловым. И на плацу, где мы исполняли строевой репертуар, и на концертном выступлении в зале музыканты демонстрировали высокое мастерство. Тогда в нашем исполнении зввучали такие сложнейшие произведения, как «Кармен-сюита» Ж. Бизе – Р. Щедрина, симфоническая поэма Е. Светланова «Калина красная», несколько сочинений прекрасного одесского композитора, бывшего военного дирижера М. Сафьяна, концерт для квинтета духовых с оркестром А. Арутюняна — солировали В. Панченко (флейта), А. Конько (гобой), В. Пономарчук (труба), С. Машкевский (валторна) и автор этих строк (кларнет).

Н. М. Михайлов дал высочайшую оценку нашему коллективу, объявил всем музыкантам благодарность от имени Министерства обороны СССР. А затем посоветовал начальнику училища Г. А. Воронкову и начальнику военно-оркестровой оркестровой службы округа В. А. Богданову обязательно организовать запись нашего концерта на телевидении. Такая передача вскоре состоялась.

— В этом концерте ты, Иван, уже не участвовал, но я уверен, что ты знал обо всех музыкальных событиях военно-оркестровой Одессы и твоего родного оркестра.

— Да, Борис, я помню отзывы об инспекторской поездке Н. М. Михайлова в Одесский военный округ...

Иван Соколовский о себе
В 1980 году я окончил Военно-дирижерский факультет при Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского. Во время учебы на факультете не забывал тромбон. Профессор кафедры Азат Мкртычевич Седракян очень «грамотно», особенно на первом курсе, прививал нам «любовь к тромбону»: не готов к занятиям — двойка. «Что, уже стал великим дирижером? Тромбон не нужен?». Эти слова я запомнил на всю жизнь и больше с инструментом не расставался.

Справка. Седракян Азат Мкртычевич (19 сентября 1911, Эривань — 24 октября 1986, Москва). В 1935 окончил музыкальное училище при Московской консерватории, в 1939 — Московскую консерваторию по классу тромбона В. М. Блажевича. В 1933–1941 — артист симфонического оркестра Московской филармонии, в 1944–1952 — Государственного симфонического оркестра СССР. В 1944–1986 преподаватель Военно-дирижерского факультета при Московской консерватории (с 1960 доцент, с 1968 и.о. профессора). Автор «Школы игры на баритоне», методических пособий, в числе которых «О штрихах при игре на духовых инструментах» (совм. с Б. А. Диковым. — М.: ВДФ при МГК, 1961).

В курсантские годы тромбон для меня был так же важен, как дирижерская палочка: играл в джазовом ансамбле, организованном курсантом 4-го курса Сергеем Решетовым (ныне маститый композитор, член Союза композиторов РФ).

Будучи курсантом 5-го курса, я был включен в состав участников Всесоюзного конкурса музыкантов-исполнителей на духовых и ударных инструментах. Программа была готова и обкатана — Анатолий Скобелев с профессурой Московской консерватории прослушали и дали согласие на участие в конкурсе. Этот конкурс должен был состояться в апреле 1980 г., но в связи с Олимпиадой его перенесли на осень в Таллин. А я в это время уже был в Свердловске в должности дирижера. Мне уже было не до конкурса. А жаль!

Кроме Седракяна Азата Мкртычевича, хочу сказать слова благодарности преподавателям: Святославскому Лиасу Константиновичу — преподавателю по дирижированию, Калинковичу Григорию Марковичу — преподавателю по инструментовке и чтению партитур, Сурину Николаю Константиновичу — преподавателю по службе оркестра в строю, Казанову Михаилу Михайловичу — преподавателю методики репетиционной работы с оркестром.

Продолжу свое путешествие по жизни
С 1980 по 1984 я — военный дирижер в Уральском военном округе, в г. Свердловске.

— Ваня, я два года проучился в Уральской консерватории и хорошо знаком с духовиками города. Какие воспоминания оставил в твоей памяти музыкальный Свердловск?

— Увы, Борис, не самые лучшие. Музыкальный Свердловск прошел мимо меня, хотя я знал, что в городе кипит и бурлит эта жизнь почти по-столичному.

Служба в Уральском военном округе, в 34-й мотострелковой дивизии, началась с набора музыкантов (в основном, из солдат срочной службы). До 1980 г. дивизия была кадрированной, а летом 1980 г. ее развернули полностью как боевую единицу. В каждом мотострелковом полку по штату положено иметь оркестр. Вот я и занялся созданием оркестра — баянисты, гитаристы. Работа была адская. Но уже через 6 месяцев оркестр в составе 16 человек мог обеспечивать мероприятия и даже участвовать в парадах Свердловского гарнизона.

Служба начиналась не так, как я себе ее представлял (везет лишь некоторым выпускникам, которые после факультета попадают в штабные или училищные оркестры). Мало того, что мой оркестр состоял из солдат срочной службы, некоторые командиры позволяли себе использовать музыкантов на хозяйственных работах (разгрузка вагонов со щебенкой и т.п.) Приказы министра обороны о запрете использования личного состава оркестра на хозяйственных работах командир части не воспринимал. Я, конечно, не выполнял эти дурацкие приказы.

И вот однажды произошел случай. На построении части один лихой командир полка, подполковник Степанов, подает команду: «Трубадур, ко мне»! Представляешь себе — не старший лейтенант Соколовский, а «трубадур». Я молчу, никак не реагирую. Он еще раз... Начальник штаба полка подходит ко мне и говорит, что командир меня вызывает. Я вышел на середину строя, только когда он назвал мою фамилию. Мне объявили трое суток ареста, по сути, за то, что оркестр не выполнил приказ по разгрузке вагонов со щебнем (за несвоевременную разгрузку командиру полка сделали «втык» из штаба округа). Трое суток ареста этот «прекрасный» командир объявил мне в присутствии 2500 человек. А ведь он должен был объявить наказание только среди офицеров... Я позвонил коменданту Свердловского гарнизона и рассказал ему обо всем. Он сказал, чтобы я эти три дня сидел дома и никуда не выходил, а на третий день подъехал в комендатуру — он поставит печать о том, что я отбывал арест в комендатуре. Хорош был комендант-полковник... К сожалению, я забыл его фамилию.

За время службы в Свердловске остались в памяти фамилии военных дирижеров гарнизона: А. Карпов, А. Бажалкин, В. Соколовский, И. Домну, А. Князьков, Н. Глушенко.

В Москву тянуло, как магнитом
Каждый год в период отпуска я приезжал в Москву, заходил на кафедру института военных дирижеров (начальник кафедры Богданов Леонид Петрович), к Седракяну. И однажды Азат Мкртычевич мне сказал, что есть возможность поступить в адъюнктуру на ВДФ. Вернулся я из отпуска в Свердловск и стал ждать вызова. Но не тут-то было. Вызов я так и не увидел: сначала он попал к начальнику военно-оркестровой службы округа Лисову Анатолию Ильичу — и завертелась история, о которой мне неприятно вспоминать. Лисов позвонил командиру дивизии (генерал-майору Фурсину) и сказал, чтобы он отказал мне в поступлении по причине «малого опыта службы в войсках». К тому же, произошли события в Афганистане, и меня назначили дирижером 276 полка, который через 3 месяца должен был отправиться в Афганистан. Вот я и забегал... Нашлись хорошие люди, которые предложили мне выбрать место службы: Воркута или ГДР — 35-я десантно-штурмовая бригада в г. Котбусе. Я выбрал ГДР и в июне 1984 года уехал в Котбус.

Расскажу один случай, произошедший там. В сентябре 1986 г. в бригаде состоялся строевой смотр по поводу начала нового учебного этапа боевой подготовки. На смотр прибыл Главком ГСВГ генерал армии Беликов В. А. со всей своей свитой. На все окружные мероприятия Главком всегда брал с собой свой штабной оркестр из Вюнсдорфа.

Бригада построилась для смотра, проверили личный состав и т. д. Когда дело дошло до прохождения торжественным маршем, то Главком сказал нашему командиру бригады И. А. Химичу, чтобы бригада прошла под сопровождение оркестра штаба (их оркестр состоял из 42 музыкантов). И началась «свистопляска». Солдаты привыкли к музыке монтажа нашего оркестра, а у дирижера оркестра штаба — совсем другие марши (забыл его фамилию, звали Александром — он прибыл в ГСВГ из штабного оркестра г. Львова. Кстати, его забрал с собой генерал армии Беликов В. А.) В общем, Главком оценил прохождение на «удовлетворительно». Однако И. А. Химич не растерялся и попросил Главкома, чтобы десантники прошли под наш оркестр из 20 человек. И что вы себе думаете, когда зазвучала знакомая музыка, все роты бригады прошли на «отлично». Затем под сопровождение музыкантов оркестра (я разделил оркестр пополам и поставил в середину роты) каждая рота прошла с песней. Все прошло «на ура!», а в конце вся бригада построилась в полном составе (впереди — управление) и под аккомпанемент нашего оркестра всем составом исполнили пять десантных песен. Главком объявил всем благодарность, в том числе и оркестру. Начальник военно-оркестровой службы ГСВГ подполковник Кайдинов тоже поблагодарил оркестр за отличное исполнительское мастерство.

Конечно, самодеятельность бригады тоже была на должном уровне.

За время службы я, кроме исполнения служебных обязанностей, тесно сотрудничал с военным оркестром ВВС ГДР — выступал в качестве солиста-тромбониста на концертных площадках Котбуса.

;
В 1988 году я прошел по конкурсу на должность преподавателя кафедры инструментов военного оркестра, а с 1994 по 1998 был старшим преподавателем военно-дирижерской кафедры. Начальником кафедры ИВО в то время был Богданов Л. П., заместителем — Белоглазов Ю. Ф.

Вначале мне «накидали» от всех преподавателей слабых тромбонистов и баритонистов, которые мечтали только о дирижерской карьере. Но работа велась жестко, по принципу А. М. Седракяна: не хочешь заниматься — «двойка». Занимаясь преподавательской работой, я не бросал тромбон и баритон и периодически выступал в качестве солиста на концертах с военными оркестрами Москвы и на госэкзаменах выпускников факультета. Это было хорошим примером для моих студентов.

Являлся участником факультетского брасс-квинтета, организованного преподавателем кафедры ИВО Юрием Лапоревым.

Мои ученики
Среди учеников хочу отметить Игоря Шевернева, Александра Тишко, Сергея Быховца, Станислава Жамалетдинова — которые, будучи дирижерами военных коллективов, сохранили любовь к своему инструменту.

Валерий Халилов протянул мне руку помощи
В 1995 году на кафедре я попал под сокращение, но мне повезло: Валерий Халилов при встрече на факультете спросил, почему я не в настроении. Я ему рассказал... Он сразу же, без лишних разговоров повел меня в кабинет начальника дирижерской кафедры Вячеслава Полушина. Потом они попросили меня выйти из кабинета, а через пять минут Халилов поздравил меня с должностью преподавателя военно-дирижерской кафедры... На этой кафедре я получил должность старшего преподавателя. Не мне судить, как я справлялся с работой, но при посещении моих занятий корифеями кафедры Алявдиным, Суриным, Мигалуком и другими замечаний не было, отзывы были самые положительные.

Царствие Небесное Валерию Халилову, пусть земля ему будет пухом.

— Иван, а что после службы?

После окончания службы в Вооруженных силах работал музыкантом в военных оркестрах Москвы:

ОПО Министерства обороны Российской Федерации;
Центральный концертный образцовый оркестр им. Римского-Корсакова;
Образцово-показательный оркестр внутренних войск МВД России;
Оркестр Военной академии РВСН имени Петра Великого;
Учебный оркестр Военного института (военных дирижеров).
— А еще ты пишешь музыку?

— После завершения исполнительской практики, чтобы не терять связь с музыкальным миром, занимаюсь инструментовкой пьес для тромбона и баритона с оркестром, а также «озвучиваю» пьесы, которые лежат мертвым грузом в нотных библиотеках различных музыкальных учебных заведений. Сочинил несколько произведений. Думаю, это только начало. Вот, что успел:

Вальс «Прощай, Одесса!»
Марш «Героям Приднестровья посвящается...»;
Медленный вальс «Валентине посвящается...»;
Полонез;
Вокализ «Все пройдет...»
— Иван, я внимательно послушал: продолжай писать — у тебя, несомненно, есть талант. Вальс, посвященный Одессе, мне многое напомнил. Я, как и ты, ее люблю и по ней скучаю! Это годы нашей юности, это и наши воспоминания — это и твоя хорошая музыка.

Франц Шуберт, симфония си минор («Неоконченная»)
В заключение очерка вернемся в Одессу 1978 года. За пультом молодой и статный дирижер, стажер института военных дирижеров. Звучит «Неоконченная симфония» Ф. Шуберта.

Жаль, что кроме исполнителей и экзаменаторов, никто на этом исполнении не присутствовал. Они многое потеряли. Оркестр звучал превосходно, его уверенно вел за собой наш друг и будущий офицер военно-оркестровой службы дирижер Иван Соколовский.

«У тебя, Иван, большое будущее», — сказал после экзамена Александр Яковлевич Салик. И в этом он не ошибся!

— Что ты считаешь самым значительным в своей жизни? — спрашиваю я у своего друга Ивана Соколовского в завершение беседы.

— Даже не знаю, что ответить: все обычно, как и у всех, в основном. Хотя, пожалуй, институт военных дирижеров. И встречи с большими музыкантами в его стенах. И учеба, и годы работы... И, конечно, мой любимый тромбон!