Трудности общего знаменателя

Русвет
- Счастья! Всем! И пусть никто не уйдёт обиженным! - так, или как-то так выкрикивал человек, нашедший Лампу Алладина, инструмент для исполнения желаний, у Стругацких в их повести "Пикник на обочине".

Про счастье не скажу. Остановлюсь на довольстве и недовольстве. Когда кто-то недоволен? Это когда чей-то интерес не соблюдён. Есть ли в таких ситуациях место понятию совесть?

Или можно, убрав понятие совесть за скобки, разложить ситуацию на чисто энергетические составляющие?

Кто-то ведёт себя не так, как я того ожидаю, и мне это мешает. Первая проблема - непосредственно помеха. Кто-то курит рядом, например, на остановке, где курить не полагается. Или кто-то едет на мопеде по пешеходной тропе. Вот нагло прёт, и всё.

- Совести нет! - так я скажу в себе о таком нарушителе норм.

И тут появляется вторая проблема. Я не хочу говорить это вслух. В случае с остановкой, я не хочу тратить силы на обращение к неприятному мне человеку, воспитывать его, укорять, делать всё то, что не сделал кто-то другой в детстве, когда этому было самое время. Я также не хочу играть в лотерею - ведь этот человек может оказаться неприятным, неуравновешенным.

Но что особенно мне не нравится. Это сама мысль о том, что, хотя совести нет у него, а тратить силы надо мне. Энергетическая составляющая. Не нравится, что он САМ не понимает.

Вот курит и хоть бы хны. Вот едет на мопеде - и хоть бы хны. Хоть ему кол на голове теши. И кто-то бы рискнул, пройтись колом по голове нарушителя спокойствия, если бы за это в тюрьму не садили. Тут уже не совесть. Тут закон.

Я недавно услышал мысль, что так много беспорядка в жизни по причине того, что у человека отобрали право убивать и калечить ближнего. У животных проще, они сразу решают такие проблемы, на месте. А у нас отчуждение прав, нам надо милицию вызывать, полицию, ещё кого-то, сами не можем, отсюда и беспорядок.

Или - можем? Вспоминаем профессора Преображенского, который говорил, что террором ничего не добиться от живого существа. Только лаской.

Ну, хорошо. Подхожу я к курильщику. Ласково на него смотрю. И очень ласково ему поясняю причину своего дискомфорта. Что же делать. Раз это мой дискомфорт, то мне  его и пояснять, отстаивая свой комфорт.

Курильщик очень недоволен. Его глаза округляются.

- Я что, первый такой? Все курят! Почему именно я должен слушать за всех?! - таков его аргумент. Задача не имеет решения. Похоже, профессор Преображенский был оптимистом. Или профессионалом. Или же стоит услышать курильщика. И пусть разверзнутся небеса. Пусть на всех курильщиков сразу обрушится весть свыше, о том, что они не единственные живущие на свете, есть и другие, и тем, другим, мешает их курение! Или хоть радио и телевидение пусть разверзнутся, за неимением доступа к вещательной системе небес...

Вспоминаю Кристобаля Хозевича Хунту. Тот говорил, что решать задачи, имеющие решения, может всякий. А вот когда решения нет, и его требуется отыскать - это наше всё. Задорная логика. Продолжаю доносить свои мысли до курильщика.

И, о, чудо! Он соглашается не курить. Но есть побочный эффект решения. Теперь он меня узнаёт, и не здоровается. Мы встречаемся регулярно. Я ему киваю, говорю "добрый день", а он, поначалу, кивал, потом же стал отворачиваться и делать вид, что меня не замечает. Говорят, это разновидность ненависти? Буквально, человек видеть меня не хочет. Не-на-видит он меня?

Вот, дорогие мои профессор Преображенский и Кристобаль Хозевич Хунта, всё сделал, как вы учили, и даже решил задачу с курильщиком. Но вылез побочный эффект. Как в песне. Сделать хотел слезу, а получил... козу. Так что не волшебник я, ох, не волшебник, а только учусь.

Трудности общего знаменателя, знаете ли. Чтобы счастье всем, одновременно, и никто не ушёл обиженным.

Теперь вот думаю, что с мопедистом делать. Для начала вызвал ему полицию. Та не приехала. Перезвонила, извинилась, сказала, что занята с ДТП, примчится как сможет. Я ждал час. Больше не смог. Не примчались. Тогда я просто уехал, и по дороге увидел полицию, разбирающуюся с ДТП. Не обманули.

Вот какая в связи с этим мысль. Придурков больше, чем Преображенских, Хунты, и полиции, вместе взятых.

Хочется выйти и попросить, по-человечески, по-доброму. Люди, будьте, пожалуйста, человеками!

Пощадите Преображенского, он же оперировать не может, вы ему под окном курите и сплетни о Шарикове обсуждаете, громко, как будто никто вас не слышит.

Пощадите Хунту, он же задачи решает нерешаемые, мир спасает.

Пощадите полицию, в конце концов. На каждого придурка не приходится по одному добровольному полицейскому. Только если это ваша совесть личная.

Не будьте придурками, ну, пожалуйста. Заведите себе лучше совесть. И она отплатит вам добром. Так мне кажется. Тогда и общий знаменатель наметится.

Да, совесть у каждого своя. Но если помнить простую вещь - "я живу не один", то и совесть как-то преображается, в лучшую сторону. Вот ведь почему Преображенский. От слова "преображать". Заведите себе такого профессора. Это возможно, я вам от лица Хунты ответственно заявляю - совесть возможна. И даже необходима. Не сидите в тюрьме собственной бессовестности. Так ведь и до тюрьмы недалеко, и даже до паралича, по Чехову.

*

В контексте описанных выше ситуаций ещё говорят об уважении. Что это такое?

Я думаю, что это сложное понятие, хоть и кажется простым, интуитивным.

Мне по-разному отвечали на вопрос "что такое уважение". 

Например, семантическим путём шли, к слову "вес", "вага", "уважить". Ну что же, хороший подход. Человек, у которого есть вес в вашем мире. Как бы количественная мера значимости. Если Вы его уважаете (он имеет вес, Вы придаёте ему значение), то есть у него все шансы, что Вы уважите его интерес. Так?

И другим путём шли. Мол, кто не уважает себя, тот не уважает никого. Кто себя уважать способен, тот способен уважать других. Ну, допустим. Но это не даёт возможности "увидеть" как механику процесса - что же такое уважение, где оно, откуда берётся, почему, зачем нужно? Если, конечно, можно такие вопросы задавать такому важному понятию как уважение.

Кстати, важность. Снова перекликается со словом вес. Если думать о механике процесса. Придавать значение. Кто придаёт значение? Обычно это делает внимание, сопоставляя с опытом, памятью. Внимание призвано разделять значимое от незначимого, и делать это автоматически, если только не вмешается сознание, не сфокусирует внимание уже сознательным усилием (а это более энергозатратно, нежели спонтанно-автоматическое внимание), и не отыщет какую-то свою значимость.

Но семантический путь сам по себе, если идти по этому пути в одиночку, по наитию, скорее всего, заведёт куда-то не туда. Скажем, интуитивная связь между "уважать" и "вага", "важность". Но почему тогда не учесть и букву "у"? Получаем "увага" - внимание. Уважать - уделять внимание. Чем больше внимания уделяешь, тем выше, по факту, приоритет этого человека в твоей жизни, так получается, практически. Вот и качество, и количество, сошлись во внимании. Но и понятию "вес" найдётся место, подразумевая "значимость", тот самый приоритет. Вот только бы не догматический приоритет. Только бы мыслящим оставалось внимание, не внушённым, не загипнотизированным, не принуждённым, не обманутым, но - живым.

Лирическое отступление. Интересное, между прочим, наблюдение. Говорят - посеешь мысль, пожнёшь поступок, посеешь поступок, пожнёшь привычку. Посеешь привычку, получишь характер. Посеешь характер, получишь судьбу. Всё это имеет смысл. Но что это, в общем? Культивирование. Если делать это бессознательно, всё равно работает. Культивируют тебя. Тебе подсаживают мысли, поступки, и так далее. Потом тебе говорят: лох - это судьба. Тогда как на деле - продукт.

Если же сознательно культивировать в себе такие вещи, пожнёшь человека разумного. И вот важное наблюдение: качество отстранённого, осознающего наблюдателя само по себе не обладает инерцией, оно вне привычек, оно способно видеть как есть. Оно может выступать и как инструмент тонкой регулировки. Тем не менее, привычка пользоваться сознательным усилием - хорошая, полезная привычка. Между прочим, практика формулирования своих мыслей в осмысленный текст - есть практика сознательного усилия. Красиво показано в китайском эпичном фильме "Hero", в эпизодах о каллиграфической школе.

Итак, уважение, важность, вес. Мера значимости. Или же мера качества и количества уделённого внимания. Если не придавать чему-то значимости, то и не заметишь такого человека. А если придавать, то он будет присутствовать во внимании, о таком говорят англичане re-spect.

Обращаясь к этимологии, узнаём следующее.
Происходит от лат. respectus «глядение назад; уважение», далее из respectare «глядеть назад; принимать во внимание», усилит. к respicere «смотреть назад», далее из re- «обратно; опять, снова; против» + specere «смотреть, глядеть», из праиндоевр. *spek- «глядеть». Использованы материалы Online Etymology Dictionary Дугласа Харпера.

То есть, можно допустить, что "механика" слова re-spect обозначает сознательное внимание, ещё один, дополнительный взгляд. Почему это подчёркнуто через "re"? Предположу, здесь дело в знании о том, что человеку свойственны и автоматические реакции, автоматический взгляд, и такой взгляд не является достаточным, не является показателем человеческого уважения. Человек обладает способностью осознавать свои действия, и в слове "respect", вероятно, заложен намёк на то, что уважение должно быть связано с процессом осознания: увидел, осмыслил, посмотрел ещё раз, уже "другими глазами", бросил ещё один взгляд, внимательный, с интересом, уже сознательно - а не автоматически, уже осмысливая какую-то значимость для себя, выделяя из общего потока информации. Так я предполагаю, вслед за другими мыслителями. Разумеется, в конструкции слова не могут быть заложены все оттенки и современные смыслы, которыми нагружено слово, однако же, самая суть, так называемая механика процесса, похоже, метко учтена.

... Всё сказанное было сказано в значительной степени интуитивно. И всё ж таки, хотелось бы кое-что уточнить. О механизмах внимания, придания значимости, и о совести. Об ответственности. А также, о словарных статьях и об интуитивно понимаемых значениях одного и того же слова в разных контекстах.

Но об этом позже. Сейчас другие дела приоритетно заявили о себе.

Общий знаменатель оказался крепким орешком.