Почему вскоре после моего зачисления в дамский оркестр на постоянную работу, я почти сразу же оказалась там и на должности того же библиотекаря, я объяснить не смогу никому. Я была всю жизнь не просто неряхой, а неряхой особо крупного калибра. Когда дверь шкафа с полкой, где лежали мои вещи, просто переставала уже закрываться от навала там разных вещей, я с упоением начинала все это разбирать и сортировать. Да так вкладывала всю душу в эту нелегкую работу, чтобы все барахло разложить в идеальном порядке, что потом долгое время просто не понимала, что можно надеть на смену,Так уж все хорошо лежало в порядке, который я понять не могла, что просто переставала понимать на долгое время, что же у меня все-таки есть из одежды. Пока снова не удавалось мне хитростями все в кучи свалить.
Да и проблема веса женской сумки для меня тоже не имела решения. Там регулярно средний вес этой маленькой ручной клади не опускался никогда ниже пяти кг. А стоило мне в эту самую сумку по недомыслию кинуть хоть мандарин для еды на бегу. На первом же антракте для перекуса я извлекала из сумки кашу с сиропом. А все стенки той самой сумки слипались навек.
Возможно, в моем назначении на эту нелегкую должность сыграл совсем не последнюю роль и мой муж, который почти сразу успел покорить С. Безродную своим знанием нумерации всех симфоний Моцарта. И однажды, тихонько увлекши ее в уголок, как известный всем Паук увлек туда Муху, объяснил основательнице оркестра, что симфонию, которую она начала изучать с оркестром квартетами, совсем не неизвестное никому раньше произведение. А очень даже популярное сочинение из цикла Пражских симфоний в си бемоль мажоре. Он это говорил ей на ушко, чтобы ни один квартет не смог усомниться. Но такое знание творчества композитора, наверно, сыграло свою роль в назначении меня на эту роль. Ей, верно, казалось, что и я тоже должна много знать. Мне неудобно было ее разочаровывать прямо сразу в себе. Вот я и попалась.
Надо отметить, что в самом начале большого пути было очень понятно, что вовсе не зря оркестр "Виртуозы Москвы" начинал свой путь в квартире Игоря Безродного в высотке у метро Краснопресненская. В помойке, которая изображала библиотеку женского оркестра...Хранилось огромное количество нот другого оркестра. Беда только в том состояла, что почти все эти ноты часто не составляли полного комплекта всех голосов.Поэтому к употреблению они почти не годились. Хотя там хранились подборки полек И.Штрауса, некоторые вальсы, инструментовки В.Полторацкого.И его же обработка А.Шнитке "Сюиты в старинном стиле" для камерного оркестра там тоже оказалась. И даже со всеми голосами комплект. И несколько пьес Гершвина, которые стали репертуаром женского оркестра.И одно произведение - форменная засада для всех. Это была инструментовка 24 каприса Паганини для оркестра, а не для одной только скрипки. Вот с этого каприса начинались ежедневные репетиции женского оркестра. Альтисток спасало только то, что там было почти нечего играть. И все невзгоды выпадали на долю скрипачек.
Виолончели тоже без лишних хлопот исполняли всю дорогу три ноты.Тоника, субдоминанта, доминанта, и обратно к тонике.
Потихоньку репертуар расширялся.Только с копированием еще оставалось очень много проблем. К Ксероксам не было свободного доступа еще много лет.Поэтому нужно было заручиться мощной поддержкой в местах, которые могли распечатывать партии.
Так как в США в целом весь наш маршрут проходил через американские школы, которые у этого гордого свободолюбивого народа исполняли функцию клубов и Домов всяческой Культуры в нерабочее время. Население съезжалось из своих коттеджей музыку слушать. Я уже успела ввести порядок обращения с нотами.После исполнения программы следовало закрыть папку, оставив ее на пульте, и идти одеваться в цивильное. Я же собирала все папки в отдельный чемодан.Там лежали папки с программами всех концертов.И при необходимости смены нот на следующую программу, я их просто заменяла на нужное.
Вот в один из таких концертов мы все уже закончили. Я собрала с пультов папки.Пихнула все это в чемодан.Там проблем не ожидалось вовсе, потому что в следующей школе мы повторяли эту же программу целиком.
На другой день. В другом уже совсем городе. Я расставляю папки с нотами на пульты перед очередной репетицией оркестра с началом разыгрывания 24 каприсом Паганини, конечно же. И вдруг я не нахожу. Папки с нотами нашего контрабаса. Я перерыла весь чемодан. Бесполезно. Нет и следа. Я в кошмаре мчусь в учительскую этой школы. Умоляю всех срочно обеспечить мне доступ к ксероксу. И в ужасе начинаю копировать партии виолончели. Но там же не все совпадает дословно. К счастью моему, некоторые голоса виолончели довольно похожи в целом на партию контрабаса. Там просто нот надо играть намного меньше, чем виолончелям. Да и звучит это все все равно на октаву ниже всегда.
Но в этой программе, которую следовало повторить в этот день для американских слушателей, были включены вот какие произведения. Там же с нас взяли обязательство играть два отделения по 45 минут. Мы сильно сами усложнили себе жизнь. Потому что хронометраж наших сочинений намного превышал заказ.Но мы не привыкли отступать, и искать себе легких путей.
Я успела только рассказать о катастрофе нашей мадам Доре, которая нас всю дорогу сопровождала от кампании - нанимательницы. Да и еще эта дама по совместительству была матерью одного из устроителей концертов. Так что не чужая она уж сна совсем была.Сын ее был Дон Флешакер. Он все это и заварил с самого начала. Я ей нашептала про беду с нотами, и кинулась дальше их переснимать.
Там такие произведения мы должны были исполнить в этот день. И.С.Бах. Бранденбургский концерт №3. Э.Григ. "Сюита в старинном стиле". А.Шнитке. "Сюита в старинном стиле". Это все составляло первые "45 минут" первого отделения того концерта.
А во втором мы ударяли по американским слушателям, и их бездорожью и разгильдяйству Петром Чайковским с его "Серенадой для струнного оркестра".Она одна тянула на все 45 минут.Поэтому дальше программа состояла только из бисов. Которыми мы уже просто рвали публику в клочки.
Так мы продержались первое отделение, которое Танечка смогла исполнить по нотам виолончели, где-то просто играя наизусть.
Потом справились и с " Серенадой" тоже по виолончельным нотам. Тане было тяжко, а нам и того намного хуже. Мы же переживали за нее. А пропажа папки с нотами объяснялась просто. Она ее закрыла. И унесла с собой со сцены. А в раздевалке швырнула папку на стул с вещами. Оделась, и ушла. Папка осталась ночевать на стуле.
Дора позвонила в школу. Ей сразу отчитались, что все абсолютно цело, и за ночь не пропало.
Еще днем позже служба "FEDEX" уже положило эту папку нам в отель с утра. Да вот только в следующем городе мы уже просто другую по счету программу исполняли. Но эта служба и тут была на высоте, и все доставила буквально сразу, как только ей сказали, что и кому они должны доставить срочно.