Французы – народ горячий. Им как что-нибудь взбредёт в голову – их не остановить! На мой взгляд, зря они Бастилию разрушили. И хоть с тех пор прошло уже 231 год, но всё равно. – Зря. Я бы в ней картошку хранил. А что? Отличное место. Такое бы овощехранилище вышло – на загляденье. И Короля зря казнили. – Зря! Надо было его назначить Начальником Овощехранилища. Пусть бы перебирал картошку. И выдавал народу своему. По талонам. И Антуанетту свою запряг. Чтобы не бездельничала. Одела чистый белый фартук и ножницами карточки вырезала. И кричала бы в очередь: «Следующий!» А король ведром картошку грёб и насыпал народу в корзины по норме. Отлично бы вышло!
Что говорите? Картошку тогда ещё в Европе не выращивали? Да? Ну и ладно. Репу пусть хранили бы. Тыкву. Капусту! Квашеная капуста – знаете, какая прелесть! А для здоровья как полезна! В конце концов, какие-то овощи у них были, или нет? Вот пусть те овощи и перебирали. Сразу бы всё по-другому повернулось.
А потом и всех остальных «героев» французской революции, не казнили бы, а направляли на овоще базу: на переборку овощей, под чуткое руководство Короля. Представьте только, Робеспьер послал Дантона, чтобы он сказал начальнику-Королю, что пустые корзины уже кончились. И складывать уже некуда. Пусть подсуетится, и чего-нибудь придумает. А Король бы кричал Дантону: «Где я вам возьму пустые корзины! Рожу что ли? Сыпьте в угол. Застелите дерюжкой и насыпайте. Ну, ничего без меня сами не могут. А туда же! Революцию им подавай». Вот было бы здорово!
Эх, французы. – Не сообразили.
Не читали они сказку Волкова «Семь подземных королей». Не читали. Не было ещё ни Волкова, ни сказки этой. А жаль. Вот поэтому так всё грустно и вышло.
P.S.
– Ну, нет Бастилии! Ну, что тут поделаешь!
– Да-а... Нет. Но! Зато есть Тауэр! А место Начальника Овощехранилища вакантно! Задумайтесь об этом.
<<
Среди французских мыслителей XVIII в. выделяется яркая и самобытная фигура Жана Мелье. Скромный деревенский священник, выходец из народа, он стал ярым атеистом, противником всякой религии и церкви и в начале XVIII в. создал последовательное материалистическое учение.
О жизни Мелье мы знаем очень мало. Родился он в 1664 г. И провёл своё детство в Шампани. По окончанию духовного училища Мелье получил место деревенского священника в тех же краях и почти безвыездно жил там до конца своих дней. Он добросовестно нёс свои обязанности: справлял церковные службы, читал проповеди. Как священник Мелье должен был учить народ покорности сеньорам и королю, внушать своим прихожанам веру в бога, в загробную жизнь. В тайне же от людей Мелье писал книгу, где дал выход своим подлинным убеждениям. Позднее, после смерти Мелье, она была названа «Завещание».
Во вступлении к «Завещанию» Мелье признаёт, что профессию священника он избрал не по собственному желанию. Он говорит об угрызениях совести, которые испытывал, проповедуя религиозную ложь. Много раз хотел он публично покаяться перед прихожанами, но страх, превышающий его силы, удерживал его и вынуждал молчать: за такие взгляды ему грозили жесточайшие кары. Только готовясь к уходу из жизни, он почувствовал себя в силах сделать то, на что не мог решиться раньше: открыто высказать давно и глубоко продуманную им правду о человеческих отношениях, о религии, о государстве, об общественном строе. Предполагают, что Мелье покончил с собой, не желая более нести противоречащие его убеждениям обязанности священника.
Рукопись «Завещания» была найдена после смерти Мелье среди его бумаг. Вскоре стали распространяться копии этой рукописи. Одна из них попала в руки Вольтера, который вёл ожесточённую борьбу с католической церковью. В лице Жана Мелье Вольтер нашёл союзника. Но устрашённый революционными и коммунистическими взглядами Мелье, Вольтер решил напечатать лишь выдержки из «Завещания». Только в 1864 г., спустя более чем сто лет после смерти Мелье, «Завещание» было напечатано полностью.
О чём же писал Жан Мелье в своём «Завещании»? В какой обстановке сложились его взгляды?
Начало XVIII в. – один из самых тяжёлых периодов в жизни французского крестьянства феодальных времён. Правительство Людовика XIV высасывало из деревни всё, что в ней оставалось после удовлетворения требований светских и духовных феодалов. В деревне нарастали стихийные революционные настроения. Подавляемые в одних местах, крестьянские восстания вспыхивали в других. Страницы книги Мелье пропитаны ненавистью к угнетателям.
Все люди равны по природе, утверждает Мелье. Все имеют равное право жить, пользоваться своей свободой и некоторой частью земных благ. Мелье критикует феодальные порядки во французской деревне. Крестьяне – рабы знатных. Нет человека более жалкого и несчастного, чем французский крестьянин. Он работает на знатных; напрягая все свои силы, он едва зарабатывает на пропитание себе самому. Самый маленький дворянчик заставляет крестьян трепетать перед собой и старается урвать у них, что только сможет. Бедные люди были бы счастливы, если бы их не терзали эти злые гады; бедные люди будут вечно несчастны, если не отделаются от господ.
Зло состоит в том, что за счёт народа живёт множество людей, совершенно для него бесполезных. К таким тунеядцам Мелье относит и духовенство. Все эти аббаты, каноники, монахи и монахини – какую пользу приносят они миру, какие услуги оказывают обществу? Какое безумие содержать их за счёт чужого труда!
Большой раздел «Завещания» Мелье посвящает критике абсолютизма – неограниченной королевской власти. Все властители, все короли и князья – тираны. Таково основное положение Мелье. Всё зло единовластия можно видеть на примере Франции. Французские короли как бы маленькие боги. Они считают, что им принадлежит неограниченная власть над жизнью и имуществом подданных. И они не жалеют ни этой жизни, ни этого имущества. Чтобы заполучить золото и серебро своих подданных, короли облагают народ всё новыми налогами. Если народ не в состоянии их платить, в деревни посылают солдат, которые выколачивают из крестьян подати, причём народ должен ещё содержать этих насильников. Напрасно ссылаться на бедность – жалобы не выслушивают. Под страхом конфискации имущества и тюремного заключения бедные отдают королю свои последние гроши. Не народы созданы для правителей, а правители для народов, утверждает Мелье.
В своём протесте против угнетения человека человеком Мелье поднимается до критики частной собственности вообще. Люди, пишет он, ведут жестокую борьбу за богатство. Самые сильные, хитрые, ловкие, часто самые злые, недостойные побеждают в этой борьбе и захватывают все жизненные блага. Возникает вопиющее неравенство: одни обжираются и опиваются, тогда как другие умирают от голода; одни ничего не делают, а другие изнемогают от труда, не имея отдыха ни днём ни ночью. Частная собственность служит источником неисчислимых зол и страданий.
Сильные мира, конечно, пользуются прямым насилием для поддержания выгодного им порядка. Но, главное, народы добровольно подставляют свои шеи под ярмо, одураченные хитрой ложью. Эта ложь – религия.
«О дорогие друзья, – говорит Мелье, – если бы вы знали, какой лжи вас учат под видом религии!» Христианская религия советует людям терпеливо сносить голод и холод, угнетение и унижение. Священники, спасая людей от воображаемого, несуществующего ада, обрекают их в этой жизни на муки действительного ада. Но хуже всего повеление любить своих врагов и делать им добро. Это правило, противоречащее здравому смыслу и справедливости, явно на пользу злым и содействует угнетению добрых. Лишь освободившись от христианской и других религий, угнетённые поймут, что они имеют право бороться за своё земное счастье. А без борьбы с угнетателями народ не может восстановить справедливость.
Первое условие успешности этой борьбы – единодушие, солидарность. «Объединяйтесь же, народы! – восклицает Мелье. – Помогайте друг другу: дело идёт о том, что одинаково важно для всех народов. Вас губит то, что вы сражаетесь друг против друга, вместо того чтобы сражаться в одних рядах за общее дело… Всё зависит от народа, всё держится на нём; стоит вам захотеть, и тирания падёт…»
Мелье рисует картину «справедливого и разумного» общества, в котором уничтожена частная собственность. В этом обществе люди будут «владеть благами и богатствами земли сообща и на равных правах и пользоваться ими также сообща и равномерно». Все люди обязаны трудиться.
«Завещание» Мелье пронизано идеей борьбы против всех видов угнетения. Частная собственность порождает неравенство и эксплуатацию бедных богатыми; монархия охраняет порядок, основанный на неравенстве, и сама принимает участие в эксплуатации; религия своими нелепыми сказками усыпляет угнетённых, освящает существующее зло; учение о боге и бессмертии души, о будущей жизни служит средством держать бедных в покорности. Сделав эти выводы, Мелье последовательно отвергает частную собственность, монархию, христианскую религию и приходит к революционным коммунистическим взглядам.
Конечно, представления Мелье о «разумном и справедливом» обществе примитивны и утопически наивны. Мелье жил задолго до того, как созрели условия для коммунистического общества. Но этот деревенский священник – несомненный предшественник коммунистов-утопистов времён Французской буржуазной революции, Бабёфа и его соратников, поднявших в 1796 г. Знамя восстания во имя всеобщего равенства и социальной справедливости.
>>
11:13:42 14.07.2020 16471DFF2CE0