Полистал я тут недавно свои опусы и задумался – ну что же это у меня все, с позволения сказать, героическое прошлое? Разве ж в моем обыденном настоящем нет тем и сцен, достойных запечатления? А вот и есть!
Вот, пожалуйста, одна из подобных. И кажется мне, что в ней, в этой сценке, надеюсь, забавной, зарыта между прочим и глубокая тема.
Однако перехожу к сути дела и начинаю с признания. Дело в том, что история эта моя, она не совсем дачная. Или совсем не дачная.
Ведь в сущности, что такое дача, если взять это понятие, так сказать, исходно, исторически (допетровскую Русь в рассуждение не берем)? Это такое место, где интеллигентное (ну, или не вполне интеллигентное) семейство проводит летний сезон, наслаждаясь свежим воздухом, тишиной, спокойствием, ароматами всяческих цветочков, пением пташек и вообще всеми благами жизни на природе. И каковы же обязанности такого дачника (дачницы)? Принятие воздушных и солнечных ванн, водные процедуры в близь лежащих водоемах, прогулки по лесным тропинкам и вообще всякого рода моционы. Да, присутствуют, конечно, еще некоторые хлопоты по части пропитания. Ну и самая неприятная, зато в сущности и единственная такая обязанность – оплата аренды уголка в этом раю.
Что же касаемо до того несчастного дачного мужа, то ли осмеянного, то ли оплаканного Антошей Чехонте, так то было давно, даже если и правда. По нынешним временам все, им тогда из города на дачу влекомое, включая швейную машинку (и на фиг кому на даче сдалась эта машинка!?) можно приобрести в получасовой, максимум, доступности от дачи, практически не отрывая мягкого места от автомобильного сидения.
Так вот. Моя история вовсе не об этом. Ибо имя «дача» незаконно присвоило себе порождение советских лет, первоначально носящее официальное имя «садово-дачный кооператив», а по народному «шесть соток». Имелось ввиду, что с помощью этой институции можно будет решить не только проблему культурного отдыха советских граждан, но и никак не решаемую продовольственную проблему. И от своих предшественников на этом поприще знаю, что первоначально действительно на каждый такой кооператив налагался оброк, в виде определенного количества ягод, фруктов, и всяческой огородины, и который, оброк, правление кооператива распределяло по своим членам. Но к моему вступлению на этот тернистый путь, про оброк было уже забыто.
Через энное время после своего рождения, уже в новой России, это самое советское детище приобрело кликуху «фазенда», что явилось последствием общенационального погружения в мексиканско-сериальную действительность. И, между прочим, это хоть и иностранное, но очень точное обозначение. Ведь фазенда – это не только и не столько хозяева – фазендеро – но и рабы этого хозяина.
Так каковы же обязанности этих самых фазендеро (или рабов – в нашей действительности без разницы)? Пахать и корячиться на этих самых шести сотках, в беспочвенных надеждах на мифические урожаи; в тяжкой борьбе с косным материалом, корыстолюбивыми шабашниками и собственной ленью тужиться и пыжиться в попытках достигнуть того уровня комфорта, который сам же и отверг, перебравшись из городской квартиры на эту самую так называемую дачу. А приобретение всяческого инструментария, критически необходимого для этого самого «дачного» времяпрепровождения? Причем не кондового, дедовского, а непременно современного – бензинового или на худой конец электрического? Все эти косы, культиваторы, дрели, болгарки, шуруповерты, пилы, насосы, а то и сварочные аппараты и черт его знает чего еще… Это ж тыщи и тыщи! И это еще топоров электромеханических пока не изобрели…
А теперь собственно заявленная история, за правдивость которой ручаюсь всем, чем только располагаю. Не Бог весть что, но все-таки…
Итак, внезапно появляется предо мной мой сосед-фазендеро (между нашими фазендами нет забора, так уж повелось от предшественников) весь убитый и спрашивает, не видел ли я чего. На мой естественный уточняющий вопрос – о чем, собственно речь - он, собравшись, довольно внятно объяснил, что его ограбили. Взломали одну из нескольких его дверей, и вытащили весь инструмент, а его там было тыщ на пятьдесят, если не больше… И как же ему теперь, ну, прямо же как без рук, и такие деньги! Ну и конечно, не обошлось без проклятий в адрес таких-сяких гастарбайтеров. Которых, к слову, в этот пандемический сезон на территории нашего садового товарищества не наблюдалось. Ну, что я мог ему сказать, чем утешить? Разве тем, что у меня вот тоже подломили душевую пристройку, но ничего не взяли и даже не нагадили. Я с ним, конечно, этим горюшком поделился, но это его не утешило. И действительно, ну что такое мой единственный сломанный замок против всего его инструмента? Утраты же несопоставимы!
Событие, конечно, неприятное, не сказать, что рядовое, но и не исключительное. И я, сказавши безутешному соседу все положенные в таких случаях слова и взявши лопату, предался своему, так сказать, дачному, так сказать, отдыху.
И в этот же самый день, поближе к вечеру, я, как следует наотдыхавшись на гряде, направился в магазин приобрести нечто для поддержания сил и духа. Или, скажем, силы духа. И вот, на этом пути, меня на довольно резвой рыси догоняет мой пострадавший сосед, но теперь он страдальцем вовсе не выглядит. Напротив, он прямо-таки сияет! Нашел! – горячим шепотом кричит он мне – Нашел! Сам же, дурак, спрятал весь инструмент на чердаке и забыл! Ну, за зиму, да за карантин напрочь забыл! И цел, цел он, мой инструментик!
Человек был поистине счастлив! Я, грех сказать, ему даже позавидовал. Найти, чего не терял, ну разве не счастье? И сколько, черт возьми, положительных эмоций на казалось бы совершенно ровном месте! Как тут не позавидовать!
Так что ж – спросил я – так-таки ничего не взяли, не поломали? Сосед только отмахнулся – Ну, скобу из двери выломали, ну, в которую замок… Ну, что еще… Да! У меня там в тумбочке, с прошлого года бутылка коньяку и две бутылки водки, одна початая, другая непочатая, да банка тушенки. Так они эту вот тушенку взяли и водку запечатанную. А коньяк и початую водку оставили… И он, радостный, побежал дальше своей дорогой.
Я же, степенно, по возрасту, продолжая свой путь в магазин, только мысленно разводил руками. Поистине, неисповедимы глубины и извилины души моего народа! Ну почему, почему такой выбор?! Почему не все? Что, мужская солидарность? Или типа «нам лишнего не надо»? А коньяк что, не по вкусу? Столько вопросов, и все без ответов…
Такая вот дачная история.