Этот информационный текст по своей злободневности так и не был принят к печати.
Наша деревушка, стоит на высоком берегу красивейшей Северной реки Печоры. Вокруг раскинулись необозримые лесные просторы тайги. Рядом с деревней уникальные сосновые боры, где по земле стелятся белые ягельники. На которые еще совсем недавно в зимний период приходили из тундры и кормились тысячные стада Северного оленя.
На этих местах растет ягода брусника. А ближе к болотам заросли ягоды: черники, голубики, по краям болот клюква.
И с наступлением осенних дождей приходит грибная пора, где растут во множестве белые грибы. А для деревенских мужчин это еще был и охотничий рай, изобилующий боровой птицей.
Река во все времена кормила местных жителей рыбой. Всеми этими дарами природы испокон веков пользовались жители нашей деревни, где все в основном коренные – КОМИ.
Раньше в деревню летом можно было попасть только по реке. Поэтому особо городской народ проблем не создавал, живущему населению. Но пришла цивилизация, которая должна была улучшить условия жизни деревенского жителя. И жизнь в деревне круто изменилась.
Не успели обрадоваться построенной дороги для сообщения с городом. Как потянулись на все грибные и ягодные места автомобили с любителями природы. Из-за неосторожного обращения с огнем, дважды загорался этот уникальный лес. Дважды выходили всей деревней тушить лесные пожары, после отдыха городских жителей.
Но вот пришли времена, когда каждый второй житель Печоры стал иметь автомобиль. И с началом ягодного, грибного сезона вереницы машин нескончаемым потоком поехали в поисках этих мест. И деревенский житель окончательно понял, что такое цивилизация в понятии городского жителя.
Лес заполонили не люди, а машины. Машины стоят по всему лесу, где есть хоть какая-то возможность, проехать. Эти люди не смотрят, что под колесами машин. На ягельных борах, мох утоптан колесами машин без всякой жалости к природе.
А Джипы-вездеходы «лезут» в лес, пока деревья не перегораживают дорогу сплошной стеной, тогда разворачиваясь под колесами, остается все мелколесье, не считая ягодников. Такое ощущение, что сбор грибов ведут непосредственно с машин, не обращая на стоны природы.
Увозят на машинах в конце дня собранные дары природы, взамен оставляя кучи мусора. А еще доходит до того, что привозят мешки с мусором из города, оставляя в лесу и вдоль дорог. Считая, что природа все стерпит.
На реке рыбинспекция, за подъезд к урезу берега ближе двухсот метров, накладывают, непомерные штрафы, на владельцев легковых автомобилей, хотя под колесами голый камень, и какого-то ущерба резина колес природе не наносит.
А если смотреть как, рядом тяжелая техника, обеспечивая работу на газопроводах, безнаказанно своими гусеницами обезображивает весь берег, прорезая и выворачивая береговой грунт.
Также выгружаются большегрузными кранами на гусеничном ходу - объемные, тяжелые груза с речных барж, а затем волоком тащатся по берегу.
Мощные машины длинномеры по дороге, которая всего в ста метрах от реки, везут трубы и оборудование на объекты газопровода и шлейф сплошной непроглядной пыли ложится на водную поверхность Печоры матушки.
На необорудованных причалах с машин-бензовозов, заправляют катера. После заправки шлейф солярки на сотни метров растекается по реке. И все это происходит узаконено и безнаказанно.
А штраф накладывается присутствующим рыбинспектором на инвалида второй группы подъехавшего на пятьдесят метров к реке половить на удочку. Так как, где-то есть закон не позволяющий подъезжать ближе 200 метров к урезу берега.
И никакие уговоры не смогли помочь сменить власть инспектора на милость и это на фоне тяжело ворочающейся грозной техники разрушающей берег. И даже суд не смог помочь бедному инвалиду восстановить человеческую справедливость.
Каменные берега если, как то стерпят такое насилие. То под колесами машин в лесу гибнут, ягодники, ягельные и грибные места, мелколесье. И если это беззаконие и издевательство над природой не остановить, то даже из деревни придется за дарами природы скоро ездить довольно далеко.
Обидно до слез, как безжалостно нашу красавицу тайгу прорезали нити газопроводов шириной в двести метров. Под пилами пала не одна тысяча кубов реликтового леса, а затем он бесследно исчез. И ни одного куба не только строительного леса, но и дров не было продано местному населению. Лес исчез на корню. И никто не понес за это никакой ответственности.
В прошлом году по разрешению, выданному более шести лет назад, опять тайгу всего в пятьсот метрах от деревни прорезала ЛЭП, шириной двести метров. Прошли вырубки по самым высоким местам с реликтовой сосной, Уничтожив всю эту уникальную природу.
Прошли по местам, которые взяты под охрану государством где, когда то были стоянки древнего человека, а с продолжением развития туризма в Печорском районе, планировалось оборудовать туристические тропы. И опять никто не понес никакого наказания.
Писала наша деревня письмо о варварском уничтожении заповедных мест. Единственное, что сделало руководство района на наше требование, это запретили вывоз леса с Печоры. И обеспечили дровами жителей деревень.
В нашей деревне потихоньку, но идет строительство жилых домов. Строятся дома по коренному берегу реки Печоры, где стоит вековой сосновый лес. Считался лес согласно, всех норм и законов природоохранной зоной. И никогда на этот лес у местных жителей не поднималась рука.
Но пришло время, когда согласно, норм пожарной безопасности была вырублена по берегу просека шириной пятнадцать метров. Но по кромке берега остался вековой лес, который защищал строения от сильных штормовых ветров, берущих свой разгон с просторов реки Печоры.
Но не прошло и двух лет, как появилась вновь техника, люди и началась вырубка этого леса, шириной еще в тридцать метров, оставляя в сторону реки на заболоченном месте, только ивняк и мелкую березу.
Осуществляла заготовку леса коммерческая структура, занимающаяся переработкой леса. Опять нужным людям рубят лес в самой деревне, а деревенские жители получают делянки для заготовки леса за десятки километров от деревни, за тремя болотами, где без специальной техники этот лес не вывезти.
Жители деревни встали на защиту своей природы. Приостановили вырубку леса. Написали письмо главе администрации М.Р. «ПЕЧОРА» с просьбой приехать и решить этот вопрос на месте. Но получили письмо от заместителя главы района. Что если будем препятствовать вырубке, то глава сельского поселения будет наказана. Это, что за отношение администрации к коренным жителям? И как можно относиться ко всему этому беззаконию?
В летний период, в сухую погоду, деревня скрывается в сплошном облаке пыли. Она идет из-под колес машин. Тяжелые самосвалы перевозят песок с карьера на газопровод, а дорога расположена вплотную к самой деревне. Дышать становиться невозможно, все огороды и растения покрыты толстым слоем пыли.
Иногда при интенсивном движении этого транспорта этот шлейф пыли закрывает все пространство реки, как туман в осенний период. Несколько раз обращались к руководству города, чтобы прекратили это безобразие.
Приходит машина для полива дороги водой. А через несколько дней все начинается снова. К деревенским жителям, а это в основном коренное население, вообще никакого внимания. Основной лозунг времени« ТЕПЛО СЕВЕРА НА ЮГ» круто взят на вооружение, не обращая внимания на уничтожающую ими природу и живущих здесь людей.
Как можно, относится ко всему этому беззаконию и безобразию? И наступят ли те времена, когда виновные будут нести, наказание, и закон будет касаться всех.
Осенью с открытием охоты на боровую дичь, каждое утро десятки машин направляются по проселочным дорогам в поисках дичи. Пробивая новые дороги, не считаясь с тем, что под колесами гибнет мелколесье, ягодники, забираясь все дальше и дальше вглубь леса, в зависимости от имеющегося транспорта
.
До самого глубокого снега отстреливается птица с малокалиберных винтовок и ружей, не выходя из машин. Все это в нарушение всех существующих норм и правил.
Несколько лет подряд на въезде в деревню, в зимний период, возле первых домов каждое утро прилетала стайка косачей. Ни у кого из местных охотников не поднялась рука стрелять птиц сидящих в деревне. А городские охотники, без зазрения совести подъехав на автомашине «НИВА» и став напротив березок, у первых деревенских домов, с малокалиберной винтовки расстреляли беззащитную стаю птиц. Больше косачи в деревню не прилетали.
Напрашивается вопрос? А есть ли в нашем городе ОХОТНАДЗОР? И за что они получают деньги. Была ли хоть одна статья в нашей прессе, за последние десятилетие о наказании злостных нарушителях правил охоты?
В этом году сборщики грибов шли по лесу вдоль берега и выходили между домами в деревне и нисколько не стесняясь собирать грибы почти между строений. У последних домов у реки, жили несколько выводков рябчиков. Они жили спокойно и часто их зимой видели на березах вдоль берега. Но возле домов их никто не трогал.
А грибники, обнаружив рябчиков, в три дня возле самых домов расстреляли и разогнали эти выводки. Наверно решив, что в деревне нет своих охотников, и они имеют полное право на эту дичь.
Хотя просили в первый день женщину несущую грибы и убитых мужем рябчиков не трогать их здесь. Но они без зазрения совести приезжали и на второй и третий день.
Несколько лет я ходил зимой на охоту в места, где была охотничья избушка, моих хороших друзей. И вот два года подряд там зимовали глухарки и глухарь. Я их не трогал и они со временем перестали меня бояться.
Я проходил под соснами. На этих деревьях сидели глухарки, они не улетали , а внимательно провожали, меня своим взглядом. Я уходил дальше на вырубки, где тоже можно было найти боровую птицу.
Но появившиеся снегоходы «Бураны» стали ездить
от избушки к избушке, объезжая боры в поисках дичи. И в очередной свой приход, я увидел протянувшийся след Бурана вдоль бора, а подойдя ближе, понял, что от стайки глухарок и глухаря остались на память только перья, лежащие на снегу.
Несколько лет подряд на охоте встречался с товарищем, который был руководителем крупной организации в нашем городе. И вот, как-то встречаясь, он рассказывает, что с семьей ездил за ягодами, а на опушке попались сидевшие по деревьям косачи и он с малокалиберной винтовки с оптическим прицелом, взял все семнадцать птиц. Я спросил - И куда же ты их дел? – Я их раздал.
А потом он уже ездил поздней осенью на охоту, обижаясь, что совсем мало стало птицы. Да нет ведь в природе столько птицы, чтобы все могли стрелять ежедневно по семнадцать птиц. Ведь таких любителей природы выезжает на машинах каждый день и не один десяток. И охотятся также, не выходя из машин.
Городская зона, два километра асфальтированной дороги до Печоры, почти вереницей едут легковые автомобили, возвращающиеся семьями после лесного сбора ягод, а на дороге бегает раненная глухарка, пытаясь увернуться от проезжающих машин А поперек дороги стоит машина УАЗ из дверки, которой - охотник с малокалиберной винтовки пытается ее добить, не смотря на движущийся транспорт. Ну, что на это можно сказать!?
Как то в восьмидесятые годы, встретившись и разговорившись с главным охотнадзором района, получил от него информацию. Что они делали облет в низовьях реки Печоры ее поймы, где на всех речках и озерах сплошными зарослями растет ивняк, основной зимний корм лосей и туда на зимний отстой приходят лоси со всех Северных регионов республики.
Они проводили подсчет этих животных, за несколько дней полетов они насчитали четыреста пятьдесят особей. Это был хороший показатель сохранения лосиного племени.
В годы великой перестройки, когда свободно можно было получить разрешение на нарезное оружие, большая армада охотников обзавелась малокалиберными винтовками и карабинами. А снегоход «БУРАН» по насту догонял любого зверя, а карабины в руках, когда то любителей охотников превратились в оружие для опустошения животного мира.
В начале «великой» перестройки, как то я, встретил знакомого, который живет в тех заповедных местах. И он поведал, что наступила полная свобода в охоте и рыбалке. И они только за один выезд на снегоходе «БУРАН» с карабином взяли семнадцать штук лосей в этом отстойнике.
Я спросил - Зачем столько били? – Так мы не убьем, другие убьют! Вот и весь менталитет нашего охотника - Лучше убью сам, чтоб остальным не досталось.
Встреча с этим горе охотником состоялась еще через лет через восемь. Спросил – Как охота? - Два дня ездили по тем местам, нашли только один след, да и того другая бригада таких же охотников-браконьеров перед ними его «взяла».
Вот на этом и закончились заповедные места этих лосиных отстойников. И наступят ли еще времена когда, животные опять будут беспрепятственно сюда приходить и пережидать зиму.
Всего в сороках километрах от Печоры вдоль речек большая и малая Вяткина, где стоят вековые сосновые боры, там по земле стелется белый мох ягель. И на этих ягельных местах жили и кормились в зимний период стада местного дикого оленя.
Стада небольшие по тридцать, сорок штук, но жили они здесь не одно столетие. Но с приходом в эти места Печорского Госпромхоза и появление у местного населения снегоходов «Буран». И с получением разрешения на их добычу произошел бесконтрольный отстрел оленей.
И всего за три сезона исчез в этих местах этот олень. Оставались еще единицы этих животных, но и тех истребили охотники-рыбаки, добирающиеся сюда весной на лодках.
Печора это практически Приполярный Урал, всего в семидесяти пяти километрах возвышаются вершины этих гор. И вот еще совсем недавно по гольцам гор весной к океану уходил дикий Уральский олень, и насчитывали когда-то эти стада до десятка тысяч голов.
Но с приходом человека эти стада уменьшались год от года. И всего пять лет назад от этих тысячных стад, с разговора с работником заказника осталось, при подсчете всего около четыреста пятьдесят особей, которые ушли к океану. А осенью в заказник вернулось всего сто пятьдесят штук уникального Приполярного оленя.
А через год оленей в заказнике осталось всего около восьмидесяти штук. И сколько их останется еще через год никто не знает . Началось строительство газопровода идущего с ЯМАЛА в ЦЕНТР. А также освоение побережья Баренцева моря в добыче нефти. И на всем протяжении этих трасс творится полное беззаконие в отношении живой природы.
Приезжий народ в отношении рыбных запасов и диких животных ведет себя ВАРВАРСКИ. Уничтожая на своем пути практически все живое. Ценнейший, северный лосось – семга уже вылавливается в Печорской губе, не успев даже зайти в реку, чтобы идти на нерест.
В начале освоения побережья Баренцева моря в Печорской губе, были еще промысловики, которые ловили рыбу в береговых водах. В поставленные сети практически ловилась вся рыба, идущая на нерест в реку Печора. У рыбака, который и жил здесь в своем дощатом домике, стояло с десяток сетей.
Но после приезда гостей он не смог в течение недели проверять свои сети. А в следующую, проверку из сетей была безжалостно выброшена, испорченная семга в большом количестве. И заслон этому безобразию никто не собирается и не пытается, ставит.
В восьмидесятые годы в Печорской губе, произошел мощнейший выброс газа на буровой скважине. Ликвидировать аварию не смогли и приняли решение, заложить ядерный заряд и сдвинуть пласты матушки земли тем самым прекратить выброс газа. А что получилось?
Вместо одного фонтана газа, после взрыва получили километровые площади с мелкими гейзерами газа выходящего по всей водной поверхности. И теперь этот газ выносил к тому же и все радиоактивные элементы таблицы Менделеева на корм рыбам. Ну как так можно относиться к Матушке природе?
Для сохранения традиций и культуры Коми народа, моя семья держала трех оленей. Они уже стали совсем ручными. Зимой, я днем отводил их в лес, а к вечеру приходил, забирал.
Всего в двухстах метрах от деревни, одного оленя расстреляли с малокалиберной винтовки и как трусы сбежали. Второго оленя сбили машиной в ста метрах от деревни, а увидев людей, уехали даже не остановились.
Так что же твориться с человечеством? Которое считает, что живет в цивилизованном мире. И когда в нашем обществе начнут воспитывать «ЧЕЛОВЕКА БУДУЩЕГО» понимающего законы нашей матушки природы. А человек начнет не только брать от природы, но и отдавать ей взамен все ей необходимое для ее нормального существования.
В семидесятые годы к жемчужине Печоры – Северному лососю-семге, для его сохранения уделялось, как казалось простому обывателю слишком большое рвение со стороны охранных организаций. Существовали строжайшие запреты на лов семги.
Для народа населения Печоры были запрещены на реке все виды орудия лова. А для простых смертных, разрешалось ловить только удочкой, и то лов на нее был разрешен только с берега, чтобы не смогла на эту удочку, не дай Бог, клюнуть семга.
В каждом районе существовала своя рыбинспекция. Затем существовал оперативный отряд рыбинспекции, который контролировал ход семги на протяжении всего ее движения. На период хода приезжали рыбинспектора для охраны с других регионов страны.
Проводились подсчеты заходящей семги с моря, с вертолетов, о чем докладывалось вышестоящему руководству, для принятия решений. Были стада семги, в семидесятые годы, доходящие до трехсот тысяч особей. Затем появилось в ненецко-национальном округе на пути хода семги искусственное перекрытие, с подъемниками для рыбы.
Как объявили простому населению для научных исследований, с частичным отловом. В результате этого частичного отлова на этом перекрытии, а также браконьерского лова на самой Печоре. И в восьмидесятые годы семги стало заходить уже до ста тысяч особей.
А после 1993 года, всего за три года перестройки стада семги поредели, так что подсчетам перестали поддаваться. Последний видимо массовый заход семги был в 1993- 1994 году.
Печорская бригада из трех человек-браконьеров хвасталась, что только за одну неделю выловили пятьсот двадцать особей семги. А сколько таких браконьерских бригад по Печоре. А сейчас видимо вот только столько особей семги и доходит до мест нереста, сколько ловила, когда то одна бригада браконьеров.
И вот уже отдельные рыболовецкие артели собираются уже ловить Печорского лосося в Печорской губе, так как массового захода лосося в Печору уже нет. А тот, который и заходит, до мест нереста уже практически не доходит.
Напрашивается вопрос? Для чего создавалась рыбинспекция, и кто выловил жемчужину Печоры – СЕМГУ? Раньше она шла в самые верховья Печоры, в предгорья Урала, проходя полторы тысячи километров от устья. Не стало этой семги там.
Но проходя восемьсот километров, она еще заходила в основную реку для нереста Щугор, которая находится в заказнике. Но все остатки этой царь рыбы, доходящей к местам нереста, уже не смогут увеличить ее количество.
Уникальный Печорский омуль, превосходящий по своим качествам даже Байкальский, каждую осень с моря заходил на нерест в верховья реки Печоры. Привожу случай жадности к наживе нашего цивилизованного человека.
К сухогрузному теплоходу идущего, в низовьях Печоры, подошел небольшой служебный теплоход с просьбой взять груз до Печоры. Капитан не отказал все-таки судно своего пароходства.
Но когда это маленькое суденышко трижды привозило груз в мешках на теплоход. Капитан забеспокоился, это была в мешках рыба-омуль. Только за две ночи, эти рыбаки выловили не менее тонны этой уникальной рыбы. Рыба была еще свежей.
Но на улице в конце сентябре, как никогда для нашего Севера стояло тепло. Теплоход шел своим направлением, а гости на своем теплоходике метались, от деревни к деревне в поисках соли и бочек. Но нигде, найти они не смогли. И на эту гору рыбы они привезли всего два бочонка объемом по пятьдесят килограммов.
Вначале решили затарить бочонки омулевой икрой, но в такой жаре ее не сохранить. Не прошло и суток пришлось ее выкинуть, она испортилась.
Затарили бочонки уже размякшей рыбой, а оставшуюся, выкинули за борт.
Лет через пять я встретил этого рыбачка, спросил – Как омуль? Самый большой улов это пять, шесть штук за сплавку. И это в плавную сеть длинной двести метров!?
Так, что основным фактором медленного и полного исчезновения семги, и всей ценной рыбы – является сам человек нашего общества. Как то один из руководителей центральных органов надзора, по Республиканскому телевидению с запалом страсти на браконьерство, стал рассказывать и утверждать, что даже в заповедной реке Щугор не осталось крупней килограммового по величине хариуза.
Хотя в свое время там ловился хариуз весом до трех килограммов. Который весь уже выловлен. Так как же так? В заказник въезд и вход строго запрещен, на устье весь период после ледохода стоят на страже инспектора рыбинспекции.
Бесконтрольно не проедет ни одна лодка. А крупный хариуз куда то делся?
Стыдно было бы об этом говорить, что обловлена река и облавливается только нужными людьми или людьми с хорошими связями. Каждый год с начала лова на реке Щугор, с поля у деревни Бызовой, улетают люди со спиннингами отдыхать в заповедные места.
И прилетают они уже спустя несколько дней, не с пустыми руками. Вылетают в район Щугора, не только с Печорского района. Так, что постыдился бы этот товарищ с экрана телевизора говорить, что эту рыбу на Щугоре варварски выловил простой обыватель, который бежит по болотам и непролазной, тайге пятьдесят километров, чтобы закинуть в заповедную речку свою блесну.
В самых предгорьях Урала заповедную реку пересек газопровод – Вуктыл – Сибирь, а рядом дорога для обслуживания этого газопровода. И вот перед спускающимися по реке на лодках туристами, с дороги в эту пока мелководную реку спускаются два автомобиля КАМАЗ и по руслу реки начали свое движение вниз по течению.
Через три часа лодки подплыли к машинам они стояли на первых ямках, где уже водился хариуз и спокойно их облавливали. Вели себя эти люди спокойно так, как в этих районах контроля, со стороны природоохранных организаций практически нет.
Несколько лет назад, вышло разрешение на лов Печорской рыбы почти всеми видами орудий лова. И на Печорские просторы ринулась армада рыболовов любителей. Разрешили ловить хариуза, всеми видами снастей. Это троллинг, кораблик, спиннинг. И на Бызовских перекатах, рядом с деревней в выходные дни, «мушкарят» десятки лодок вылавливая за несколько недель не только разрешенную по размерам рыбу, но и всю молодь.
Как-то подойдя неожиданно на берегу реки к мужчине и двум женщинам, чистящих рыбу, я ужаснулся. На берегу стояло ведро с хариузом, но с каким? Весь хариуз был меньше ладошки, а в ведре его наверно не меньше ста штук, крупный видимо уже в реке, выловлен. Я спросил – зачем им такая мелочь? – А нам и такой пойдет!
Так что же останется в реке через несколько лет. За весь сезон лова, контролирующих лиц на этом участке, по всей видимости, ни разу не было.
Уникальные , берущие начало с гор Урала, некогда просто запретные реки для лова рыбы, это Сыня, Косью. Но и туда на нерестовые ямы поднимаются лодки с сетями, приходят по непролазным дорогам тягачи. И после совершенных, этих «набегов» рассказывают о сотнях килограммов пойманной рыбы.
И исчезает там рыба, поднявшаяся на нерест. Так что, чтобы предотвратить этот безнравственный лов, надо вначале нашего человека научить любить природу и наладить контроль над происходящим.
По всей видимости, без строжайшего контроля, за соблюдением законов по охране нашего животного мира по прототипу, которые приняты на ЗАПАДЕ, нам свою фауну и природный мир не сохранить!
Если в низовьях реки Печоры основной «бичь», уничтожения проходной рыбы идущей на нерест, считается плавная сеть, использующаяся не только местным населением, но и приезжим народом, имеющего тесные связи с нужными людьми, и их из года в год становится все больше в местах хода рыбы на нерест.
И перестала проходная рыба доходить в верховья до своих нерестилищ. А в верховьях Печоры, на местах нерестилища этой рыбы, куда все-таки единицы этой рыбы доходят, стоят по берегу Печоры охотничьи избушки. И на участке Корольки – Банеул расстояние всего в десять километров насчитываются только по берегу не менее пяти штук, а сколько спрятано их в лесу?
И каждую осень в период хода и нереста рыбы в этих избушках живут браконьерские бригады. Вылавливая плавными сетями последние крохи дошедшей сюда рыбы. А местное население, когда-то ловившие рыбу, возле своих деревень, решило так. Коль не доходит проходная рыба в их речные просторы, будем ловить местную молодь.
И в Печорском районе в каждой деревне есть бригады рыболовов использующие мелкоячеистые невода. И эти браконьеры с наступлением темных ночей вылавливают местную молодь ценных сиговых рыб. И перестал уже попадать в эти невода половозрелый местный сиг. Даже некогда шустрый ерш, перестал ловиться в районе всех деревень в том количестве, в котором ловился еще несколько лет назад.
Ощущение такое, что ни разу не было проведено ночных рейдов рыбинспекции, В средствах массовой информации нет сведений о грубых нарушениях правил рыболовства, не проводится по деревням разъяснительная работа.
Принималось, как-то постановление о запрете ночных выездах на лодках в период хода рыбы на нерест. Но в каждой деревне, каждую ночь одна, две лодки выезжают на браконьерские тони, вылавливать рыбную молодь.
А в зимний период те же мелкоячеистые сети стоят, подо льдом возле всех деревень на отстойных ямах, вылавливая ту же рыбную мелочь.
А в марте, апреле с установлением снежного наста тянутся следы снегоходов на малые реки, где на тех же отстойных ямах, но уже на удочку вылавливается без разбора весь хариуз
.
Есть в Усинском районе, необыкновенной красоты по природе речка - Шарь-Ю, которая находится, как бы в заказнике и все виды деятельности человека на этой реке запрещены. Но стоят на берегу этой речки, охотничьи избушки, баньки - для отдыха, больших любителей природы.
И с наступлением потепления, стоят возле этих избушек, снегоходы последних комфортных модификаций, привезших сюда нужных людей. И занимаются эти люди, бесконтрольной летней и зимней ловлей, отменного заповедного хариуза.
В этом году уникальный, крепкий, снежный наст. И уже не по первому разу, рвутся туда, снегоходы с рыбаками, облавливая отстойные ямы, с уникальной рыбой заполярья.
Поэтому без профилактической работы на местах, жестких мер к браконьерам и контролируемого выезда снегоходов на природу - законами на бумаге положения не изменить.
Приняли опять новые правила рыболовства. Три года назад разрешили лов рыбы почти, всеми видами снастей. Надо было думать, что разрешаем!? За два летних сезона, практически обловили, все речные места обитания хариуза и остальной рыбы.
А сейчас приняли полный запрет на этот лов. К десятому июня заканчивается нерест серой рыбы и хариуза, а правила запрещают лов рыбы с окончания нереста до десятого июля. Хотя в средней полосе и Московской области даже в период нереста разрешен лов рыбы с берега на простую удочку. Кто, и как и откуда брал эти сроки? И есть ли в этой системе надлежащие специалисты.
Размер разрешенного, к вылову хариуза, двадцать восемь сантиметров. По весу он уже составляет минимум восемьсот граммов. А такого хариуза вообще в реке Печора уже наверно и нет. Если и остался, то только на больших боковых речках.
Если раньше местными правилами был выделен участок реки для лова, жителям деревни Бызовой. То сейчас об этом забыли и весь берег установлен городскими машинами, и участок облавливается не только с берега, но и с лодок привезенными на машинах.
И стоит Бызовская курья, опутанная мелкоячеистыми сетями с этих лодок. Хочется спросить? – Ввели запрет на любительский лов рыбы практически всеми видами снастей, оставили лишь любителям десять метров лески и три крючка. И останутся дома ржаветь накупленные блесны, со спинингами. Почти пятьдесят лет существовал запрет на Печоре на спининг и блесны. А семга в реке практически исчезла. И кто же её выловил?
И почему за все эти годы никаких ущемлений промысловому виду деятельности. Продолжают ловить промысловики, по Печоре всю рыбу, какая попадается в сети. Имеют они лицензионные разрешения на лов ценных пород рыб.
А контроля, за их деятельностью за весь летне-осенний период практически нет. И под прикрытием промысловых бригад, рыбачат с ними бригады браконьеров, сменяя друг друга. Господа, с Природоохранных ведомств, запретите все виды рыбной промысловой – лицензионной деятельности, запретите все виды снастей, подрывающие рыбные запасы, но оставьте настоящим любителям рыбалки удочку и спининг – для ловли щуки и окуня.
И не прикрывайте свою беспомощность новыми правилами и законами, а работайте с населением воспитывайте будущее поколение рыбаков любителей. Привлекайте радио, телевидение, СМИ. Не можете сами, учитесь работать по прототипу западных стран.
Ну почему там могут работать с населением, и они уважают законы. А у нас в Республике не получается. Почему там, в маленькие горные речушки, где никогда не водилась рыба, запущена форель, хариуз. И там уже ведется традиционный спортивный лов, по принципу поймал – отпустил. А несколько особей определенного размера может взять как, трофей. И едет туда турист, посмотреть красоты мест, и попробовать себя, в этом виде спортивного лова.
И почему то не бежит туда, местный народ, варварскими методами вылавливать расплодившуюся рыбу. В самый пик рассвета судоходства на Печоре на речные просторы в навигацию выходило работать более 500 всевозможных судов. В настоящее время на всей Печоре работает наверно всего несколько десятков единиц.
Но фекальные воды, как сбрасывались бесконтрольно в Печору, так и сбрасываются. В свое время было доказано, что молевой сплав леса наносит рыбным нерестилищам непоправимый вред. Но уже около сорока лет нет молевого сплава леса по реке. А рыбные запасы исчезают на глазах.
В восьмидесятые годы уже того столетия, по реке Колва стояли бригады Гос. лова. А после весеннего спада воды и выхода рыбы с озер ловили тоннами ценные породы рыб: - сиг, пелядь, чир.
А сейчас все просторы тундры заполонили буровые вышки и нефте - газопроводы. И с начала освоения Усинского месторождения, ежегодно рукотворные катаклизмы потрясают эти места.
Рвутся нефтепроводы, нефть стекает в реку Колва, а затем реку Уса и в Печору. И десятки тысяч мертвых рыбных особей выносятся течением рек на берега рек Усы и Печоры. А в самой реке Колва, уже перестал ловиться даже ерш и окунь.
Отдельные громкие события показывались по телевидению, освещались в центральной прессе. Только в 2014 году после пожара и взрывов на нефтехранилище Усинска, было вылито не одна тысяча тонн нефти. А после дождей эта нефть неумолимо попадает в реку. И опять гибнет беззащитное рыбье стадо.
В одну из таких экологических катастроф, ехавшая ночью по реке Усе лодка с тремя пассажирами под мотором Вихрь, практически перестала двигаться против течения. Посветив фонариком на воду, они ужаснулись – они плыли в нефтяной толще, которая двигалась по течению.
И на фоне всех этих экологических катастроф, опять оказался виноват простой обыватель, которому за то что, он безбожно удочкой выловил всю ценную рыбу.
Высокопоставленные дяди с природоохранных организаций приняли решение о полном, запрете, лова рыбы на Печоре местному населению и даже удочкой. А натурально браконьерский лицензионный лов по Печоре оставили. Может надо сесть за стол ознакомиться с этой информацией и подумать, как наводить порядки, чтобы сохранить нашу матушку природу с ее биоресурсами!!!
О безжалостном отношении нашего человека к животному миру нашей природы привожу случаи.
Каждый год открывается весенняя охота на перелетную водоплавающую птицу это на гусей и утку. Но еще никогда сроки охоты не совпадали с перелетом гусей и уток. Так как прав у местных властей определять время охоты, нет.
Центральные органы надзора, сроки охоты открывают, не согласовывая с условиями регионов, иногда уже и вся перелетная водоплавающая дичь пролетает. И охотники «законно» добивают всю местную утку, которая уже готова садиться на гнезда.
И тем не менее, не смотря на сроки охоты, каждую весну, десятки бригад охотников любителей вылетают на вертолетах в свои заповедные места на гусиную охоту. Они точно знают, что за это время, что они сидят в скрадках на своих болотах, гусь полетит все равно. У этих охотников давно уже сделаны там избушки, и они могут прожить, сколько надо, ожидая пролета гусей.
И стреляют этого гуся безжалостно, весь период его лета. Добывая на каждого члена бригады, как обыденное дело, не мене пятидесяти птиц, а иногда и более. Также этими вертолетами вывозятся все бригады охотников и дичь. И никакого контроля со стороны природоохранных организаций.
Ну почему в центральной полосе и где? В Воронеже, на этого же гуся законно организована охота. Коммерческие структуры построили домики для отдыха, делают скрадки, имеют транспорт доставки Согласовывают с охотнадзором сроки и количество добытой птицы.
Ну почему в Печорском районе? Где на перелете пролетают сотни тысяч птиц, нет возможности взять законно путевку и в дни перелета несколько дней посидеть в скрадке, на гусей. А пока этой охотой занимаются в нужное время, только практически избранные люди. Неужели со сроками охоты и возможностью поохотится на гусей, и отдельно на утку так сложно решить эти вопросы? И установить работу и контроль надзора по опыту Западных стран.
Деревня Праскань в среднем течении реки Печоры и от нее всего два десятка километров до Северного полярного круга. Метровые глубиной снега, зимние морозы за пятьдесят градусов. Кругом тайга, сплошные болота всего шестьдесят километров на Север и начинается лесотундра, вечная мерзлота.
И вот разговариваю с жителями этого села, узнаю, что в 1980 году они поехали в ноябре месяце на снегоходе БУРАН за сеном на луга. И из-под стога сена выскочили животные, которых раньше здесь никто не видел. Животных догнали и расстреляли. Это оказались дикие КАБАНЫ. Как и откуда они могли прийти в края вечной мерзлоты и зачем?
Основное место жительства – Кировский район, но ведь туда более, тысячи километров. И у наших охотников не появилась жалость к ним и не дрогнула рука, с ружьем расстреливая животных.
И вот спустя тридцать лет, всего в тридцати километрах от города Печоры у реки Малая Вяткина, появилось маленькое стадо кабанов. Они прижились, и вывели потомство.
А рыбаки в апреле месяце ездившие на эту речку, на зимнюю рыбалку, видели это стадо, которое кормилось вдоль болот, куда впадали маленькие почти не замерзающие под снегом ручейки. Я попросил знакомых в следующий раз сделать фото.
Но в следующую поездку, кроме Буранных следов и кровавой расправы над животными там уже ничего не было. Опять снегоход Буран и опять наш охотник, не имеющий жалости ни к чему живому и чувствуя свою безнаказанность, издеваются над живой природой.
Когда придет время, что выезды Снегоходов за пределы города будут с разрешения Охоторганов и выдаваемых путевок? И все снегоходы будут регистрироваться, а продающие организации будут давать информацию о покупателях, все должно находиться под контролем.
Сейчас основное назначение покупаемого Снегохода и желание хозяина – Это только брать все бесплатно от бедной матушки природы и ничего не давая взамен. Сейчас все выезды на снегоходах за пределы города в дальний лес и на малые речки, это практически бесконтрольные браконьерские выезды.
2014 год, октябрь месяц, в районе охранной зоны Печорского водохранилища видели диких кабанов. И опять охотники любители несколько часов гоняли диких животных, в надежде поживиться дичью.
Апрель 2015 год, еще глубокий снежный покров, а после непродолжительной оттепели, опять крепкие ночные морозы. И снежный покров превратился практически в ледяной наст. И этот наст выдерживает не только снегоходы, но и гусеничную тяжелую технику.
И сразу начали поступать сообщения: - В поселке Каджером со снегохода убита лосиха. В Печоре всего в тридцати километрах убиты две лосихи. Сосногорском районе, нашей республики, со снегоходов расстреляны пятнадцать оленей, которые из за их малочисленности и своих особенностей были занесены в красную книгу.
А кто знает, что делается в населенных пунктах Припечорья, где практически никогда не бывали контролирующие лица охотнадзора? Если только в городском районе творится такая варварская охота. То, кто может сказать, что делается в глубинке?
Пришла в наши края долгожданная весна. Конец апреля, снег лежит в лесу почти не тронутый, а почерневшие дороги скинули свое зимнее покрытие. И на укатанные дороги покрытые щебнем и галечником начала выходит после суровой зимы боровая птица
.
Выходит для того, чтобы пополнить запасы камешков после длительной и суровой зимы. До открытия сроков весенней охоты еще пятнадцать дней. А любители поживиться, беззащитной, а весной еще и доверчивой птицей, уже с рассветом курсируют по этим дорогам.
В один из дней всего в трехстах метрах от деревни стоял крутой импортный джип и расстреливал с малокалиберной винтовки, вышедших на дорогу – глухаря и трех глухарок. А увидев на дороге идущих людей, забрали убитого глухаря и глухарку, спокойно уехали.
И такая безнравственность будет продолжаться еще и весь период весенней охоты. Напрашивается вопрос, а можно ли в настоящее время нашему охотнику доверять, нарезное оружие. Или сначала надо нашу природу и фауну защитить законодательно. Организовать ее защиту. Затем воспитать и научить любить природу нашего охотника, а потом только доверить ему оружие.
А нарезное оружие собрать в оружейных комнатах города, за охрану и хранение платить взносы. А выдачу оружия производить после заполнения бланка – Куда едет и цель поездки. Искоренить браконьерство в высших эшелонах власти, чтобы простой обыватель, не кивал, на них и не говорил:- А почему им можно, а мне нельзя?
Давайте всем миром будем устранять это беззаконие, безнравственных охотников и рыбаков в нашем Цивилизованном Мире. Ну не умирает уже наш человек с голода, а желание бесплатно и безнаказанно брать и брать все от природы, никак не проходит