Русская и европейская пресса подробно и красочно описывали разгром военного мятежа, который ещё больше разделил общество и укрепил партию большевиков. При этом, в зависимости от политической направленности газеты, экзотические всадники, идущие на столицу, именовались либо «кровожадными дикарями», либо неудавшимися «спасителями Отечества». Советские историки однозначно говорили, что Корниловский мятеж - был заговор с целью разрушения свобод, завоёванных революцией. В постсоветской эпохе всё чаще говорится о том, что между Керенским и Корниловым был договор, который в последний момент пошёл не по плану, что привело к конфронтации. Действительно «красное знамя революции» Керенского и «преданная армия» Корнилова могли навести порядок в стране. После разгрома мятежа 31 августа 1917 г. начала действовать Чрезвычайная следственная комиссия по делу о ген. Корнилове. Одним из первых её решений стал приказ о расформировании Дикой дивизии (корпуса). Уже в ходе следствия встал вопрос о немалых денежных ценностях, находившихся в распоряжении горцев. В связи с тем, что дивизия фактически являлась наёмной, в её кассе всегда имелись солидные финансовые средства - для выплаты ежемесячного жалованья. Также удалось установить, что в июле 1917 г. Киевский банк выдал армейскому командованию ссуду в 200 тыс. золотых николаевских руб. Скорее всего она предназначалась личному составу КТКД. Л.Г. Корнилов предполагал - после взятия революционного Петрограда, выплатить всем всадникам хорошее вознаграждение, причём в виде золотых монет, которые особенно ценились на Кавказе.
Комиссия по расследованию дела Корнилова закончила свою работу в июне 1918 г. Она пришла к заключению, что обвинения против генерала безосновательны, полностью оправдала его и обвинила Керенского в сознательном извращении истины. Временное Правительство, форсировано вводившее в России демократию, не приняло во внимание того, что во время войны даже самые демократические государства вынуждены проводить политику ограничения гражданских прав и свобод. Разгул «демократии» привёл сначала к крушению армии, а затем и всего государства. После захвата большевиками власти в Петрограде 25-26 октября 1917 г. Временное правительство было низложено. Через день после своего бегства из Зимнего дворца, Керенский из штаба Северного фронта в г. Пскове пытался организовать поход полков 3-го конного корпуса на Петроград для восстановления «законной власти». Командиру корпуса ген. Краснову удалось собрать шесть сотен 9-го Донского полка и четыре сотни 10-го Донского полка, насчитывавшие всего около 700 чел. Днём первые эшелоны отправились в путь. 27 октября около Гатчины к ним присоединилось ещё две сотни 10-го Донского полка. И с этими крайне незначительными силами Керенский и Краснов начали наступление на столицу. Поначалу их поддержали и пилоты Гатчинской лётной школы. 30 октября два аэроплана разбросали над столицей антибольшевистские листовки, однако этим и ограничилось их участие в «наведении порядка». Вскоре в Гатчину нагрянули отряды революционных матросов. Офицеры в большинстве своём разбежались, а оставшиеся нижние чины перешли на сторону красных.
Через некоторое время, большинство авиаотрядов Петроградского военного округа объявили себя «воздушными отрядами красной гвардии». Так началось зарождение советских ВВС. В июне 1918 г. Керенский покинул Россию. Находясь в Лондоне и Париже, он пытался добиться поддержки со стороны Антанты для Уфимской Директории, в которой преобладали эсеры. После колчаковского переворота столь же безуспешно агитировал против омского правителя. С 1920 г., постоянно участвуя в расколах, ссорах и интригах русских изгнанников, жил во Франции, где с группой единомышленников - Н.Д. Авксентьевым, И.М. Брушвитом, В.М. Зензиновым, Е.Ф. Роговским - основал т.н. «Административный центр внепартийного объединения». Вопреки названию о «внепартийности» группа в подавляющем большинстве состояла из эсеров. Админцентр пытался наладить связь с участниками антисоветских восстаний в Кронштадте и на Сев. Кавказе, с казаками, вёл агитацию среди бывших русских военнопленных и эмигрантов в Германии и Польше, возглавлял издание эсеровских газет, журнала и информационного бюллетеня. Непримиримое отношение к белой эмиграции Керенский сохранял всю жизнь. Поэтому понятно, что со своей стороны она платила ему тем же. «Я смело утверждаю, что никто не принёс столько вреда России, как Керенский», - писал М. Родзянко в 1922 г. По мнению монархических кругов и других белых вождей, он был виновен в трагедии России не меньше, а может быть, даже больше, чем Ленин. А.Ф. Керенский умер в Нью-Йорке в 1970 г. в возрасте 89 лет. Похоронен в Лондоне, куда его прах перевёз сын Олег.
Председатель ЧСК И.С. Шабловский, ранее производивший следствие о восстании большевиков в июле 1917 г., скрылся. Тем самым пост главы комиссии стал вакантным, и обязанности председателя возложил на себя полковник фон Раупах. Сама комиссия была переименована большевиками из Чрезвычайной в Высшую, и в её состав были введены матрос и фельдшер, которые де-факто выполняли в ней роль статических наблюдателей и не вмешивались в её работу. Утром 17 ноября 1917 г. Роман Романович Раупах, находящийся в Адмиралтействе, через капитана Чунихина получил записку от Лавра Корнилова, в которой было изложено предостережение, что все быховские узники могут стать жертвами расправы солдат, покидающих фронт, если не будут в ближайшее время освобождены из-под ареста. Фон Раупах взял бланк комиссии и на печатной машинке набрал на нём вымышленный приказ об освобождении быховских узников в связи с внесением за них залога. Документ был зарегистрирован и снабжён печатью Высшей следственной комиссии, однако своей подписи на нём фон Раупах не поставил (подписи Раупаха и Украинцева были подделаны позднее, без участия фон Раупаха). Приказ был передан Чунихину и 19 ноября 1917 г. доставлен в Быхов. В тот же день исполняющим обязанности верховного главнокомандующего Русской армией Николаем Духониным (стал после бегства А.Ф. Керенского за границу), который получил данную бумагу, было отдано распоряжение (оказавшееся для него последним) об освобождении генералов, арестованных в связи с Корниловским выступлением в августе 1917 г.
Для выполнения распоряжения он командировал в Быхов, где содержались под арестом в бывшем католическом монастыре узники, полковника Павла Кусонского. Последний передал приказ коменданту тюрьмы полковнику Эрхардту, который поначалу усомнился в подлинности бумаги, но под давлением узнавших о приказе текинцев, охранявших Корнилова и приветствовавших распоряжение об освобождении, выпустил арестованных. Вечером 19 ноября все узники (генералы и офицеры) тюрьмы покинули Быхов. Полковник Украинцев, чья подпись на приказе также была подделана, не отрицал решающую роль фон Раупаха в возникновении данного документа. Вскоре после побега Корнилова 21 ноября к Раупаху прибыл большевистский народный комиссар юстиции Пётр Стучка, который поинтересовался причинами вынесения такого приказа членами комиссии, на что фон Раупах сообщил о том, что подобный приказ комиссия не издавала, но юридически причин продолжать удерживать Корнилова на данный момент уже не существовало по причине того, что он обвинялся в мятеже против власти, которая уже была свергнута. Личное знакомство фон Раупаха и Стучки позволило ему избежать ареста. В декабре 1917 г. фон Раупах выехал в Финляндию, где находилась его семья, и больше в Советскую Россию не возвращался (19). Уже в ночь на 20 ноября бывшие узники в сопровождении Текинского конного полка отправились на Дон. Вскоре туда начали пробираться те, кто хотел сражаться против антигосударственной деятельности большевистского правительства. Они вливаются в первые формирования Белого движения, которые начинал создавать ген. М.В. Алексеев.
7 декабря ген. Л.Г. Корнилов возглавил Добровольческую армию. Ген. А.П. Богаевский вспоминал позже, что «командующий в тот день был в штатском костюме и имел вид не особо элегантный. Криво повязанный галстук, потёртый пиджак и высокие сапоги делали его похожим на мелкого приказчика. Ничто не напоминало в нём героя двух войн, кавалера двух степеней ордена Св. Георгия, человека огромной силы воли и исключительной храбрости. Маленький, тощий, с лицом монгола, плохо одетый, он не представлял собой ничего величественного и воинственного. Вместе с тем Лавр Георгиевич с надеждою смотрел в будущее и рассчитывал, что казачество примет деятельное участие в формировании Добровольческой армии». Её формирование и становление шло медленно и к концу января 1918 г. численный состав не превышал 5 тыс. чел. А тем временем вся железная дорога на Дон, оказались в руках красных, что резко сократило приток добровольцев из всех концов страны. Ген. Лавр Гергиевич Корнилов рассчитывал на помощь горцев, отправляя на Кавказ посланников, но переговоры проходили крайне тяжело - требовались большие суммы денег для выплаты наёмникам. Последующие отчаянные бои с красными, начиная с конца декабря 1917 г. на Дону и Кубани, неудачная попытка штурма Екатеринодара и гибель 31 марта 1918 г. авторитетного ген. Корнилова станут одними из самых ярких страниц за время Гражданской войны. Однако история пошла другим путём. Кавказские полки три года находились в Действующей армии. Конечно, они не могли существенно влиять на ход войны, но тактические задачи, которые на них возлагались, решали успешно.
Продолжение следует в части 19 http://proza.ru/2020/07/13/410