С тех пор, как я вдумчиво перечитал «Божественную комедию» Данте, моим воображением завладел образ его таинственной возлюбленной и музы – Беатриче. И я невольно провёл литературную параллель с одной из библейских героинь.
Речь идёт о Суламите из «Песни песней» Соломона.
Как известно, «Песнь песней» изобилует откровенными, образными описаниями женского тела, что довольно странно для такой строгой книги, как Библия. Но, несмотря на подчёркнутый эротизм, в ней угадывается тот же образ Вечной Женственности, который мы встречаем и на страницах «Божественной комедии» Данте.
Казалось бы, что может роднить знатную бледнокожую Беатриче с бедной и смуглой Суламитой?
Как известно, и та и другая являются возлюбленными поэтов, символизируют святую церковь и представляют собой воплощения любви «агапе». То есть, как мне кажется, эти два женских образа отличаются особой нравственной чистотой.
О них обеих мало что известно. Особенно о Суламите, у которой едва ли найдётся реальный прототип, если только не царица Савская, которую, впрочем, трудно представить в виде юной девушки. А кто-то и вовсе придерживается мнения, что это женская форма имени Соломона.
Отсюда и версия о мнимой возлюбленной, живущей лишь в голове поэта и наделённой всеми возможными добродетелями. Разве эта ситуация не созвучна с историей Данте и Беатриче? Действительно, о музе великого флорентийца также нельзя что-либо сказать с полной уверенностью.
В том, что она жила на самом деле, пожалуй, нет сомнения, но кем же она была при жизни? Ангелоподобным существом, как её показывает Данте в своей бессмертной поэме, или обыкновенной девушкой того времени, которую он просто идеализировал, воспев тем самым культ Прекрасной Дамы? Этот и многие другие вопросы так и остаются без ответа.
Два лика Вечной Женственности (эссе)