Часть 2: http://proza.ru/2020/07/12/91
* * *
Удобно устроившись на диване Мэри внимательно слушала Брандта.
— В зоне флофазы я видел то, что погубило разведчиков, спасателей и команду «Альдоры», — доверительно сообщил Роберт. — Мне трудно объяснить, но внутри этой планеты есть нечто совершенно необычное: возможно сгусток энергии или что-то в этом роде. Я видел в кратере...
— Ну, то, что вы видели в кратере — только без обид — скорее всего, галлюцинация, — заметила Мэри. — Вас нашли без сознания и всё в вашей бедной голове могло перемешаться...
— Вы ошибаетесь. Я это действительно видел: странный густой газ. Наверное, это видимая... составляющая той самой энергии, — Брандт помрачнел и очень веско добавил. — Могущество её непостижимо! Я испытал это на собственной шкуре... Уничтожение планеты может привести к кошмарным последствиям. Я уверен теперь, что её агрессивность объясняется нашей агрессией по отношению к ней. Возможно, планета оставила меня в живых только потому, что моё присутствие на её поверхности ни в коем разе не угрожало ей. Всё, что происходит здесь — сигнал. Поверьте, Мэри, я зачистил много планет, и к этой у меня тоже нет родственных чувств. Но Верду надо спасти.
— Какой смысл, Роберт?
— Смысл?.. Воевать с ней — смертельно опасно. Это будет фатальная ошибка.
— Это лишь ваше мнение. Дайте им услышать то, что, они хотят, — Мэри деланно рассмеялась. — Боже мой, кого я учу! Вам известно лучше всех: Ассамблее наплевать на всё, если существует реальная угроза строю. Не может быть в этой Вселенной никого сильнее Ассамблеи. Это политика! И вам не поспорить с законами этого мира.
— Вы говорите, как капитан, — сказал Брандт и усмехнулся.
— Я достаточно поработала на Ассамблею, чтобы понять мотивацию того или иного решения. Именно поэтому моя точка зрения так близка к капитанской.
— Не смотря на это, я бы хотел, чтобы в вашем отчёте чувствовалась склонность к «сохранению этого космического объекта». Или хотя бы не было прямых рекомендаций ее сжечь.
— Мой отчёт будет совсем на другую тему, — произнесла Мэри Алвей и поторопилась добавить. — Главным-то будет ваш доклад. Вот в нём вы и... Впрочем, я не думаю, что это что-то изменит.
— А мне плевать, что не изменит. По крайней мере, я буду спать лучше с мыслью о том, что сделал всё, что в моих силах, — отрезал Брандт.
— Вы мне нравитесь, Роберт, и я бы не хотела, чтобы вы гробили свою жизнь из-за какой-то планеты.
Он подошёл к иллюминатору. Там — внизу неслась по своей вечной орбите Верда, судьба которой была предрешена. Она казалась беззащитной по сравнению с мощью человечества, объявившего ей войну. Но Брандт знал, какая силища таилась под тонким слоем облаков и грунта. Планета завораживала его, и он продолжал стоять, не отрывая от неё взгляда, не обращая внимания на Мэри, которая опять что-то пыталась доказать. Чем дольше он смотрел, тем больше ему хотелось продлить этот миг. Наконец, корабль начал делать манёвр, планета медленно поползала в угол иллюминатора и скрылась. По кораблю объявили готовность 60 минут.
* * *
Планета Больга. 8-я базовая колония
Стадион не был заполнен до отказа. Тем не менее, на трибунах, в спортбарах и фойе собралось достаточно шумного народа, чтобы можно было легко затеряться в толпе.
Чарльз Хопкинс после коротких поисков, вошёл в сектор 14А верхней трибуны и занял место, указанное на билете.
— Спасибо, что откликнулись на мою просьбу, — сказал, повернувшись к Хопкинсу его сосед, стараясь без крика перекрыть рёв болельщиков.
— К вашим услугам, — ответил тот. — Милое местечко. Тихо как в библиотеке. Специально для бесед?
— А вы сядьте поближе и всё услышите. Это единственное место, куда не достают телекамеры. И слышимость для прослушки — сами видите.
Они повели размеренную беседу, почти касаясь друг друга лбами. Тема, видимо, настолько занимала обоих, что ни восторги стадиона, ни горе толпы, ни страсти игры не могли отвлечь их от важного обсуждения.
— После того, что произошло, эту планету надо уничтожить, — сказал один из них. — Я хочу, чтобы не её стало. Мне уже всё равно, какую она там представляет ценность для Ассамблеи, цивилизации или частных лиц. И я чувствую, что эти люди дышат мне в затылок.
— Но пока они вас пощадили, — Хопкинс бестактно сделал упор на «пока».
— Вот именно — пока. И «пока» «ЭТО» будет существовать — они могут нагрянуть в любую минуту... Чарльз, я прошу вас!
— Да-да, я отлично всё понял. Кроме одного. Как я смогу провести такое решение? Это вне компетенции генштаба.
— Чарльз, сейчас вы курируете работы по этому делу. И вам будет проще всего это обосновать. Я не прошу вас об одолжении, а предлагаю контракт: вы получите пост, который не только оставит вас куратором над Три Пикс, но позволит продвинуть в Ассамблею вообще любой проект.
Сердце Хопкинса ёкнуло, но он не подал виду.
— Экспедиция, отправленная туда для проектной подготовки взрыва, отозвана. — Продолжал его собеседник, — Полковник Брандт на днях будет здесь со своей экспертной оценкой. Постарайтесь, чтобы она дошла до Ассамблеи в правильном виде.
— Я не уверен, что рекомендации Брандта смогут как-либо повлиять на решение Ассамблеи, — глядя на зрителей, предположил Чарльз.
— Поди, знай, что он там увидел. Вы же не можете поручиться, что он не отыскал там что-то экстраинтригующее. А мне нужны гарантии, мистер Хопкинс. Вам необходимо держать под контролем ведомства, от которых зависит принятие решения. И корректировать их мнения. Ассамблея собирается заслушать их доклады, в том числе — доклад Брандта лично, и мне не нужны колебания...
— А вы уверены, — с нажимом и чуть повысив голос, задал вопрос Чарльз, — что возможно перелететь сразу столько ступеней вверх?
— Друг мой, очень много очень больших людей обязаны спасателям жизнью и кое-чем ещё большим. Посему даже не сомневайтесь!
Хопкинс не ответил сразу, а уставился на поле с таким интересом, словно поставил на игру месячный оклад. Продержав собеседника в напряжении минут десять, он, наконец, сказал:
— Хорошо, мистер Ллойд. — Я посмотрю, что смогу сделать и свяжусь с вами.
* * *
Планета Больга. 1-я базовая колония
Шлюз открылся. Брандта и мисс Алвей встречал Чарльз Хопкинс. Выражение его лица можно было принять за улыбку, но лишь при известной доле воображения. Встревоженность Чарли сразу бросалась в глаза.
— С возвращением. Наслышан о вашем путешествии. Мэри, спасибо за работу. Водитель отвезёт вас домой. Отчёт о командировке потребуется завтра же. А мне с Робертом нужно поговорить.
Брандт слегка удивился набору ценных указаний. В нём шевельнулось беспокойство. Но голос мисс Алвей не дал укрепиться этому чувству:
— Не люблю прощаться, — сказала она.
— Если позволите, я с вами свяжусь. У вас бывает свободное время? — проявил инициативу Роберт.
Мэри, улыбнувшись, быстро сунула ему в нагрудный карман свою карточку и последовала за водителем. Чарльз схватил под локоть Брандта и потащил к машине.
— Ну, как дела, Роб?
Видя нервозность Чарли, тот спросил:
— Что произошло-то?
— Много чего произошло. Садись в машину.
Брандт подчинился. Он чувствовал, что Хопкинс чрезмерно возбуждён.
— Чарли, расслабься. Я всё знаю: Ассамблея хочет выслушать мой доклад. Исчезновение экипажа «Альдоры» существенно изменило все планы. У меня есть рекомендации, которые...
— Ты ничего не знаешь, — перебил его Хопкинс. — С того момента, как ты покинул Верду, произошло кое-что посерьёзней. И многое изменилось, а точнее — изменилось всё.
— Только не говори, что опять кто-то исчез. У меня вообще создаётся впечатление, что все важные события происходят, когда я сплю.
— Нет, никто не исчез. Даже наоборот.
Чарльз повернулся к Роберту:
— Ты знал Олтона?
— Конечно. Когда-то работал со мной в «Зачистке». Он был на разведчике.
— Да, да. Так вот: десять дней назад семь человек появились на Клонге. Они напали на дом генерала Тейлора.
— Командующего войсками дальней защиты?
— Да, именно. Генерал и его охрана мертвы. Полиция попыталась задержать нападавших. Но перестаралась: шестеро из них были убиты. Слава богу, одного взяли живым. Сегодня ночью — после тщательной проверки — выяснилось, что это...
— Гарри... — выдохнул Брандт.
— Он сейчас в федеральной тюрьме. Не отвечает ни на один вопрос. Ассамблея просто в шоке! Эта «аномалия» атакует членов правительства в их собственных домах! Служба безопасности запустила расследование: проверяются все варианты вплоть до заговора в высших эшелонах.
— Постой, а кто остальные шестеро? И что с планетой?
— Остальные шестеро — «хирурги» с того же корабля. А с планетой?.. Да ничего с планетой. Что с ней станется? Ведётся наблюдение. Решение по ней будет принято на заседании Совета Глобальной Безопасности. Через пять дней.
— Ну, и что ты думаешь? — спросил Брандт.
— А тут и думать нечего. После «Альдоры» уже было всё ясно, а теперь яснее некуда. Варианта может быть два, но в обоих — решения одинаковые. Первый — там засела какая-то группа с оружием нового поколения. Мы их побеспокоили. Они на нас нападают. Защиты от них у нас нет. Второй — некие силы, энергии, аномалии — всё равно что — этой планеты вытворяют, что хотят. Мы на неё случайно напоролись. Теперь она на нас нападает. Защиты от неё у нас тоже нет. Объяснений природе происходящего опять-таки нет. И не будет. Вывод: пропади пропадом этот кусок камня со всеми его аномалиями и бандитами. Ничего страшного: во Вселенной планет навалом, одной больше — одной меньше. Главное, что угроза исчезнет.
— Ассамблея допускает другое решение проблемы?
— Ты меня слушаешь, Роб?! Ты что, проспал всё, что я тебе сказал? Исчезновение экипажей в заброшенной системе — это ещё куда ни шло, но нападение на правительство!.. В любом случае через пять дней — заседание СГБ. Будет заслушан доклад Службы безопасности, военных, учёных и твой.
— Как-то мне неуютно в этой компании, — Брандт был безнадёжно разочарован. — Что я смогу пропеть им после такого разогрева?
— Твое выступление не менее важно: ты один из обоймы. Ты должен будешь дать свою оценку как специалист по методам уничтожения планет.
— Но моё заключение ещё не готово, — ответил Роберт.
Хопкинс раскрыл рот, но в первые секунды от возмущения не мог найти слов и даже опешил.
— Как не готово?! Ты о чём, старина?! Я слышал, ты там ударился, но никак не думал, что так сильно. Не будь ребёнком! Кому интересно твоё заключение? — Чарльз перевёл дух. — Впрочем, я знаю, о каком заключении ты говоришь: это каким образом лучше стереть её с лица Вселенной. — Хопкинс замахал рукой на Брандта, который попытался вставить слово. — И не говори мне, что это не так! Страшно не люблю иметь дело с умалишёнными. Роб, у тебя есть пять дней, чтобы решить, как именно надо взрывать, чтобы безопасно и в пыль... А пока ты должен помочь Службе Безопасности. Гарри Олтон был у тебя в команде. Ты должен поговорить с ним. Может, хоть тебе он что-нибудь скажет: ты ведь хочешь разгадать этот ребус больше, чем кто-либо. Ну что? Поехали?
— Мы вроде уже едем, — Брандт поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза.
* * *
Скоро машина въехала в ворота Федеральной тюрьмы. Вместе со штатной охраной на КП стоял наряд военной полиции. Они проверили документы Хопкинса и, отдав честь, открыли ворота.
— С каких это пор военные стали отдавать тебе честь, Чарли? — поинтересовался Брандт.
— Я назначен Главным советником Ассамблеи по Глобальной безопасности, — Хопкинс постарался придать тону максимум безразличия, — со всеми вытекающими отсюда полномочиями.
— Чарли! Как тебе это удалось?! Всего за полтора месяца! — При всём своем пренебрежительном отношении к этому человеку, Брандт был восхищён его способностью делать карьеру.
— Так ты теперь ещё и куратор Службы безопасности?
— Так точно, сэр, — нотки гордости всё-таки пробились в голосе Хопкинса.
— Бедные ребята! — вздохнул Роб. — Представляю, какое печальное будущее их ожидает.
— Да пошёл ты! — без злости отмахнулся Чарльз.
Прямо из паркинга они вошли в вестибюль. Там их встретил офицер тюремной администрации.
— Майор Конан, — представил Хопкинс офицера. — А это Роберт Брандт.
— Прошу вас, господа, — пригласил майор гостей следовать за ним. — К сожалению, не могу вас избавить от необходимых формальностей.
Пройдя проверку на КП, они поднялись в лифте на четвёртый этаж. Брандт отметил, что охрана тюрьмы усилена вооружёнными до зубов офицерами из отдела Службы безопасности.
— Думаешь, эти вояки сдержат натиск врага? — попытался подтрунить Роб над усиленными мерами безопасности.
— Излишняя предосторожность не помешает, — в отличие от него, Чарльз чувствовал себя здесь вполне комфортно.
Они пошли по длинному ярко освещённому коридору. Перед второй дверью Чарли остановился:
— Мы пришли.
За дверью их встретил Дэнис Грин, заместитель директора Службы безопасности. Внутренние помещения состояли из двух комнат: одна для следователей, другая для допросов заключённых. Низкие стены были выкрашены в серый казарменный цвет, который делал обстановку ещё более угнетающей. В первой комнате сидело пять человек. По их виду было заметно, что они сильно утомлены. С каждой минутой пребывания в этом мрачном месте Роб нервничал всё больше и больше.
— Ну, что? Какие-нибудь изменения? — спросил Хопкинс у Грина.
— Никаких, сэр. Молчит по-прежнему. Ни один из применённых методов не дал результатов, — описал заместитель директора положение вещей, кивая в сторону второй комнаты, отделённой стеклянной стеной.
За стеклом, прикованный наручниками к креслу, сидел человек с закрытыми глазами. Из мебели — только штатив с четырьмя мощными лампами, в углах помещения — четыре стула.
— А что у него с лицом? — насторожился Роб, присматриваясь к Олтону.
— Этот метод тоже ничего не дал, — спокойно ответил один из следователей.
— Ясно, — сказал Брандт, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Вся обстановка вызывала у него нарастающую неприязнь.
— Нам сказали, вы знакомы с этим человеком, — также монотонно произнёс другой коп.
— Знаком, — Роберту вдруг показалось, что и за него сейчас возьмутся, как за Олтона. — Был знаком, — неожиданно для себя самого добавил он.
— Постарайтесь разговорить его, — донеслось из угла комнаты. — У нас подходов к нему нет, хотя вопросов предостаточно.
Брандт подошёл вплотную к стеклу и внимательно посмотрел на Гарри.
— Что говорят медики? — спросил он, не отрывая взгляда от арестованного.
— Вменяем. Физическое состояние — нормальное, не смотря на десять дней устроенной им голодовки, — вступил в разговор четвёртый следователь. — Удивительно даже.
— Я ничего не обещаю, — произнёс Роб, отворачиваясь от стекла.
— Попробуйте, Брандт, — попросил Грин.
Роб подошёл к двери, ведущей непосредственно в комнату допросов. Ещё раз взглянул на Олтона через стекло и повернул ручку. Заключённый поднял голову, посмотрел в глаза вошедшего вполне осмысленным взглядом, но, не выказав никаких чувств, отвернулся и уставился в пустоту.
— Гарри, — тихо позвал Брандт. Он взял стул, поставил его напротив штурмана, сел, опершись локтями о колени, и позвал опять, — Гарри! Слышишь, старик, меня попросили поболтать с тобой. Мне сказали, тебе здесь не хватает светского общества. Совершенно согласен: перекинуться словом тут и впрямь не с кем.
Брандт знал, что его слушают снаружи и решил, если уж не разговорить бывшего коллегу, так хоть отыграться на копах за свой испуг:
— Компашка подобралась премерзостная. Я бы тоже не стал с ними общаться... А как тебе удаётся столько времени ни пить, ни есть? Штурман, скажи хоть слово.
Олтон совершенно не реагировал. Все попытки Роберта вызвать его на разговор были безуспешны. Грин, наблюдая за этим, сказал Хопкинсу:
— Это бесполезно. Пустая трата времени.
Брандт же решил изменить тактику. Он подошёл вплотную к Олтону, присел на корточки и попытался заглянуть ему в глаза.
— Гарри, это я — Роб. Узнаёшь меня? Мне нужна твоя помощь. Что произошло с твоей командой в системе Три Пикс? Если ты не станешь говорить, тебя сгноят в этой тюрьме. Ты это понимаешь... Не молчи: молчание никому не поможет.
Еле заметная улыбка промелькнула на избитом лице, но ответа не последовало. Дверь открылась, и в камеру вошёл Дэнис Грин.
— Брандт, это бесполезно.
Он сделал знак, приглашая его на выход. Роб прощально похлопал Олтона по плечу. Однако, сделав пару шагов, остановился, резко развернулся и устремился назад.
— Куда вы? — растерянно спросил Грин. Роберт не ответил. Он сжал голову штурмана ладонями, повернул к себе его лицо и, почти касаясь кончика носа, заговорил громко и зло:
— Гарри! Я был там! Ты знаешь эту планету! — в этот момент Олтон поднял глаза, — Я вижу, что ты понял меня! Она мне не нравится. Она всем не нравится! А ты знаешь, что бывает в таких случаях. Для чего бы вдруг Ассамблее понадобился я? А?! — выражение лица заключённого оставалось прежним, но он не сводил глаз с собеседника. — Ты знаешь, что я имею в виду, штурман! Ты всё понимаешь, — снижая тон, говорил Роберт. — Так вот, я скажу тебе, что собираюсь сделать. Бурить я её не буду. Судя по тебе, это не приводит ни к чему хорошему. Я заложу весь клониевый заряд, который мне будет доступен, и разнесу всю систему!
Лицо Гарри исказила гримаса, похожая на насмешку.
— Я не верю тебе, Роб, — заговорил вдруг Олтон тихо, но уверенно. Брандт вздрогнул. Люди в соседней комнате повскакивали с мест, роняя стулья. — Я чувствую, что ты лукавишь, — заключённый сделал паузу, наклонился ближе к другу и продолжил почти шёпотом, — Ты не хочешь убивать её. Я это вижу.
— Ни черта ты не видишь!
— Нет. Меня уже ничто и никто не сможет обмануть, — заявил Олтон, откидываясь назад, — Ты сильно напуган. Ты боишься её, Роб! Хочешь знать, что произошло с нами там?.. Прозрение! Прозрение, которое не придёт к человечеству. И именно поэтому его судьба предрешена.
— Какое ещё прозрение? Какая судьба? — Брандт терял терпение. — Что там случилось? Почему? Гарри, не валяй дурака; мне нужны факты, чтобы действовать.
— К сожалению, это всё что я могу сказать.
— Слушай, если ты хочешь спасти её, ты должен сказать, что произошло. Ты что, не понимаешь?! Я обещаю, что сделаю всё возможное...
— Нет, — оборвал его Олтон. — это не поможет: ты не сможешь спасти её. Поздно.
Стоявший в дверях Грин старался не шевелиться. Следственная группа во главе с Чарльзом выстроилась в шеренгу, налегая на прозрачную стену.
— Тогда я обещаю тебе: она будет гореть, и все твои идиотские тайны будут жариться там в моём огне!
— Да, я знаю, — спокойно сказал Олтон. — Да, будет гореть. Но уничтожив её, ты убьёшь себя... и всех, кто тебе дорог, — он снова сделал паузу, всё так же глядя Брандту в глаза. — Погиб лес — в огне. Его убили. Умерла Материнская планета. Здесь и ищи ответ. И вообще... отстань от меня. Я устал, — Олтон обмяк, взгляд его потух. Он отвернулся от собеседника и опять уставился в невидимую точку.
— Гарри! Погоди. Что это значит? Эй, штурман, ты не закончил! — пытался Роберт вернуть заключённого к разговору, но тот замкнулся в себе окончательно.
Воцарилась напряжённая тишина.
— Думаю, это всё, — произнёс, наконец, Грин. — Больше он ничего не скажет.
— Похоже на то, — ответил Роб с явным сожалением.
— Что за бред он нёс? — накинулся на него Чарльз, как только Брандт закрыл за собой дверь в камеру. — Лес, Материнская планета, огонь, судьба...
— Возможно, просто психическая травма, — предположил Грин. — Однако надо всё внимательно прослушать. И хорошенько продумать.
— Да-да, — точно во сне подтвердил Брандт, — надо продумать. Всё, что он сказал.
Хопкинс усмехнулся.
— Если бы я анализировал бред каждого полоумного...
— Он не каждый и он не полоумный, — уверенно сказал Роберт — Но даже если бы он таковым и был, господин Главный советник Ассамблеи... — Брандт сделал упор на слово «советник» и сжал плечо Чарльза. — Человек без всякого средства передвижения возникает на другом краю Вселенной с миссией, которую выполняет! Какое отношение к этому феномену имеет состояние его разума?! Тем более, что он в своем уме. Лучше скажи мне вот что, Чарли: флофаза была идеей генерала Тейлора?
Хопкинс так изменился в лице, точно услышал страшную тайну. Он с опаской оглянулся на следователей.
— Нам нужно поговорить, — скороговоркой вместо ответа предложил Чарльз.
Простившись со всеми сразу, они дошли по коридору до ближайшего КП.
— Так как насчёт флофазы? — напомнил Брандт.
— Какое вообще отношение к этому делу имеет флофаза? — выпалил Чарльз, — А насчёт того, как этот очутился на другом конце Вселенной — версии проверяются. В том числе и возможность заговора.
— Ты сам-то в это веришь? Лучше расскажи про генерала Тейлора: ему-то уже это никак не повредит.
— Приказ атаковать отдал действительно Тейлор. Генерал имел огромное влияние: авторитетнейший вояка. После пропажи спасателя Ллойд представил отчёт о событиях в Три Пиксе с запросом о военном вмешательстве. Грег Тейлор тут же подал рапорт с проектом операции, где, в частности, рекомендовал уничтожить Верду, как агрессивную аномалию, угрожающую национальной безопасности. И отправил туда научно-военный крейсер. Дальше подключили тебя.
— Ллойд? — Роберту это имя не было знакомо. — Кто это?
— Ну, ты даёшь! — сокрушённо покачал головой Хопкинс. — Директор Департамента спасательных операций. Далеко не последний человек. Очень влиятелен
— Понятно, — и без того мрачный Роб нахмурился ещё больше. — Значит, они вдвоём насторожили Ассамблею.
— Во всяком случае, их опасения оказались не беспочвенны.
Брандт наклонился как можно ближе к Хопкинсу.
— Вот, что я тебе скажу, — зашептал он, — Ллойд, судя по всему, жив и здоров. Пока... Но генерал Тейлор за бомбардировку только небольшого сектора планеты поплатился жизнью. Представь, что нас ждет, если мы уничтожим её всю... Я там был! Я видел это! И я знаю, с какими силами мы имеем дело.
Чарльз изумленно уставился на Роберта.
— С чего бы вдруг Тейлору мстили за бомбёжку? А если мстили, то чем это не заговор? В любом случае, я ещё не получил отчет Службы безопасности.
— Уверяю тебя, — перебил его Брандт, — их отчет повлечёт больше вопросов, чем ответов. Не обманывай себя. Ты лучше меня знаешь, что происходящее там, — он ткнул пальцем в сторону, следственного корпуса, — объяснить невозможно.
Ход размышлений Роберта начал раздражать Хопкинса.
— В этом мире всему и всегда есть своё объяснение, — зло произнёс он.
— У меня есть хорошее объяснение для тебя, Чарли, — спокойно ответил Брандт. — Не играй с тем, что тебя породило: оно всегда тебя переиграет.
— Ко мне это не относится. Как ты однажды заметил, я был клонирован, а это значит, я не дитя природы, а творение рук человеческих. И это поднимает меня на ступень выше. Прогресс, разум человека и преобладание его над природой дали мне то, что природа дать не смогла — жизнь.
— Так ты пытаешься ей отомстить?
— И не думаю даже! — пожал плечами Чарльз. — Ты не понимаешь, Роб. Открой глаза. То, что происходит сейчас — это противостояние между всем человечеством и тем, что пытается нас подчинить себе. Природа, отняв у нас дом, пытается навязать нам свои правила, но мы доказали, что можем выжить в борьбе с ней, и докажем ей это ещё раз, потому, что доминирующая сила в этой Вселенной — мы.
— Ты больной, Чарли. Ты ослеплён мнимым могуществом. Обычно это плохо заканчивается.
— Роб, да ты просто напуган какими-то испарениями! Что стоит у нас на пути? А!? Что? Что сможет сравниться с нами? Мёртвые планеты? Туманности? Какой-то газ? Что?.. — Хопкинс перевёл дыхание.
Ничего не ответив на это, Брандт сокрушённо покачал головой, и, сухо попрощавшись с Чарли, направился домой.
* * *
Добираться пришлось долго. Роберт сильно устал: всё, что произошло сегодня в тюрьме, здорово его придавило. Он решил подремать, но вместо сладкого забытья в голову полезли картинки последней безумной высадки. Брандт снова ощутил прикосновение жуткого тумана. Его передёрнуло. Оплавленная поверхность, насмерть перепуганный капитан, Крис весь в крови и саже, плюшевая собака...
— Прибыли, сэр! — нарушил сон Роберта голос водителя.
Они стояли у главного входа в жилой корпус большого комплекса. Брандт вышел из машины и, поблагодарив водителя, направился к парадной двери. Поднявшись в свою квартиру, он кинул сумку с вещами в угол и уселся в кресло. Так он сидел долго — в полной тишине и полумраке, наконец-то предоставленный самому себе. Мысли его путались, в голове теснились всевозможные догадки и предположения. Но утомление взяло верх, и его сморил сон. Роберт закрыл глаза и задремал.
Звонок телефона вернул его к жизни.
— Роб! С прилётом... — на связи был Сетт Каплан. Не смотря на усталость, Брандт обрадовался звонку: необходимо развеяться, с кем-то поболтать. Старый приятель подходил для этого как нельзя лучше. Договорившись о встрече, Роберт пошёл в душ.
Через час друзья встретились в кафе рядом с домом Брандта, чтобы и перекусить и поговорить.
— ...Они никогда не поумнеют. Их привычка считать своё мнение истиной в последней инстанции просто бесит. Сейчас они хотят покончить с планетой, чего бы это ни стоило, — жаловался Роб Сетту. — Упёрлись рогом вместо того, чтобы раскинуть мозгами и предпринять что-нибудь рациональное. Создаётся впечатление, что она встала поперёк глотки у всего человечества.
— А ты, конечно, считаешь единственно верным своё мнение. И поступил бы на их месте самым рациональным образом. А кстати, что бы ты сделал? — Сетт склонил голову набок и, прищурившись, посмотрел на приятеля
—Не знаю, — чуть подумав, ответил Брандт. — В моей голове сумятица. Во всяком случае, я бы не размахивал дубиной, в испуге колотя всё подряд.
— Но, согласись — у них есть все основания для испуга: пропажа людей, странные видеозаписи, убийство генерала Тейлора, откуда не возьмись — Гарри Олтон! Заметь: это — факты. А что у тебя? — Сетт зачерпнул двумя пальцами пивную пену из кружки и показал её Роберту. — Одни домыслы.
— Между прочим, один из «домыслов» я на собственной шкуре опробовал.
— Не злись. Ты ведь сам признался, что запутался. И, похоже, не знаешь, за что хвататься. — Сетт сделал несколько жадных глотков и, не ставя кружку, закончил мысль. — В таких случаях нужно идти сначала.
— Я думал об этом. Надо понять, с чего всё начиналось. И... ты знаешь, — Роб опёрся локтями о стол, чуть сдвинув посуду, и уткнулся в сплетённые пальцы. — Ты знаешь... Одна фраза Олтона просто не выходит у меня из головы...
— Какая фраза? — небрежно обронил приятель, крутя головой по сторонам. Он продолжал держать на весу пустую кружку: на столе больше не было места.
— Он сам её выделил, то есть произнёс как-то... очень серьёзно, — Брандт потёр лоб. — «Уничтожив её, ты убьёшь себя и тех, кто тебе дорог». И дальше: «Уничтожили лес — огнём. Умерла Материнская планета. Здесь ищи ответ». Что-то вроде этого.
— «Великая Загадка гибели Материнской планеты», — передразнил Сетт. — Ну- ну.
— Окончательного заключения о причинах так и не было.
— Зато было 23 академических теории, — возразил Каплан, — И сотни всяких прочих.
— Да- да, помню: второй курс университета — обязательная дисциплина. Но, знаешь, есть смысл покопаться в этом ещё раз. Олтон не просто так сказал о гибели Материнской: это что-то значит. Может это и есть то самое начало.
— Ты серьёзно намерен приплести сюда Великую Засуху? В добрый путь, дорогой. Если хочешь окончательно всё угробить, запутать и всех насмешить — держи тот же курс.
— Когда мы узнаем причины Засухи, мы разгадаем загадку Три Пикс, — объявил Брандт. В его голосе звучала уверенность, а лицо выражало неистовое упрямство.
— Мы их узнаем?! Да ты совсем пьян! Тысячи ученых столько лет... У тебя мания величия!
— Ни у кого из них не было подсказки Олтона.
Сетт прыснул со смеху.
— «Подсказка Олтона!» — забавлялся он. — Новый закон в природоведении! Как они, должно быть, страдали без неё.
Роб отмахнулся.
— А что? Это даже интересно, — заявил Сетт. — Одной гипотезой больше: «Теория пьяных военных в отставке». Мы будем самой авторитетной командой в этом вопросе.
— Надо найти то, о чём говорил штурман, — Брандт скосил взгляд на собеседника, — Как насчёт того, чтобы провести следующие 72 часа в библиотеке?
Друг ошалело посмотрел на Роберта и залился раскатистым хохотом.
— Нет, Роб, это точно... диагноз, — пропихивал он слова сквозь смех. — Два офицера в час ночи... выскакивают из бара и прут сломя голову... Куда? В библиотеку! Ха-ха-ха!
Брандт застыл над столом, как скала, и сумрачно рассматривал приятеля. Отсмеявшись, Каплан извиняющимся тоном заговорил:
— Знаешь, старина, единственный подвиг, на который я способен сейчас — доехать до своей, а не до чужой постели. Завтра. Давай прямо с утра. Кстати, а как ты собираешься обработать всю информацию? Это миллионы и миллионы файлов. Нужна команда аналитиков и хорошо оборудованное место.
Роберт улыбнулся и покачал пальцем.
— Всё будет, — он вынул телефон и нажал на пару кнопок.
— Чарли, это Брандт. Сожалею, что пришлось разбудить, но дело не терпит... Мне нужен доступ в сеть центрального архива... Нет. Ещё мне нужно хорошо оборудованное помещение со всеми электронными прибамбасами... Хотелось бы прямо сейчас, — при этих словах Каплан сразу погрустнел. — Вот именно, отчетом я и занимаюсь, и мне нужна помощь... Ты прав: я делаю не своё дело, а твоё... Постой, постой. Ещё мне нужна команда аналитиков в области информатики... человек десять... Спасибо. Я жду.
Не прошло и двух минут, как раздался ответный вызов.
— Да, Чарли. Да, знаю... Хорошо... Спасибо. Спокойной ночи, — Роб сунул телефон в карман и улыбнулся другу, скорбно прислушивавшемуся к разговору. — Тебе повезло. Всё действительно будет. Но завтра. В восемь утра — главный офис центрального архива. Можешь двигать домой.
* * *
Председатель Ассамблеи рассматривал бумаги и время от времени поглядывал на своего секретаря, вытянувшегося перед шефом в струнку на сколько позволял скелет. Старик помешал серебряной ложечкой чай, сделал пару глотков и закрыл папку. Выправка секретаря стала ещё стройней. Он чувствовал, когда надо проявить наибольшую осведомлённость в вопросах, которые последуют. А они следовали всегда.
— Хорошая работа Джон. Значит, Хопкинс принял решение?
— Колеблется, сэр, или выжидает чего-то. Но он его примет, и очень скоро. Джефри Ллойд постоянно дышит ему в затылок и терпению Чарльза скоро придёт конец. Хотите, чтобы мы обеспечили ему охрану?
— Нет, не стоит. Если не Хопкинс, то это придётся сделать нам, — усмехнулся Председатель. — И не забывайте, Джон, что всегда хорошо иметь компромат на быстро взлетающих чиновников: чем выше и быстрее они взлетают, тем больше компромата надо, чтобы со временем держать их в рамках. Сказать по правде, я не ожидал от Чарльза такого рвения к власти. Он, я смотрю, не перед чем не остановится.
— Не перед чем, сэр. Образцовый карьерист.
— Именно такие люди нужны нам, в особенности для выполнения особых поручений. Главное — вовремя остановить их, пока они не подобрались слишком близко к реальной власти. Следите за ним пристально. Кстати, а как он справляется с поручением Ллойда?
— Довольно успешно, сэр. Уже заручился гарантиями почти всех.
— Не разочаровывайте меня, Джон, — шутливо сказал Председатель.
— У него нет гарантий от Роберта Брандта, сэр.
Глава Ассамблеи встал с кресла и подошёл к окну.
— Брандта? С одиночкой часто бывает сложнее справиться, чем с безликим ведомством. Что же предпринял Хопкинс?
— Как только мне станет известно, сэр, я сразу вам сообщу.
— Непременно, Джон. Очень интересно, в какую грязную игру пустится Хопкинс, чтобы заполучить Брандта. Вы свободны.
* * *
— Этот зал в вашем распоряжении, сэр, — пропуская вперёд себя Брандта и Каплана, сказал сопровождавший их сотрудник архива.
Приятели выглядели, мягко говоря, не выспавшимися.
— Нас должна была ждать...
— Аналитическая команда, — опередил тот Роберта. — Я в курсе. Процедура проверки их допусков несколько сложней. Они будут здесь с минуты на минуту, — оправдывался он. И уже в дверях добавил. — Если вам понадобиться помощь, дайте мне знать.
— Ну что, Роб, располагайся, — сказал Сетт, усаживаясь в одно из кресел за главным пультом. — Наслаждайся исключительностью своего положения. Как я понимаю, скоро у тебя его не будет.
— Итак. С чего начинаем?
— Ты меня спрашиваешь? — искренне удивился Сетт. — Это твоя идея! Ты и напрягай мозги. Вообще-то, не знаю, как там у вас в «Зачистке», но образованные люди обычно начинают с постановки задачи, определения направления и ограничения сферы поиска.
Брандт не стал пререкаться: он уже весь был в работе.
— Гибель планеты началась с Засухи, — рассуждал он. — Она так стремительно теряла воду, растительность и всё живое, что в планетарных масштабах это можно назвать выстрелом. Её как будто убили.
— Хм. Любопытная интерпретация. Если следовать этой простой модели, то, во-первых, никакой вялотекущий процесс типа потепления, например, не мог вызвать столь взрывную реакцию, а во-вторых, ничего значительного, что могло бы повлиять на климат, не происходило перед началом засухи.
— Ну, а если так, то значит, непосредственно перед Засухой произошло что-то из ряда вон. Из ряда вон для природы, так как вызвало катастрофу, но не для общественности, так как осталось незамеченным.
— Или скрытым, — поддакнул Сетт.
— Олтон говорил о том, что лес уничтожили... сожгли. Вполне ординарное событие, не так ли? Для людей. А для жизни на планете? Мы не знаем. Может это был какой-то особенный лес, а? В любом случае, мы имеем ключевые факторы поиска. Время — месяц до начала катастрофы.
— Почему так мало, Роб? Увеличь интервал хотя бы до года. Ведь даже чтобы учинить ядерную зиму, необходима как минимум гонка вооружений.
— Хорошо. Уговорил. Год.
— Мистер Брандт? — прозвучал незнакомый голос сзади. Оба обернулись. В дверях стоял молодой человек с растрепанными волосами.
В глаза бросалась небрежность его костюма: наспех завязанный галстук явно не гармонировал с поношенным синим пиджаком, к которому совершенно не шли мятые кремовые брюки. Короче говоря, это был холостяк, ничем, кроме любимой работы не интересующийся. «То, что надо!» — подумал Роберт.
— Адамс, заместитель руководителя аналитического отдела информационного сектора. Мне поручили собрать людей и поступить в ваше распоряжение.
За его спиной топталось ещё несколько фигур. Брандт направился к двери.
— Зовите меня просто: Роб.
Он пожал руку Адамса и пригласил всех в зал. Адамс кивнул головой и сел рядом с Сеттом. Брандт остался стоять. Он обвёл взглядом всех присутствующих и обратился к ним с короткой речью.
— Работа, которую нам необходимо сделать, возможно, удивит вас, но она отвечает интересам безопасности цивилизации и очень важна для Ассамблеи. Итак, мы должны обработать все события естественного и антропогенного происхождения на Материнской планете, связанные с уничтожением леса: пожары, поджоги, взрывы, зачистки территорий и прочее. Временной интервал — год до и три месяца после официально признанного начала Великой Засухи. Вопросы?
Аналитики молчали.
«То ли никто ни черта не понял, то ли все поняли, что Роб свихнулся», — думал Сетт, осматривая присутствующих.
— Если есть вопросы, задавайте. Я понимаю, что тема довольно сомнительная и не может...
— Задача ясна, мистер Брандт, — довольно непочтительно прервал начальника Адамс. — Проанализировать все имеющиеся в центральном архиве материалы 800-летней давности. Чего же здесь непонятного?
Роб улыбнулся и посмотрел на Сетта. Тот одобрительно покивал головой.
— Ты думаешь, они поняли, что я от них хочу? — спросил шёпотом Брандт, нагнувшись к самому уху приятеля.
— Поняли, поняли, — успокоил его Каплан, — Они поняли, что ты — того. Эка важность! Просто это — профессионалы. Ты же слышал: задача поставлена — работа пошла. Лишних вопросов не будет, а появятся — эти ребята стесняться не станут.
Сетт повернул кресло в сторону старшего команды:
— Мистер Адамс, в качестве отдельной задачи хочу попросить вас из найденной выборки выделить те события, которые были инициированы государственными органами. Проще говоря, когда лес уничтожали по приказу правительства.
— Никаких проблем, сэр, — не глядя в его сторону ответил Адамс, во всю барабаня по клавишам компьютера.
— Зачем тебе это? — удивился Брандт.
— Пойдём-ка позавтракаем, партнёр, — предложил Сетт.
— Я завтракал.
— Тогда поужинаем, — настаивал Каплан. — Пошли, пошли. Проветримся.
Двигаясь к выходу, оба повернули головы к прозрачной доске в центре зала. На ней в ряд возникали ключевые слова поиска, и под каждым — столбец синонимов.
Во внутреннем дворе архива был разбит сад. Но все называли его «внутренним лесом»: живые деревья самых разных пород шелестели кронами от порывов ветра. Где-то затевали склоку вороны, щебетала всякая пернатая мелочь. Под ногами тихо поскрипывал мелкий гравий дорожек. И никто не запрещал валяться на изумрудной зелени газонов. Здесь недосуг было помнить, что над головой — крыша, что облака — продукт неких машин, а ветер, птичий базар, запахи — вообще невесть какого происхождения.
— Задачу, которую ты мне поставил, я отработал, — очень серьёзно начал Сетт Каплан. — Результат отрицательный. Аналогов не было. Версии не стоят внимания. Спецслужбы пока молчат. Но нет худа без добра. Я откопал одного малого, которому и перепоручил это дело. Одно время парень служил в Безопасности, Военной разведке, Охране материалов... Он мне очень многим обязан: практически я спас ему жизнь. Так вот, у него доступ такой, что тебе и не снилось.
— А подробнее можно?
— Если не боишься, — ответил Сетт. — Дело в том, что пятнадцать лет назад Ассамблеей в штате Военной разведки был создан отдел Внутренних коммуникаций. Он занимался отслеживанием всех сигналов, проходящих по этим самым военным коммуникациям: разговоров, почты, электронных сообщений и даже содержимого персональных компьютеров. А если бы ты знал, какое у них агентство внешнего наблюдения... — Каплан закатил глаза и покачал головой, — асы! Лучшие люди! Самые высокие технологии! Они разрабатывали не каких-нибудь офицериков, а членов высшего командного состава. Таким образом, Ассамблея пыталась упредить возможность заговора с Колонистами. Эти ребята знали всё и обо всех. Что нужно и что не нужно. Особенно много о том, что не нужно Ассамблее. Но вот человек, руководивший отделом, знал толк в «лишней» информации. А так же в том, кто именно её должен собирать. Он до сих пор там хозяин.
— Шантаж в личных интересах, — сделал вывод Брандт.
— Так вот, — продолжал мысль Сетт, — этот серьёзный порок оказал ему мерзкую услугу. Я тогда как раз специализировался на разработке «человеческих ошибок». И этот тип попал в поле моего зрения. Короче, ему нашлось применение получше, и в новом отделе он пришёлся ко двору.
— Ну, а лес-то наш тут при чём?
— Дай закончить. Неужели не интересно?! После войны отдел оставили и даже выделили в отдельную службу. Но, не смотря на бурную деятельность, об этом департаменте мало кто знает. Это, впрочем, не очень удобно: сотрудники засекречены вдоль и поперёк. Не подступишься.
— Ну, ты же подступился! Ты его что, на улице караулил?
Сетт закрыл лицо ладонями и стал раскачиваться всем туловищем.
— Боже мой! С кем приходиться работать! — картинно захныкал он. — Какая дилетантщина! И этот питекантроп назвал меня своим партнёром! Да, я пришёл к нему на работу — в офис! Как честный осведомитель. Зачем таскаться по городу, когда можно всё сделать в прохладном кабинете? Он показал, как мы будем связываться, и цену услуг. Не дёшево. Первые сообщения я оплатил из своих. Ты мне, кстати, должен.
— О деньгах не беспокойся. Что там за информация? — поторапливал Роб.
Сетт вытащил из кармана флешку.
— Это запись встречи твоего друга Чарльза и ещё одного горе-конспиратора Джефри Ллойда. Вот этим двум не лень ходить на стадионы, чтобы потрепаться, а тема их беседы крутилась всё также вокруг объекта твоего неистового интереса...
— Директор Департамента спасательных операций...
— А, так ты его знаешь? Ну, тогда получишь особое наслаждение, — пообещал Каплан и дал аннотацию тоном, которым обычно рассказывают анекдот. — Чарльз выторговал себе сверхкарьеру в обмен на слёзную просьбу спасителя душ Ллойда уничтожить планету любым путём.
— Но зачем Ллойд так торопится? — спросил Брандт.
Сетт пожал плечами:
— Боится. А вот чего?.. Они вскользь упоминали убийство генерала Тейлора, но вот как Ллойд сюда замешан? Возможно, ответ мы получим со следующей порцией. Однако... — Каплан замялся. — Судя по тому, как засекречено всё, что связано с этим делом, чем глубже брать — тем интересней, опасней... и дороже. Наш «крот» сильно рискует. И много хочет.
— Деньги — это единственное препятствие? — спросил Брандт.
— Нет, но с остальным я улажу, — махнул рукой Сетт.
— Так запускай своего «порочного», — Роб хлопнул друга по плечу. — За всё уплачено.
— Ещё хочу предупредить тебя, мой дорогой следопыт. Материал, который я тебе отдал — большой козырь. Не выбрасывай его на ветер
— Да понял я, понял, — кивнул Брандт.
— Ладно, пошли работать. Мужики поди без нас заскучали, — завершил разговор Сетт и направился внутрь здания.
Сделав несколько шагов в зал Сетт внезапно остановился. Роберт налетел на его спину, но выругаться не успел: оба опешили. Перед ними во всю работал коллективный интеллект. Вместо занавеса боковая стена светилась огромным экраном. Каждое событие визуально представляло собой файл-полосу. Прошедшая первичную обработку, информация сортировалась здесь по регионам, датам, природе происшедшего, величине ущерба, людским потерям, общественному резонансу, политическим последствиям, участию полиции и военных и ещё бог его знает по каким составляющим. Всё это делилось на степени, обозначенные разными цветами. Экран как калейдоскоп постоянно менял рисунок: каждую секунду вспыхивали новые файлы и исчезали прежние, выброшенные старшим или отправленные им в самый низ, где они дожидались окончательного приговора мистера Брандта. Сырой материал молотился на фронтальной стене мониторов. Продукция масс-медиа от радионовостей до научной публицистики восьмисотлетней давности автоматически переводилась на нужный язык. Каждое сообщение в виде длинного толстого параллелепипеда появлялось из-под крышки верхнего монитора и падало вниз через сито заданных параметров, стремительно уменьшаясь в размерах. Сотни таких брусков исчезали, не долетая и до середины. Тот, которому удавалось достичь дна, мгновенно перерождался на экране в длинную разноцветную полосу. Когда файл спотыкался на полпути и мигал ядовито-жёлтым светом, аналитик занимался им особо, забирая на свой компьютер. Ребята переговаривались вполголоса через наушники и микрофоны, закреплённые на головах, запрашивая какие-то данные извне или консультируясь с Адамсом. Каждому из команды принадлежала своя колонка мониторов, но Роб не вникал в принцип разделения труда.
* * *
Брандт и Каплан уже двенадцатый час перебирали один файл за другим. Работали увлечённо, но без особых успехов: редко, что ложилось в избранное, да и то — на всякий случай. Остальное шло в мусор.
— Ты обозначил бы какую-нибудь ниточку. Что ищем-то? — глядя с тоской на куцые результаты, простонал Сетт.
Роберт повернулся к другу всем телом и уставился на него долгим немигающим взглядом. Внезапно он протянул ему руку — для пожатия.
— Очень приятно! — заговорил он нарочито приветливо, — Брандт. Коллекционирую антикварную информацию. А вас каким ветром сюда, мистер... простите, как вас там?..
Сетт потянулся, чуть не опрокинув кресло.
— Обхохочешься! На улице темно уже, между прочим, а у нас... — Каплан развёл руками. — Олтон не имел привычки шутить, а? Ты вспомни, Роб. Может, выражался слишком образно?
Роберт на секунду задумался. Быстро потряс головой, как бы отгоняя неприятную мысль:
— Нет-нет. Не говори ерунды... Да и всё равно у нас ничего, кроме этого нет. Мотивация проста: чтобы предвидеть последствия любых действий на Верде, надо знать, что там происходит. Человек, который был в Этом, пережил Это и знаком с Этим, дал наводку на Засуху из-за какого-то леса. Наверное, там разгорелся не туристский костерок, если от него чуть не погибла вся цивилизация, чёрт возьми... Сетти, не морочь мне голову!
— Мистер Брандт, — обратился к нему Адамс, решив воспользоваться паузой, — Вы намерены работать круглосуточно?
— А что? Проблемы?
— Никаких, сэр. Я — только «за». А вот команду надо заменить. Я не могу держать людей больше двенадцати часов.
— Разумеется, Адамс. И коли уж на то пошло, распорядитесь насчёт еды. Вы здесь, вроде, хозяин — у вас получится лучше.
* * *
Хопкинс наклонился к селектору, чтобы вызвать помощника, когда дверь вдруг распахнулась, и в его кабинет влетел Джефри Ллойд, прямиком направившийся к столу. И если б не это препятствие, то наверняка впечатал бы своим грузным телом Чарльза в стену. Хопкинс так и застыл, согнувшись над селектором с раскрытым ртом. Директор Департамента спасательных операций молча стоял над ним. Чарльз нехотя поднялся.
— Что происходит, мистер Хопкинс?! — прогрохотал гость.
— Где? — не понял Чарльз.
— Там!!! — рявкнул Ллойд и ткнул пальцем вверх.
Чарльз машинально посмотрел на потолок. Он хотел что-то сказать, но вконец рассвирепевший директор опередил его:
— Я свою часть контракта выполнил. Авансом! Где ваша работа? Шар оказался в Зоне Красной Полосы. Ведутся какие-то исследования. Какие-то колебания. И что ищёт этот чертов Брандт в архиве? Её (Планеты) уже давно не должно быть!
— Но обычно это не делается так...
— Мне наплевать, как обычно делается!!! — бесновался Ллойд. — Ваша карьера, господин Главный советник, тоже «ТАК» не делалась! Или вас уже тяготит этот титул? Хопкинс, знаете, что общего в слишком быстрой карьере и стремительном наступлении армии? Откуда вам, впрочем, это знать? Вы же всю войну просидели в штабе «без права голоса». Так вот: в обоих случаях отстают тылы. Вы, Чарли, не имеете ни малейшей поддержки! Одна ваша надежда — это я! Не играйте со мной!
— Такие решения принимает только Ассамблея, — ввернул скороговоркой Чарльз.
— Благодаря мне вы обладаете необходимым влиянием на тех, от кого зависит принятие решения, чёрт вас возьми!!! Мне что ли вас учить? Работайте, господин Главный советник! — отчеканил Джефри. — Я жду результатов ровно двое суток.
Ллойд с неожиданной лёгкостью развернулся на каблуках кругом и умчался из кабинета. Чарльз, глядя на дверь, за которой исчез визитёр, медленно опустился в кресло.
После длительного раздумья, он, наконец, изрёк:
— Правда ваша, господин директор: одна моя надежда — это я.
* * *
Брандт взглянул на часы — почти семь утра. Решил, что пора будить Сетта. И не столько потому, что тот спал долго, сколько потому, что он сам уже не мог бороться со сном.
— Может, примем что-нибудь для бодрости? — спросил Каплан.
— Тебе — самое время, — ответил Роб и пошёл к рядам кресел зрителей. Там он устроился в проходе — прямо на полу, вытянувшись на спине во весь рост и подложив свой пиджак под голову.
Тем временем Адамс передал руководство процессом помощнику и вышел из зала, пообещав вернуться через пару часов: ему было известно местечко для сна получше.
* * *
А Брандт завис где-то между сном и явью. Длинная узкая улица, идущая под уклон, с фонарями, изливающими иссиня белый свет — это из реальности. А вот густая жидкость, стекающая по уклону — тёплая и липкая, как патока, сковавшая параличом тело — это, скорее всего, из сна. Роберт попытался двинуться, хотя бы потянуться, но ничего не выходило, пока машина не остановилась. Шофёр — тот же, что доставил его домой после встречи с Гарри Олтоном — выкатил кресло, в котором сидел Брандт, и уехал вместе с его вещами. Роберт остался на тротуаре. Вокруг собралась небольшая толпа — серые невыразительные лица, невзрачная одежда. Все молча взирали на Брандта. А он смотрел на большую ярко освещенную витрину, перед которой его оставил водитель. За стеклом стоял манекен идеально сложенной женщины. Её грудь прикрывали кольца длинной темно-зелёной с черными пятнами змеи. Должно быть, питон. Он обвивал манекен вокруг бёдер, возлежал на плечах, голова же его покоилась на открытой ладони, которую девушка держала на уровне пояса. Питон спал.
Роберт подошёл поближе, чтобы рассмотреть змею, но отпрянул от неожиданности: она открыла глаза. Два чёрных алмаза, сверкающие симметричными гранями, обнажились на ожившей морде. Раздвоенный язычок выскакивал из пасти. Питон поднял голову, глядя Брандту в глаза, медленно опустился на ногу манекену, сполз на ковёр, виток за витком обвился вокруг ступней женщины, но она перешагнула через него и сделала пару шагов к стеклу. Роберт заворожено рассматривал её, пока не понял, что перед ним — Мэри Алвей, и что она хочет показать ему что-то в руке. Наконец, Мэри раскрыла зажатую ладонь, и тысячи разноцветных зайчиков заиграли кругом. Мэри протягивала Брандту огромный — размером с мандарин — искусно огранённый бриллиант. Роберт потянулся за камнем, но рука налетела на стекло витрины и разбила его. Мелкие брызги осколков полетели на пол с тонким мелодичным звоном.
Брандт открыл глаза. Один из аналитиков, бубня под нос ругательства, собирал осколки колбы, в которой варили кофе.
«Привидится же такое!» — подумал он про себя. Вернувшись на рабочее место, он потянулся, зевая, и спросил:
— Нарыли что-нибудь без меня?
— Проверь вот эти, — вздохнул Каплан.
— Нет, нет, нет — бормотал Брандт, стуча по клавишам, отправляя в корзину очередной «лесной пожар». — Природа не может так поступить сама с собой. К этому должен быть причастен человек.
Брандт направился к столу, куда только что принесли новую кофеварку, когда Сетт устало произнёс:
— Может, это тебя заинтересует: «ВВС Банго нанесли ракетно-бомбовый удар по опасному участку леса...»
— Причины? — Роб быстро вернулся.
— Дай секунду — я выведу весь репортаж.
Сетт вошёл в систему поиска и вытащил сообщение целиком.
— Думаю, это что-то интересное. «ВВС Банго нанесли бомбовый удар по опасному участку “Тысячелетнего леса”. Официальные лица отказались как-то комментировать применение военной авиации». А теперь взгляни на дату. Через неделю стало отмечаться аномальное обезвоживание. То есть практически сразу после атаки на лес начинается глобальная засуха.
— Не исключено, это как раз то, что мы ищем, — произнёс Роб и придвинулся поближе.
— Ты уверен? — саркастически спросил Сетт.
— Нет, — откровенно ответил Брандт и повернулся к Адамсу. — Мне нужны все репортажи об уничтожении леса в Банго, общая характеристика государства тех лет, его состояние на момент инцидента.
— Адамс, не гнушайтесь неофициальными и особенно оппозиционными источниками, — добавил Каплан.
— А ещё лучше выведите их в отдельную подборку.
Отдав распоряжение, Роберт присел в кресло и закрыл от усталости глаза.
— Мистер Брандт, — видя уставшего шефа, Адамс зачитал ему информацию вслух. — Республика Банго. Площадь 2.1 млн. кв. миль. Население — почти двадцать миллионов. По национальности — однородно. По вероисповеданию — однородно. Глава государства — президент. Методы управления демократичны. Все свободы обеспечены. Конституция и законодательство работают. Финансовая система устойчива. Наблюдается экономический подъём. Внешних военных конфликтов нет. Внутриполитическая ситуация стабильна. Основная индустрия — переработка ввозимого мусора, горнодобывающая промышленность (олово, свинец, цинк, сурьма, вольфрам), разработка сверхглубинных пластов, заготовка и возделывание леса.
— Войны не было. Массовых волнений тоже. Про мафию — ни слова. — подытожил Роб. — Что же это они лес-то бомбили? Военные учения? — терялся он в догадках.
— Сейчас будет готова вся информация о событии. Может, тогда станет легче все понять, — утешил Адамс. — Ну, вот... Все репортажи, связанные с тем лесом, мы выстроили по хронологии в виде файлов с основным событием в названии.
Брандт, не сводя с экрана глаз, говорил:
— Смотри: 2-го в этом лесу пропадает 15 человек — бригада лесорубов деревозаготовительной компании «Колби». Это первое сообщение, — Он открыл следующий файл. — Теперь второе: «8-го спасательная бригада, отправленная на поиски лесорубов компании «Колби» бесследно исчезла». 14-го предпринимается армейская операция со следственно-карательными целями, в результате которой наносится значительный ущерб национальному парку. Результат — никто не найден и... Вот это да!.. Потеряно шесть боевых машин и весь личный состав. Известно о пятерых убитых, остальные пропали без вести!.. И никто не знает, что там произошло!.. Следующая: «17-го убит президент компании “Колби” г-н Кройль. Подозреваемые задержаны, но следствие пока отказывается называть имена. Ещё не выяснено, связано ли убийство с деятельностью компании... Адамс! — позвал Роберт, — А при чём тут этот Кройль?
— Читайте дальше, мистер Брандт, — сонно ответил Адамс. — Частный новостной канал сообщил, что это дело прокуратура объединила с расследованием пропажи людей, и что исчезновение колонны и гибель Кройля — дело одних рук. Предположительно — тех самых пятнадцати человек, что пропали в самом начале.
— Через два дня Агентство Новостей Банго сообщило, что следствие по убийству Кройля не продвинулось ни на йоту: подозреваемые молчат... — Роб запнулся. — А кто подозреваемые, Адамс?
— Мистер Брандт, — несколько раздраженно ответил тот, — в правой части экрана — отдельная подборка альтернативных источников — как вы и просили. Сразу несколько из них утверждают, что на месте задержан кто-то из пропавших лесорубов.
— И вот последняя новость, — продолжил Роб. — «25-го был уничтожен участок леса, в котором до этого пропали без вести 35 человек, не считая военных. Официальные лица отказываются обнародовать какую-либо дополнительную информацию. Один из чиновников госсовета неофициально сообщил, что решение о бомбардировке было принято на совещании генштаба, где присутствовал президент. Никакой другой информации хоть как-то проливающей свет на произошедшие события выяснить не удалось».
Брандт замолчал. Пауза тянулась долго.
— Ну, и о чём ты думаешь? — спросил Сетт Каплан.
— О том же, о чём и ты: всё это поразительно похоже на наш случай!.. Правительство было сильно напугано... С чего бы им объединять разные дела в одно производство? Видимо, лесорубы и вправду «воскресли». Вероятно, там было много других происшествий, о которых нельзя было сообщать публике. Короче, не найдя способов разгадать тайну, они её уничтожили — слишком рискованно было оставлять всё как есть.
— И ты можешь установить связь между той атакой и Засухой? Тем лесом и Вердой?
Роберт перевёл взгляд с экрана на друга.
— Я — нет. Но Олтон как-то смог.
— Бред! — отрезал Сетт.
— Хорошо, как скажешь, но я тебе клянусь: то, что было убито в этом лесу, являлось прямой причиной гибели планеты.
— Оставь клятвы для суда. Мне достаточно логичных доказательств! — воскликнул Каплан. — Почему ты не хочешь предположить, что команда лесорубов и спасателей была похищена, скажем, просто бандитами или утонула в болоте? — не сдавался Сетт. — А правительство всё скрывало, чтобы не будоражить население...
— Ага! И расстреляло болото вместе с бандой и лесорубами. Чтоб население не огорчалось.
— Слишком хлипко... Но даже если все именно так, что дальше? Что ты будешь с этим делать?
— Убеждать Ассамблею, Сетти. Аналогии здесь совершенно очевидны. Тогда сожгли лес — наступила Засуха. Если теперь уничтожат планету... — Брандт развёл руками, — то наступят жуткие последствия, которые и представить невозможно.
— Это ничего не значит! Это всего лишь аналогии, проведённые шестым чувством. Но даже если оно тебя не обманывает, у нас нет никаких доказательств, чтобы сделать эту «теорию» рабочей! — возмущался Каплан легкомыслием друга. — А пока держи её при себе: я бы не хотел навещать тебя в заведении дл умалишённых...
Услышав об этом, Роб изменился в лице и, схватив Сетта за плечи, сказал.
— Я знаю, кто может мне помочь!
— Кто?
— Олтон! Он видит мир совершенно по-другому. Я только сейчас это понял. Ему нужен человек, которому он мог бы открыться, который бы поверил ему.
Брандт, забыв про персонал, стал торопливо копировать материалы на один носитель, добавляя кое-где свои комментарии.
— Если человечеству нужны доказательства, ему эти доказательства будут. Всё, Сетти, отдыхай. Только проследи, чтобы ребята по-человечески все оформили!
Последние слова Роб прокричал уже у дверей, выбегая из зала.
— Сумасшедший, — процедил Сетт Каплан. — Все сумасшедшие. Один я — нормальный.
Сделав это важное сообщение, он дал необходимые распоряжения старшему из аналитиков, после чего стал внимательно вчитываться во все репортажи из Банго.
Как только Роберт оказался в паркинге Архива, он вызвал по телефону Хопкинса. Чарльз долго не отзывался.
— Мне необходимо тебя увидеть, — выпалил Роб, как только услышал голос Главного советника. — Чем скорее, тем лучше.
— Зачем?
— Есть очень важная информация.
— Ты, должно быть, на рассвете отыскал смысл жизни?
— Вроде того.
— Ну, хорошо. Заскакивай через полтора часа.
Отключив связь, Чарльз попросил помощника соединить его с Центральным Архивом. Адамс откликнулся через пару секунд.
— Что вы нашли, Адамс?
— Некий эпизод, сэр, где исчезают люди и бомбят лес. Мистер Брандт очень заинтересовался этим.
— Ваше мнение?
— Сэр, у меня нет мнения, поскольку я понятия не имею, зачем и что конкретно мы искали. Если я правильно понял, сэр, мистер Брандт считает, что нашёл причины Великой Засухи.
— Вот как?! — воскликнул Чарльз. — Адамс, сделайте мне одолжение — пришлите быстро, как сможете, краткое изложение того, что вы там откопали. И сопутствующую информацию тоже. Материалы должны быть у меня максимум через 30 минут.
— Я уже занимаюсь этим, сэр.
* * *
— ...Нет, нет и ещё раз нет, Роб, в этом я тебе помочь не могу. Олтон ушёл. Им занимается другая служба, я не могу устроить тебе встречу, — категорично заявил Хопкинс, вставая с кресла и подходя к окну. Он старался не смотреть на Брандта и принялся переключать голографические изображения.
— В информации Олтона заинтересованы все. Ассамблея — в первую очередь, — не унимался Роберт. — Дай мне встретиться с ним, и ты получишь предельно ясную картину происходящего. Я обещаю тебе...
— У тебя была возможность. Информация Олтона уже никого не интересует. Поздновато, — Чарльз положил пульт на подоконник, так и не найдя нужного пейзажа — Послушай, ты работаешь над докладом? Вот и работай.
Брандт подошёл вплотную к Чарльзу.
— Мне нужен Олтон.
— Роб, это уже не смешно, — Хопкинс уже почти кричал. — Обычную операцию правительства страны против каких-то бандитов ты выставляешь аж за причину Засухи! — Чарли покрутил головой в поисках того, чем можно было бы занять руки, схватил папку с бумагами, вытащил их, запихнул обратно, швырнул на стол. — Мало того: в свидетели ты берёшь человека с нарушенной психикой и приступами паранормальных способностей! И этим собираешься пронять Ассамблею? Остановись, Роб! У тебя с головой всё в порядке?
Чарльз тяжело вздохнул, отдуваясь. Такие вспышки были для него крайней редкостью. А точнее, это было с ним впервые. Сейчас, впрочем, Хопкинсу было не до политесов. Отчёт Адамса вызвал у него такое же потрясение, в котором находился Брандт. Но если последний черпал в этом надежду, то Чарльза обуял страх. Он первый раз в жизни не знал, как поступить, не мог принять никакого решения и бесился от того еще больше. «НЕТ» в сложившейся ситуации было самым безопасным словом.
Брандт предвидел такой ход событий, но как неисправимый идеалист он чувствовал глубокое разочарование: открытие тысячелетия уплывало в пыльное нутро чиновничьего стола. Навсегда. Что ж! Другого выхода нет. Роб решился воспользоваться единственным своим оружием против Чарльза.
— У меня есть запись твоей беседы с Джефри Ллойдом на стадионе. Шёл футбол, кажется. Впрочем, вам было не до игры: очень уж интересной выдалась беседа...
— Чего ты хочешь? — недобро выговорил Хопкинс.
— Мне нужно встретиться с Олтоном.
Чарли долго смотрел в окно и молчал. Брандт тихонько сидел в кресле напротив, гадая какие чувства и мысли скрывает маска хладнокровия Главного советника Ассамблеи. Когда Хопкинс заговорил, тон его совершенно изменился:
— Роб, я действительно не могу предоставить тебе Олтона. Такие решения вне моей компетенции... Но я знаю человека, в силах которого это сделать. Я готов устроить встречу.
— Кто он? — спросил Брандт.
— Ты его знаешь.
— Правда?
— Каковы у тебя планы на сегодня? Писать отчёт?
— А ты меня на свидание пригласить хочешь? — поинтересовался Роберт.
— В шестнадцать ноль-ноль, кафе «Лоренс». Если очень постараешься, то получишь встречу с Олтоном.
— А как я узнаю твоего человека?
— Узнаешь, — заверил Чарли и снова повернулся к окну.
* * *
Лишь только Брандт распахнул ажурную дверь с колокольчиком, как его накрыл столь плотный аромат кофе, что он чуть не потерял сознание. Это было не кафе, а кофейня на все сто, обставленная столь изящно, что Роб с опаской решился присесть.
Тренькнул колокольчик, и в заведение вошла девушка. Роберт поднял голову и тут же раскрыл рот, шумно вдохнув воздух. Он кинул взгляд на часы. Ровно четыре. В дверях стояла Мэри Алвей. В следующее мгновение она увидела его.
— Мистер Брандт, как неожиданно! — И, взглянув на часы, добавила. — Вы и есть тот самый знакомый?
В кафе находилось ещё несколько молодых людей, о чём-то оживлённо беседующих.
— Да, наверно я, — оглянувшись по сторонам, ответил Роб.
Они выбрали самый дальний столик и начали разговор о деле, ради которого состоялась эта встреча. Брандт попытался смягчить деловой настрой Мэри:
— Мне безумно жаль, — сказал он, — что я вынужден обращаться с просьбой к женщине, с которой счастлив был бы просто болтать, пить мартини, слушать хорошую музыку. Но, милая Мэри, сейчас решается судьба не просто планеты, но и, возможно, судьба всего человечества. У меня мало времени. Алвей, мне нужна встреча с Гарри Олтоном. Могу предположить, что ваш статус значительно выше того, о котором вы мне сказали. И, судя по словам Хопкинса, никто кроме вас мне не может сейчас помочь.
Роб подробно стал рассказывать Мэри о пожаре и о тысячелетнем лесе, подтверждая свою версию документами, показывая на планшете хронику событий. Не проронив ни слова, Алвей заворожено слушала рассказ.
— Вы хотите сказать, Роберт, что Материнская планета погибла из-за уничтожения какого-то участка леса?
— Совершенно верно. И поэтому мне нужна встреча с Олтоном.
Мэри задумалась на минуту и понимающе кивнула головой:
— Хорошо, я помогу вам встретиться с ним. Хотя, честно сказать, было бы лучше, если бы это сделал кто-то другой.
С этими словами мисс Алвей вызвала дежурную машину и пригласила спутника последовать за ней.
* * *
Через полчаса машина въехала в один из закрытых секторов колонии. Комплекс серых зданий, в котором располагалась штаб-квартира Службы безопасности, был огорожен высоким забором. После проверки документов прибывших пропустили внутрь.
— Роберт, в вашем распоряжении 30 минут. Это условие дежурного по режиму.
— Хорошо. Тридцать, так тридцать, — согласился Брандт.
Внешняя охрана удовлетворилась обычным допуском Ассамблеи. Мэри отказалась от услуг дежурного, вызвавшегося проводить их по тюрьме, и сама повела Роберта по длинному туннелю с толстыми глухими стенами. Брандт испытывал гнетущее чувство. Мэри Алвей шла уверенной походкой впереди, стараясь скрыть, насколько неприятен ей этот бетонный «могильник». Наконец, они достигли блокпоста с двумя часовыми. Один из них взял бейдж Мэри, лениво вставил в портативный сканер, попросил её набрать код. Охранник уставился в экран и, получив зелёный свет, отдал мисс Алвей карточку.
— Ваш пропуск, сэр, — обратился он к Роберту.
— Роберт Брандт, — представила его девушка, — у меня доступ на двоих.
— Я не получал никаких... — начал охранник, но его перебил негромкий звонок по дежурной связи.
Через несколько секунд он отчеканил в трубку «Да, сэр» и, не отрывая её от уха, попросил Брандта предъявить допуск Ассамблеи, после чего пригласил обоих пройти в дверь, еле заметную в металлической стене. Сразу за ней обнаружился тесный тамбур. В нем стоял ещё один охранник.
— Какие-нибудь изменения? — спросила Мэри.
— Нет, мэм, всё по-прежнему, — доложил он.
Из тамбура они прошли в камеру, обшитую мягким материалом, в центре — кровать. На ней сидел Олтон. Одно запястье сжимал жгут, прикреплённый к ножке кровати. Длина его, вздумай Гарри пройтись, позволяла бы относительно свободно передвигаться, не доходя, однако до стен и дверей. Но заключённого прогулки не интересовали.
Мэри показала Роберту на сидящего с поникшей головой Олтона:
— Ну что, Брандт, время пошло. Не теряйте его попусту.
Роб подошёл к кровати и присел на корточки.
— Гарри, — тихо позвал он. — Это я, Роберт Брандт. Я пришёл за ответом, который можешь дать только ты.
— Слишком поздно, Роб. Всё предрешено, и конца не избежать, — тихо, с хрипотцой ответил Олтон.
— Нет, ничего не предрешено, — Брандт повысил голос. — Я знаю, почему погибла Материнская планета. Всё началось с леса. Что было в том лесу? Гарри, прошу, ответь, не молчи. Олтон, на той планете я обрёл чувство, которое толкает меня на поиск истины. Но я не понимаю её до конца. Помоги мне. Штурман, я не хочу умирать. И я не хочу, чтобы кто-то умирал. Мы должна спасти планету.
— Всё в твоих руках, Роб, — проговорил заключённый слабеющим голосом. — Истина придёт к тебе, и придёт время великого решения. А моя миссия выполнена...
— Выполнена?! — вскрикнул Брандт, вскакивая на ноги. — Что же это за миссия?!
Но Олтон вдруг закрыл глаза. Тело обмякло, и он повалился на кровать. В ту же секунду стены камеры стали подниматься. За ними открылось большое помещение. Люди сидели за компьютерами, просто стояли и наблюдали за происходящим. Кто-то оттащил Роберта в сторону. Через мгновение возле Гарри суетилась бригада в белых халатах. Они пытались привести его в чувство.
— Да на вас лица нет! — раздался знакомый голос.
Грин стоял рядом с Робертом и смотрел на безжизненное тело Олтона.
— Как говорится, нет человека — нет проблемы.
Брандт, точно робот, зашагал к выходу.
— Роберт! — окликнула его Мэри. Он метнул в неё короткий взгляд и молча пошёл из зала.
Мисс Алвей догнала его уже на платформе.
— Остановитесь же!
Роб резко повернулся:
— Что ты хочешь от меня? Разыграли как котёнка...
— Я столько же знаю, сколько и ты.
— Да, ну? Тогда тебе должно быть от самой себя противно!.. Откуда все эти люди? Мы не договаривались о спектакле!
Мэри замешкалась.
— Классная работа! Очередное звание тебе обеспечено! — в бешенстве шипел Брандт.
— Постой, дай я тебе объясню! — быстро заговорила Мэри. — Безопасность и Оборонка рекомендовали уничтожить Верду. Ассамблея заколебалась, особенно после истории с Олтоном и компанией. На кону — интересы больших людей. А от тебя зависело многое. Вот за тобой и следили. И над Олтоном стали работать очень интенсивно, особенно после твоих открытий... И так же как и ты, я понятия не имела, что встречаюсь именно с тобой! Мне было очень трудно, Роби, выбирать между долгом и чувством.
— Да что ты?! — Брандт опустил голову — Всё ясно. Твоя встреча со мной была подстроена, чтобы выудить у меня всю информацию по Верде. — Но объясни мне: что случилось с Олтоном? Он тоже часть игры?
Мэри отвела взгляд:
— Этого я не знаю. То, что произошло — полнейшая неожиданность.
— Да уж — неожиданность... Судя по Грину — очень приятная... Ладно. Ты получила, что хотела.
Брандт холодно попрощался с Мэри и пошёл прочь из этого места.
* * *
До дома он добрался только к вечеру. К немалому его удивлению здание было погружено во тьму. На этаже горели, ничего не освещая, синие дежурные лампы. Тем не менее, дверь оказалась приоткрыта. Он остановился. Даже если он забыл захлопнуть дверь, автоматика должна была всё закрыть. И оборви ты хоть последний кабель — ничего не изменится: система работает от батарей. Роберт на цыпочках подошел к стене и прижался к ней спиной. Он тихонько вынул телефон — защёлка грохнула в пустом коридоре, как гром. Набрал номер и вызвал охрану. Молчание. Долгое молчание. И в доме царила оглушительная тишина. Брандт отлепился от стены. Толчком распахнул дверь настежь, прислушался и шагнул внутрь.
Пробираясь вдоль всех стен, обошёл квартиру. Никого. «Чёртов прогресс! — прошептал он, вытирая пот со лба. — Нечем лампу заменить!»
Внезапно зажёгся свет, ослепив вошедшего. Он на мгновение зажмурился, но успел заметить фигуру, стоящую возле окна.
— Кто здесь?! — заорал он, сжимая кулаки.
— Ну, что ты так кричишь, — донёсся до Брандта спокойный голос. Это был Сетт Каплан — он стоял, подпирая плечом стену.
Усталым тоном, зевая, он добавил:
— Всех на уши поставишь, — приятель бросил на стол маленький клубок каких-то нитей. — Вот. Пришлось весь дом обесточить, чтобы эту гадость найти. Теперь твоя гостиная — «зона, свободная от прослушивания».
Брандт опустился на стул и дал знак Сетту сделать то же самое.
Роб не торопился с вопросами, терпеливо ожидая, когда друг сам объяснит столь загадочное своё появление.
— Да, вляпались мы с тобой по самые уши, — наконец объявил Каплан. — Не жилось мне спокойно, так надо было ввязаться в заговор против Ассамблеи!
Он торжественно положил на стол дискету:
— Как и было обещано. — Материалы про Верду и всякое такое...
Брандт потянулся к дискете, но Сетт перехватил его руку своей, и, нагнувшись через стол, заговорил почти шёпотом.
— Предупреждаю сразу: кроме информации о планете здесь разговоры и переписка дюжины высших офицеров, одержимых идеей взять власть. Из них один только генерал Тейлор мёртв. Остальные — на своих местах. Действуют и на многое способны. Это заговор чистой воды. Инструмент — планета, правду о которой ты так остервенело ищешь. Получил как нагрузку к той самой правде.
Роберт оставил дискету в покое и, наконец, позволил себе раскрыть рот:
— Ну, если ты так изучил запись, может, расскажешь, что там? Я не удивлялся уже целых два часа.
Каплан изобразил на лице глубокое сожаление.
— Нет, дорогой. Я даже не просматривал их. Источник дал устный анонс, — сказал он. — Но лекцию по природоведению ты получишь.
Он потянулся, удобнее устроился на стуле.
— Известные тебе Джефри Ллойд и генерал Грег Тейлор под прикрытием спасательных операций обогатили мир новыми научными знаниями, слегка исследовав Верду. Оказалось, что эта планета является ничем иным, как хранилищем неизвестного доселе вида энергии. Давно понятно, что всё, что есть во Вселенной — от света до камня — суть продукт электромагнитных колебаний и взаимодействия полей. В открытой твоим Олтоном точке пространства они сконцентрированы так, что это невозможно описать никакими известными науке законами. Внешне обычная планета внутри набита материей больше, чем чёрная дыра в миллионы раз! Имея обычные астрофизические характеристики, она обладает энергией большей, чем любая известная человечеству звезда. Когда ты посмотришь снимки и диаграммы, ты увидишь, как энергетические поля окутывают планету. Энергии на снимках отображены различными цветами, и оттенков там — около трёх миллионов. А направленность их говорит о том, что это небесное тело излучает само в себя! Природа явления неизвестна. Но известно, что субстанция, в которой находится энергия, может преобразовываться во что угодно — в зависимости от условий. В кислород, железо, камень, ДНК... Это хранилище вечной жизни и знаний. Владеющий им — владеет Вселенной!
Сетт поднял палец, предавая особую весомость последней фразе.
— Безумно интересно, — без тени иронии сказал Брандт. — И что же?
— Повторяю для сапёров, — назидательно проговорил друг, — Тот, кто сможет найти ключ к этой пещере сокровищ, станет всемогущим человеком. Почти богом. Планета может быть единственным источником необходимых ресурсов для выживания всей цивилизации на миллиарды лет. Есть ради чего рисковать. Джефри Ллойд попытался обуздать малышку, но у него ничего не получилось: спасатели пропали. Подключился Грег Тейлор. Чтоб не завалить все дело с самого начала, в него посвятили пару учёных и нескольких офицеров, от которых зависело обеспечение операции. Ассамблею стали водить за нос, тем временем проводя интенсивные исследования.
— Тейлор хотел добиться присвоения планете статуса «Зоны красной полосы», — продолжил логическую цепь Брандт. — Поэтому военным понадобился я. Но что-то вспугнуло старика, и он разметал в пух и прах все улики. А потом его убили. А директор Департамента спасательных операций, прятавшийся за его спиной, теперь пытается прикрыться Хопкинсом. И всем нужно, чтобы Верда исчезла.
— Так точно! Поэтому твой доклад, рекомендации, открытия никакого значения не имеют. Всё решено и одобрено. Книга написана и сдана в печать. У меня не пропадает ощущение, что кто-то дирижирует этим оркестром, в том числе и тобой.
— Ты хочешь сказать, что я выступлю на Ассамблее так, как это кому-то нужно?
— Именно. Или от тебя ничего не будет зависеть. Верду взорвут. Заговор раскроют. Большим шишкам бояться нечего: договорятся, откупятся или, в крайнем случае, публично покаются. А нас поджарят как жертвенных ягнят. Не за измену, так за большие познания. Поэтому утром порекомендуй им уничтожить планету, — Сетт хотел было подняться со стула, но сел опять и спросил. — А как твой визит к Хопкинсу?
— В итоге я побывал у Олтона, — приятель при этих словах картинно склонил голову в почтительном поклоне. — Он сказал, что всё необратимо, и не в моих силах изменить предрешённый конец. Потом подкинул свинью, умерев буквально у меня на руках. Мэри оказалась офицером Службы безопасности... — Брандт засмеялся.
— Ха! — воскликнул Каплан. — О чем это говорит, Роб? Ты пешка в чужой игре! Смирись. Впрочем... всё равно ты поступишь по-своему. А я вот ушёл, испарился, исчез. Я, конечно, не девушка, но если ты выбираешь Верду, то с сегодняшнего дня меня нет в твоей жизни, а лучше сказать — меня вообще не существовало. Ты можешь гробить свою жизнь, но я не могу позволить тебе гробить мою.
В гостиной воцарилось молчание. Брандт долго смотрел в глаза приятеля и не решался с ответом. Наконец, он протянул руку к дискете. Сетт встал из-за стола и направился к выходу. Проходя мимо Роберта, он положил руку ему на плечо и тихо сказал:
— Я и не ждал другого. Удачи, старина, и прости, если что не так.
Брандт молча кивнул головой. Сетт вышел из гостиной, оставляя друга одного против всего мира.
Окончание: http://proza.ru/2020/07/12/93