Незадолго до приезда Ильичёва я, продолжая тактику максимального разглашения по институту своего положения, получил совет от одного человека, посвящённого в партийные тайны, обратиться со своим делом к Н. С. Федотову.
Было сказано: "Федотов – резидент КГБ в институте". В выписке месткома он фигурировал как представитель парткома при моём увольнении, а на самом деле его при том не было. Значит, есть повод! И я пошёл к Федотову.
Он принял меня строго, «по-андроповски». Я очень кратко обрисовал ему внешнюю канву событий и объяснил, что я к нему пришёл, поскольку он указан как лицо от партбюро, а я что-то не припоминаю… Он резко ответил:
- Я там не был!
Это уже хорошая зацепка. И я впервые увидел в нашем институте человека без страха. Единственного человека.
Оставалось сочинить «петицию» и идти в Президиум ДВНЦ. Там я встретил Людку Белозёр, уже – Нечай по мужу, верного нашего товарища по туризму-скалолазанию. Слегка рассказал ей свою историю; она без колебаний сказала:
- Если чувствуешь, что ты прав, иди к нашему юрисконсульту! И показала мне, в какую дверь.
Всё-таки «петицию» я подал в канцелярию Президиума. И каких же мучений стоило мне расхваливать себя!
«Председателю Президиума ДВНЦ АН СССР
академику Шило Н. А.
от Бородина В. Г.
Заявление
Глубокоуважаемый Николай Алексеевич:
Приказом и. о. директора Тихоокеанского океанологического института от 12 сентября с. г. я был уволен по ст. 33, п. 1 КЗоТ, чем не согласен по следующему.
Я коренной житель г. Владивостока, окончил школу с золотой медалью, университет со средним баллом 4.8 и очную аспирантуру при ТОИ в ноябре 1982 г., сдав кандидатские экзамены: английский и океанология – «отлично», философия – «хорошо».
В 1975 г. был победителем конкурса рефератов по ДВНЦ. Диссертацию в срок не представил из-за большой загруженности хоздоговорной работой и тяжёлыми жилищными условиями. В августе с. г. был готов представить диссертацию о влиянии метеоусловий на распространение УКВ над океаном, а также получил согласие на перевод из лаборатории акустических шумов океана в лабораторию прикладной радиофизики от обоих заведующих и директора института.
При моём увольнении не учтено преимущество непрерывного стажа 14 лет, в т. ч. 12 лет в ТОИ без единого взыскания, а также свидетельства квалификации: после аспирантуры я руководил дипломными работами двух студентов, защитил отчёты по хоздоговорной теме. Участвовал в экспертизе материалов на открытие; на одну мою статью получен положительный отзыв редакции «Известий АН СССР. ФАО», другая легла в основу хоздоговора.
Читаю спецлитературу на английском, немецком, испанском без словаря. Зимой с. г. провёл олимпиаду школьников Фрунзенского района по физике океана и атмосферы. То же – в интернате № 2.
Утверждение, что моя работа не вписывается в тематику отдела, влечёт лишь предложение перейти в другой отдел, чего сделано не было.
Заседание профкома проведено было без представителя партбюро. Указанный в выписке Н. С. Федотов утверждает, что он не присутствовал на нём.
Предложений о каком-либо трудоустройстве мне не было сделано. Кроме того, согласно положению о распределении лиц, окончивших аспирантуру,, утверждённому Госкомитетом по науке и технике 20.02.1070, запрещено увольнять принятых по распределению в течение трёх лет.
В юридические органы я не обращался, надеясь выяснить это недоразумение с академиком В. И. Ильичёвым, однако встретиться с ним не сумел.
Прошу Вашей помощи в отмене решения о моём увольнении.
29.10.1984 Бородин В. Г.»
Здесь, в коридоре Президиума, я встретил Букина. Он сказал мне, что Копвиллем совсем размечтался, уже возомнил себя директором организуемого института распространения радиоволн и членом-корреспондентом АН.
Магаданские власти вроде бы его ждут. Но в директора он рванулся через голову Ильичёва, и поэтому боится, что если он здесь откажется от лаборатории, а там вдруг что-нибудь сорвётся, то назад Ильичёв его не возьмёт.
Наконец, Копвиллем собрал кое-кого из будущих своих соратников, в т. ч. Букина, и вот летит в Москву охмурять В. А. Котельникова, рисуя хрустальные замки перед ним.
Кое-кто уже засобирался в Магадан; среди них, например, Чудновский.
- Не пойму, что это Алексеев на меня взъелся! – слукавил немного я.
- Да он тебе завидует! – выдал вдруг Букин.
- Скажешь тоже! Да это я ему должен завидовать!
- А чего ему завидовать: детей нет, жены порядочной тоже нет. Вот помрёт он – ни одна душа о том не пожалеет.
Ну, кандидатскую он как-то вымучил. И вот давно бьётся, всё докторской бредит; а ведь её такими методами, видимо, не слепить.
Корчит из себя учёного, а ведь у него в башке ни одной идеи, кроме интриганской, не шевелится.
А у тебя кое-что есть за душой. Тебя уж если уважает кто, так искренне. А он мучается…
Признаться, я не ожидал такого хрестоматийного выпада от Букина.
На следующий день я пошёл всё-таки к юрист-консульту. Она меня встретила сначала без понимания, стала говорить, что зацепиться не за что. Я ей подсказал про нарушение Положения об аспирантуре.
- Это кое-что! – заинтересовалась она. И попросила меня зайти через день. Когда я разговаривал с ней, неподалёку сидела Ю. В. Куликова, как будто особенно не вникая.
Пришёл я через день, но юрисконсульта не было. Однако Куликова сразу потащила меня к Гончару, заведующему отделом научных кадров и аспирантуры.
- К нам поступило Ваше заявление, - начал эта «белокурая бестия», бывший комсорг ЦК ВЛКСМ по ДВНЦ В. Гончар. – Расскажите, в чём Ваше дело?
Я рассказал половину того, что в бумаге, наблюдая за его реакцией. Он, взаимно, наблюдал за мной и, как мне казалось, совсем не слушал: ему было просто интересно посмотреть на меня.
- Ну что ж! – заключил он. – Мы рассмотрим Ваше заявление и дадим Вам ответ. Как это лучше сделать?
- Через Людмилу Нечай! Мы старые знакомые и соседи, - осенило меня.
Прошло два-три дня; мы собрались ехать на Чуркин отмечать ноябрьские праздники. Нечай увидела нас из окна, окликнула и передала, что дело моё решено, можно идти на работу.
Всё-таки я дождался, когда меня пригласят письменно, официально.
Записку от Королёвой принёс Бороухин. «Владимир Георгиевич! Приказ о Вашем увольнении отменён. Просьба выйти на работу. Зав. ОК Королёва. 9.11.84 г.»