Начну рассказ с бородатого анекдота: Приходит алкоголик «со стажем» к окулисту:
- Доктор, у меня что-то с глазами. Захожу вчера домой, а у меня на диване кот с рогами сидит.
- Так у вас, наверное, «белочка», - заключает врач.
- Что Вы, доктор? Неужели же я кота от белки не отличу?!
Различить разные виды лососей еще сложнее, чем широко пользуются нечистоплотные торговцы рыбой, продавая, к примеру, суховатую горбушу как более ценную кету, а кету – как ещё более дорогого кижуча. Профессионалы с распознаванием лососей справляются лучше среднестатистического гражданина. Но ошибки случаются и у ученых.
В научных институтах хранятся сборы чешуи лососей за многие годы, по ней специалисты изучают возраст и рост рыб. У каждого вида лососей - свой набор генов, который современными методами можно прочитать даже в небольшом биоматериале чешуйных пластинок. Прочитали современные ученые заново чешуйные архивы и обнаружили, что сборщики в прошлом частенько ошибались, путая кижуча с кетой, а симу с чавычей и смешивая их данные в одном наборе. А аналитики потом бились головой об стену, пытаясь объяснить необъяснимое. В общем, поверьте, точно определять лососей - важно не только на рыбном рынке, хотя и там тоже.
Несколько лет назад знакомый позвал меня на рыбалку, но на этот раз большим канатным тралом. Он предложил поработать в коротком научном рейсе на канадском судне в проливе Джорджия между материком и островом Ванкувер. Позвавший в нашем сообществе – уважаемый человек, авторитетный ученый Канады в области рыбных наук, генератор идеи Международного года лосося, и прочая, и прочая. Поэтому отказывать ему не принято. К тому же, участие в этом рейсе было близким моим должностным обязанностям – способствовать обмену опытом в изучении лососей в море. А такого опыта я почерпнул полной чашей, и на наших судах, и на японских, и на одном американском. А тут канадский траулер предлагается для полного комплекта.
Научно-исследовательское судно (НИС) «В.Е.Рикер» тогда был гордостью научного флота Канады. Уже не юноша, скорее зрелый мужчина перед пенсией (1978 года постройки), но бегал и трал таскал еще без проблем. Шесть первых лет ходил в моря под именем «Калистратус», затем его переименовали в честь другого известного канадского биолога, которому мой знакомый доводится любимым учеником. А перед пенсией НИС был потому, что его сменщик уже стоял на стапелях, и ждал срока сдачи в эксплуатацию. На два таких крупных НИС у Департамента рыболовства и океанов Канады денег тогда не было.
Чтобы я быстрее соглашался, на «В.Е. Рикере» пообещали праздник живота. Интересное отличие канадского от американского судна, на котором завтрак - твоих рук дело, хотя сооружать бутерброд есть из чего. В обед выбери время, заскочи на камбуз, насыпь себе желаемую порцию из общей кастрюли. И только ужин уже сервировался серьезно, с порционными блюдами и приличествующей случаю сервировкой. А как иначе, если повар Никки - попутно и матрос в траловой бригаде, и моторист на побегушках у механика, если понадобится. На канадском же НИС поваров три (!) на тридцать человек экипажа плюс камбузница, она же официантка. А блюд на любой прием пищи, включая завтрак, - пять-шесть на выбор. Меню написано мелом на доске в кают-компании, очень удобно. Даже индейку со сливочным соусом повара готовили, несмотря на то, что до Дня благодарения оставалось еще добрых две недели.
Но ближе к делу. Как оказалось, в проливе Джорджия в начале октября водится множество разных лососей. Особенно много молоди, скатившейся из рек в океан весной этого года, размером чуть больше пяди и практически в одинаковых серебристых «костюмчиках» из чешуек. Вот лежат рядом на столе две юных рыбки - кижуч и чавыча, обе в мелкую черную крапинку. При этом первый вернется в реку на следующий год после выхода в море, в основном размером до 60 см, весом до 3,5 кг, а вторая может прожить в море до шести лет, набрать до 60 кг веса и до 180 см в длину. Но как их в детстве различить?! Начали обмениваться опытом.
Я коллегам говорю – у нас на российских судах в спорных случаях извлекали из головы лосося специфическую косточку, которая называется супраэтмоид. В переводе с латыни – «лежащая на носу», ну вроде как обрывок газеты, который курортницы в 1980-е годы на переносицу клеили, чтобы нос под солнышком не обгорел. И эта косточка у каждого вида лососей своей формы. Собрал пяток таких от каждого вида, наклеил в шесть рядов над рабочим столом и сравнивай. Конечно, на этих косточках не написано, кому они принадлежат. Но если «бросить кости» рыб, которые по другим признакам определены точно, а еще лучше составить вышеупомянутое наглядное пособие, то определение трудностей не составит. Таким способом рыбку можно не только из улова определить, но и из желудка хищника, да даже из кастрюли с ухой.
Канадские коллеги сперва не поверили. Тот самый знакомый, возглавивший экспедицию, возражает – я, мол, про эту кость знаю. Но извлечь её и даже обнаружить в черепе не просто. Вот что пишет про неё канадский ихтиолог с русскими корнями Вадим Владыков: "Эта косточка настолько тонкая, что ее очень трудно различить без предварительного окрашивания". Да что вы, – отвечаю, – российская рыбохозяйственная наука со времен Владыкова шагнула далеко вперёд. Глядите – демонстрирую, метод «железный».
Я зашёл в надстройку, подошёл к бойлеру и через секунды вернулся с кружкой крутого кипятка. Взял с разборочного стола ближайшего лососика и сунул его носом в горячую воду. Меньше чем за минуту темно-зеленая кожа рыбки побелела, легко отстала от черепа, когда я поднял её пинцетом, а искомая косточка – вот она, прямо под кожей лежит.
Когда я пришел работать в институт, этот способ только еще опробовался. Предложил его коллега, перешедший к нам из академического Института биологии моря. На прежнем месте работы он занимался сейсмосенсорной системой рыб, достаточно отпрепарировал рыбьих черепушек и был специалистом в области их анатомии. Помню нарисованный его рукой "определитель" на одной страничке альбомного листа: форму косточек-супраэтмоидов шести видов тихоокеанских лососей.
В общем, хотя различия в лососевых костях известны давно, и специальная литература по этому поводу имеется, никто из местных ученых не предполагал, что эти нюансы можно использовать для оперативного определения десятков лососей из каждого смешанного улова на борту научного судна. Коллеги с энтузиазмом начали осваивать новый для них метод отбора биологического материала. А я в конце эксперимента ещё и посоветовал – после сбора костей кипяток не выливайте!
– Зачем же?!
– Когда вы проанализируете полтора десятка рыбьих голов, в вашей чашке уже будет плескаться насыщенный рыбный бульон, чудесная основа для ухи. Только добавьте картошку и не забудьте посолить, – завершил я свою лекцию для канадских коллег.