В таинстве соприсутствия

Григорий Касьянов
В последние недели, месяцы, у меня всё более острое осознание того какие мы ничтожные песчинки, затерянные в океане; достаточно одного легчайшего дыхания Вселенной и нас не будет. Что будем значить мы на фоне этой вечности? Чем засвидетельствуем о своём бытии? Что мы оставим как след своим потомкам? Будет ли у них повод обернуться и вспомнить о нас? И речь даже не о каких-то значимых достижениях, хотя они тоже важны и без них наш след в этом мире будет исчезающе малым. Достижения нужны, но не менее важно и другое, глубоко скрытое в каждом из нас. То, что мы никогда не сможем ни сохранить, ни раскрыть перед кем-то. Это то, что я бы назвал «переживанием соприсутствия Другого».

Представь себе Вселенную, пустую, холодную, в которой только несутся и взрываются умопомрачительные массы совершенно равнодушного к чему-либо вещества. И на фоне всего этого - души людей, мгновенными искорками прочерчивают тьму, чтобы тут же погаснуть. И вдруг, происходит что-то удивительное: две такие искорки пролетают совсем рядом друг от друга, так что одна успевает ощутить тепло другой и как будто бы замедлив время постигает своё единство, фундаментальную родственность той сущности, тепло которой только что успела ощутить. И тогда ты начинаешь впервые осознавать, насколько же мы все-все сильно и трагично отчуждены друг от друга! Тут становится ясно, как же коротки, а порою и вовсе не доступны мгновения духовной близости, когда в радикальной инаковости Другого ты внезапно обретаешь, не привычное отчуждение и вызванное этой инаковостью непонимание, а напротив, совершаешь прорыв к своей собственной сущности, парадоксальным образом открывая её через приятие фундаментальной инаковости Другого. Ты как бы протягиваешь руку Другому и говоришь: мне так же трудно понять тебя и сделать хотя бы шаг на встречу твоей уникальности, как и тебе. Тебе кажется, что я совсем-совсем Другой, далёкий и непонятный, но ведь и мне кажется то же самое! И в этом понимании, поразительным образом, открываются наша родственность, общность.

И тогда случается ещё более чудесная вещь: ты понимаешь, что нет никаких разделений между людьми; что мы не на далёком острове, пытаемся докричаться до кого-то и не слышим, отвечают ли нам…, что мы все части одной большой планеты, что разделённость континентов – лишь видимость: они соединяются под океанами. Что все мы части единого целого, что именно ради осуществления гармонии этого целого и ведётся вся наша борьба.

Я с говорю не о любви, а о каком-то другом очень важном чувстве, которое можно испытывать к другому человеку, которому, возможно, ещё нет названия, оно ещё нуждается в исследовании и описании, и я первый, кто его испытывал на себе. И всё это благодаря тебе. Мне хотелось бы только чтобы ты приобщилась со мной этому чувству. Мне кажется, что это не так уж трудно: достаточно лишь на миг посмотреть друг другу в глаза и улыбнуться.

Я уверен, что обязательно нужно было сказать тебе эти слова. Теперь, когда это случилось, оно, как бывшее уже не может быть отменено, и поэтому, несмотря на свою мгновенность уже пребывает в вечности. И теперь мне не так страшно лететь дальше в темноту.

Всё, что я сегодня сказал тебе, это мой дар тебе! При всей своей неуклюжести он алчет лишь быть принятым тобой и от пылкости не может выдавить из себя даже мольбы об этом! Он так горяч, что сжигает меня. Меня уже нет, есть только этот поток чистого света, летящий на встречу тебе…

Июль 2017 г.