Рассказ
Адольф Гитлер, вождь германского народа и самый злой гений современной истории человечества.
Фюрер так и не решился выйти нынче на улицу. Проклятые русские вели столь плотный артиллерийский огонь по правительственному кварталу, что дрожало само основание, могучих стен бункера. Трясясь в лютом ознобе стоял он возле выхода в сад рейхсканцелярии. Стоял, смотрел и не верил глазам своим.
Вокруг бушевал самый настоящий ад. Горело всё что могло и не могло гореть. Всюду жирный, чёрный дым, грохот взрывов и трескучие автоматные очереди. А также крики и предсмертные стоны умирающих за него солдат. Где то вдалеке рычат моторами русские танки. Эти треклятые и так ненавидимые им Т-34...
«Я ждал, что моя империя раскинется от Урала на Востоке, до Атлантического Океана, на Западе. – с отчаянной горечью думал Фюрер, –Я пророчил ей 1000 лет благоденствия. И вот он крах. Я не получил ничего. Почему? Почему сейчас пламя поражения лижет почерневшие Бранденбургские ворота? Почему предали генералы? Где Венк и его армия? Где чёрт его подери, весь немецкий народ? Мальчишки из Гитлерюгенда, да старики из Фолькштурма! Вот все, кто сейчас там воюет! Остальные предали! Все предали! Гиммлер и Геринг! Будь они прокляты! Рядом один верный Геббельс, спившееся офицерьё и моя Ева...»
Гитлер тяжело вздохнул, повернулся и ощутимо пошатываясь двинулся вниз. В свой последний, прижизненный путь. Пройдя лестничный пролёт, Фюрер вдруг остановился и замер. Трясущейся рукой рукой стащил он со взмокшей переносицы заляпанные очки.
– Ева девочка моя, я не дал тебе ничего, кроме смерти и вечности... – в полустёртом бреду, бормотал почти свихнувшийся от лютого страха, некогда великий Адольф, – Скоро, да скоро... Мы уйдём вместе туда, где нас ждёт древнегерманский бог Вотан и его присные. Вниз, вниз в бункер! В последний редут Третьего Рейха! Хочу Вагнера! Хочу услышать в последний раз полёт Валькирии! Сейчас Ева, я приду и всё будет кончено! Сталин не получит нас! Мы не будем сидеть в клетке в Московском зоопарке, как недоразвитые обезьяны! Нас ждут горящие белым огнём чаши Валгаллы, шеренги верных павших, и иии...
Чудовищный взрыв сверху сотряс железобетонное детище Альфреда Шпеера до основания. Мощная вибрация прокатилась по желто-серым стенам, выбив из змеистых трещин, облачка тусклой пыли. Там на разрушенных улицах Берлина, шли последние, жестокие бои.
Начался штурм Рейхстага.
Ощутимо подволакивая ногу, Гитлер проковылял мимо отдавшего честь часового и скрылся в промозглой, провонявшей потом и протухшей обувью, сырой и душной утробе бункера.
Он медленно брёл по залитому неярким светом, узкому коридору. Где то гудели мощные генераторы не справлявшиеся с очисткой затхлого, тяжёлого воздуха. Загаженный туалет смердел нечистотами и хлоркой. Из открытых дверей по бокам коридора доносились, тихая музыка, истеричный хохот и громкий женский плач. Изредка слышались приглушенные хлопки выстрелов. Это кончали с собой офицеры СС и оставшиеся, преданные ему генералы.
Всюду был разлит страх. Липкий как кладбищенская мгла, экстракт дикого, цепенящего ужаса. Мощные стены бункера вновь сотрясла тяжёлая вибрация.
«Всё! Ждать больше нельзя!» Отрешённо подумал Гитлер спускаясь по винтовой лестнице, к своим личным аппартаментам: « Иначе может быть поздно! Пора уходить!»
Усевшись за рабочий стол, Фюрер достал бумагу и карандаш. Вчера он надиктовал фрау Юнге своё политическое завещание, но чувствововал, что сказал не всё и не так, как того хотел. Не помогли даже многочисленные правки текста. Другие, более искренние слова давили на мозг и рвались сейчас на бумагу.
Вновь водрузив расшатанные очки на нос, Гитлер начал писать.
Воззвание к нации и вечности!
Немного подумав вывел он:
Немцы! Я пришел к вам в далёком 1918-м году, когда вы были охвачены хаосом поражения и безысходности. Я дал вам новую жизнь! Мои устрашающие своей симметричностью, стальные колонны, очистили больное Отечество от чумы большевизма, засилья евреев и проказы масонства! Я хотел дать вам новую жизнь, открыв безбрежные пространства Восточных равнин, а в будущем Африку, Австралию и обе Америки. Вы получили все богатства завоёванной мною Европы! Я дал вам национальное единство! И чем же вы отплатили мне?! Вашему Фюреру?! Предательством! Не желанием побеждать и умирать за Победу! Проклятые, жидо-азиатские орды Советской России, оказались сильнее и выше вас! Они сломили и втоптали в прах, ваш гордый и «непобедимый» арийский дух! Немецкий народ! Ты должен покинуть арену Истории. Германия! Ты недостойна идей национал-социализма! Я ухожу и надеюсь, что Иосиф Сталин не будет к тебе великодушен!
Фюрер германской нации, Адольф Гитлер.
30-е апреля, 1945 года.
Закончив писать Гитлер немного посидел вчитываясь в текст, каждый раз вздрагивая от тяжелых, тупых ударов, сотрясавших бункер. Затем он вскочил, скомкал бумагу и швырнул её в еле чадящий камин. Огонь жадно слизал его последние, обращённые к нации и вечности, злые слова.
Посидев ещё немного, он с горечью подумал об отравленной вчера по его приказу, любимой овчарке Блонди. И о застреленных кинологом, пяти её забавных, игривых щенках.
– Ева! – слабым надтреснутым голосом, позвал жену Гитлер, , – нам пора уходить дорогая...
На пороге кабинета фюрера показалась Ева Браун. Впрочем нет, уже не Браун. Ева Гитлер. Жена...Торжественная и суровая, в любимом фюрером, декольтированном, черном с красными розами, платье.
– Я готова Адольф! – жестко произнесла она усаживаясь рядом с ним, – Мы будем вместе всегда! И в жизни и в смерти!
– Прости меня девочка моя! – трясущейся рукой Гитлер протянул ей капсулу с проверенным ядом. – знаешь у меня есть лишь два вопроса к Вотану, которые я задам ему через несколько мгновений. Почему всё так получилось и почему он не помог мне, в моей святой борьбе!
– Пустое Адольф! – уже нездешним голосом произнесла Ева, крепко сжимая в кулаке цианид, – идём, нас ждёт бессмертие!
– Да, да! – заторопился Гитлер, – прочь, прочь отсюда!
Спустя минуту после смерти Евы, фюрер раздавил зубами капсулу с ядом, одновременно выстрелив себе в висок.
Они летели рядом взявшись за руки. Летели по багровому, сверкающему синими молниями тоннелю. Неудержимо несло их в самые мрачные глубины Преисподней. Внезапно какая то сила разлучила их и стала разводить в разные стороны.
– Евааа! – в ужасе закричал Гитлер, пытаясь поймать ускользающую подругу, – куда же тыыыы!!!Стооой!!!
Но всё было тщетно. Ева резко ускорила падение и пропала из вида.
– Прощаааай Адольф!!! – затихающим эхом донеслось из зловещей бездны.
Сверкнула яркая вспышка и Гитлер с треском влетел, в гигантский, полутёмный зал. Кувыркаясь пролетел он с десяток метров, со скрипом затормозив на полированной, каменной поверхности. Бывший фюрер растянулся на покрытом шахматным узором, мерцающем, полу.
Поднявшись на ноги, поражённый Гитлер огляделся.
Уходящие вдаль, черно-белые мраморные плиты, были огромны. От них шло ощутимое тепло. Пахло серой.
Сквозь готические, витражные окна, в зал лился недобрый, красновато-оранжевый свет.
Метрах в ста, возле горящего камина, стояли вычурный столик и два резных кресла. Одно пустовало, в другом обращённом спиной к Гитлеру кто-то сидел.
– Подойди! – услышал он тихий, мягкий и вместе с тем настолько ужасный голос, что колени его сами собой подогнулись, – я уже так долго жду тебя, Адольф!
На негнущихся от страха ногах, Гитлер двинулся через пустой зал. Робкие шаги гулким эхом отдавались в гнетущей тишине.
– Садись в кресло! – произнёс страшный голос, когда Адольф подошёл к камину, – Я всё же решил ответить на твои вопросы, прежде чем предать тебя твоей незавидной участи.
На столике появилась тёмная, покрытая паутиной и белыми от руки надписями, винная бутылка. Рядом материализовались наполненные до краёв рубиновым напитком, два больших хрустальных фужера.
Гитлер робко угнездился на краешке кресла и наконец посмотрел на своего жуткого собеседника.
В кресле напротив вальяжно расположился некто в костюме испанского дворянина, Эпохи Возрождения. Он имел облик благородного идальго, средних лет. С узкого, горбоносого лица на Гитлера смотрели пронзительные, горящие злым внутренним светом, красные беззрачковые глаза. Под мушкетерскими усами иронично змеились тонкие губы. Голову его венчала затейливая, высокая шляпа, с роскошным пером. Инфернальный незнакомец задумчиво теребил клиновидную бородку, разглядывая бывшего фюрера как весьма любопытное, но довольно неприятное насекомое.
Гитлер молча, с неподдельным страхом смотрел на своего ужасного визави.
– Знаешь кто я и где ты находишься? –Нарушил тишину некто, взяв в руки фужер – кстати отведай напоследок это прекрасное вино. Там где ты вскоре окажешься, тебе такого точно не подадут! Это Шато Лафит 1787 года, из погребов американского президента, Томаса Джефферсона! Весьма рекомендую. Итак?
– Тыы, древнегерманский бог Вотан? – робко произнёс Гитлер, против воли потянувшийся к своему фужеру, – ааа, я в Валгалле?
– Ну ты даёшь Алоизыч! – издевательски засмеялся незнакомец, – Скажешь тоже! Вотан! Где ты тут видишь Валькирий и Асов? Или может под креслом дремлет волк Фенрир? Или моя сварливая жена Фригг, тоже где рядом обретается? (Валькирии, Асы, Фенрир и Фригг – персонажи скандинавско-германского героического эпоса).
Гитлер судорожно отхлебнул из бокала терпкое вино.
– Нда! Безыскусен ты однако! – иронично продолжил некто, – Вот это что, похоже на чертоги павших воинов? Где же тогда пиршественные столы и сгинувшие в устроенной тобой мировой бойне солдаты? Где эти мерзавцы из СС? Кстати скоро сюда ожидается прибытие всей твоей камарильи. Завтра жду Геббельса с семейством, через месяц Гиммлера, ну а через год наконец и борова Геринга сотоварищи! Ну что понял наконец КТО я и ГДЕ ты?
– Понял... – вконец упавшим голосом прошептал Гитлер, – ты тот кого не может... Не должно быть! Потому что если ты есть, тогда всему вообще всёооо...Тыыы Дьявол...А это, это ад!
– Дааа, вот видишь какая с тобой приключилась неприятность! – самодовольно откинулся в кресле, тот кого не должно было быть, – если бы ты был поумнее, то не отрёкся бы от Него! – он поёжившись указал унизанным золотым перстнем пальцем, вверх, – не посылал бы за тайными знаниями в Тибет, своих идиотов-мистиков из Аненербе. Это знаешь ли, не имеет никакого смысла. И всё для чего? Для того чтобы избежать встречи со мной, после всего того, что ты готовился натворить? И ведь натворил же! Знаешь и до тебя появлялись разные выдающиеся мерзавцы. Нерон там, Калигула! Папа Александр VI , Наполеон...Ну в конце концов Ленин! Они все у меня в отдельных камерах загорают... Но ты...Ты переплюнул их всех! Я уж грешным делом подумал, что вот он! Сынуля на подходе! Сам Антихрист сейчас в мир войдёт в твоём обличье. И ты знаешь, всё было бы именно так! Если бы не одумался один, самый пресквернейший народ на свете, до которого ты, ваше ефрейторское величество, решил вдруг сильно докопаться! Вот тут как раз я и отвечу на два, заданных тобой перед смертью вопроса. Ты пей винцо то. Пей не стесняйся!
Гитлер сделал большой глоток и превратился в слух. Ведь сейчас он наконец поймёт, почему все его грандиозные планы полетели в тартарары. И пусть он узнает это от самого Сатаны, но всё таки узнает и поймёт!
– Ну что же слушай! Самый мерзкий негодяй на сегодняшний день, почему ты, а вместе с тобой и я проиграли, – Дьявол задумчиво посмотрел на пляшущий в камине огонь и положил затянутые в ботфорты ноги на появившуюся из воздуха, синюю бархатную скамеечку.
– Я так понадеялся что век ХХ, станет в истории веком последним. Картавый маразматик чуть было не довёл православную Россию до ручки. Эх какие это были замечательные 30 лет! Храмы рушат, народ стреляют, от НЕГО, – Сатана снова опасливо и с крайней ненавистью ткнул пальцем вверх, – отучают и отваживают! Тут и ты подоспел со своими бредовыми идеями! Подоспел и смешал мне все карты! Ты зачем в Россию раньше срока полез?! Потерпел бы год, два, три! Сколько было нужно, для создания атомного оружия! У них не было бы шансов! Ни единого! Но тебе ВЕЛИКОМУ ФЮРЕРУ вдруг не утерпелось! Попёрся бряцая железом! Наслушался своих сумасшедших астрологов и полный вперёд! Само собой я стал тебе помогать и помогал бы, вплоть до твоего воцарения на Всемирном троне. Если бы не эти гадкие, русские людишки! Сначала этот премерзкий народ одумался и стал потихоньку ЕМУ, молиться! А потом и усатый отступник-семинарист в ум вернулся! Попов из тюрем выпустил, церкви гад пооткрывал! Ему кстати многое за это простится. Я вообще боюсь, как бы этот подлец мимо моих когтей не проскочил! Не вижу я его судьбы пока...Так вот, как только эти негодяи опять к НЕМУ повернулись и покаялись, так и ОН, взял и тут же их простил! А здесь уж я ничего поделать не смог. Сие есть законы метафизики! Тут уж мне пришлось в сторону отойти. И знаешь что самое скверное?
Люцифер отхлебнул вина и глубоко вздохнул. Не дождавшись вопроса, он продолжил.
– Что это никогда не кончится, пока русские будут в вере стоять и о своих грехах плакать. Причём я не про расу и кровь, столь тобой любимую говорю! Я вообще тебя идиота малахольного, сейчас сильно огорчу. Все люди созданы Им одинаково! У всех вас кровь одна! Адамом и Евой глинобитными, данная. Попорченная мной конечно, когда я в Рай заявился, да в уши вашим прародителям, яда налил, но одна! Так вот знай, все православные на Земле русские. Хоть китайцы, хоть негры, хоть эскимосы. Все остальные, независимо от конфессии, МОИ! Но ничего! Всё равно придут последние времена. Оскудеют и православные верой, погрязнут наконец в пороках. Вот тогда явится тот, перед кем ты дурак нетерпеливый, несмышлёным дитём покажешься! Умоется Земля кровью, как никогда не умывалась! Эх ну и погуляем же мы когда настанет эта благословенная и Великая Эпоха! Ну что допил милай? Пора тебе уже и вниз, на процедуры!
– Я то может и дурак! – задыхаясь от ужаса ответил Гитлер, балансируя на краю разверзшейся перед ним огненной пропасти, – да только и ты не победишь в конце концов! Вспомни где сам окажешься в результате своего недолгого правления!
– Нет, ну каков подлец, а! – вскакивая с кресла взревел Дьявол, мощным пинком отправляя вопящего Гитлера, в пламенную бездну – Ну я тебе сейчас устрою сладкую вечность! Эй! Там внизу! – крикнул Сатана в исходящую вулканическим жаром, жуткую пропасть, – Перерыв окончен! Займитесь ка этим негодяем по полной программе!
Поглотившая фюрера Геенна Огненная с шумом и треском закрылась. Дьявол вновь опустился в кресло и мрачно воззрился на пламя камина.
«Он и впрямь величайший мерзавец в мире....после меня конечно! – с крайней досадой думал Люцифер, – Я хотел поиздеваться над ним, а он взял и так смачно харкнул в мою сторону! Умудрился испортить такой прекрасный, весенний вечер!»