Иван Василич Обломский проснулся от громкого звука. Сначала он подумал, что это он, извините за выражение, пукнул. Однако принюхавшись, и не учуяв знакомого запаха, Иван Василич принюхался и прислушался уже к тому, что происходит за стенами его комнаты. Неприятный запах шёл из кухни.
"Наверно моя баба Яга Золотую рыбку жарит", - решил Иван Василич. Смачно высморкавшись, в предусмотрительно спрятанный под подушкой старый носок, он, не открывая глаз, сделал несколько дыхательных упражнений. Этому его научил бывший сосед, называвший себя учеником и лучшим другом Гаутамы Будды.
Жаль, конечно, что он после знакомства и распития на троих с Лёшей Лешим и Геной Водяным "Драконьей крови" впал в депрессию и ушёл в глубокий запой. Теперь днюет и ночует у Трёхглавого.
Сон нехотя отступил. Обломский потянулся до хруста в спине и попытался настроить свои чувства на внешний мир. Из кухни несло подгоревшей рыбой, что – то громко шкворчало и потрескивало. Всё это перекрывал невыносимой запах кислой капусты и тухлых яиц. Иван Василич поморщился, достал из - под матраца второй носок, и прикрыл им нос. К букетам из кухни добавился ядрёный аромат грязных носков и потных ног.
«Твою ж, кикимору болотную!.. – ругнулся Обломский, бросил носок под кровать и защемил нос бельевой прищепкой. Запахи кухни и носков моментально исчезли. «Какой я всё – таки молодец, что месяц назад догадался стащить у супруги парочку этих великолепных штучек!" - мысленно похвалил он себя.
Сделав несколько глубоких вдохов – выдохов, Иван Василич снова прислушался к тому, что происходит на кухне.
Интересно, кому сегодня не повезло? Очередному Иванушке - дурачку или Ивану - царевичу?.. Но кердык кому - то сегодня пришёл - точно! Да, хрен с ними - Рыбками, Дурачками и Царевичами! Рыбка сама виновата! Не смогла исполнить три простейших желания моей благоверной! Хотя!.. Я её понимаю! Я тоже не могу выполнить эти три желания супруги! Не только три или два! Даже одного! Даже раз в месяц!.. Но у меня есть уважительная причина!" - Иван Василич снова сладко потянулся. "Хронический насморк и диарея. Сопли рекой, ну и матрац постоянно мокрый и пахнет!.. Хорошо, что Яга брезгует!.."
"А Золотую рыбку жалко!.. Она ведь не только исполняла желания... Она дарила надежду! Надежду, что можно так просто: раз - и в дамках! Как в сказке: "По щучьему велению, по-моему хотению!" Щуку, кстати, попала в уху на прошлой неделе..." Тоже не оправдала тайных желаний и чаяний его супруги - не смогла превозмочь насморк, диарею, безразличие, лень и нежелание Обломского исполнять супружеские обязанности.
Да и Царевич, и его лошадь по глупости отказали его жёнушке во взаимности!.. Обломский громко икнул. Не повезло парню и коню! Не вовремя они решили заглянуть к нему в гости!..
Интересно, какая на вкус будет Золотая рыбка? Хотя, - и так ясно! Из его бабы Яги повар ещё тот! Несчастного Иванушку - дурачка нормально поджарить не смогла! Сама чуть в цыплёнка табака не превратилась! Хорошо Леший с Вовой Водяным зашли опохмелиться и сняли её со сковородки!..
Надоели до изжоги эти военнослужащие, вместе с их полковником - Семёном Горынычем! Такое впечатление, что у него, не одна глотка, а три. В одну - пьет, в другую - материться, третьей – хвалится военными подвигами. Впрочем, у него и друзья такие же! Тот же Кощей Бессмертнов - бывший политработник, бабник и похабник. Он даже к Яге по пьянке пытался подъехать. Но она хочет только молодых и рьяных, а не старых и тощих запойных алкоголиков. Отказала, конечно!.. Да ещё ему и Горынычу пожаловалась. Иван Васильевич тогда обрадовался - одной мороки меньше! Горыныч заржал в свои три глотки и посоветовал ей непременно приласкать такого ценного, бессмертного кадра. Яга конечно обиделась, но скоро отошла и забыла эту историю.
Грустные мысли Ивана Василича прервал разбудивший его ранее звук. Это мощно пукал и ржал от гордости, мечтавший стать элитным скакуном, Конёк Горбунок.
"Не кормят лошадь!" - в сердцах пожалел Горбунка Обломский. Совсем обленились!
Кстати, кто там ещё остался у меня на хозяйстве?" - будничном подумал он и зевнул так, что чуть не выронил вставную челюсть. Словно откликнувшись на его немой вопрос, в клетке противно закукарекала Жар - Птица! "Петухом прикидывается! Надеется, что отправят в курятник! К Петушку - Золотому Гребешку..."
"А что!.." - оживился Иван Василич, - "пойдут цыплята, вырастут в курочек, будут нести золотые яйца!.. Интересно! Какая на вкус яичница из золотых яиц?.." – Обломский поковырялся в носу указательным пальцем и тщательно вытер его о матрац. "До кукарекается когда - нибудь"! - мелькнула ленивая мысль. "Закончит, как Курочка Ряба и Синяя Птица!" В борще или в духовке под чесночным соусом". –
В животе у Иван Васильевич призывно заурчало. Он уже напрягся, собираясь громко пукнуть, но в этот миг из кухни загремел сиплый голос супруги, - Хватит спать, обормот сопливый! Обед готов! Иди жрать!
"Эх, лучше бы я на Царевне Лягушке женился"! - тяжело вздохнул Обломский.
"Ту, по крайней мере, можно было аистам скормить! А с этой!.. Развестись бы надо ещё лет так ... надцать назад! Но это же столько мороки!.."
Иван Васильевич яростно почесал давно немытые шею и грудь, снял прищепку, яростно высморкался в старый носок, перевернулся на правый бок, положил под щёчку
ладошки и вскоре громко захрапел.