Любушка закончила семь классов школы. Это было много, другие едва дотягивали четвёртый-пятый. Школа была в восьми километрах от хутора, ходить нужно было каждый день, не взирая на погоду, а значит и под холодным осенним дождём, развиваемым сильными ледяными ветрами, и зимой, в пургу и метель. А что скажешь: школа есть школа, и требует определённой дисциплины.
Надя, сестра, хоть и была Любушки чуть старше, да не выдержала. Потеряла где-то свою холщовую сумку с учебниками. А может сама забросила в поле, от обиды, что не давалась ей учёба... И в школу больше не пошла. Но без дела не посидишь. Пришлось идти телят пасти, да в няньки потом податься. Тяжело, её с этим дитём на руках, саму едва видно, недоросль, да всё лучше ей, чем учиться.
А Любушка упорная. Голодно, холодно, но шла с тяжёлой сумкой учебников сквозь ледяной, обдающий ветер, сквозь жгучую, залепляющую глаза, метель. В школу, за знаниями. А потом обратно. К вечеру, приходила домой, едва держась на ногах, плюхалась у печки, отогревалась. И садилась за уроки. Утром рано вставать, идти в школу.
Ходила Любушка не одна, а в компании толстого соседского мальчика, и подружки Мары. Семья Мары была поменьше Любушкиной, чудом в их семье была мука, и Маре пекли из неё лепёшки. Когда они втроём проходили уже большую часть дороги, мальчик начинал выпрашивать:
- Мара, ну давай съедим лепёшку, ну давай съедим лепёшку....
Они останавливались, Мара чинно доставала из холщовой сумки лепёшку, ломала на всех троих. Любушка ела быстро, голодно, но старалась не уронить ни одной драгоценной крошки...
Семь классов, это целая акадэмия, по тем временам. Любушка училась очень хорошо, особенно любила литературу, наизусть знала и помнила стихи за все годы учёбы, а вот география ей не давалась, еле вытянула год.
После школы Любушка подала документы в медицинское училище. Сдала уже все вступительные экзамены, как вдруг им сказали, что назавтра будет экскурсия в морг. И Любушка струсила, не готова она была смотреть на мертвецов... Пришлось документы забрать.
Пошла Люба работать в питомник. Ухаживать за саженцами. А тут, погодясь, приехала домой на выходные Надя, она на тот момент жила уже в другом городе. И позвала Любу с собой. В том городе было фабричное училище, где выдавали одежду, кормили, и давали место в общежитии. Так Любушка и сделала, отвезла документы в ФЗУ, и вернулась домой, на хутор, ждать начало учёбы.
В тот день Люба была на огороде, занималась прополкой. На чернозёме сорняки растут быстро и забивают культуру. Как вдруг прибежала всполошенная мама.
- Люба, Люба! Иди скорее на питомник, на тебя в суд подают! Что ты натворила?!
- Ничего я не натворяла...
Любаша быстро переоделась и с выскакивающим, трепещущим сердцем бегом понеслась в питомник. А это мало-помалу, километров пять. Семья у них была честная, дорогу никому не переходили, уважительные были к чужим, чужого никогда не брали, даже в самый голод, и что могло приключиться Любаша не представляла.
Запыхавшаяся прибежала к директору питомника, встала тихо на пороге, пытаясь отдышаться... Он заметил:
- Ну здравствуй, красавица. Что же ты сбежала, не уволилась? И деньги тебе причитаются.
Люба слабо лепетала что-то в своё оправдание, что мол не знала, простите, не надо в суд, что не тунеядка, а учиться собралась.
Повезло Любе, директор был человеком добрым. Разрешил заявление написать задним числом. Выдал ей трудовую книжку на руки и деньги расчётные.
Вскоре поехала Люба в ФЗУ. Получила форму, поставили её к станку. Только Любаша была роста невеликого, до станка доставала с неудобством, сделали ей подставочку...
Перед самой войной был с Любой такой случай. В семье у них было много детей, жили трудно, голодно. А у Любиной крёстной были только два мальчика, ей очень хотелось девочку. Тогда Таисия, так звали Любашину крёстную, попросила отдать ей крестницу Любушку. Всё семье будет полегче, без лишнего рта.
Увезли Любушку в соседнее село, познакомили с мальчиками-братьями. А те и рады, что сестра появилась! Взяли Любушку за руки, на плечо баллон от трактора, и бегом на ставок... купались весело, возили на баллоне Любушку по воде, как маленькую принцессу на троне. Таисия тоже не могла нарадоваться на девочку, на дружных сыновей. Нашила новой дочке красивых платьев, нарядила в обновы, взамен чистых обносков, шитых-перешитых. И ела Любушка здесь досыта, и спать ложилась довольная и счастливая, что живот не урчит от голода. И казалось бы - живи и радуйся, но это не про Любину жизнь. Погостевала Люба, погостевала, да загрустила девочка, плакать стала горькими слезами, так сердечко её скучало по маме и по сёстрам, и по братьям...
Отвезла Таисия её домой, достала на гостинец пару арбузов из колодца. Вошли, нежданные, а семья за столом сидит, ест похлёбку, какую бог послал... А Любушка радостная вбежала, к мамкиной юбке прижалась, улыбается. Братья и сёстры тоже обрадовались, заулыбались... Такая у них была дружная семья.
Вот и сейчас семья её не оставила, прошёл почти год учёбы в ФЗУ, как приехал старший брат Ваня, вернувшийся со службы в армии. Ваня, как узнал, что Любушка живёт в другом городе, сразу поехал её навестить.
Любушка вышла к нему, еле волоча ноги в тяжеленных ботинках, размера на три больше нужного, в синей робе, что висела на ней мешком и держалась только на туго затянутой тоненькой, почти девочкиной, талии... Сердце у Вани ухнуло вниз, оборвалось от жалости.
- Так дело не пойдёт. Ты здесь учиться не будешь!
- Ваня, меня здесь кормят...
- Собирайся. Поедем отсюда. Не твоё это место.
Вскоре Ваня нашёл ей место на курсах портних. Ехать нужно было тоже в другой город, кормиться за свой счёт. Но Ваня помогал ей, как мог.
Любушка потихоньку стала обшивать платьями сестёр, Надю с Нюсей. Сама выправилась, похорошела, расцвела.
Вскоре Любушка сшила себе первое пальто по красивой, девушкиной фигуре, сделала шляпку из чёрного плюша и стала такой красавицей, что парень из ФЗУ, с которым Любушка давно переписывалась, влюблялся в неё всё больше и больше....