• Последний жрец
Он сидел за столом в небольшом тракторе, коих полно разбросано по стране. Не спеша потягивал вино и внимательно осматривался по сторонам. Дело близилось к вечеру и со всех концов деревни к трактиру пробирался народ, решивший отдохнуть от дневных забот за кружечкой эля или стаканом вина, да послушать различные новости принесённые путниками из всех уголков страны.
Его зелёные глаза, левый в обрамлении трёх шрамов, не упускали из виду ни малейшей подробности происходящего в большом зале. Если бы кто-то задумал посмотреть в темный угол, то увидел бы сидящего там мужчину с темно-русыми волосами, собранными на затылке при помощи тёмной ленты. Мощные предплечья, выглядывавшие из рукавов чёрной рубашки, и широкие плечи наводили на мысли о недюжинной силе их обладателя. Чёрные шерстяные брюки заправлены в высокие сапоги из мягкой кожи. На поясе, что висел на спинке стула, находились ножны со шпагой с широким клинком и потертой рукоятью. Широкий, чуть изогнутый кинжал был закреплён параллельно поясу. Завершили описание два пистолета, без чеканки и украшений.
В этот момент в двери трактора вошли два человека. Трудно было представить пару более контрастную.
Один из них не выше пяти футов. Худощавый, с чёрными глазами и перебитым на сторону носом. На губах косой след от удара саблей. Обширная лысина венчала его череп, но на затылке красовался хвост иссиня-чёрных волос. Такого же цвета были его бакенбарды. Сетка морщин на лице говорила о весьма почтенном возрасте. Одет он был в кожаные штаны и кожаный же дуплет, на плечи накинут тяжёлый плащ. Пояс отяжелел под весом четырёх пистолетов. Над плечами виднелись рукоятки двух сабель. В руках мужчина держал длинное ружье, с богатой позолотой и искусной гравировкой.
Второй был лет на двадцать моложе своего спутника и возвышался не только над ним но и над всеми в зале. Соломенно-желтые волосы разметались по лицу, рыжая густая борода аккуратно подстрижена. Того же цвета вислые усы заплетены в косички. Глаза, цвета штормового неба, внимательно осматривали помещение. Объёмные плечи и огромный живот скрывала безрукавка, позволяя всем присутствующим рассмотреть причудливые татуировки змеящиеся по могучим рукам. На поясе висел широкий тяжёлый меч и топор с короткой рукояткой. В правой руке гигант держал большой мешок, в котором находились пожитки товарищей, в том числе порох и пули. В левой руке он держал ружьё, того же типа что и у его друга, но не столь богато украшенное. На этой же руке недоставало мизинца и безымянного пальца.
Через весь зал они прошли к угловому столику, который занимал зеленоглазый.
Первым заговорил гигант, он поинтересовался, можно ли им составить компанию благородному господину. Он говорил по-английски, с весёлой но беззлобной насмешкой. Зеленоглазый приветливым жестом указал на лавку по другую сторону стола. Они уселись и коротышка благоговейно установил свое ружье у стен, всё время что то неразборчиво бормоча.
- Благородный господин должен простить моего друга, - искоса посматривая на коротышку пробасил великан, - если бы можно было, он бы давно уже женился на своей золочёной палке, - и смачно расхохотался.
Не слушай его Изабелла, - обращаясь к ружью произнёс его спутник, - у него выросло всё кроме мозгов.
После этих слов он повернулся к мужчине напротив, встал и протянув руку представился:
- Марио Карлос Фернандо, можете звать меня просто Марио. А это Изабелла, - указал он на ружье, - не делает осечек и бьёт без промаха.
Зеленоглазый тоже поднялся чтобы пожать руку новому знакомому.
- Данте, - представился он.
Всё еще сидевший великан снова расхохотался:
- Данте! – повторил он заливаясь смехом, - Данте! Это имя подходит тебе также как мне платье английской королевы!
Встав он протянул свою широченную как лопата руку:
- Торстейн, - сказал гигант.
Несмотря на шесть футов роста, глаза Данте упирались в подбородок этому наследнику викингов. Обменявшись костедробительным рукопажатием они опустились за стол.
Они заказали ведёрную баклагу пива, пару бутылок вина, головку сыра, хлеба и двух зажаренных гусей. За столь обильной трапезой Марио обратился к Данте:
- У нас с товарищем, - кивок в сторону Торстейна, - есть к вам одно предложение.
- С чего вы взяли что оно меня заинтересует? – зеленоглазый плеснул себе ещё немного вина.
- А вы выслушайте нашу историю, дорогой сэр, - оторвавшись от возлияний произнёс гигант, - Марио, поведай нашу повесть.
- С чего же начать? – задумался Марио, - ах да! Пару лет назад, во время нашествия грызунов, почти весь край лишился своего урожая, но не эта деревня. До этого мор скота опустошил хлева соседних поселений, в этой не захворала даже курица. И подобных примеров много, казалось на этой деревне лежит благодать Божья, - Марио мелко перекрестился на католический манер, - Живи и радуйся. Но у этой медали, есть и вторая сторона. Каждый год, в преддверии языческого праздника Самайн, спаси нас Пречистая Дева, - кастилец вновь осенил себя крестным знамением, - пропадает маленькая девочка, не старше семи лет. И именно в эти же дни исчезает настоятель здешней церкви. Местные старики утверждают, что ему сотни лет и он обосновался здесь ещё до прихода христиан, - так закончил Марио и выразительно поглядел на Данте.
Тот перевёл взгляд с испанца на северянина, потом обратно и громко рассмеялся.
- Вот до чего доводят разговоры с ружьём, - обратился он к Марио, потом взглянул на Торстейна, который в одиночку опустошил баклагу, - а вам, благородный господин, я советую меньше налегать на горячительные напитки, а то ведь можно и драконов увидеть.
Данте встал и начал собирать свои вещи.
- Погоди еще немного, мой добрый друг, - изрёк Торстейн, Данте опустился на стул, - Самайн уже послезавтра, а вчера пропала дочь мельника, малютка шести лет. И настоятель, собрав небольшую процессию, во всеуслышание объявил что завтра собирается в путь. Якобы по делам братства.
Зеленоглазый внимательно осмотрел друзей.
- Даже если история правдива, а не плод больного воображения, - негромко сказал он, - с чего вы взяли, господа, что я вам буду помогать?
- У нас есть ещё одна история, мой зеленоглазый брат. Марио, - обратился к спутнику северянин.
- Три года назад, мы очутились в небольшом городке, что стоит на границе Чёрного леса. В тех краях ходила байка о старом демоне, что обитает в замке неподалёку. Мы решили проверить её правдивость. Но когда мы добрались до городка, нам сказали что туда отправилась молодая девушка с местным проводником и мужчина с зелёными глазами. Левый глаз в тюрьме из шрамов. Вскоре девушка вернулась и рассказала историю о смерти монстра и падении замка, и о своём неожиданном спасителе. Около двух лет назад мы пробирались к проклятому перевалу, недалеко от Женевы. Его, якобы, старожил монстр. Путники там пропадали регулярно. Но там уже побывал тот же человек, со шрамами вокруг зелёного левого глаза. И после этого, перевал сделался безопасен. И совсем недавно мы были во Франции, недалеко от Кале. Там был старый дом, называемый Стенающим. Молодёжь доказывала свою храбрость входя туда на ночь, поутру, девять из десяти отправлялись по домам, а десятый исчезал навсегда. Призрак, без сомнений. Но…
- Но вот, - продолжил Данте, - опять появился мужчина с зелёными глазами и призрак исчез?
- Вместе с домом, - весело фыркнул Торстейн, - наверное к постройкам у него какие то счёты. И вот, в краю где происходит что то странное, мы встречаем мужчину. Вот глаза, а вот и шрамы. Неужто совпадение? – шутовски удивился здоровяк.
- Вы отлично подготовились господа, - Заметил зеленоглазый. - В таком случае поохотимся?
- А как же, - проворчал Торстейн и опрокинул в себя еще одну кружку эля.
Выследить процессию серой братии оказалось нетрудно, они шли не скрываясь. Шли в течении всего дня. Ближе к вечеру вошли в небольшой лесок, примерно с милю двигались на юг, затем свернули на запад и вскоре вышли к небольшой овальной поляне, вытянутой с востока на запад. Западный край плавно поднимался и вдавался, подобно заливу, в каменистый пригорок. У его подножия покоился каменный стол-алтарь, бессчётные века и прихоти погоды сделали его практически гладким, стерев многочисленные символы некогда украшавшие его. К алтарю вели четыре ступени, вырубленные в каменистом теле холма. За алтарем, спиной к холму, стоял жрец. Он сменил серую монашескую рясу на белый балахон, распустив абсолютно белые волосы по плечам. На нижней ступени, спиной к алтарю, стояли четверо монахов, на них оставались бесформенные сутаны. В тени опущенных капюшонов не было видно лиц. Остальные присутствующие, что присоединились по дороге, остались в одних набедренных повязках. Тела их были расписаны причудливыми рисунками, в руках они держали короткие копья и короткие тяжёлые мечи.
Такая картина предстала трем соратникам, расположившимся на восточном краю поляны, под прикрытием густого подлеска. Вход в эту лесную обитель охраняли два дозора по два человека, которые должны были предупредить своих единомышленников если бы кто то забрёл в эти места. Дозора эти, как и собравшиеся на поляне люди, состояли из монахов и зажиточных землевладельцев, они не смогли оказать никакого сопротивления решительным и умелым охотникам.
На поляне все было готово для начала церемонии, не хватало только жертвы.
Охотники решили дождаться появления девочки и только потом действовать. Скорее всего она находится где-то рядом, но на поиски схрона мог уйти не один день.
Но вот, двое из четырёх телохранителей, по указанию жреца, открыли хитро замаскированную дверь. Она была укрыта в холме возвышающимся за алтарем. Одетая в белый стихарь, с распущенными тёмными волосами, малышка сама приближалась к месту своей гибели. Открытые глаза её были пусты.
- Опоили, - шёпотом произнёс Марио.
Удобно устроившись за большим кустом, он установил Изабеллу на специальную рогатину. Её тёмный глаз пристально смотрел в сердце жреца.
Марио взвел курок и его палец плавно скользнул к спусковому крючку…
Девочка оказалась перед алтарем…
Данте приготовил к стрельбе пистолеты…
Монахи уложили девочку на каменное навершие, а сами заняли места рядом со своими товарищями…
Торстейн поджёг фитили двух гранат…
Жрец извлёк из под балахона ритуальный нож…
Хлопнул выстрел…
Пуля, выплюнутая Изабеллой, понеслась над головами зрителей, над головами четверых хранителей.
Она неслась по прямой дорожке к сердцу жреца… но расплющилась в метре от его балахона, безвредной свинцовой каплей упав к основанию алтаря.
Мгновенье тишины сменилось жутким рёвом. Последователи жреца озирались по сторонам в поисках неудавшихся убийц.
Удивление и неверие Марио физической волной прокатилось среди его товарищей.
С громким рыком, Торстейн отправил в полет свои смертоносные игрушки, и схватив своё ружье бросился вслед за Данте на поляну.
Жертвами гранат стали семь человек. Один из пистолетов Данте дал осечку, второй отыскал свою жертву. Почти одновременно с зеленоглазым выстрелил Торстейн, его противник упал с дырой в груди. Перехватив ружье как дубину, наследник Одина, нанёс одному из нападавших сокрушительный удар и раскол тому череп и приклад ружья. Выхватив меч и топор он схватился сразу с пятью противниками. Данте шпагой теснил двоих. Громыхнули пистолеты Марио и еще двое врагов нашли свою смерть. Не успели разряженные пистолеты упасть на землю как заговорила вторая пара. Мечник бросившийся на Марио лишился половины головы, вторая пуля попыталась вновь найти путь к сердцу жреца и разделила участь своей предшественницы. Отбросив пистолеты и выхватив сабли, кастилец бросился к алтарю, возле которого жрец, с воздетым кинжалом, творил заклинание.
Путь храброму испанцу преградили хранители. Выйдя вперёд они сбросили балахоны. Под ними оказались неестественно тощие существа, землистая кожа плотно обтягивала их кости. Трехпалые ноги легко ступали по траве. Каждый палец руки заканчивался длинным тонким когтем. На бесзносых мордах щерились зубчатые пасти. Но страшнее клыков и когтей были их глаза, ибо в них плескалась холодная абсолютная пустота.
Они напали на Марио пугающе синхронно, словно один организм. Кривые сабли кастильца рисовали вокруг его тела непроницаемый барьер. Но долго так продолжаться не могло. Одно существо оказалось за спиной Марио и готово было обрушить на него смертоносный удар, как вдруг увидело фут доброй стали, выросшей из его груди. Это шпагат зеленоглазого, разделавшегося со своими противниками, отправила в адский котёл душу жуткой твари. Если у неё была душа… Теперь к саблям Марио присоединилась шпага Данте.
По высоким интонациям в голосе жреца было ясно, что заклинание почти закончено. И скоро нож пронзит сердце несчастной.
Ушедшие в глухую оборону твари не давали и на шаг приблизиться к алтарю. Между пытавшимися оттеснить хранителей соратниками, с громовым кличем пронесся Торстейн. Топор его остался в голове одного из противников, обломки меча рассыпались по поляне. Подхватив одно из копий, он устремился на помощь друзьям. Скорость его атаки, а также сила и немалый вес, вкупе с бушующей яростью, застали древних бесов врасплох. Копье пробило грудь одного из них. Его сородич бросился вперёд и вонзил все десять когтей в грудь гиганта. Не обращая внимания на боль затопившую его разум, как берсерк из древних легенд, Торстейн обхватил руками голову демона и раздавил как перезрелый плод.
Марио рванул вперёд, одним прыжком он оказался на верхней ступени. Вторым перемахнул через алтарь. В этот момент жрец закончил читать заклинание и уже готов был принести жертву своему древнему богу, но был вынужден уворачиваться от сабель испанца. Как бы быстр не был Марио, жрец оказывался быстрее. На миг, но быстрее. И вот, сумев поднырнуть под удар кастильца, жрец нанёс режущий удар в живот, тонкая струйка крови выступила на дуплете. Но Марио не остался в долгу и одна из сабель откусила руку жреца сжимавшую нож. Оба провалились на колени.
В это время зеленоглазый вбил клинок шпаги в глаз последнего монстра. Выхватив свой кинжал он рванулся к жрецу который пытался взять нож другой рукой. Взлетев по ступеням, Данте будто прошёл через невидимую плотную портьеру. Какое-то заклинание ограждало алтарь, поэтому пули не причинили вреда жрецу. Оббежав ритуальный камень он пнул старика в голову. Тот повалился на спину с тяжёлым стоном. Увидев у своего горла кинжал, а над собою сверкающие страшной ненавистью зелёные глаза, жрец прохрипел:
- Рабы, жалкие рабы держат в руках мою жизнь…МОЮ… того кто видел расцвет и падение Рима…того кто давал советы царям Атлантиды…тому…- тут он прервался и посмотрел в глаза Данте, - разве стоит стольких смертей жизнь одной девочки? Не говоря о тех кто погиб здесь, сколько ещё умрёт? От болезни ли? От неурожая? От…
Кинжал Данте вырвал жизнь из тела жреца.
Вытерев кинжал и вернув его в ножны он встал и бросив взгляд на Торстейна, направился к раненному испанцу. Тот прислонился спиной к алтарю и зажимал кровоточащую рану.
- Торстейн? – первым делом спросил он.
- Он уже пирует в Вальгалле, - ответил Данте, - Рассказывает Одину о своих битвах. И я уверен, он достал самый большой кубок что есть в Асгарде.
- Думаю ты прав, - грустно улыбнулся Марио, - знаешь, я ведь нашел его тощим злым подростком и попытался вырастить мужчину, постарался заменить отца…- тут, будто испугавшись такой откровенности, он сменил тему, - а ведь жрец был прав говоря о бедах что теперь обрушаться на этот край.
- Этого мы не знаем, - отозвался зеленоглазый, - может да, а может и нет. Но если бы он жил, то совершенно точно каждый год умирало бы ни в чём неповинное дитя. Теперь этому пришёл конец.
- Тут ты прав. Но сегодня, смерть заберёт ещё одну жизнь.
- О чём ты? – спросил Данте, - твоя рана пустяковая.
- Нет. О нет. Он дочитал заклятие. А дьявольский нож вкусил крови… моей крови.
Марио распахнул дуплет и Данте увидел жёлто- зелёные нити протянувшиеся от раны в сторону сердца. Этот мистический яд прокладывал себе дорогу по венам испанца.
- Я не хочу быть жертвой их бога, не хочу – повторил с нажимом кастилец, - убей меня… ты должен…я бы и сам, но тогда точно гореть мне в аду.
Данте кивнул и обнажив кинжал присел возле соратника, - это будет небольно.
- Подожди, - вдруг спохватился Марио, - пообещай что возьмёшь с собой Изабеллу. Что не оставишь её здесь. Не хочу чтобы ей владел какой-нибудь олух. Возьми её себе. Обещаешь?
- Обещаю, - с горечью сказал Данте.
- Жаль, - вновь заговорил Марио, - что не успел проститься с Торстейном. И теперь даже в загробном мире мы не увидимся.
- Я думаю, что вы найдёте способ, - сказал Данте, - и вряд ли кто-то осмелится стать на вашем пути.
- Пожалуй ты прав – согласился испанец и захихикал.
Вслед за ним рассмеялся и зеленоглазый. Он смеялся по-настоящему впервые за много лет. В этот миг он показался Марио на десять лет моложе.
Со скоростью атакующего сокола, кинжал зеленоглазого пронзил сердце Марио.
В этот миг солнце скрылось за вершиной холма , но было ещё достаточно светло.
Принеся их вещи, Данте разбудил девочку. Напоив её водой, он укутал её в свой плащ.
После положил нож жреца на алтарь. Каменный клинок венчала костяная рукоять. Подняв булыжник, он несколькими ударами раскрошил этот древний артефакт.
Натаскав из леса сухих деревьев поваленных бурей, он соорудил подобие помоста. Окружив его сухостоем, водрузил туда тела двух друзей и разжег пламя. Он не мог допустить чтобы тела его новых друзей послужили пищей для зверья.
Всю ночь он следил за костром, девочка неслышной тенью следовала за ним.
Когда солнечные лучи осветили восточный край небес, он собрал свои вещи. Закинув на плечи мешок, взял в левую руку Изабеллу, а в правой уместилась ладошка девчушки. Они отправились на восток, сначала в деревню девочки. А потом дальше. Куда? А так ли это важно…