Полуслучайно, после развала флота устроился в фирму «Балтинцентр» завхозом. Контора (греко-польско-российская), естественно, занималась перепродажей всего, отовсюду и всегда. Пахал по продаже польского пива «Эльбревери». Торговали всем, от спирта «Ройял», джинсами, детской одеждой, джином и прочей дребеденью типа польской мебели.
Отдельные фрагменты торговли при подаче польской стороны возникали весьма спонтанно. Итак, польский вице-директор в зелёном пиджаке воткнул фирме пять (5!) фур лука от познанских фермеров и их надо сразу продать. Польская сторона в лице пана Василевского привезла это добро и потребовала быстро продать и сразу отдать деньги за него. В этот период в России своего лука фактически в продаже не было, да как и сейчас.
Итак, в один из несчастливых дней утром прихожу в офис и вот замдиректора Алексей Тараканов говорит мне: «Анатолий, доставишь фуру лука в Громово».
Вздохнул и говорю: Лёш, а где это? Совместно посмотрели по большой карте Калининградской области, нашли. Посёлок Громово, 430-450 жителей, при немецкой жизни назывался Лаукнен, с 1938 года был переименован в Хохенбрух, естественно, с 1946года он получил советское наименование - Громово.
Даже в нашей маленькой Клгд области это одно из самых глухих мест, бежать туда-оттуда просто не куда, вокруг болотистая местность с массой протоков и речек и с одной дорогой к местечку Большаково. Дома в посёлке растянуты вдоль этой булыжной дороги до тупика.
Во времена третьего рейха там был обустроен один из самых жёстких концлагерей рейха, где режимным голодом медленно убивали их политических врагов, в основном поляков. В частности - Северин Пенёнжны и другие польские интеллигенты.
Теперь там психоневрологический интернат для неизлечимо больных особей мужского пола. Идентичное этому женское психзаведение находится рядом, в посёлке Большаково.
Подхожу к «Камазу» на одной из таможенных стоянок на обочине Калининграда, там злой небритый водила Толик очень обрадовался, увидев меня. Едем с ним спокойно до Большаково, опрос аборигенов показал нам маршрут: «Езжай просто вперёд и до конца».
Едем, по обочинам останки разрушенных немецких местечек и кирх, повсеместное уныние.
Где-то через часик езды от Большаково по останкам немецкого шоссе прямо упираемся в грандиозную кирпичную трёхметровую стену с дымящей за ней прямоугольной трубой. Прямо, как крематорий в к/ф «Судьба человека».
Мдя, приехали... По улице ходят одиночные странные мужики в поношенной красноармейской форме. Оказывается, у них банный день, в который смирных психов выпускают за ограду.
Вышел, зашёл в вахтёрку, показал бумаги, через минуту прибежал начальник. Заехали для выгрузки. Естественно, он заставил (через охранников) выгрузить лук быстро и сразу.
К моему несчастью (или счастью?) выгружали пациенты этого психоневрологического интерната (то есть неизлечимо больных) около десяти человек. Я попытался контролировать этот процесс, но уследить за воровством невозможно. Шофёр, чтобы не видеть этот ужас, якобы ковырялся в моторе. Меня поразил мужчина лет 30-40 с ампутированными руками до половины локтей, который ухватывал останками рук 20-ти килограммовую сетку и рысью нёс её наружу, где её уже подхватывали другие работяги и волокли на склад. Итак, за часик с небольшим, выгрузили все 20 тонн польского лука. После выгрузки охранники при обыске вытряхивали этот лук из рукавов, пазух и интимных мест у всех грузчиков. Работа у них такая. И вот начальник этого заведения ( неплохой отставник) предлагает нам пообедать с ним — ведь у них сегодня котлеты даже из мяса. Предложил ещё и доставить продукты для женского психинтерната в Большаково. Мой шофёр - нет и ни за что. Хотя начальник предложил нам в будущем шикарную рыбалку на щуку здесь на речке Ржевка.
Не представляю своё посещение-отдых в этих прелестных местах.
По возвращению из этого рейда моя суровая директорша Леонидовна налила стакан бренди и сказала: выпей и забудь Не всегда получается, к сожалению...