Писчий зуд норовит прихлынуть сразу после прилива любви, на ее волне. Как-то эти выходящие за рамки нормы явления связаны между собой:).
*
Если есть высокий ум, значит, есть и высокая глупость. А, если есть высокая глупость, значит, есть и низкая. Высокая глупость, наверное, ходит в очках, и тогда низкая – в надвинутой на лоб кепочке.
*
Молодость похожа на грелку с кипятком, пузырящуюся обжигающими парами. Пухлая, лопающаяся от избытка горячности, грелка: резиновую телесную оболочку буквально разрывает от скопившихся внутри клубков пара.
Но всякая грелка со временем остывает, и, не спешно, но превращается в блинчик. Он еле теплый. Ведь старость холодна даже на ощупь.
Как можно дольше не превращаться в остывший блинчик – основная заслуга последней трети жизни.
*
Дурак отважен, потому что ничего не знает о последствиях своего поступка, и не думает о них. Человек, ввергающийся в отношения – такой же отважный дурак: совсем не думает о том, что его ждет.
*
Есть книги, вопреки всеобщему помешательству, написанные по законам нормы. Это похоже на то, как если бы кто-то решительный раздвинул в стороны хлам, расчистил место на грязной земле, отодвинул все лишнее, засоряющее, удручающее, и на чистом, крошечном кусочке посадил красивый цветочек.
Книжки, про которые понимаешь, что они норма – драгоценность. Берешь в трудную минуту, прислоняешься, и становится легче.
*
Иногда на ночь он берет с собой в постель обрывок ситцевой тряпочки. Она напоминает ему время, когда он был счастлив. Солнце, сад, и ту, которую любил.
Для кого-то эта тряпочка - просто кусок ситца, а для него – покой, который позволяет заснуть, прижавшись к нему.
И потому не стоит судить о людях по вещам, которые находятся у них в квартирах. Это для вас – рухлядь. А для них - приветы из счастливой жизни, которые помогают выживать в жизни несчастливой.
*
Мы гораздо ближе к своему последнему часу, когда до него еще далеко, и мы просто иногда мельком думаем о нем. Когда он наступит – мы и опомниться не успеем, не то что подумать. Поэтому надо пользоваться моментом – спокойным существованием, чтобы как следует обдумать и понять все, что нужно, а то получится, что мы так и уйдем, не поняв чего-то главного: на потом надеяться нечего, потом времени не будет.
*
Смысл пасьянса в том, что в нем все концы с концами сходятся. Сначала все запутано донельзя. Потом начинают прорисовываться цепочки, в которых карты ложатся по порядку. Потом таких цепочек все больше. И, наконец, они смыкаются на тузах стройными рядами.
Пасьянсы чрезвычайно были и есть популярны, потому что они поддерживают эту иллюзию – саму возможность установления порядка, упорядочения хаоса. Возможность соединения всех концов с соответствующими им концами.
Во всякий пасьянс заложена утешительная идея: если вышел пасьянс, значит, выйдет и жизнь. По крайней мере, может выйти. По крайней мере, на данном отрезке времени.
Сегодня жизнь не задалась, да. Но вот же пасьянс, который тоже никак не задавался, и все-таки вышел! Значит, все еще может наладиться. Последняя шестерка встала на место, и можно спокойно идти ко сну. Завтра все получится!
*
Хорошее настроение иногда бывает и без причины. Но вялая, слабенькая его амплитуда не сравнима с той широкой, раздольной, разухабистой, каковая раскатывается, когда причина есть:)...
*
Есть выражение - «желание обладать». Оно предполагает желание обладать тем, чего у человека еще нет. Первое слово – желание. То, чего нет, вызывает желание это недостающее иметь.
Но вот желаемое появилось, и – исчезает желание. Нечего желать, желаемое уже есть. У мужского пола так происходит с женщинами. Если ее у тебя нет – желаю ею обладать. Появилась – исчезает желание. Давай другую. «Я, сколько ни любил бы вас, привыкнув, разлюблю тотчас».
С мужским полом такое происходит повсеместно, с женским - гораздо реже. Почему? Потому что не они обладают, а ими обладают.
У них нет желания обладать, у них есть желание, чтобы ими обладали. И потому, заполучив обладателя, женщина не перестает в нем нуждаться до тех пор, пока хочет, чтобы именно данная особь ею обладала. От того женщины склонны к моногамии, а мужчины – к полигамии.
На самом деле, «желание обладать», а, заполучив, терять интерес, у женщин все-таки существует, поскольку это общечеловеческая особенность, но распространяется исключительно на вещи. Барышня может долго вожделеть изысканное украшение, или вон то платье в витрине, но, как только получает его, сразу становится «нечего надеть». Полон шкаф того, что еще недавно было «желанием обладать», но оно удовлетворено, и теперь снова надеть нечего.
Мужчина точно так же отщелкивает отработанное тело, которым он когда-то желал обладать, благополучно получил, а теперь все – «надеть нечего». Новое желание может вызывать уже только новое тело, которым он еще не обладал.
Невозможно ведь сохранить «желание обладать» тем, чем ты и так уже обладаешь.
Чтобы гальванизировать это желание, надо желаемое отобрать. Тогда снова можно будет начать его желать. Но такие игры не могут быть бесконечными. Человек устает желать одного и того же, тем более, если он уже этим некогда обладал. Всегда хочется начать желать чего-то новенького...
А вы говорите, вечный двигатель невозможен! Вечно обновляющееся желание желать - это и есть вечный двигатель.
*
То, что через голову вдруг проносятся совершенно новые мысли, или сваливаются новые впечатления – похоже на свежий ветер. Мозг хорошо проветривается, и это сказывается на физическом состоянии. Сопоставимо с купанием в море:). Выходишь обновленным.
*
В понятиях молодости, вчерашний день – это просто вчерашний день, делов-то. А с возрастом вчерашний день сразу отодвигается далеко-далеко, и превращается в драгоценность, в воспоминание, которое остро ощущается невозвратным.
*
Актер играет отрицательные роли, и не обижается на то, что его так «видят». Ему как бы говорят – ты с первого взгляда плохой человек.
А вот обычному человеку, напротив, принципиально хочется слыть хорошим, и чтобы это было видно по внешности тоже. Люди для этого специально прилизывают, приглаживают себя, зажигают в глазах добрую улыбку.
И только актеры не гоняются за своим светлым обликом. Для актера быть узнаваемо плохим – вопрос профессии, престижа, популярности и заработка. А потому актеры - самые необычные люди, и склонность к такой необычности есть признак врожденного таланта к лицедейству.
*
Люди, которые оригинальны и сложны в мышлении, в быту часто ведут себя ординарно, и бытовая речь их может быть самой тусклой и предсказуемой. Они настолько витают в своей мыслительной сложности, что им неинтересно усложнять бытовую лексику, как это водится у простецов, шутками, словечками, остроумными догадками, попутными рассуждениями. Они знают, что быт слишком приземленная вещь, в нужной им высокой философской степени его не усложнишь, и отдают его на откуп примитивным обывателям. А потому в бытовом общении и не напрягаются – зачем?
*
В сообщениях, в поведении, в словах людей и целых обществ иногда вдруг становится заметной щель , которую можно обозначить словами - "что-то не так". Появляется интуитивное недоверие – э, нет, здесь что-то не так. Эта щель может быть поначалу небольшой, но в нее все равно постепенно, и все нарастая, хлынут домыслы, иллюзии, страхи. Они постепенно начнут раскачивать эту щель, расширять, и то, что казалось еще недавно незыблемым – падет.
*
Повод объявить траур можно найти каждый день. Потому что ни дня не обходится без того, чтобы где-то не взорвалось, не протекло, не обвалилось, не убилось. Но что было бы, если бы этот, вполне законный траур, так и объявляли бы – каждый день? Посмеяться, побегать, порадоваться жизни стало бы невозможно – траур!
Да просто потеря дня жизни, переход в новый день – повод для каждого человека объявить траур по этому дню, ведь этот неповторимый день его единственной жизни уходит безвозвратно. Но люди именно и натренировались жить без такого траура, игнорируя конечность каждого своего дня. В этом их огромная заслуга.
Всеобщий, да еще мировой карантин – это и есть ежедневный траур. На жизнь нет времени – ее всю пожирает этот траур. Уничтожается инстинкт противостояния смертности, который и так дается людям с трудом, требует усилий. А теперь все эти усилия, можно сказать, многих поколений, пошли прахом - в прямом и переносном смысле.
Превышает ли польза от этой меры причиняемый ею колоссальный вред?..
*
Спички и коробок зависят друг от друга, одно без другого не существует. Кто твой коробок? О кого ты можешь чиркнуть, зажечься, и, наконец, выполнить свое спичечное предназначение? Совсем необязательно, что это будет красивый, правильной формы, стандартный фабричный коробок. Нет, это просто будет подходящий коробок для твоей спички - может быть, даже просто обломок коробка - обтреханный, полустертый, и, того гляди, почти использованный кем-то до тебя.
*
Зачем читать всего Набокова? Набоков сам не читал всего себя:). Написал, и забыл. Точно так нет необходимости все видеть, слышать, чувствовать. Походный набор освоен, зачем еще? Что за жадность такая – прожить еще пять-двадцать лет, съездить еще и туда, и туда, прочитать еще и то-то, и то, умножить количество букв, и так умноженное предшественниками с перевыполнением плана, потереться еще о того-то и о того-то... Поднимись, и уступи место вошедшему, вагон не резиновый. Сколько уже отсюда повыходило таких пассажиров, которым бы еще ехать и ехать. Но нет, ненасытен человек.
Когда сама душа - сама душа не знает,
какой еще любви, каких еще чудес
просить или желать - но просит, но желает,
но молится пред образом небес.
(Я. Полонский)