6 ноября 2010
Здравствуй!
Не знаю, будешь ли читать ты это письмо и получишь ли его вообще, но я снова написал тебе. Ты, наверное, знаешь, что было во время написания последнего, поэтому без долгого вступления я продолжу.
После отправки своего прошлого письма, я со всех ног побежал в родную хижину. Убийство быстро привлекло внимание местной милиции, но я сумел ловко выскользнуть из их чуткого поля зрения. Может быть, помог чудо-пиджак, который умело скрывал осеннюю куртку с алыми пятнами крови противника. Милиция сильно меня побеспокоила, и чуть было даже не арестовала. Однако мне удалось скрыться от них в лесу, в котором я был как рыба в воде, в отличие от преследующих меня милиционеров, быстро заблудившихся в начале чащи. Как можно жить в Леснийске и заблудиться в лесу? Леснийцы совсем из города не выходят?
Вернувшись в хижину, я закрыл дверь и поставил капкан у входа, чтобы обезопаситься от «них». Заняв позицию у единственного окошка и накрывшись маскировкой, я стал похож на груду мусора, лежавшую на чердаке заброшенного дома, и начал ждать гостей.
«Их» не было в тот день. Я продолжил ждать ночью, но, словно по чьей-то злой шутке, уснул в поздний час, вернее сказать, потерял сознание в крайне неподходящий момент. Это достаточно странно, ведь ранее со мной такого не случалось. Однако это не важно.
Ранним утром меня разбудили незнакомые голоса. Рядом с домом, на открытом пространстве в тридцати метрах от хижины, сначала стояли пять человек, а потом к ним подошли ещё четверо, и их стало девять. Одеты они были по-разному, как самые обычные непримечательные прохожие, которых ты, друг мой, встречаешь взглядом ежедневно и не обращаешь на них должного внимания. Единственной особенностью можно назвать, что они все, без всякого исключения, носили верхнюю одежду с длинными рукавами или пиджаки, а также у всех отсутствовали головные уборы.
«Должно быть, меня не увидели из-за маскировки» – подумал я и заметил, что в руках у двоих, стоящих впереди остальных и по совместительству ближе всех ко мне и хижине, были мои рисунки, аккуратно развешенные мной не так давно в лесу. Эти двое о чём-то оживленно разговаривали, в то время как остальные, насколько я понял, либо просто слушали, либо ожидали приказа, либо что-то ещё в этом духе. Немного поболтав, они все дружно двинулись в мою сторону с явным намерением обыскать хижину.
Я решил бросить в них самодельную гранату, а потом молниеносно перебить контуженых взрывом, пока они будут оглушены, а значит, беспомощны и не в состоянии воспользоваться своим фантастическим чудо-оружием.
Когда они приблизились достаточно близко и были в каких-то десяти-пятнадцати метрах от хижины, я бросил свою усиленную гранату в центр их образованной группы.
Оторванных конечностей, к счастью, не было, разве что одна голова отлетела от тела несчастного. Их чудо-костюмы были абсолютно неуязвимы к оружию обычных смертных, однако сами «они» являлись самыми обыкновенными людьми из плоти и крови.
Взрыв убил всего лишь троих, шедших по центру, куда я, собственно, и кинул снаряд. Остальные же разбежались в разные стороны, ища какое-нибудь надёжное укрытие и ведя подавляющий огонь в случайные стороны, видимо не заметив, откуда прилетела граната. Хотя возможно они просто ещё окончательно не отошли от мощного взрыва. Я надеялся, что таким образом они убьют кого-то из своих шальным попаданием, но нет; наверное, были хорошо обучены когда-то, однако в подобные ситуации ещё никогда не попадали.
Пока они не опомнились и не перегруппировались, я успел убить только двоих, а именно тех, что вначале держали мои рисунки. Стрелять по ним было совершенно невозможно! Если не попал точно в голову – значит не попал вообще никуда! Они это прекрасно понимали, поэтому всячески пытались прикрыть руками свои головы. Отсутствие на них каких-либо головных уборов, явно прикрывающих столь очевидную ахиллесову пяту, стало для меня большой загадкой.
Целых пять патронов ушло только на первых двух, и то только потому, что они были ближе всех остальных ко мне и к эпицентру взрыва. Это если не считать мертвецов, конечно же.
Первого я снял с одного точнейшего выстрела прямо в лоб, а второго, всячески прикрывающего руками свою голову, выстрела с четвёртого.
Ты, должно быть, спросишь, почему они так долго ползли до своих ближайших нор, что я успел сделать целых пять выстрелов? Если так, то ты, возможно, не помнишь, как я превосходно управлялся с охотничьим и боевым оружием ещё с самых ранних лет. Это бы ещё подтвердил мой покойный младший брат, если бы он был жив… К тому же я бросил в них свою усиленную гранату, когда они шли практически посреди той просторной полянки возле хижины, то есть вдалеке от какого-либо укрытия. В хижину они почему-то не побежали даже будучи контуженными, даже под угрозой смерти из-за нахождения на открытой местности.
Их бесшумные выстрелы беспощадно пытались решетить деревянный дом, местами проделывая дыры, как если бы «они» расстреливали хижину из штурмовых винтовок. Пули превращали доски чуть ли не в труху. Они меня не задевали из-за какого-то невероятного везения. Возможно, благодаря неуязвимому чудо-пиджаку, отражающего любые попадания противника. Он служил мне своего рода щитом. По их поведению я понял: данная ситуация для них далеко не стандартная, и это давало мне некоторое преимущество перед столь опасным врагом.
У них не было с собой даже дымовых завес или хотя бы светошумовых. Что уж говорить про какие-нибудь действительно боевые гранаты, которые могли в момент сменить баланс сил в пользу противника, уничтожив дом вместе со мной. Нет, «они» пришли убить человека с ножом, который случайно убил одного из их подельников, а не опытного снайпера-ветерана на выгодной стрелковой позиции.
Перестрелка затянулась. Я начал даже опасаться, что накопленных патронов не хватит даже на них, не говоря уже о монстре.
В это время один из противников, ранее неторопливо и аккуратно покидающего поле боя, попутно лениво постреливая в мою сторону, развернулся и со всех ног рванулся куда-то в лесную чащу.
– Насколько же для вас всё это необычно! – тихо воскликнул я и выстрелил в затылок убегающего. Не знаю, побежал он за подкреплением или позорно дезертировал – уже не важно. Главное, их осталось всего трое.
Из-за подавляющего огня я не мог толком высунуться из укрытия в виде чудо-пиджака, а значит и нормально прицелиться, что означало только промах, к тому же стрелять наобум бесполезно и тратит драгоценные боеприпасы. Несмотря на все мои претензии на счёт их низкой боевой подготовки, противники работали более чем слажено. Когда у одного заканчивались патроны, на его смену начинал стрельбу другой, ранее только сидевший в укрытии, то есть огонь вели двое, а третий всегда был на замене. Я понял, сколько человек вело огонь одновременно, по древесине, от которой летели щепки при каждом попадании. Противники могли бы обрушить хижину, просто попробовав переломать своими выстрелами доски, на которых держатся стены или крыша (а их оружие на такое способно), тем самым похоронив меня, но почему-то они снова не применяли столь очевидную победную тактику.
Я стал выжидать хотя бы малейшую их ошибку. Высунуться раньше означало тут же, если не мгновенно, остаться без головы. Чудо-пиджак обеспечивал мне своего рода укрытие – попадания лишь слегка дёргали его, поэтому я мог позволить себе ждать, чего, по итогу, не скажешь по «ним».
Вдруг противники на несколько секунд сбились с ритма. Этих жалких секунд мне с лихвой хватило, чтобы сделать их для одного из моих врагов роковыми. Я высунулся, нашёл ближайшую незащищённую голову, выстрелил и нырнул обратно. Дальше последовала ожидаемая очередь по пиджаку и снова затишье, в которое я отправил на тот свет ещё одного
– А где последний? – вслух произнес я и вдруг услышал позади себя щелчок сработавшего капкана. Быстрым движением я развернулся, достал трофейный чудо-пистолет, снял с предохранителя и вышиб мозги пришедшему врагу, которого, очевидно, сбил с толка щелчок. Наверное, подумал, что это растяжка, а не просто капкан. Сама ловушка, кстати, абсолютно ничего не сделала его ноге, лишь все зубцы переломала и погнулась.
Обыскав тела, я забрал у них все чудо-пистолеты и раздел их, оставив для себя недостающие элементы непобедимой чудо-брони, а трупы сжёг вместе с шаткой хижиной, которая тогда, из-за повреждённых в ходе борьбы досок, держалась исключительно на честном слове. Также из хижины, перед её сожжением, я забрал старый портфель с минами и бомбами внутри. Ещё я забрал с поля боя свои рисунки. Может быть, они понадобятся позже.
Огонь вовремя потушили, не дав ему перейти в масштабный лесной пожар. Этому ещё поспособствовало и то, что хижина находилась на довольно просторной поляне. Милиция приехала вместе с пожарниками, из-за чего мне стало нужно срочно бежать. Очевидно, её вызвали какие-то лесники, явно испугавшись звуков выстрелов снайперской винтовки.
Я убежал в Леснийск, где укрылся в сыром тёмном подвале одного из жилых домов в Западном районе. Там я надел добытые чудо-доспехи и осмотрел необычные пистолеты более внимательно. Если я правильно понял, патроны к ним не нужны вовсе. Стреляют они то ли воздухом, то ли очень маленькими пулями, что я не смог их разглядеть. Паузы во время боя были вызваны их единственным недостатком: при длительном огне они начинают клинить. Отсюда и по их поведению напрашивается косвенный и довольно спорный вывод: противники не были военными, но, возможно, как-то связаны с ними. Хотя я уверен, «они» связаны больше с монстром, нежели с военными.
Подождав некоторое время (по правде говоря, просто отдохнув) и перекусив остатками заплесневелой буханки хлеба, которую нашёл возле подвала, я отправился обратно, то есть на поле боя у сгоревшей хижины.
Сначала там ходили взад-вперёд пожарные и милиционеры, внимательно рассматривая почерневшие обугленные тела и остатки сожжённой хижины. Потом они, словно по чьей-то беззвучной команде, все разом ушли куда-то в лес, оставив пепелище пустым. На их место подъехал ничем непримечательный легковой автомобиль, из которого вышли двое неизвестных, одетых как гражданские с характерными для «них» длинными рукавами (один был в лёгкой куртке, а второй в пиджаке) и отсутствием какого-либо головного убора. Также у одного из них был в руках любопытный чёрный дипломат. Они сразу же, как пришли, начали фотографировать всё, что видели, на свои невидимые мной фотокамеры, о чём говорили их нелепые телодвижения.
Как же «они» меня не заметили? Во-первых, как уже писал ранее, в лесу я как рыба в воде, а во-вторых, я дополз до места в нечто вроде самодельном импровизированном камуфляже и держался на приличном расстоянии от места действий.
Зловещие незнакомцы, закончив свой тщательнейший осмотр пепелища, сели в свою машину и уехали в Леснийск, после чего милиция и пожарные вернулись на свои места и продолжили что-то делать.
Весь остаток того долгого дня я искал их автомобиль. Город-то небольшой, поэтому задача оказалась нетрудной, если не сказать и вовсе лёгкой.
Они остановились у той самой гостиницы, в которой много-много лет назад меня арестовали за «их» убийство, и «их» причастность мне очевидна теперь как никогда ранее.
Ночью, решив прикончить ещё и данную двойку, я заложил самодельную мину под колесо их машины так, чтобы она, во-первых, была не заметна и, во-вторых, детонировала бы, когда автомобиль начнёт движение. Дальше я спрятался в подвале ближайшего здания напротив гостиницы и крепко заснул, чтобы не повторить утренней оплошности, то есть не потерять сознание в ответственный момент.
Я проснулся ранним утром, примерно в пять часов, от оглушительного взрыва автомобиля, выбившего окна у соседних домов и разбудившего, наверное, весь Леснийск. Интересующий же меня дипломат был сделан из такого же чудо-материала, что и «их» необыкновенная броня, поэтому он уцелел при таком мощном взрыве. Помимо дипломата, сохранилась и одежда изуродованных огнём мертвецов, сидевших на передних сидениях и посмертно запечатлев ужасный лик смерти от огня на своих лицах.
Схватив их дипломат, я побежал в родной лес. Там попытался открыть его, но это, увы, оказалось невозможно из-за такого же, фантастического, как прочие «их» вещи, и столь же непонятного механизма открытия.
Вслед за погибшей двойкой, Леснийск в кратчайший срок наводнили «они», очевидно, пытаясь найти убийцу своих людей, то есть меня. Притом с каждой неделей «их» становилось всё больше и больше, пока Леснийск не стал напоминать чей-то военный лагерь, а местные жители не понимали, кто это на самом деле такие и чем родная глухая провинция привлекла столько «туристов» (так «они» представились), особенно сейчас, а не когда-то ещё раньше.
В это время я решил вычислить, где всё-таки «они» охраняют столь ненавистное мной богомерзкое существо, которому они, очевидно, служат. Поначалу я не знал, как именно это сделать, но позже у меня возник хитроумный, но крайне простой и надёжный, план.
Для начала надо было всё же определить, что лежит в загадочном дипломате, а для этого его нужно было хотя бы открыть. Понятно, что единственные, кто мог это сделать, были «они», поэтому я глубокой ночью, когда все местные спят, подбросил дипломат на дорогу одному из «них». Наверное, это был патрульный, который обходил знакомый мне пригород. От находки он был не слабо напуган, даже приготовил свой необычный пистолет и вызвал подкрепление по какой-то рации. Она была недоступна человеческому глазу, и было похоже, будто он начал разговаривать сам собой, отвечая на какие-то выдуманные реплики.
Через пятнадцать минут приехала, может, дюжина, если не больше, «их» на автобусе, замаскированном под гражданский. Мне пришлось даже незаметно убежать в лес, так как я начал опасаться, что такое количество недругов без труда найдёт меня на улочках Леснийска, где бы я ни спрятался. Как бы то ни было, в лесу, забравшись на высокое дерево, я продолжил наблюдение через оптический прицел на своей снайперской винтовке.
«Они» стали обыскивать каждый метр, внимательно осматривая землю вокруг дипломата, и, что, пожалуй, самое странное, его самого никто не поднимал, а даже наоборот, «они» держались от дипломата на некотором расстоянии. Может быть, посчитали, что чемодан заминирован или содержит какое-либо иное взрывчатое вещество, пусть даже футуристическое. Скорее всего, их технологии позволяют сделать и не такое, так что я бы, наверное, на их месте также побоялся поднимать неизвестно откуда взявшийся дипломат и совершил бы такие же действия, что и «они».
Через примерно двадцать-тридцать минут хождения вокруг да около, часть пехотинцев (для удобства отсюда буду называть их именно так) подошла к дипломату и…прицелилась на него, словно ожидая, что из дипломата что-то или даже кто-то выскочит. Человек шесть направили на чемодан свои чудо-пистолеты, пока другой (не тот, которому я изначально подбросил, если ты подумал на него) аккуратно поднял дипломат и также осторожно понёс его в автобус, на котором они приехали. Сопровождение, ни на секунду не переставая целится, также зашло в автобус и вместе они уехали в неизвестном направлении через Леснийск, наверное, чтобы сбить возможное преследование.
Конечно, в тот момент план провалился, но тут же появился новый и более эффективный.
В другую ночь на пути иного патрулирующего пехотинца, спокойно разгуливающего по Леснийску, я подбросил свой рисунок, на котором был изображен человечек (для меня это изображение, как помнишь, означает «похоже на человека»). Реакция была та же, однако столь сильный страх перед куском бумаги остался для меня загадкой. Ведь бумажка не дипломат, в который можно положить что угодно, в том числе и бомбу. Вероятно, их технологии позволяют сделать смертельно опасным даже небольшой бумажный лист. Также приехали, возможно, двадцать пехотинцев (скорее всего, как и в прошлый раз – тогда я не имел возможности точно посчитать). Затем последовал обыск местности такой же, как в прошлый раз (судя по всему, это для них стандартная процедура), потом один пехотинец, под прицелом шестерых, аккуратно поднял бумагу и унёс в автобус, который сразу же уехал из Леснийска куда-то в чащу. Возможно даже, на замеченный мной ранее старый склад, однако я всё же хотел это проверить, прежде чем попытаться взять очевидную «их» военную базу героическим штурмом.
Как же я смог всё это наблюдать? Ответ прост: я был на крыше здания, в которое они не зашли по причине его дальности от места действия (записка была в восточном районе, а я в западном) и некоторой неочевидности поступка. Напомню, на всякий случай, у меня был оптический прицел, а значит, с крыши любого высокого здания мне открывалась отличная возможность наблюдать за половиной Леснийска незаметно, если ни за всем.
Однако, при выходе из здания, я всё-таки натолкнулся на ещё одного патрульного. Не успел он доложить куда-то там по своей невидимой рации и вытащить своё чудо-оружие, как я выстрелил ему в лицо из винтовки. Шум, наверное, привлёк внимание остальных пехотинцев, но я успел сбежать в лес прежде, чем они подошли. Убитый точно был патрульным – я проверил это, испытав его чудо-одежду на прочность из нового трофейного пистолета, после чего я забрал оружие и броню, которая выглядела как обычная куртка.
Реакция патрульного, точнее его полная неожиданность встретить человека со снайперской винтовкой посреди, можно сказать, оккупированного «ими» города, натолкнула меня на мысль, что «они» ищут не меня. Возможно, вообще не стрелка или человека вовсе, а какую-то смертоносную сверхъестественную сущность, которая может сделать дипломат или даже небольшой листок бумаги невероятно опасными. Странно, что «они» упорно не обращали внимания на одного зарезанного и несколько застреленных и взорванных пехотинцев. Может у них есть объяснение всему этому через неизвестных нынешней науке сверхъестественных существ, как то, которое я ищу? Если так, то это мне только на руку!
Через три недели я оставил ещё одну записку с деревьями и человеком («Приходит из леса») на пути очередного патрульного там, где автобус в прошлый раз пропал из моего поля зрения, скрывшись за домами и деревьями. Прошла уже стандартная процедура, и я проследил путь дальше до того места, где обзору начал мешать лес. Действительно, всё указывало, что существо сидит именно на том старом складе, однако, как я написал выше, мне хотелось сначала полностью удостовериться в этом. Просто сесть в машину и проследить «их» путь, а не заморачиваться с записками, я боялся из-за возможного обнаружения и немедленной и беспощадной казни с «их» стороны. Поэтому пришлось выслеживать именно так.
«Их» след дальше шёл за городом, в лесу, куда патрульные не ходят, но я смог придумать способ заставить «их» указать мне местоположение искомого монстра.
Для начала я выбрал удобную снайперскую позицию на возвышенности и угнал случайный автомобиль, но вовсе не для слежки, как может показаться.
Далее я припарковал угнанную машину, предварительно открыв багажник, на путь ещё одного патрульного. Не успел он вызвать подкрепление, как я убил его метким выстрелом в голову. Его реакция на машину заставила меня усомниться в том, что они действительно ищут сверхъестественное существо, но я всё-таки надеялся на лучшее.
Я погрузил труп патрульного в машину и, приехав на место, где в предыдущий раз оборвался след таинственного автобуса, сбросил труп, оставив на жертве записку «Преследует». Конечно, сняв с него куртку перед этим.
В этот раз ждать пришлось довольно долго. Сначала случайный водитель заметил мёртвое тело, лежащее на обочине, и вызвал милицию. Приехав, милиционеры всё оцепили и начали что-то делать, наверное, стандартные для себя вещи при убийстве. Потом приехала пара неизвестных (очевидно, что очередные «их» пехотинцы), и сотрудники правопорядка куда-то ушли в лесную чащу. И только потом, наконец, приехал долгожданный автобус с остальными. Теперь их было двадцать пять, и они сработали более профессионально, чем ранее. Семеро сразу же занялись запиской и трупом, пока остальные обыскивали территорию. Рисунок, как и всегда, положили в автобус, а с телом… я не разглядел, что именно они с ним сделали, но оно начало стремительно растворятся, точнее, испарятся, и через несколько секунд трупа не было вместе с неуязвимой одеждой и в помине. Так вот куда пропадали люди! Однозначно «они» и существо связаны!
Повторив процедуру ещё два раза (как они не поняли, что это всё западня, для меня также загадка), использовав при этом записки «Нет глаз. Нет лица» и «Всегда наблюдает. Нет глаз», я узнал точное местоположение, куда заезжает автобус, и у меня осталось ещё три рисунка («Рост с дерево», «Не бежит» и «Если увидел, ТО ОНО ЗАБЕРЁТ ТЕБЯ»). Всё подтвердилось – это тот самый старый склад. Был ли этот склад нечто вроде храма или просто гнездом для чудовища мне останется неизвестным, ведь согласись, как «они» и монстр взаимодействуют не самое главное.
Как-то подойти близко к складу и посмотреть, что находилось хотя бы во внутреннем дворе, было нельзя, точнее невозможно. Всюду ходили патрули из десяти(!) человек вместе с собаками. Всего я таких патрулей насчитал пять, ходящих друг за другом и всячески поддерживающих связь с остальными и «центром» (не с районом Леснийска, если что). То, что это находилось в лесной глуши, помогало не только мне, но и главным образом «им». Я долго думал, как же мне пробраться внутрь, ведь чувствовал и знал: монстр находится именно там.
На несколько месяцев я даже перестал досаждать им. Необходимо было, чтобы «они» немного расслабились, успокоились, и хотя бы чуть-чуть ослабили свои патрули, но вместо этого «они» начали периодически тщательно прочёсывать чащу. Пару раз я чуть даже не попался, но каким-то чудом в последний момент выскакивал из виду. Они словно искали какого-то могущественного монстра, а не человека, что, опять-таки, давало мне какое-никакое преимущество.
За это время я накопил достаточно патронов для винтовки с помощью вылазок в ближайшие города (насколько слово «ближайшие» применимо к нашему региону, конечно же), помимо Леснийска. Это было очень долго (из-за расстояний) и крайне опасно, потому что, как я понял, мои трюки с убитыми патрульными вынудили «их» призвать ещё больше своих солдат. «Куда ещё больше-то?» – может быть, возник у тебя такой вопрос и кое-какое неверие (если, конечно, до этого для тебя всё это не было сказкой), но их действительно стало гораздо больше. Во все города, расположенные рядом с лесом, в каждый, прибыла, наверное, целая армия с размером половины населения какого-нибудь маленького городка, например, всё того же Леснийска. Теперь «они» никуда одни не ходили и помимо стандартных чудо-пистолетов, появились невиданные автоматы. С виду они напоминали либо детскую игрушку, либо какое-нибудь водяное ружьё, чтобы у окружающих были мысли о странных взрослых людях с игрушками, чем об огромной армии, проводящей военные действия у всех под носом. Как я определил, что это боевые, а не игрушечные? Брось! Я о «них» написал уже довольно многое, чтобы понять, что такие устройства для них в порядке вещей.
Кстати, во время очередного перехода от одного города в другой, я услышал странный вой со стороны болот. Не знаю, что это и кому он принадлежал. Просто информирую. Для меня этот вой останется неразгаданной загадкой навсегда.
Еду добывать стало довольно проблематично. Теперь я питался исключительно наспех пойманным зверьём и собранными грибами, которые приходилось употреблять зачастую в сыром виде. Что-то варить или жарить приходилось на скорость, ведь стоило мне только развести костёр, как, примерно за двадцать минут, прибывал отряд в сорок голов, которые сразу же разделялись на две группы. Первая (из двух пехотинцев) начинала осматривать место, а остальные принимались прочёсывать лес, радиусом в несколько километров. Это всё вылилось в то, что я ел раз в день, если ел вообще, но бывали исключения, когда удавалось тайком вылезти в какой-нибудь ближайший город за припасами и, с невероятной скоростью и безусловным везением, выбраться обратно в лес, не попадаясь им.
Бывали и дни, когда «они» своей огромной армией просто так начинали прочёсывать весь лес. В данные периоды я бежал в ближайшие города и пытался спрятаться там. Убивать или как-то ещё копошить «их» я не рисковал, опасаясь какого-либо ещё, даже малейшего, усиления.
Угнанную машину я спрятал в одном из пустующих, скорее всего, заброшенных и попросту никому ненужных гаражей Леснийска. Оставаться или прятаться в нём было бы крайне глупо и равносильно тому, что самого себя загнать в западню, хотя я и продолжаю тешить себя надеждой, словно «они» ищут не человека.
Приближается холодная зима, а это означает либо я должен убить существо и, наконец-то, умереть с чистой совестью, так как такая колоссальная армия вряд ли оставит меня в живых, либо искать крышу и переждать зиму, когда за мной охотится такое количество противников. «Они» полнейшие профаны, конечно, но всё же их целая армия. Или, возможно, ты предлагаешь вовсе убежать в какой-нибудь далёкий-далёкий город или даже деревню, иначе говоря, подальше от их дьявольского рассадника и переждать там зиму? Как ты уже сам, наверное, понял, я выбрал первый вариант и теперь пишу это, скорее всего, своё последнее письмо, которое, в каком-то смысле, можно воспринимать как мои последние слова.
Однако, перед прощанием, хочу поделиться своим авантюрным планом и написать, что их ждёт и почему я так уверен, что «они» никогда не прочитают данное письмо и вообще нашу с тобой переписку. Во-первых, как я думаю, «они» ищут монстра, то есть не человека вовсе, следовательно, они не будут проверять почту, а во-вторых, согласись, само наличие переписки крайне удивительно (тем более давай вспомним какой сейчас год), и поэтому за письмо я спокоен.
Что же «их» ждёт? А их ждёт настоящая бойня! Я, за предоставленный промежуток времени, сумел раздобыть добрую сотню патронов, соорудить ещё несколько бомб (дымовых завес и просто взрывоопасных снарядов) и сам морально приготовиться к предстоящей последней битве. Машину я заранее заминировал. Стоит ей сильно врезаться во что-то (например, в ворота к складу), как весь лес оглушит мощнейший взрыв.
Также я хочу раздобыть их необычный автомат и испытать его, но, боюсь, без тяжёлого боя это не удастся.
Имеющиеся чудо-одеждой я сумел покрыть всё свое тело, чтобы как можно дольше выдерживать их натиск. У них, кстати, вместе с автоматчиками, появились солдаты, укутанные, можно сказать, также, но более изящно.
Сейчас я доем кошачий корм, остановлюсь на этом месте и продолжу уже внутри почтового отделения.
***
Я сумел добраться до почты. Несколько раз чуть не попался, и, думаю, второй раз мне так не повезёт.
В городе «их» неописуемо много. Похоже, придётся отвоёвывать каждый метр. Жаль, я оставил снайперскую винтовку в своей хижине.
Мой план очень прост: добраться до машины (с боем или без), протаранить ворота склада (самому, конечно, в этот момент выпрыгнуть из машины), дальше с боями добраться до существа, бросить в него оставшиеся бомбы и, соответственно, взорвать их, если они этого не сделают раньше от столкновения.
Когда меня убьют – моё тело незамедлительно растворят и обо мне нигде и никогда не вспомнят, но если я убью монстра, тогда всё было оправдано. Я отомщу за сотни или тысячи жизней, испорченных и закончившихся из-за «Него» и «их».
Насколько ты понимаешь, и как я уже упоминал ранее, это моё последнее письмо. Помяни добрым словом, как получишь и прочитаешь!
Прощай!
Тимоша К.