- Да нет тебя! Нет… и быть не может! Я просто брежу… да, точно! Столько кофе наверняка сказалось на мозгах, вот и все…
Святослав резко встал с постели, заламывая руки и нервно постукивая правой ногой. Сзади, в самом углу, сидела Она. Худая, темная и невероятно прекрасная в своем мрачном, жутком обличье. Она хищно улыбается, сжимает тонкие колени и аккуратно подвигается ближе - из-под сползшего одеяла оголяется налитая грудь.
- Что же ты, Святушка, спохватился поздно…
Она будто мурлычет и привлекает парня обратно. Он покорно падает, тихо стонет и вздрагивает, когда холодные губы Мары касаются плеча.
- Тебе, милый, пора бы привыкнуть – сколько вместе, все дрожишь… ну, ничего, скоро перестанешь…
Последние несколько недель Святослав жил, будто в жидком мороке тумана. Не узнавал друзей и родных, большую часть времени сидел дома и бессмысленно пялился в стенку – но был уверен, что очень занят, что учится… и пил кофе. Много, очень много кофе, приготовленного прелестной рукой его недавней знакомой – чудесно красивой Марой, которую Свят окрестил Маришей. Та не возражала, только лукаво улыбалась и неизменно обнимала студента за шею.
Но сегодня Святослав проснулся. Не узнал эту черную девушку рядом, вскрикнул и отполз. А она, вот шутница, назвалась богиней смерти Марой, которая уже почти увела незадачливого Свята с собой.
- Да что за бред? Какая ещё Мара? Мариша, хватит придуриваться!
- Святушка, ты начинаешь забываться. Тебе пора спать…
Она снова улыбается, утягивает парня в угол, где томными клубами вьется мрак, и целует. Целует болезненно сладко – Святушка дёргается, всхлипывает и затихает. Довольная Мара сыто жмурится и покидает остывшую постель с первым мазком солнца по светлеющему небосклону.