Прочитала недавно рассказ Назии Быданцевой о поездке на Вятку и мне тоже захотелось написать об этих прекрасных Вятских просторах.
Мои мама и бабушка родом с Вятки. Когда мы были маленькими, мама много раз возила нас на свою родину. У нас в семье не говорили поедем в Малмыж или Вятские Поляны, у нас говорили - Поедем на родину. Чаще мы ездили на поезде, но один раз, это было не забываемо, мы плыли на пароходе, тогда ещё были пароходы с их оглушительными сиренами. Мы плыли по Белой, нашей красавице, потом по Каме, не менее красивой, и наконец по Вятке, тоже известной своей красотой. Может быть всё воспринималось иначе, потому что мы были совсем детьми. Но этот детский восторг не возможно описать словами. Какая это была красота, осбенно, когда стемнеет. Тысячи огней освещали реки, по которым мы плыли. Навстречу нам проплывали другие пароходы, играла музыка, днём весь народ находился на палубе. Мы любовались этим зрелищем, как- будто знали, что это первая поездка станет и последней.
На поезде мы ездили несколько раз. Тоже конечно,весело было. Мы были девочки общительные. Мама нас всю дорогу почти не видела. Мы пели песни, читали стихи, в общем развлекали пассажиров. Нам это было в радость. Сейчас вспоминаю какие мы песни пели, а в основном то получается патриотические. Я за свою жизнь таких песен больше не слышала, откуда мы их знали, я не помню. Вот несколько строк осталось в памяти.
Но однжды мимо дома Вити шёл отряд грабителей - зверей,
Офицер им крикнул - Отнимите у мальчишки этих голубей.
Голуби, вы мои милые, улетайте в облачную высь,
Голуби, вы сизокрылые, в небо голубое унеслись.
Песни были о войне и о детях, погибших в этой войне. Мы знали много таких песен.
Когда мы приезжали в Гасин, нас встречали все местные девчонки и мальчишки.
У нас начинались экскурсии по знакомым местам, какой там лес, голова кружится от свежего воздуха. Нине один раз даже плохо стало, скорую вызывали, врач сказал, что перемена климата так действует на организм.
У мамы было много родни в разных местах, мы старались побывать у всех. Дед, бабаушкин брат сплёл нам лапти. У него был чулан, а там всякая невидаль,прямо музей, деньги Екатеининские, большие купюры, мы эти раритеты привозили домой и хвастались.
А ещё нам нравилось интриговать взрослых. Мама видела кого-нибудь из своих давнишних знакомых, говорила нам, как зовут её подругу или друга, а сама отходила в сторонку, чтобы её не было видно. А мы, с серьёзным видом подходили, здоровались, называли по имени и интересовались делами или жизнью. Человек терялся в догадках, откуда эти три не знакомые девчушки, видно, что не здешние, могут знать его имя. А нам было интересно наблюдать за растерянностью. Нам не терпелось быстрее вывести на свет маму, потому что начинались, охи, вздохи, поцелуи, встречи после многих лет. Всё было интересно, я чуть не утонула в пруду, плавать толком не умели, а там был омут, и меня потянуло в воронку, соседские девчонки вытащили, они плавали, как рыбки. А я ещё долго боялась подходить к пруду. Интересно было ездить в кузове грузовых машин по окрестностям. Везде нас встречали очень тепло, даже дальние мамины родственники. А сколько было ягод, орехов, грибов, это край изобилия. Мы даже не знали тогда, что эти орехи называются фундук. Бабушка, когда ездила, присылала посылками, мы обожали их, я и до сих пор люблю, только теперь не по зубам, к сожалению.
А последний раз я ездила на Вятку в 2000 году. Маме нужна была справка с места работы, у неё не было трудовой книжки, их тогда ни у кого не было, а она работала почтальоном в колхозе во время войны. Было ей в ту пору 14 лет. Никто из взрослых не хотел разносить почту по известным причинам, из-за похоронок. А мама обслуживала 3 деревни. Я приехала в Лазаревку, добиралась на бардовозке, со спиртзавода возят барду, кормить скот.В тот день был сильный мороз и автобусы не вышли в рейс и я поехала на перекладных. Архив сгорел, данных никаких нет. Нужны свидетели, но чтобы были старше мамы. Я походила, походила по знакомым, но все были почему - то младше. В сельском совете мне подсказали, что есть старички, которые могут стать свидетелями того, что мама работала почтальоном. Я пришла к ним, объяснила ситуацию, а они говорят, мы не помним. Приглашают чаю попить, извиняются, но мы не можем стать свидетелями, если не знаем человека. Я уже думала, что придётся мне ехать домой ни с чем. И тут я обратила внимание на старые фотографии, которые висели в рамках на стене и увидела двух маминых двоюродных братьев. Спашиваю, а как Гомоюновы к вам попали? Они с удивлением спрашивают, откуда я их знаю, так, говорю, это мамины братья, а тётя Настя сестра.
Оказывется, эти маманы братья дружили с их сыновьями, они конечно же вспомнили маму и подтвердили, что она работала почтальоном.
Вот как порой бывает, какой -то нюанс, незначительный казалось бы, может оказаться весьма полезным в нужную минуту. Я раньше думала, зачем развешивают фотографии на стенах, а тут самой пригодилось.
Стала я собираться в обратный путь, в Вятские Поляны, там у мамы ещё двоюродная сестра жила. Время 4 часа, а на улице уже темнеет, у них время московское. Темнеет как у нас, а время, как в Москве. Опять на перекланых, на КамАЗе добралась до В.Полян и опять вечер воспоминаний и расспросов.
Вот прошло уже 20 лет, родственники наверное уже все умерли, а с младшим поколнием мы едва знакомы. Больше не довелось, да теперь уже и не доведтся побывать на красивейшей Вятской земле - родине моих предков.