1. Шутка – игривый обман разума и намерение удивить. Этот принцип есть первый специфический признак всего юмористического начиная от гримасы, импровизации в поведении, и заканчивая тонким интеллектуальным юмором.
Сразу возникает вопрос: а что смешного может быть в примитивном обмане разума?
Вспоминаем детский сад: «смотри оса – хвать тебя за волоса, смотри муха – хвать тебя за ухо». Или младшие классы: замахивающимся жестом перед лицом товарища: «сверим часы»? И тут же жест в пах: «а не пробегала такая маленькая собачка»?
В примитивном детском обмане, видимо, существен успех манипуляции с целью увидеть испуганное или удивлённое лицо товарища.
Здесь как будто присутствует агрессивный элемент. Но эту версию сразу оставим, так - как, агрессия может использовать шутку, как стремление к реализации скрытых мотивов, а к природе юмора не имеет никакого отношения.
Но в самой шутке есть игровой приём взятия на испуг. В шутке это необходимо для игровой встряски, за которой приходит переключение на «благополучный» сценарий.
Здесь используется психоэмоциональный рефлекторный механизм «миновавшей опасности», с выбросом увеличенного количества эндорфинов, компенсируя импульс стресса повышением настроения. Этот приём интуитивно вошёл в народную традицию шутки.
Также, растерянный облик человека выглядит весьма гротескно, и если ситуация в целом вошла в резонанс игрового контекста, то такая примитивная шутка может быть эффектной. Но одноразово.
Теперь посмотрим, что есть смешного в интеллектуальном тонком юморе, в котором не используется ничего «шокирующего» и гротескного, а красиво подмечается странность какой-либо народной традиции или чья-то маленькая слабость, типа: «Да, Вася любит покушать».
Очевидно в интеллектуальном юморе распространены: преувеличение – гипербола, преуменьшение или смягчение – эвфемизм, умно сформулированный намёк, перифраз…
Бернард Шоу: «Научитесь ничего никому не рассказывать, вот тогда всё будет хорошо»
«За неимением своего таланта зарывал в землю чужой» - Атон Лигов
«Решение сложной задачи поручайте ленивому сотруднику, — он найдет более легкий путь» -Артур Блох.
Сюда же можно причислить простую обиходную иронию: «ах, как красиво», «умно-умно» с противоположным значением. «Отколе, умная, бредешь ты, голова?» - Лисица, встретяся с Ослом, его спросила» - басня И. Крылов
« Мужчина, я всё понимаю. Вы такой обаятельный, но не до такой же степени»! – одесское разговорное
Конечно, и гротеск и яркие метафоры, это тоже интеллектуальный юмор. Но наша задача просмотреть простую и лёгкую шутку, и понять – что её делает шуткой.
Очевиден здесь социальный контекст, красота остроумия, неожиданность.
Стоит сказать, что приёмы остроумия здесь не только являют красоту мысли, но и создают утрированный образ. Простая ирония, подразумевая одно, а высказывая противоположное, доводит гротескный образ до абсурда. Что получится, если представить конкретную глупость, как сообразительность, или уродство возвести в красоту? Абсурд - ступор - инсайт на завуалированную шутку. А также, гротеск перевёртыша - ситуация комизма.
ГРОТЕСК — вид художественной образности, комически или трагикомически обобщающий и заостряющий жизненные отношения посредством причудливого и контрастного сочетания реального и фантастического, правдоподобия и карикатуры...
Итак, мы видим, что самые примитивные шутки и умный юмор (юмор – это умная шутка) заключают в себе два признака: шутливый обман разума (то есть, сама шутка, как принцип или форма) и гротескное превращение (гротеск). Следовательно, все остальные промежуточные и более сложные формы юмора и шуток, также в себе это имеют.
Но и сам гротеск в себе уже заключает игру и шутку в самом процессе превращения идеального в странное, абсурдное, и наоборот.
2. Дополнение социальной темы, контекста, или подтекста, критического замечания к простой, из одной мысли (одного игривого обмана) шутке - создаёт иронию.
Ибо, ирония – это критика в шутливой игривой форме. Но в зависимости от мотива и формы критики, иронию можно разделить на два вида: забавную лёгкую критичную и критичную высмеивающую.
Существующая в литературе ирония доброго юмора, по сути, есть забавно-легко-критичная ирония.
"У него было такое лицо, словно он женился сразу на десятерых" (Чехов) – констатирующая, даже, сочувствующая ирония в сравнении (образ), преувеличении (гипербола) и гротескном изображении.
Секретарь обкома звонит председателю колхоза: « Иван Никифорович, как у тебя с урожаем»? “Хреново». «Да ты не приукрашивай! Говори как есть» .
Или одесская забавная гротескная ирония: «Сеня, не бежи так шустро, а то, не дай Бог, догонишь свой инфаркт».
КОМИЧЕСКАЯ ИРОНИЯ - насмешка над миром, которая противополагает необходимости мира (природной, социальной или моральной) свободную игру воображения. Обычно эта ирония сопровождается юмором - доброжелательным, если есть симпатия к миру, или жестким, если доминирует антипатия;
Где начинается гротескное превращение («искажение») или даже допустим «сравнение», эти образные конструкции не могут быть субъективным капризом. Для творчества требуется критичный ум. Действие критичного ума, по сути, есть сравнение, и этот процесс сравнения и воображения, фантазии, в искусстве представляется так же, как процесс иронизирования. В художественном искусстве это происходит на творческой серьёзной (слегка игривой) волне, а в юморе - игривой и шуточной.
Писатель и философ Шлегель считал, что "ирония - это выражение творческой свободы, романтической поэзии, доведенное до предела". "Всё должно быть шуткой и серьезно".
"Способность к иронии возвышает человека над противоречием бытия, над 'низменной прозой' повседневности".
"Ирония - это ясное сознание вечной подвижности, бесконечно полного хаоса"
Процесс иронизирования может распространяться на все неодушевлённые предметы и природу в шутках с лёгкой сентиментальной или высмеивающей критикой. Это можно выделить, как ироническое комическое.
К ироническому комическому целесообразно отнести косвенное обличение человеческих недостатков.
- Почему так часто можно увидеть людей, копающихся в отечественных автомобилях?
- Да они просто пытаются понять, где же находится та деталь, которая определяет такую стоимость автомобиля
Также, ироническим комическим можно считать комическое олицетворённой природы, предметов.
«Кактус - это глубоко разочарованный в жизни огурец»
«Пузатый чайник знаменит в любое время года, особенно, когда стоит неважная погода».
А там, где предмет иронического непосредственно человек и его поведение и деятельность – это полный состоявшийся комизм.
Немного непревзойдённого одесского юмора из подборки Виктории Колтуновой:
Посреди улицы разговаривают два одессита. К ним подходит третий. Долго молча слушает, резко разворачивается и, уходя, говорит: - Ой! Та не морочьте мне голову...
- Молодой человек! Почему вы не берете билет?
- Так у меня сегодня день рождения!
- И шо, вы будете его праздновать в трамвае?
- Вы не скажете, почем это мясо?
- Почему не скажу?! Мы с вами разве поссорились?
Скажите, если я пойду по этой улице, там будет железнодорожный вокзал?
- Знаете, он там будет, даже если вы туда не пойдете!
Вот! Один ответ на обычный вопрос превращает его в курьёз с комическим героем.
Игру слов можно отнести к шуточному обману разума и гротеску.
Если за игрой слов ещё стоит социальный контекст или просто красивый гротеск двусмысленности, чудного превращения образа или поведения, сценария... - определение жанра шутки меняется в зависимости от смыслового содержания шутки-игры слов.
«Все выпили, и всё выпили».
Что это за очередь? - спрашивает иностранец. «Ботинки выбросили». «Какие? Вот эти? У нас такие тоже выбрасывают».
Вовочка приходит из детского сада в слезах. Что случилось, Вовочка:— Воспитательница все время пугает: съест КПСС, съест КПСС!
Дж. Коллинз и Р. Уайр указывали на роль всего смыслового потенциала шутки в комическом эффекте. Это очень важное понимание и научное заключение. Потому, что смысловой потенциал шутки - это не просто большее количество дополнительных эффектов, но качественно иной источник индукции, генерирующий силу и продолжительность смеха.
А в зависимости от качества самих смысловых составляющих шутки, зависит её долголетие. Например, самый сильный критерий, делающий юмор вечным – это творческое и художественное качество.
Собственно, и для единичного образа гротеска достаточно одной вспышки правополушарного сознания, чтобы опознать комическое в его эстетическом, социальном и игровом аспекте по уже имеющемся в долговременной и оперативной памяти клише.
И это значит, что гротеск не только щекочет ум и психику в когнитивном диссонансе, но имеет и готовую модель опознания в социальном и игровом (знание шутки) контексте.
Однако, интересно, что не смотря на своевременное «правополушарное» озарение в осознании «шутки», интрига и когнитивный диссонанс не уходит. Левое полушарие продолжает осознавать и провоцировать на это репродуктивное мышление правого полушария.
"Мячик смеха скачет между двух полушарий мозга, дразня их своей недоступностью и независимостью от каждого из них: дискурс и эмоция в равной степени не могут объяснить причин этого однообразного ритмического движения, постепенно ослабевающего и затухающего" (Л.В.Карасёв).
Применительно к гротеску, необходимо указать на его самостоятельный когнитивный смысл "неудавшегося творения", где мы даём критическую оценку разума и наблюдаем социальный контекст, а также, в непосредственном образе воспринимаем игру эстетических идеалов.
Почему нам так ярко, ещё из школьной программы, помнятся басни И.Крылова? Потому что они образны и гротескны. Именно, гротеск в басне несёт её мораль сквозь годы.
Однако, самый впечатляющий и вечный юмор – это классика комического реализма, образцом которого могут служить рассказы А.П.Чехова и советские кинокомедии.
А прообразная архетипическая структура комического реализма - это Курьёз.
Поэтому так популярны анекдоты, взятые из жизни и сочинённые по образу жизненных ситуаций. Они, также, бывают длинные и короткие.
Красота курьёза - его уникальность; трогательность курьёза - человеческое действие; впечатлительность - реализм жизненных ситуаций.
- Рая, включи телевизор. Вдруг они скажут, что у нас уже все хорошо, а мы не знаем.
То, шо вы даете, это для лошади. А для меня?
- Спасибо много, а пара копеек – в самый раз.
Так вы будете покупать или мне забыть вас навсегда?!
- Шо ты мне строишь глазки? - А шо, я тебе кооператив должен строить?
- Ой, не надо меня уговаривать, я и так соглашусь!
Идет стаpый одессит по улице с палочкой - еле ноги пеpедвигает... По дpугой стоpоне улицы его обгоняет паpень. Одессит кpичит ему: - Молодой человек, вы случайно не в пpачечную?
- В пpачечную.
- Hу, тогда за мной будете... («Пара слов за одесский язык» Виктория Коркунова).
В заключение, вспомним о крайне игровой форме комического – чудачество.
Зависимо от ситуации, насколько она располагает к игровому поведению, свободнее становится полет фантазии за пределы "актуального" юмора, для которого необходим интеллект (остроумие) а не просто фантазия.
В обычной обстановке раскованности и отдыха людям не чуждо развлечься, повеселиться. Им часто вспоминаются недавние забавные случаи, смешные курьезы и анекдоты уже необязательно в тему.
Там, где шутка выводит эмоцию и поведение на уровень социальной игры, там уже приемлемо чудачество и свободные фантазии.
Совместная игра через переживание радости преображает действительность, и этот феномен компенсирует 'эстетическое удивление', которое показатель хорошей шутки - дивный восторг, способствующий, также, эмоции смеха.
Кроме того, объединяющий аспект игры - это эмоция добра и симпатии, что также, отражается на социальном аспекте шутки