Питер. Метро Политехническая. Шесть часов вечера - час-пик. Люди, люди, люди…
Монотонное течение будней, которое к концу недели выворачивает тебя наизнанку...
Каждый раз я сопротивляюсь желанию развернуться на "сто восемьдесят" и пробиться сквозь напирающую на тебя человеческую массу назад Сколько раз!
Все случилось вчера. Небо сыпало мелкую колючую крупу на тех, кто ещё не достиг стеклянных дверей, которые противно постанывая, давились людской массой, с трудом заглатывая её по кусочкам. Я сунул «трубу» в карман пальто, снял перчатки, достал карточку...
Поток медленно приближал меня к турникетам... Я не понял, что случилось раньше - скорее всего это произошло одновременно: передо мной стала медленно поворачиваться высокая женская фигура…
Я успел заметить, что её шаль, была усыпана мелкими дождевыми каплями..
- Пропустите! Дайте же выйти... –
На распущенных темных волосах тоже поблескивали гроздья крошечных
капель воды. Я невольно подумал: мокрая курица. Женщина упорно пыталась двигаться в обратном направлении.
И… Вдруг!!! Моя мгновенная реакция: правая ладонь с зажатой в ней карточкой, как брошенный в цель штыковой нож, достигает точного попадания - оказывается в кармане моего пальто вместе с Самсунгом в чужом, явно не моем кулаке.
Мой взгляд цепляет два насторожившихся огня, в которых нет испуга, но что-то такое, что не позволяет мне закричать. И происходит невероятное - я разворачиваюсь и пру против толпы с «прицепом»: тащу за собой непрошенного попутчика.
.
На выходе, я спотыкаюсь. Толпа разворачивает меня и почти заносит обратно. В этот момент сцепление наших ладоней размыкается. Я успеваю протянуть руку вперёд и схватить воришку за шапку. Но… Шапка остаётся в моём зажатом кулаке, а впереди буквально на шаг от меня взвивается вверх десяток черных, как смола, косичек. Спина, мелькающая влево – вправо… девчонка стремглав несётся к переходу. Я отстаю на три-четыре шага…
Она бежит по пешеходной зебре.. Зелёный сменяет красный
... А передо мной, гнусно скрежеща тормозами, останавливается начавший разбег автомобиль.
Позже я до мелочей вспоминал этот момент, а в тот момент единственным устремлением были извивающиеся змеи на темно-зеленом пятне куртки. За доли минуты до моего приближения дверцы трамвая захлопнулись. Трамвай стоял, а я бешено стучал кулаком по дверям. Сквозь стекло на меня смотрели глаза, в которых читался не испуг, и не торжество победы, а отчаяние и мольба.
Мой кулак разжался.
-Да не трону я тебя, дура! Мобильник верни!-
я заорал так, что услышал бы и мертвый.
Думаю, девчонка услышала.
Трамвай тронулся.
Я оглянулся и увидел приближающийся к остановке троллейбус. Бросившись за ним, на ходу оценивая ситуацию: - следующая остановка будет рядом с трамвайной - , успел заскочить внутрь.
И снова бока, спины, рюкзаки, сумки, пакеты… В какой–то момент понимаю, что впервые за многие дни слышу голоса, шум движения, что общий голосовой фон внешней жизни втекает в меня. Машинально хватаюсь за ушные раковины и… Невольно восклицаю вслух:
-Вот, чёрт, наушники тоже с концами.-
Троллейбус неспешно тормозит, я соскакиваю на асфальт, и стремительно бегу к трамваю, который опять сдвигает дверцы перед моим носом. Но водитель видит меня и… Боги! Я вжимаюсь в салон и, смещая монолит человеческой спрессованной массы, продвигаюсь вперёд.
Натужно сопротивляясь, но практически безмолвствуя, спаянность тел впускает меня в свои лабиринты. Они все вместе, но каждый в отдельности в своем личном пространстве, спутанные по рукам и ногам паутиной ИНЕТА.
И… Уж совсем неожиданно - перед глазами дымчатое узорное плетение шали на женских плечах. Согнутая в локте рука…
И голос тихий приглушенный…
Я замер, и оказался в роли любопытного, подслушивающего за дверью.
-Да, мама. Всё в порядке. Я задержусь. Да нет! Я - не на работе. Шепчу потому, что в трамвае много народа. Да! Еду на трамвае. Да потому, что достало метро. Да нет же, мама! Какие теракты?! Всё мамочка! Женя, Женя. Мама, я сто лет как Женька! Всё! Всё! Я - взрослая девочка! Мам, через два дня мне исполнится тридцать лет. Все мама. Через час я буду дома.-
Трубка в руке женщины благополучно ныряет в сумку. Сумка сразу застёгивается на молнию. Рука тут же обнимает сумку.
Это я успеваю заметить, выискивая среди головных уборов беглянку без шапки. Остановка. Трамвай впечатляет своей вместительностью: я стою около средней двери, мимо меня с трудом протискивается бабуля, выходит из трамвая. И наблюдаю, как в три двери заходит еще десяток новых пассажиров. А когда трамвай начинает движение, вижу в стекло уже на другой стороне девчонку в зеленой куртке, с черным узлом волос на затылке. Чувствую, как по спине пробегает озноб, понимаю, что уже ничего не хочу, что продолжать погоню нет сил, что еду на неизвестно каком трамвае. В этот момент ко мне подходит контролер.
И в очередной раз я чертыхаюсь во весь голос:
Вот, дьявольщина! Карточку тоже сперла!
Мужик-контролер, похоже, понял, что у меня проблемы и даже не задержался около. Я не без труда протиснулся следом за контролером. Надо было выяснить по какому маршруту идет трамвай.
Часть вторая.
Это был пятьдесят пятый номер.
И следующей станцией метро будет Пионерская. Но тащиться будем не меньше получаса.
- Угораздило же меня!
Придётся потом с синей на красную - на Техноложке - пересаживаться и …
Да, ладно! Это – мелочи.
Трубу жалко! Новая! –
Мысли мелькали, снег за окном тоже мельтешил и лепился на стёкла.
Я уже сидел, а не стоял. Сдвинулся к окну, чтобы не надо было скакать и уступать место. Тупо смотрел в окно.
Трамвай двигался со скоростью железной черепахи. И я стал замерзать. Пожалел, что не надел тёплую куртку. Про себя стал материться на погоду, которая за последнюю неделю менялась каждый день. Февраль!!!
Вспомнил, как в детстве дышал на замороженное стекло, как от усердного дыхания оттаивал круг. И подумал, что в вагонах тогда было намного холоднее. Или зимы были более суровые. Кто его знает.
Оторвавшись от воспоминаний и от стекла, повернул голову и…
Не звони мне больше! Не звони мне больше! – голос звенел. Будто струна сейчас порвётся.
Я не видел лица, но был уверен, что у неё из глаз текут слёзы. Почувствовал каким-то задним чутьём - я должен сейчас, сию минуту встать.
- Извините, можно -
Сосед поднялся, пропустил меня. Вагон теперь был почти свободен. Мне не стоило никакого труда пройти в середину и остановится. Отсюда я мог кинуть мимолётный взгляд на женщину. Она сидела, повернувшись к окну и протирала ладонью запотевшее стекло. Она напоминала... Нет! Не курицу! А беззащитного, выпавшего из гнезда птенца.
Не знаю, что за сила толкнула меня к дверям, в которые этот птенец неожиданно выпорхнул.
Где я оказался в первую секунду даже и не понял. Перед глазами встали черные и белые стволы деревьев – вправо и влево – парк.
Женщина вышла, но никуда не шла. Стояла. Я стоял тоже.
Подошел другой трамвай - 47-й. Вышли две женщины с ребёнком, посадили его на санки и повезли в парк. Трамвай поехал дальше.
Я пытался понять, почему она не села, для чего вышла. Других маршрутов здесь не было. Чего ждёт?
Она постояла еще несколько минут и пошла в парк.
Широкая дорога – аллея уходила в глубину и терялась вдали. На глаз можно было понять, что не меньше двух км надо топать.
Какого лешего мне надо!
Да вроде ничего и не надо! Но ведь не бывает просто совпадений.
У неё и у меня послезавтра - день рождения! И её, и меня зовут Женя!
Она послала далеко и надолго явно не подругу...
Я с самого лета, как говорят сегодня, в свободном полёте. Только достало приходить в пустую квартиру.
Процессия углублялась в парк.
Начинало смеркаться. А я не знал, где нахожусь и куда иду.
Санки с ребенком приехали на детскую площадку. Женщина обошла по кругу и села на скамейку. Я остановился. Повернулся спиной. Минуты через три услышал скрип шагов – женщина прошла мимо.
Она возвращалась назад?! Любительница прогулок!
А в парке закручивался бьющий в лицо снежный февральский вечер.
Я подождал, пока она не удалилась на приличное расстояние. Понятно же, что женщина может почувствовать опасность. Идет какой –то мужик следом. Выждав, тоже пошёл. Оценив, что до остановки трамвая минут пятнадцать быстрым шагом, я решил пробежаться. Надо было согреться. И потом, я точно решил догнать на остановке незнакомую знакомую Женьку.
Понятно, что есть правила приличия. Неужели не поймет ситуацию. Скажу, что матери нужно позвонить. Что мобильный спёрли. Ну, что за дела, неужели не поймет?
И в какой –то момент я увидел, что она тоже бежит. А впереди – слева уже маячили огни трамвая.
Белых парков пронзительна стылость...
По аллеям протоптаны нити...
и следы - словно волны морские
сквозь мечты океанских наитий.
И, покажется, будто есть повод
потаённым несбыточным снам
сквозь февральские жалобы-стоны
силуэтом реальным предстать...
На головке и с плеч тёплой шалью,
снежным шагом мечты полуфраз,
пухом шёпота - встречи случайность,
обернувшейся мельком назад.
И мгновенное искрой скрещение
одиночеств в объятии снегов.
Взгляд коснулся…
назад возвращение
...убыстрение женских шагов.
Сны не в руку!
скорее - случайность,
волшебство, ворожба колдовства...
Силуэт ваш вот-вот и растает
как в туманных простуженных снах.
...Неужели позволю исчезнуть?
Снежных хлопьев и ветреных игл
по лицу мне... Сберечь эту нежность
взгляда... Недоумения миг...
Парка плен, мысли вслух оставляя
и, вбегая за НЕЮ в Февраль -
на ходу, на подножке трамвая -
шаль, плечо, близость профиля. Я…
Успел. В последнюю секунду запрыгнул в закрывающиеся двери . Прямо за ней.
- Девушка, извините, можно я позвоню с вашего мобильного.
Мой вытащили из кармана –
Она нисколько не удивилась. Протянула мне свой телефон.
- Дед, привет, это я. – Перезвони пожалуйста маме на мобильный.
скажи, что я свою оставил в офисе. Благо, что я твой городской помню.
Спасибо, дед! Извини, не могу долго говорить. Я к тебе забегу в субботу, тогда и поздравишь.
Всё, всё, дед, пока. Да, нет! Это чужой телефон. Просто выручили.
Она улыбнулась и сказала: - А у меня две бабушки. А вот дед только номинальный. Я его ни разу не видела.
Мы вышли из трамвая. Вошли в метро. Долго же мы ехали, подумал я.
А вслух сказал.
- Теперь буду знать, что от Политехнической до Пионерской едет пятьдесят пятый трамвай - и выпалил, мало ожидая положительный ответ: -Женя, а давайте завтра встретимся?! –
-Часть третья-
Люди… Люди… Метро Политехническая.
Столько раз я хотел развернуться и ринуться назад.
Но сегодня – именно в эту пятницу - внутри всё плясало от нетерпения: скорее попасть на ленту эскалатора. И бежать, бежать как много лет назад на первую свиданку с однокурсницей.
Наконец, чуть отдышавшись, быстрым шагом вхожу в пространство станции.
Окидываю взглядом середину – столбики с афишами, рекламами.
Смотрю на часы. Ещё две минуты. Мы договорились на четверть седьмого.
Мне показалось, прошла вечность.
- Привет, Женя!-
Она коснулась моего плеча, появившись совсем не оттуда, откуда я её ждал.
Я повернулся.
- Привет! Ты откуда взялась? Как я умудрился тебя пропустить? –
Она рассмеялась.
- Я только подъехала.- И показала на удаляющийся хвост электрички.
- Я по пятницам не работаю.-
- Это классно! – обрадовался я. -
У меня именно в последний рабочий день – огромное желание послать всё к чертовой бабушке и не входить в метро.
Давай в следующую пятницу повторим наш вчерашний маршрут.-
Женя посмотрела на меня и серьёзно без тени улыбки согласилась:
- Давай! Только, знаешь, если можно не будем никого и ничего посылать ни к каким бабушкам.
Моя бабушка всегда говорит:
- Не зови его, он сам к тебе придёт. –
- Не понял! – удивился я. Кого не зови? –
Да всё его же, того, к чьей бабушке, ты имел желание всех послать. –
Я недоуменно смотрел на мою новую знакомую.
Мелькнуло в голове:
- У неё с головой всё в порядке ?-
- Не смотри на меня так! Может потому именно в твой карман и попала вчера рука воришки.
Как раз в этот момент он и посетил тебя.-
Тогда до меня, наконец, дошло, что имела в виду Женя.
- Мудрая у тебя бабуля! Познакомишь?- спросил я.
- Время покажет. - ответила Женька.
Пьяченца, Стихи -24 февраля 2010 года.
Санкт – Петербург - текст прозы весна 2019года