15.12.06 "Автограф". Герой вечера Петроченко Евгений Алексеевич.
Родился в 1954 году «на территории «Сибэлектромотора», в бараках, где теперь построены корпуса цехов». В 7 лет потерял отца. С детства стремился к уединению (это всё его слова). Учился так себе. Был рабочим, зав. складом (снабженцем?). Сейчас продает книги. Стихи пошли в последние годы, (пишет их, в основном, лежа на диване). Женат, очень любит жену: «Кандидат наук, а я – простой рабочий».
Он, вообще-то, давно к нам стал ходить, производил странное впечатление – косноязычен; если бросал реплики, то какие-то они были очень не по делу. Его внимание фиксировалось на деталях. Стихи – какой-то набор слов, сумбур.
Потом перестал ходить, а с месяц назад – появился и произвел на Ольгу Геннадьевну «неизгладимое впечатление». Она и мне рассказала, но я его не вспомнила. А когда увидела – удивилась: "этот вот пишет стихи, понравившиеся О.Г.?"
На предыдущем вечере он раздал распечатки своих стихов, мне тоже досталось несколько страниц (я-то не особенно и рвалась их брать), а прочтя – удивилась.
Странное впечатление производят: как вот в геологической породе невесть какой вдруг что-то блеснёт, так и тут - вдруг то строка, то строфа, а то и целое стихотворение оказывалось довольно приличное. Причем почти нет рифм (чего я не люблю), сбивающийся ритм (что тоже мне не нра…); часто такой сумбур, а уж с рассогласованием времен, штампами – не знаешь куда деваться…
А вот поди ж ты!
Пришла на вечер, заставив себя – улицы завалены мокрым снегом, скользко, тротуары непроходные. «Куда я иду и ради чего?»
Но дошла. Сразу же подвинула к себе всю подборку – опять недоумение – четверостишья о любви, женщинах – леший знает, что!
О.Г. начала с Прустовской анкеты – опять пошли сюрпризы: ну такое простодушие, такая незамутненность, такое довольство собой (не снобизм, а именно счастливая самодостаточность). Любимая книга: «Не помню, как называлась, был такой писатель Астров, там такие взаимоотношения мужчины и женщины…» - «Когда вы читали?» - «А давно, еще в школе…» Кто любимый герой? – «В «Графе Монтекристо» вот тот, кто на девушке главного героя женился. Мне его так в конце жалко стало – он всё потерял…» Что цените в женщине? - «Чтобы была красивая и не надоедала».
И так далее.
И если бы это говорилось с лукавством, а то нет, с полной доверчивостью к публике.
Рассказал, как завоевывал свою жену – пришел к ней с конфетами и спиртом. «Вином?» - «Нет, тогда сухой закон был, вина не было, я спирта достал». – «С завода?» - «Нет, там технический… Я так вот, достал…»
Ольга зачитала несколько стихотворений, среди них – обращение к жене, мол, не требуй от меня денег, у меня зато душа золотая.
«Как вы стихи пишете?» – «В основном, лежа на диване». – «Как это? Неудобно же - паста не пишет…». – «А у меня гелиевая ручка!» - с такой победной улыбкой от своей догадливости.
Татьяна Николаевна Митренина первая небольшой разбор сделала, мол, в основном хорошо, что человек стихи пишет, а не пьет. Опять же - встречаются интересные образы, но в основном – такое все сырое… И, конечно, с грамматикой – вообще беда, такое рассогласование времен, родов.
Майя Андреевна вообще удивлялась – о чем тут говорить, полный абсурд. Ольга же настаивала, что в стихах есть зерно.
Дошла очередь до меня. Что говорить? Если начну, что думаю, так – полный разгром: я вообще безрифмовые и неритмические не принимаю, а тут – убожество полное, но ведь не отложила, дочитала. Что ж такое? И вот в голове такое сложилось: примитивная поэзия, он пишет так, как будто до него никто стихов не писал, а у него вдруг стали складываться в ритм. Как бы ребенок впервые собирает пирамидки, при чем никто ему не показал, как надо, или ребенок так мал, что не понял объяснения. И вот он надевает кружки на ось – получаются уродцы, он – по-новой. И вдруг у него получилась правильная пирамидка, он радуется и приступает к следующей попытке, а у него опять уродец, и вот он забавляется с этими игрушками – получится-нет, ему нравится сам процесс. Так и у Евгения со словами… Но что у него задатки («недюженные») образного мышления – это несомненно.
Он всё порывался сказать, что мы «не те» стихи читали. Он знает, какие стихи у него получились, но из тщеславия приволок все (их у него уже три самиздатовские книжки), а стихов-то более-менее у него наберется с гулькин нос. Естественно, народ не рылся в поисках лучших, чтобы по ним судить, разбирали самые несуразные.
Короче, гостем у нас был герой фильма «Форест Гамп», простодушный до идиотизма, добрейший человек, с задатками образного мышления, вытаскивающего из этой своей особенности и перлы, и чушь собачью, но ни образования, ни литературной «подкованности» у него совершенно недостаточно, чтобы критически относиться к тому, что он написал.
Но как сказал Занин: «Я ничего не понял в том, что прочитал, но настроение у меня улучшилось!»
***
Как будто яблоко без ветра
Сорвется в темноту без дна…
Как будто снег посреди лета,
Как в полдень на небе Луна.
Игра судьбы? Усмешка бога?
Мне лишь гадать и голосить,
И о не пройденной дороге
Кому сказать? С кого спросить?
Сколь в небо не таращь глазницы
И не закатывай глаза,
В них ничего не отразится,
(ну, разве только бирюза…)
2015 г.