В сентябре 1974 года я впервые зашел в двери здания, являющегося стационаром городской клинической больницы № 11 на улице Аксенова в Хабаровске. До этого я был лишь в парковой зоне этой больницы, навещал своего дядю Володю, который лежал в этой больнице. А вот слушать лекции и заниматься в аудиториях терапевтической кафедры, которая за несколько лет до этого была организована на базе стационара, мне не доводилось. Это была учебная база педиатрического факультета, а я учился на лечебном. Мне до сих пор непонятно, почему хирургическая и терапевтические кафедры педиатрического факультета появились в больнице, которая лечит взрослых. Ведь педиатры – детские врачи. Ну да Бог с ним, это уже совсем другая история. Главное, что обе эти кафедры выполняли огромную работу – не только занимались со студентами, но и наукой, а так же принимали участие в лечебном процессе больных терапевтического профиля. А лечить было кого.
Больница располагалась в самом большом районе города – Индустриальном, одном из пяти в городе в те годы. Но жителей в районе было больше трети от городской численности, к тому же была масса промышленных предприятий, и всем рабочим оказывалась медицинская помощь в больнице № 11. Ведь тогда существовал территориально-производственный принцип оказания медицинской помощи, на всех крупных промышленных предприятиях были свои медико-санитарные части, являющиеся структурными подразделениями трех поликлиник больнично-поликлинического объединения под названием «Городская клиническая больница № 11». Так что больных, проходивших лечение в стационаре, хватало.
О больнице шла молва, как об учреждении, где хорошие медицинские кадры и неважные условия в стационаре. Когда я со временем познакомился с больницей, понял, что народная молва не ошибалась. Кадры и в самом деле были квалифицированные, а вот условия, в которых они работали и лечили больных, были не очень. Тем более что больным было с чем сравнивать, не так давно была построена городская больница №10 в другом крупном районе города – Краснофлотском. А чуть позднее появились новые корпуса краевой клинической больницы. Тогда она была еще без номера.
Два слова о том, что такое клиника. Так называется добровольное объединение сотрудников кафедр соответствующего профиля (заведующий кафедрой, доценты, ассистенты, аспиранты, клинические ординаторы, лаборанты) и врачебный персонал отделений, на базе которых работает кафедра (заведующий отделением, врачи-ординаторы и врачи-интерны). Зарплату работники клиники получают из двух источников. Одни из бюджета института, где состоят в штате, другие – из бюджета больницы.
После окончания Хабаровского медицинского института и трех лет службы на подводной лодке врачом по распределению вуза я хотел стать врачом- рентгенологом. Вакантная должность была только в больнице № 11, за что я благодарен судьбе. Если бы я попал на работу в другую больницу, моя карьера сложилась бы совсем по-другому. А так я попал в крупное больнично-поликлиническое объединение, где работы врачу-рентгенологу хватало, и это давало возможность быстро вырасти в профессиональном мастерстве.
Но было мало попасть на вакантную должность, надо было получить и первичную специализацию по рентгенологии на 4-х месячных курсах. До начала занятий оставалось около 2-х недель, и я исправно ходил на работу, все рабочее время проводил за спиной своей заведующей отделением, Людмилы Станиславовны Лазаркевич, по крупицам складывая на чердак (как называл голову Шерлок Холмс) бесценный опыт. Я ходил за заведующей как хвостик – она на врачебную планерку, и я с ней, она на профессорский обход, и я туда же. Тогда я и познакомился с двумя заведующими кафедрами, профессорами – хирургом Григорием Леонтьевичем Александровичем, и терапевтом Алексеем Михайловичем Сарвановым. О первом у меня есть отдельная заметка, http://proza.ru/2017/09/22/1356, а о втором речь пойдем в этой.
Тогда, еще не имея соответствующего удостоверения врача-рентгенолога, я ходил вместе с Лазаркевич на профессорские обходы Сарванова. Назвать это действо обходом можно было с большой натяжкой. В лекционном зале собирались все сотрудники кафедры и врачи трех терапевтических отделений больницы. Один из лечащих врачей докладывал Сарванову историю болезни пациента, у которого есть разногласия по диагнозу. Если ему делались рентгенограммы, то моя заведующая давала пояснения, поставив рентгенограммы на негатоскоп, который всегда висел в лекционном зале. Затем из палаты приводили больного, которого расспрашивал и осматривал уже сам профессор и доценты, больного уводили в отделение, и начиналось обсуждение диагноза. Когда диагноз был согласован, то опять же коллегиально назначалось лечение. Решающее слово, как и положено, оставалось за профессором Сарвановым.
А вот у Александровича профессорский обход и был настоящим обходом. Окруженный всеми врачами клиники, он обходил оба хирургических отделения, заходил во все палаты, ему докладывали о всех больных лечащие врачи этих палат. Некоторых больных профессор осматривал, и если было что-то неясное в диагнозе, предлагал лечащему врачу показать пациента на врачебной планерке или на отдельной консультации, предварительно выполнив рекомендации Александровича по дообследованию. Но в профессорских обходах в хирургии мы не присутствовали, а вот на планерках или консультациях – обязательно.
Оба профессора были опытными клиницистами, иногда они проводили совместные консилиумы, бывало, что приглашали профессоров с других кафедр института. Сарванов был сторонник лечения проверенными на практике методами лечения, по-моему, он редко поддавался уговорам своих доцентов или ассистентов провести новомодное лечение, в отличие от Александровича, который был большой любитель внедрить новый метод хирургического лечения. Он один из первых в стране стал при язвенной болезни делать резекцию желудка с сохранением привратника. В его клинике освоили операцию при артерио-мезентериальной компрессии 12-персной кишки, стали делать антиперистальтическую вставку при синдроме укороченного тонкого кишечника.
В терапевтической клинике ничего революционного не производилось, но научная работа велась весьма успешно. В больнице было три специализированных отделения – кардиологическое, пульмонологическое и гастроэнтерологическое с эндокринологией. Так что интерес сотрудников кафедры был весьма обширен. И тем для занятий научной работой хватало.
После прохождения курсов специализации я стал работать самостоятельно, но частенько, особенно в первое время, пользовался консультациями заведующей отделением, врача высшей квалификационной категории, которые все уважали за профессионализм. Постепенно и я стал иметь авторитет среди лечащих врачей стационара.
Из терапевтических отделений чаще к нашим услугам всего прибегали врачи второго отделения, которое называлось пульмонологическим. Заведующая отделением Нелли Демидова, старший ординатор Светлана Федотова были очень грамотными пульмонологами, могли услышать хрипы и определить локализацию процесса вплоть до легочных сегментов, в чем мы нередко убеждались при рентгеновских исследованиях. Именно в интересах этого отделения проводились бронхографии, которая стала проводиться после моего появления в больнице. Так что наши контакты с этим врачами были наиболее тесными. Позже в это отделение пришли на работу Галина Кротова и Людмила Сутурина, моя сокурсница. Кротова после увольнения Демидовой стала заведовать этим отделением.
С другими терапевтическими отделениями – первым - кардиологическим, третьим - гастроэнтерологическим и эндокринологическим, мы не так плотно контактировали. Помню ординатора кардиологического отделения Уриевскую, очень пожилую, всю седую женщину. Её умению правильно писать истории болезни училась вся больница. А заведующая этим отделением Ирина Герасимова до сих пор в этой должности, хотя ей уже под 70 лет. Увы, моя память подводит, и я не помню фамилии предшественницы Герасимовой в этой должности, только имя отчество – Галина Васильевна. Пульмонологическим отделением после Нэлли Демидовой заведовала Галина Кротова, а вот заведующей гастроэнтерологическим и эндокринологическим отделением одно время работала Тамара Ченец. В дальнейшем заведовать им стала Штука Людмила Васильевна, которая со временем стала начмедом больницы, и в этой должности пережила нескольких главных врачей. Естественно, пережила в переносном смысле. Вместо неё заведующей отделением стала работать Ольга Пушкарева.
Так же наши контакты с сотрудниками кафедры терапии в основном сводились в присутствии на профессорских обходах и консультациях в тех или иных отделениях. За время моей работы в больнице заведовали кафедрой терапии профессора Сарванов Алексей Михайлович, Прибылова Надежда Николаевна и Рудь Стелла Самуиловна. Доцент Котова Любовь Николаевна была учителем многих эндокринологов края. Из ассистентов запомнились Люция Ножнова, Стелла Кондакова, Нина Сухотина, Мария Шафионецкая, и Голощапов Олег Александрович, который даже защищал честь больницы на соревнованиях по волейболу.
После ухода Сарванова на заведование кафедрой терапии факультета усовершенствования врачей нашего института на базе краевой больницы, эту должность заняла Надежда Николаевна Прибылова, но она не очень долго проработала, уехав работать в Курск. С ней у меня произошел случай, о котором хочется рассказать. Летом 1980 года среди полного здоровья, неожиданно у меня произошла почечная колика, пришлось делать операцию на правом мочеточнике и почке. К этому времени я уже три года был парторгом больницы, так что личность в больнице известная. Однажды, когда я вышел с больничного листа и шел по коридору терапевтического отделения, встретил Надежду Николаевну. Она попросила зайти к ней в кабинет и стала говорить о диете при мочекаменной болезни, которую вычитала в немецком журнале. Там предлагалось три дня употреблять в основном овощную пищу, а три дня – мясную, и один день разгрузочный. Мол, pH мочи будет меняться со щелочной на кислую, и это будет препятствовать образованию камней. Мне было приятно узнать, что заведующая кафедрой интересуется здоровьем парторга больницы и дает советы. Увы, диета, назначенная Прибыловой, не помогла, я 15 лет «рожал» камни, и лишь другой профессор нашего института, Наталья Владимировна Воронина, избавила меня от колик, порекомендовав пить препараты магния, которые только появились на фармацевтическом рынке.
Работая над этой заметкой, я прочитал небольшую статью о Надежде Николаевне в материалах Курского медицинского университета.
Н.Н.Прибылова закончила Хабаровский государственный медицинский институт, работала ассистентом, доцентом, в 1980 г защитила докторскую диссертацию на тему “Легочная гипертензия, стероидные гормоны и биогенные амины при хронических неспецифических заболеваниях органов дыхания”, в которой впервые было установлено значение стероидов в патогенезе и лечении легочной гипертензии, легочно-сердечной недостаточности.
Надежда Николаевна является опытным клиницистом, имеет сертификаты специалиста по терапии, пульмонологии, высшую квалификационную категорию по терапии. Под ее руководством защищено 2 докторских, 18 кандидатских диссертаций, она автор 3 изобретений, более 500 печатных работ и 4 монографий, выступала на медицинских форумах в Нью-Йорке, Стокгольме, Женеве, Кёльне, Любляне, участвовала в работе Национальных конгрессов по болезням органов дыхания, “Человек и лекарство”, является членом диссертационных советов по кардиологии (КГМУ), пульмонологии и внутренним болезням (Воронежская государственная медицинская академия), членом Ученого Совета по последипломному образованию КГМУ.
Профессор Н.Н.Прибылова ведет большую общественную работу: является членом правления обществ “Врачи мира против атомной войны” и Союза женщин России, награждена знаком “Отличник здравоохранения”, медалью международного женского движения.
Профессор Н.Н. Прибылова является Почетным деятелем науки и образования Курской области.
Как видите, уважаемые читатели, наши кадры не затерялись и на Западе. Прибылову в должности заведующей сменила Стелла Самуиловна Рудь. Недавно с прискорбием узнал, что она покинула этот мир. Но с ней я сталкивался не так часто, к тому же сам покинул стены родной для меня больницы, согласившись занять должность главного рентгенолога Хабаровского края. Но, по словам одного из ведущих профессоров-терапевтов Анатолия Борисовича Островского, одно время работавшего советником по терапии начальника краевого управления здравоохранения Анатолия Ивановича Вялкова, добрые традиции, заложенные еще основателем кафедры Алексеем Михайловичем Сарвановым, живы до сих пор. И это очень отрадно, хотя в настоящее время высшая школа подготовки врачей переживает не лучшие времена. А саму 11-ую больницу на период коронавируса перепрофилировали в инфекционную.