В одной дальней деревеньке жила-была кошечка. В детстве она резвилась среди своих братиков и сестричек, сосала мамино молочко, гадила под себя по незнанию, но мама тут же вылизывала ей жопку. Правда, счастливая жизнь продолжалась недолго.
Мамины хозяева всех её братиков и сестричек утопили в ведре и выбросили на помойку, а кошечку попросила оставить и тем спасла от гибели приехавшая из города к родне старуха, которая где-то услыхала, что кошки излечивают недуги, укладываясь на больные места и при этом оздоровляюще же мурлыча. По-учёному это как-то называлось, но старухе недосуг было вникать, тем более что всю полученную информацию она через минуту-две напрочь забывала; но и в сём печальном своём диагнозе она также уповала на обретённое домашнее животное.
Кошечка долго ехала сначала в телеге, потом в автобусе, затем на электричке, и старуха в пути заботливо вычищала ей жопку и подтирала носовым платочком.
Вот и стали они вместе жить, старая да малая. Конечно, кошечка иногда забиралась на больные хозяйкины места, и даже вроде бы это как-то помогало. Но так казалось старухе. А старухи, они если что-то втемяшат себе в голову, то ничем уже не выбьешь. Половину пенсии старуха отдавала за коммунальные услуги, а другую половину они с кошечкой проедали, и отборную пищу получала, конечно, кошечка. А сама старуха питалась супчиками из каких-то, неведомо чьих, костей, а чтобы купить одежду или обувь – об этом не шло и речи.
Вот и допиталась – брякнулась на пол кухни, да и померла. Кошечка вздумала было её полечить, но после отстала, потому что проголодалась. А есть было нечего, и кошечка принялась грызть свою заботливую хозяйку. Сначала отъела что повкуснее: подушечки пальцев, уши, потом нос. Пить было что: из крана постоянно капала вода. Приступила было кошечка к хозяйским щекам, но тут страшно зашумело за дверью, в прихожую полетели искры – это усердствовали бойцы МЧС, вызванные соседями, не стерпевшими запахов разложения и жуткой кошачьей вони, потому что кошечке уже некому было подтирать жопку. Тем более что гадить в каком-то одном месте старуха её так и не приучила: она сама забывала, где находится кошачье отхожее место.
А кошечке привязали на шейку камушек и кинули её в воду. Но ведь она не виновата: ей же не объяснили, что и гадить где попало нельзя, и людей кушать тоже нельзя.