1887 г. Военнопленные апачи. Герберт Уэлш. Судьба армейских скаутов.
https://apacheria.es/la-apacheria-en-el-siglo-xix-5-2/
Герберт Уэлш (08.12.1851 – 28.06.1941)
1887. В этом году Герберт Уэлш, секретарь «Ассоциации за права индейцев», получает жалобы от доктора Горация Каррутерса, врача Св. Августин (округ Сент-Джонс, штат Флорида), о лечении апачей- чирикауа от различных недугов, из-за отсутствия адекватной пищи, одежды и здравоохранения.
* 4 января капитан Бурк пишет Герберту Уэлшу письмо с рекомендациями для апачей, посоветовав ему также, попросить разрешения посетить форт Марион (Св. Августин, округ Сент-Джонс , Штат Флорида).
* 7 января подполковник Лумис л. Лэнгдон сообщает об условиях содержания апачей в форте Пикенс (Пенсакола, округ Эскамбия, Флорида). У апачей был режим полу-свободы. Между Форталезой и городом разрешались приезды и выезды, что несомненно, отвлекало апачей. Вскоре наступили болезни. Расположенные в переполненных палатках, недалеко от сырых стен, подверженные воздействию комаров и влажности окружающей среды, и имея ограниченные средства ухода, апачи были уязвимы для любой инфекции, или заразы в этом районе. Малярия с дизентерией, убила первого человека всего через несколько недель, после прибытия Чиуауа; появились также респираторные инфекции, и туберкулез. (В течение года в форте Марион было 367 случаев серьезных заболеваний, 21 из которых были смертельными).
* С 23 февраля по 7 марта, генерал Крук находится в Бостоне (штат Массачусетс), чтобы обсудить права индейцев, спонсируемый «Бостонским Комитетом индейских граждан»:
«Почти восемь лет моей жизни я провел в Аризоне, и большую часть этого времени провел в реальных боевых действиях с индейцами племени апачей. Поэтому я имею право говорить на основе знаний, полученных благодаря опыту, и могу твердо утверждать, что никогда не было бы реального успеха в операциях против этих коренных народов, если бы индейские разведчики не использовались либо в качестве вспомогательных, либо независимых от других форм поддержки. Регулярные войска всегда терпели неудачу на нашей стороне границы, и любой очевидный успех в мексиканских операциях, был достигнут благодаря предательству, последствия которого заключались в том, чтобы считать индейцев, если это возможно, еще более подозрительными и дикими, чем раньше. С другой стороны, без каких-либо оговорок или условий я утверждаю, что эти скауты чирикауа, такие как Чато, Ноче (Нотчи) и другие, отлично отслужили и в преследовании, и в убеждении отступников сдаться; намного больше чем солдаты, которые участвовали вместе с ними в операциях против враждебных».
Когда Джеронимо встретился с генералом Майлсом в Скелетон-Каньоне, тот сказал ему: «Сложите оружие и поезжайте со мной в форт Боуи, и через пять дней вы увидите своих родственников, которые сейчас во Флориде с Чиуауа, и где им не причинят никакого вреда». Когда пришел Найче, Майлс сказал ему то же самое; пусть они с Джеронимо отправятся в форт Боуи, сказав ему: «Мы все еще братья; ничего не бойтесь, никто не причинит вам вреда, вы встретитесь со всеми чирикауа; оставьте здесь своих лошадей, мы отправим их вам, у вас будет отдельный загон для вашего племени, с лошадьми и повозками, и никто не причинит вам вреда». Джеронимо и Найче сказали: «Майлс говорил с нами добрыми словами, и мы ему верили». Переводчик Джордж Враттен подтвердил этот разговор генерала Майлса с Джеронимо и Найче в форте Боуи.
* В среду 2 марта, Герберт Уэлш, секретарь «Ассоциации за права индейцев», посещает индейскую промышленную школу в Карлайле (округ Камберленд, Пенсильвания), в компании капитана Джона Г. Бурка:
«Моя цель состояла в том, чтобы отправиться в Карлайл и увидеть там мальчиков и девочек чирикауа, которые были отправлены из форта Марион, 4 ноября 1886 г. по приказу властей, и помещены под опеку капитана Ричарда Генри Пратта. Когда эти ребята впервые отправились в Карлайл, они были дикими, грязными и необученными дикарями. Несколько месяцев, в течение которых они находились под командованием и руководством капитана Пратта, и в течение которых они дышали цивилизованной атмосферой школы, привели к большим изменениям в них. Конечно, жалкая одежда в которой они были исчезла, и ребята теперь чисты, опрятны и прилично одеты.
Но изменения, внесенные в них, имеют не только внешний вид. Они с поразительной быстротой усвоили образ цивилизованной жизни, и добились заметных успехов в простых начальных знаниях: арифметике, орфографии и письме (пером на бумаге, и чернилами и на доске). Физически они так же сильны, если даже не больше, чем все другие индейские дети в школе; тот кто общался с ними, был весьма впечатлен их умственной ловкостью, и энергией. Когда приходили первые, они иногда ссорились друг с другом и с другими учениками. Эта боевая готовность, похоже, теперь быстро отступает, поскольку многие другие прибывают под влиянием привычек порядка и самоконтроля.
Они уважают авторитет, и капитан Пратт сказал мне, что с ними так же легко справиться, как и с другими парнями. Апачи-чирикауа, привезенные из форта Марион, составляют 44 человека в возрасте от 12 до 22 лет; из них 32 мальчика и 12 девочек. Перед отъездом из Карлайла капитан Пратт собрал этих ребят в Большом зале, чтобы дать мне возможность объяснить им причину моего визита, и моей предстоящей поездки туда, где находились их родственники во Флориде. На вопрос, есть ли у них какие-либо сообщения, которые они могли бы дать своим друзьям, один парень ответил: «Скажите им, чтобы они поступали правильно, и занимались сельским хозяйством». Когда я увидел пленников-апачей, я не мог не думать, что этот прекрасный совет в этих обстоятельствах, очень трудно выполнить.
Работа капитана Пратта в Карлайле в пользу не только этих апачей, но и пяти сотням других представителей племен, зарегистрированных в этом месте, достойна самой высокой рекомендации. На мой взгляд, человек его опыта, мастерства, энергии и успеха в работе по воспитанию индейцев, должен быть награжден правительством в десять раз большим количеством полномочий, чем было отдано в его руки. Такие действия были бы в интересах индейцев, а также экономики. Я покинул Карлайл в четверг, 3 марта 1887г».
Во вторник 8 марта, Уэлш прибыл в форт Марион (Сент- Августин, округ Сент-Джонс, штат Флорида), для проведения исследования заключенных чирикауа:
«Меня вежливо встретили лейтенанты Конклинг и Смит, которые отвечают за индейцев, находящихся там. Впоследствии я отдал дань уважения полковнику Ромейну Беку Айресу, командующему в St. Francis Barracks, которые находятся в нижней части Сент-Августина. Я в долгу перед всеми этими господами за их великую доброту, и за предоставленную мне возможность провести полное и удовлетворительное изучение индейцев, находящихся под их опекой. Я видел президента в прошлую субботу. Он ограничился тем, что сказал в отношении заключенных апачей, что не было времени отделить виновных от невинных, прежде чем перевести их. Это было срочно, и он не допускал задержки. Он не верил, что переполненность апачей представляет опасность для их здоровья. Он заявил, что намерен рассмотреть этот вопрос».
* Во вторник 15 марта, в Филадельфии (округ Филадельфия, штат Пенсильвания), был опубликован отчет о визите Уэлша 8 марта к апачам, заключенным в форте Марион. В нем говорилось:
«Форт Марион, ранее называвшийся фортом Сан-Маркос, является хорошим примером каменной крепости старых времен, модели Вобана; с бастионами, рвом и сторожевыми башнями ... общее число индейских заключенных, заключенных в форте Марион в октябре 1886 года, когда туда была доставлена последняя группа, составляло примерно 500 человек. В настоящее время они находятся в его стенах, в том числе мужчин, женщин и детей- 447 человек; из этого числа, 77 были доставлены в форт Марион 13 апреля 1886 г. Они были захвачены солдатами генерала Крука, и принадлежали к группе Чиуауа, из которых 15 были воинами, а остальные женщины и дети… Действительно, кажется пришло время ответить на вопрос, что делать с заключенными? Ясно, что они не могут оставаться здесь в качестве заключенных, пока все не умрут. Поэтому, я с уважением рекомендую как можно скорее, отправить всю группу заключенных в Карлайл.
Если военный офицер с позиции подполковника Лэнгдона, рекомендует отправить Чиуауа и его группу подальше от форта Марион в Карлайл, то как не будет иметь силы мое мнение о том, что форт Марион непригоден для размещения 447 заключенных, и что моя рекомендация о том, чтобы невинные и дружелюбные люди, интернированные там с дружественным нам армейским скаутом Чато, были немедленно переведены? Как я уже говорил ранее, из первоначального числа 44 были доставлены в Карлайл, 22 умерли во время заключения (один мужчина, шесть женщин и 15 детей). Десять детей родились. Из 447-ми апачей, 82 - мужчины, остальные-женщины и дети. Это интересный факт, и я хочу обратить особое внимание на то, что возможно из 82-х людей, не более 30-ти были реально виновны (в том числе 15 мужчин, которые с Чиуауа сдались год тому назад генералу Круку, и люди Джеронимо, которые сдались Майлсу), в то время как многие другие были скаутами нашей Армии, сначала с генералом Круком, и после с генералом Майлсом, чтобы помочь солдатам в преследовании и, наконец, ответственности, за Джеронимо и враждебных. Эти люди были заключены в тюрьму так же, как индейцы, которые воевали с Соединенными Штатами, и за их верность, а в некоторых случаях и бесценную службу нашему оружию, были вознаграждены тюрьмой.
Одним из наиболее заметных примеров этой несправедливости является случай с Чато, апачем-чирикауа, историю которого я кратко расскажу. Этот человек когда-то был враждебен и несомненно, совершал акты насилия, как все индейцы, когда они вступали на тропу войны. Но в 1883 году Чато сдался генералу Круку, дав обещание хорошего поведения на будущее, которое он никогда не нарушал. С тех пор он служил скаутом в нашей армии, под командованием генерала Крука, где оказал ценные услуги. Чато был посвящен сельскому хозяйству в форте Апач (в резервации Сан-Карлос), где он владеет домом, 56,65 кв. метров земли, и несколькими лошадьми и мулами. Он построил свой дом без посторонней помощи. Когда в начале прошлого лета L. Q. C. Lamar, Jr - сын Министра Внутренних Дел - беседовал с Чато в форте Апач, он не сказал ему что его в чем-то подозревают, или что его приглашение поехать в Вашингтон, имело конечной целью заключение его в тюрьму, что и случилось. Напротив, объект поездки, согласно заявлению, сделанному ему г-ном Дж. Ламар-Младшим (я основываю свое утверждение по случаю интервью Чато и другого свидетеля, который находится в форт Марион), пошел поговорить с властями, о возможном переводе его и его людей в лучшую резервацию. Чато, следовательно, отправился в Вашингтон 15 июля 1886 года. Чато 40 лет, он в расцвете сил. Хотя он носит длинные волосы (как все мужчины апачей), но он одевается прилично, как белый, ходит в чистой льняной рубашке и на шее у него оригинальный галстук, в жилете и брюках, и обут в высокие кожаные сапоги. Вместо часов, в боковом кармашке жилета он носит медаль, которую ему дал мистер Ламар, и прикрепленную к медной цепочке; я обратил свое внимание на то, что он старался сохранить пристойный вид, даже находясь в тюрьме. Он сказал мне: «Вы видите, что я одет так же, как и вы». Чато имеет красивую голову, и мужественное выражение открытого лица. Среди других полномочий, Чато показал мне две официальные депеши о своих услугах в качестве разведчика и их завершении; один документ подписан лейтенантом Бриттоном Дэвисом в июле 1884 года; а другой - покойным капитаном Эмметом Кроуфордом, от 23 октября 1885 года. Оба подтверждают хорошее выполнение службы, заявляя, что они не знают никаких причин против продления срока службы Чато. В одном из этих документов подтверждается, что характер Чато хороший, а в другом-отличный. У меня также есть копия документа, подписанного достопочтенным Военным Министром (Чато показал мне оригинал), в котором г-н Эндикотт утверждает: «Президент Кливленд заверил вас, что до тех пор, пока он будет верить в правительство, оно будет служить его интересам». Я не знаю, что Чато скажет об этом обязательстве. Он также относится к скаутам-апачам Кэйите и Мартину, которые получили обещание генерала дать каждому по 10 пони, если они добьются капитуляции Джеронимо. Следовательно, они вышли с лейтенантом Гейтвудом, у которого было с ним 10 или 12 человек, и пройдя несколько дней в поисках следа враждебных, они наконец нашли его. Оставив лейтенанта и солдат в 12,87 км. позади, два следопыта отправились в лагерь Джеронимо. Они провели с ним три дня, пытаясь убедить его сойти с тропы войны, и сдаться генералу Майлсу. Я особенно расспрашивал этих людей об условиях, на которых они сдались генералу Майлсу. Кэйита и Мартин утверждали, что генерал Майлс дал им указание сказать Джеронимо, что если он сдастся, он может вернуться в форт Апач, если он не хочет идти куда-либо еще. Джеронимо в конце концов согласился сдаться, и в компании разведчиков Кэйиты и Мартина присоединился к лейтенанту Гейтвуду, и его группе солдат; но во время путешествия Джеронимо передумал, и отправился в еще один короткий рейд в Мексику, и Гейтвуд пошел по его следам. Очевидно, если история двух этих скаутов-апачей верна в отношении этих противоречивых пунктов условий, на которых сдался Джеронимо, что капитуляция была далеко не безусловной. Действительно, обстоятельства этого дела, по-видимому показывают, что генерал Майлс не был в состоянии требовать безоговорочной капитуляции от враждебной стороны, и что убеждение было мощным фактором исхода миссии.
Конечно, Джеронимо не заслужил бы свою репутацию «хитрого апача», если бы, находясь вдали от своего противника, сдался без каких-либо условий. Кэйита и Мартин жалуются, что обещание 10 пони для каждого, никогда не было выполнено; они дали каждому по 100 долларов, но считают, что это не равно обещанному. Они также сказали, что они дали им 60 $, но офицер добавил им разницу (до 100 $), из своего кармана. Почему Правительство США продолжает заключать в тюрьму людей, которые оказали такие ценные услуги, как Кэйита и Мартин, и другие заключенные в тюрьму армейские скауты- апачи.
Я также нашел в форте Марион Gout-Klil , апача из Сан-Карлос; и Изилган, апача из Уайт-Маунтин. Они не апачи- чирикауа, но они были с ними, согласно обычаю апачей, женившись ранее на женщинах чирикауа. Они добросовестно служили скаутами. Токлэнни тоже в тюрьме. Это чирикауа, который женился на женщине из Уайт-Маунтин, и поэтому покинул свою группу, чтобы жить с ней, не будучи враждебным в течение многих лет, по крайней мере с 1872 года. Он был одним из самых доверенных разведчиков-апачей генерала Крука, во время его кампании в Сьерра-Мадре.
Также в форте Марион были Джордж Ноче, хороший человек и 1-й сержант апачей-разведчиков капитана Кроуфорда, во время нападения на лагерь Джеронимо в январе 1886 года; и Датчи, чирикауа, который был рядом с Кроуфордом, когда тот умер от рук мексиканцев, и застрелив вскоре после этого мексиканца (Маурисио Корредора), который убил Кроуфорда. У него достаточно времени, чтобы обдумать благодарность Республики. Это лишь несколько заметных случаев, среди многих подобных случаев там в крепости. Не предпринимается никаких усилий для того, чтобы дать этим взрослым заключенным мужского пола какую-либо подготовку в ремеслах, сельском хозяйстве, или других секторах. Они иногда используются в поддержании крепости в чистоте, а иногда и на некоторых работах. Помимо этого, остальное время проходит праздно.
Я провел тщательное исследование средств, используемых для обеспечения хорошего дренажа и удаления отходов (что очень важно в жарком климате, и где так много людей собираются вместе, в таком ограниченном пространстве). Дежурный сержант показал мне один из казематов, где был обильный поток воды, чтобы дренаж уходил прямо в море. Но даже этой осторожности и свободного и постоянного использования карболовой кислоты (фенола), в качестве дезинфицирующего средства недостаточно, чтобы избежать нездорового состояния из-за большого количества заключенных апачей в форте (а скоро наступит лето).
Невозможно обеспечить идеальную чистоту, так как нельзя предотвратить поглощение грязи песчаной почвой и пористым камнем, из которого состоит крепость. Опасность заразных болезней для апачей, да и для самих жителей Сент- Августина, на мой взгляд является вопросом, заслуживающим скорейшего и серьезного рассмотрения.
Ограничения для апачей в форте Марион были минимальными. Женщины и дети часто находились за пределами крепости, а мужчины под наблюдением часто выходили по делам (в гости) в город».
* В марте генерал Крук пытается опубликовать свое «Резюме операций против индейцев апачей, 1882-1886». (Он будет опубликован в конце года.)
* 16 марта генерал Шеридан приказывает полковнику Ромейну Беку Айресу сделать доклад о скаутах- апачах, заключенных в форте Марион. (Айрес сообщил, что из 82 взрослых апачей мужского пола, 65 служили скаутами в течение всего времени или его части, в то время как Джеронимо находился за пределами резервации Сан-Карлос, с весны 1885 года, и по конец 1886 года. (С капитаном Кроуфордом было 50 таких людей, когда он умер). Из оставшихся 17-ти, четверо были дружелюбны, но слишком стары, чтобы быть зачисленными в качестве разведчиков. Они были заместителями начальника и имели влияние, чтобы держать своих людей в мире. Только 13 или 15 из апачей форта Марион были «враждебными», в 1885-1886 годах. Из 365-ти женщин и детей, которые были в форте Марион, 284 были родственниками скаутов).
* 21 марта «New York Daily Tribune», «Baltimore Sun» и «The Sun» в Нью-Йорке публикуют статьи о заключенных чирикауа. («The Sun» гласила: «Несправедливость к индейцам! Некоторые апачи, которые помогли захватить Джеронимо, находятся в тюрьме. Посещение пленников в форте Марион. Люди, служившие правительственными скаутами, заперты вместе с отступниками...»).
* 22 марта «Нью-Йорк Таймс» публикует статью о заключенных апачах в форте Марион (Сент- Августин, округ Сент- Джонс, штат Флорида):
«Герберт Уэлш, секретарь «Ассоциации за права индейцев», выступил с удивительными заявлениями в своем докладе о своем недавнем визите к индейцам апачам чирикауа, которые в настоящее время находятся в форте Марион, штат Флорида, и где правительственные чиновники, знающие факты, считают, что его утверждения отнюдь не предназначены для повышения своей репутации, поскольку они просто правдивы. По словам секретаря Уэлша, Чато и 14 других апачей, которые находятся среди заключенных в форте Марион, являются жертвами недобросовестности Министерства Внутренних Дел (Ламара). Г-н Уэлш заявляет, что Чато был вынужден приехать в Вашингтон, чтобы поговорить о переводе его людей из резервации Сан-Карлос в Аризоне, в какую-то другую, более лучшую. Но по пути обратно в Аризону он был внезапно арестован, и доставлен в форт Марион без лишних объяснений. Он также заявляет, что они потрудились заставить Чато поверить, что он не только вернется в свою резервацию, но и будет иметь все необходимое для занятий сельским хозяйством. Чато был вынужден приехать сюда, чтобы поговорить о своем отъезде из форта Апач, и что по словам офицеров Министерства Внутренних Дел, это единственное, что верно в отчете мистера Уэлша. Поступали настоятельные требования жителей Аризоны, чтобы апачи были перемещены, поскольку они были плохими индейцами, которые могли в любой момент встать на тропу войны, и что их присутствие было постоянной угрозой жизни и безопасности для людей. Власти военных ведомств и внутренних дел согласились с тем, что дикарей следует выслать за пределы территории, и что они надеются получить одобрение Чато на отъезд. По просьбе генерала Майлса, г-н Л. Ламар мл., сын секретаря, был послан в качестве специального агента, чтобы попросить Чато посетить Вашингтон. Чато прибыл туда с 14-тью членами своей группы. Он не хотел покидать резервацию Сан-Карлос, и Ламар не мог заставить его дать на это свое согласие. В каждом интервью апач протестовал против его ухода оттуда, хотя он был уверен, что лучше было бы жить в каком-то другом месте. Секретарь очень четко сказал, что народ Аризоны считает Чато и его товарищей-апачей плохими индейцами, и что они настаивают на их отъезде. Наконец, лорд Ламар отказался от попытки получить одобрение Чато на его перевод, и апачи были переданы в распоряжение Военного Ведомства, под контролем которого они находились, поскольку были практически военнопленными. Им было разрешено вернуться через индейскую школу Карлайл, где были дети некоторых из воинов. Когда группа прибыла в Ливенворт, Чато был проинформирован о приказах, которые они приняли против него и многих из его группы гражданскими властями Аризоны, которые предлагали наказать апачей за их хищничество. Тогда Чато заявил, что не хочет возвращаться в форт Апач, и с его согласия апачи были доставлены в форт Марион. Правительственным чиновникам трудно увидеть в этих сделках позорную несправедливость, о которой говорит мистер Уэлш. Чато известен как кровожадный убийца, и не было бы несправедливо, если бы он был повешен или расстрелян на любом мероприятии, которое жители Аризоны должным образом бы отпраздновали; но на самом деле, он был переведен в форт Марион с его согласия, и теперь о нем хорошо заботятся за счет правительства».
Герберт Уэлш ответил:
«Редактору «Нью-Йорк Таймс»: С уважением, сэр: в сегодняшнем утреннем выпуске «Таймс» в вашингтонских газетах некоторые заявления появляются под заголовком «необоснованное обвинение против мистера Ламара». Перед лицом этих заявлений я прошу Вас дать возможность ответить на них в своих колонках. В этом пункте говорится, что в недавнем докладе об апачах-чирикауа, находящихся в настоящее время в форте Марион, Сент- Августин, штат Флорида, «я озвучил некоторые довольно громкие заявления», и что «правительственные чиновники, которые знают факты, считают, что претензии не сделаны для того, чтобы повысить репутацию мистера Уэлша, потому что они правдивы. По словам секретаря мистера Уэлша, Чато и 14 других апачей, были среди жертв недобросовестности со стороны Министерства Внутренних Дел (г. Ламара). Приведенное выше заявление является совершенно неоправданным, поскольку хотя я утверждаю, что Чато и другие апачи, находящиеся в форте Марион, были несправедливо заключены в тюрьму и являются жертвами несправедливости, я старался не указывать в своем докладе никакой ответственности за результат, на Министра Внутренних Дел, или любого другого правительственного чиновника. Я не пытался утверждать, на ком лежит ответственность в этом вопросе. Я отразил в своем докладе дело Чато и те обещания, которые как он утверждает, были даны ему, и поскольку это общепринятый принцип справедливости, что даже преступника не осуждают, не выслушав его, то я не думаю, что нарушил какой-либо закон, позволив этому человеку говорить за себя. Тем не менее, у меня есть более важные свидетели, чтобы засвидетельствовать характер Чато, и характер обещанного ему, по факту его переговоров с властями Вашингтона. Мое понимание этого дела в значительной степени основано на письменных заявлениях Военного Министра, сына достопочтенного Министра Внутренних Дел, мистера Л. К. Ламара-мл., и других безупречных авторитетов. По данным «Таймс», чиновники Министерства Внутренних Дел утверждают, что «Чато известен как кровожадный убийца, и не было бы несправедливо, если бы он был повешен или расстрелян». Заявление в моем отчете о Чато отличается. Я говорю: «Этот человек был одновременно враждебным, и несомненно, совершил определенные акты насилия, когда индейцы вступили в войну. Но в 1883 г. Чато сдался генералу Круку, и в этот момент он дал обещание хорошего поведения на будущее, которое он никогда не нарушал. Это утверждение господина Л., решительно опирается на следующее письменное заявление, данное Чато: «Министерство Внутренних Дел. Вашингтон, 31 июля 1886: это подтверждает, что я лично знаю Чато, вождя индейцев апачей-чирикауа, и что с момента его возвращения в резервацию апачей в 1883 году, он жил в мире со всеми окружающими, всегда оказывая хорошее влияние на свой народ. Он имеет репутацию надежного и смелого человека. Подпись, Л.».
Разве не удивительно, что чиновники Министерства Внутренних Дел передали предыдущее заявление в руки человека, которого они теперь называют убийцей, заслуживающим позорной смерти? Похоже, что между этими двумя данными, существует уникальное несоответствие. Что касается обращения, полученного Чато после того, как он покинул Вашингтон, когда, как он говорит, он предположил, что это был путь из его дома, я позволю себе следующее заявление достопочтенного Военного Министра, заявившего: «Военное Ведомство. Вашингтон-Сити, 30 июля 1886 г.: Чато, глава апачей-чирикауа, посетил Вашингтон, чтобы увидеть Президента. Он заявил о своем намерении воздерживаться от войны и трудиться, чтобы зарабатывать на жизнь. Президент Кливленд заверил его, что до тех пор, пока он будет верить в правительство, оно будет заботиться о его интересах. В более длительном интервью с Чато я попытался внушить ему, что его будущее процветание зависит от следования по пути мира, и цивилизации. Подпись: У. К. Эндикотт, Военный Министр».
Может ли кто-нибудь утверждать, что он заботился о интересах Чато, чтобы запереть его праздным и безнадежным в форте Марион? То, что военные думают о Чато, с которым они вместе служили, можно определить из следующих почетных благодарностей от армии Соединенных Штатов, подписанных лейтенантом Бриттоном Дэвисом, и покойным капитаном Эмметом Кроуфордом:
Дэвис: «Армия США: Для тех, кого может заинтересовать: Знайте что Чато, 1-й сержант роты «B» лейтенанта Дэвиса, из индейских скаутов, который вступил в армию 1 июля 1884 года, чтобы служить шесть месяцев, уволен из армии США в результате окончания срока службы. Чато родился на территории Аризоны, ему 40 лет, рост 1,72 метра, медный цвет лица, черные глаза, черные волосы и был вождем, когда поступил на службу.
Написано моей рукой в Кэнап, недалеко от Turkey Creek, штат Аризона, 31 декабря, в год от рождения Господа, 1884 . Нечего возражать против того, чтобы его снова зачислили в армию. Квалификация: отличная. Подпись: Бриттон Дэвис, лейтенант 3-й кавалерии».
Кроуфорд: «Армия Соединенных Штатов: для всех, кому это может быть интересно: знайте, что Чато, 1-й сержант роты лейтенанта Фейсона «B», Индейского скаутского батальона, который вступил в армию 1 января 1885 года, служит 6 месяцев, и уволен из армии Соединенных Штатов в результате окончания срока его службы.
Этот Чато родился на территории Аризоны, ему 40 лет, он ростом 172см., с медным лицом, черными глазами, черными волосами, и был вождем, когда поступил на военную службу.
Дано под моей рукой в форте Боуи, штат Аризона, 23 октября, в год Господень 1885. Никто не может возразить против того, чтобы Чато был зачислен на службу снова. Рейтинг: хорошо. Подпись: Эммет Кроуфорд, капитан 3-й Кавалерии».
Министр Внутренних Дел вручил Чато красивую серебряную медаль, с выгравированными словами «Чато - от секретаря Ламара», и фотографию мистера Ламара. Я не понимаю, почему такие очевидные хорошие доказательства были даны человеку, который был объявлен Министерством Внутренних Дел кровожадным убийцей достойным смерти, и близким к тюремному заключению. Разве не пользуются некоторой сентиментальностью те высокопоставленные чиновники, которые награждают серебряными медалями и своими фотографиями «кровожадных убийц», которых впоследствии объявляют достойными смерти?
Возможно, показания бригадного генерала Джорджа Крука относительно услуг Чато, Ноче и других апачей, ныне заключенных в форт Марион, могут представлять интерес и ценность для его читателей, в этом отношении. Генерал Крук сказал: «... Я утверждаю, с другой стороны, без каких-либо оговорок или условий, что эти скауты-чирикауа, такие как Чато, Ноче и другие, отлично служили в преследовании, и убеждении отступников сдаться; больше чем солдаты, участвовавшие вместе с ними в операциях против «враждебных».
Учитывая предыдущие показания, свидетельствующие о хорошем поведении Чато с 1883 года, и его важные услуги правительству, часть которых дается теми, кто теперь обвиняет меня в неточности, утверждение в конце его поездки в Вашингтон, безусловно, примечательно: «... но на самом деле он был переведен в форт Марион с его согласия, и теперь о нем хорошо заботятся за счет правительства». Это утверждение о Чато, который получил оплату за военную службу, который владел фермой площадью 56,65 кв.м., с домом и имуществом, и который добровольно согласился быть запертым в стенах каменной крепости, со скудными пайками и лишением свободы, противоречит его собственному утверждению, и утверждению переводчика, и я думаю что его вряд ли признают разумные люди. Утверждение о том, что о нем сейчас хорошо заботятся за счет правительства, просто означает, что он заключен в тюрьму в безделье и без надежды, или стимулов на будущее. Учитывая послужной список Чато с 1883 года, обвинение его в совершении актов насилия, когда он находился на тропе войны до этой даты, когда он принял свое обещание о внесении поправок на будущее и действовал таким образом добросовестно, представляется столь же необоснованным и несправедливым, как и действия против тех, кто воевал в отрядах Конфедерации против правительства Соединенных Штатов, и тем самым совершал преступления против их жизни и имущества. В обоих случаях, прошлое должно было быть стерто.
Но что можно сказать о задержании Кэйиты и Мартина, скаутов-чирикауа, которые были отправлены генералом Майлсом во враждебный лагерь Джеронимо, и добились его капитуляции? А что насчет разведчика Датчи, который застрелил мексиканца, убившего Кроуфорда? И многих других, женщин и маленьких детей, которые, столкнувшись с народным воплем и без судебного рассмотрения их дела, были вывезены из своих домов, и заключены в такое неподходящее место, как форт Марион наравне с теми, кто совершил настоящее зло, и действительно заслужил определенное наказание?
Но взгляд, который у меня был на это дело, и который я выразил в своем докладе, кажется совпадает с информацией, полученной профессором К. С. Пейнтером из военных и внутренних департаментов. Профессор Пейнтер писал:
«Я имел долгую беседу с главным секретарем военного ведомства, собирая то, что сказал мне секретарь Эндикотт и то, что сказал мне сегодня комиссар Аткинс, будучи убежден, что это дело кратко обобщено: в ответ на требование Аризоны о том, что апачи должны быть убраны оттуда, правительство пригласило Чато, считая его самым влиятельным, и если он не согласен с тем что решено, как самый опасный из них, поговорить с ним по этому вопросу. В результате стало ясно, что он не хотел покидать свою резервацию. Тогда было решено, что было бы небезопасно позволить ему вернуться. Так что остальных задержали, пока он был здесь в Карлайле, и наконец в Ливенворте. Так было сделано в качестве военной меры предосторожности. Я думаю, что не было никакого повода для какой-либо опасности восстания с их стороны, или их народа, но просто была цель переместить их. Они боялись, что апачи будут сопротивляться, поэтому было решено, что они не должны ничего знать, и будут под наблюдением».
В заключение, подтверждает ли Министерство Внутренних Дел, что обращение и разумная политика хороши, даже если предположить, что это была военная необходимость, чтобы перевести этих людей, продолжать кормить и заключать в тюрьму здоровых мужчин месяц за месяцем в бездействии, не обучая их основам торговли, культивирования, ни полезным профессиям, но дать им оставаться нищими за счет правительства?
Утверждение, что «когда группа достигла Ливенворта, Чато был проинформирован о приказах, которые они приняли против него и многих из его группы гражданскими властями Аризоны, которые предложили наказать апачей за их злодеяния, и что тогда Чато заявил, что он не хотел возвращаться в форт Апач, и с его согласия был доставлен в форт Марион? - но он не согласен с этим утверждением, равно как и его переводчик Сэмюэль Боуман. По словам Чато, в Ливенворте ему сказали, что приказ не в том, чтобы отвезти его домой, а в больший и лучший участок плодородной земли, в 155,39 кв. км. Он утверждает, что ничего не знал о форте Марион, пока не обнаружил себя в тесных объятиях его толстых стен.
Пусть здравый смысл страны рассмотрит этот вопрос, и после тщательного изучения фактов вынесет свой вердикт. С уважением, Герберт Уэлш, секретарь «Ассоциации по правам индейцев».
***********************************************
Генерал Джордж Крук и 250 человек напали на группу Чато в июне 1883 года, тогда Чато сдался вместе с Джеронимо и другими. Затем он служил под началом генерала Крука в качестве скаута, включая последующую экспедицию в Сьерра-Мадре, и после капитуляции Джеронимо в 1886 году.
По возвращении в Аризону, Чато возглавил мирную делегацию в Вашингтон, где президент Гровер Кливленд вручил ему серебряную медаль. На обратном пути в форте Ливенворте его арестовали, и депортировали в форт Марион во Флориду, затем в форт Пикенс там же, а после перевезли в казармы Маунт-Вернон, штат Алабама.
Не будет преувеличением сказать, что сдача Найче, Джеронимо и их групп не могла быть осуществлена без помощи Чато, и его скаутов-чирикауа. За свою преданность, они были вознаграждены тюрьмой. (General Crook, U. S. Serial No. 2682, Doc. 35. p. 3 ).
В 1894 году, Чато и его семье было разрешено переехать в форт Силл, штат Оклахома, а в 1913 году Чато и его семья решили переселиться в резервацию мескалеро, в Нью-Мексико.
13 августа 1934 года, автомобиль Чато, «Форд-Т», съехал с дороги неподалеку от Whitetail, штат Нью-Мексико, в резервации апачей-мескалеро; он скончался от полученных травм, на месте происшествия.