Сидя рядом с Мария на лошади, Джимми все больше узнавал о генерале Ховарде и чирикауа. Когда генерал вернулся из Вашингтона, куда он ездил с делегацией индейских вождей, то по прибытии в Нью-Мексико вместе с вождями западных апачей Педро, Мигелем и Сантосом посетил резервацию апачей Теплых Ключей.
Там он нанял двух проводников из числа этих апачей: Чие – сына Мангаса Колорадаса и Понсе – старого друга Кочиза, и вместе с ними, своим адъютантом капитаном Слайденом, Томом Джеффордсом – рыжеволосым и рыжебородым американским торговцем, которому чирикауа доверяли, отправился прямо на запад, в горы, чтобы отыскать там Кочиза.
Остальных сопровождавших его людей он отправил в Форт-Боуи, и наказал им ожидать там от него вестей.
Это было тревожное ожидание, ибо кто мог знать, как поступит с генералом и его командой Кочиз? Вскоре, генерал объявился, в Боуи вместе с проводником Чие. Он рассказал, что встречался с Кочизом в его цитадели, поговорил с ним, как мужчина с мужчиной, и вот теперь пришел, чтобы сообщить всем военным постам о том, чтобы прекратили против чирикауа всякие военные действия, ибо "чирикауа Кочиза обещали мир".
"Не трогайте их", – сказал он капитану Самнеру и снова отбыл в цитадель Кочиза. А капитан С. С. Самнер – командир гарнизона в Боуи, а также несколько его офицеров и гражданских отправились к Перевалу Драгун, чтобы присутствовать на Совете. С ними поехали Джимми и Мария.
– Как ты думаешь, Мария, чирикауа навсегда ушли отсюда? – спросил Джимми, когда они ехали рысью.
– Может быть, да, а может быть, и нет, – ответил Мария, пожимая плечами. – Если бы они могли доверять всем американцам, как доверяют этому однорукому человеку, но кто знает? Во всяком случае, генерал Ховард не боится говорить правду. А, что за человек этот другой генерал, команданте по имени Крук?
– Они тоже могут ему доверять, – заявил Джимми. – Он как боевой, так и мирный генерал. Он несет войну тем апачи, которые останутся плохими. Теперь он готов выступить против тонто.
– Хорошо, – пробурчал Мария.
Заброшенная дилижансная станция Драгун-Спрингс, расположенная на западном склоне Перевала Драгун, была выбрана местом проведения Совета. Когда отряд капитана Самнера прибыл сюда, то кроме коренастого широкоплечего офицера с черными волосами и густыми усами на подобии "сапожной щетки", встретившего его на дороге, здесь не было никого, ни чирикауа, ни вообще, каких-либо признаков проведения Совета.
Этот офицер капитан Слайден – адъютант генерала Ховарда, сказал, что чирикауа видели солдат на дороге сегодня утром, поэтому Кочиз настоял на том, чтобы место Совета было перенесено в другое место, где чирикауа могли бы чувствовать себя в большей безопасности.
Ведомый капитаном Слайденом по узкой тропинке, идущей на юг, отряд Самнера прошел милю или две по холмистому травяному парку, где росли дубы и горное красное дерево. Там-то их и встретил генерал Ховард, и его чирикауа.
– Ха-ха! – рассмеялся всегда серьезный Мария, увидев сидящего верхом на муле генерала, позади которого пристроился голый чирикауа, который крепко обхватил Ховарда за талию.
Этим чирикауа был Джеронимо, источавший пронзительный взгляд!
Положение, в котором находился генерал-майор армии Соединенных Штатов, было действительно забавным. Некоторый шарм к тому же придавала гарцующая на лошадях кавалькада раскрашенных и вооруженных воинов чирикауа, из среды которых выделялся красный всадник, вскоре подъехавший к генералу.
– Кочиз, – сказал Мария. – А вон Таза и Найче.
Воины чирикауа издали громкий вопль. По сигналу красного всадника они рассредоточились по левую и по правую стороны, вдоль противоположного края этого травянистого парка.
– Вам не кажется – заметил Джек Мэй, один из проводников Ховарда, – что "бронкос" (бронко – исп., означает дикий) разместились так, потому что в любой момент, если что, могут нырнуть в этот маленький каньон и в мгновение ока скрыться из виду. Эти ребята не глупы.
Кочиз выглядел "красным", потому как все его лицо было намазано киноварью. Он казался напряженным. Его большие черные глаза метались туда-сюда, будто искали какого-то подвоха со стороны военных. Джимми заметил, что он поседел и заметно постарел.
Таза стоял рядом с Кочизом. Немного поодаль – Чато и Найче. Джимми сделал знак приветствия Найче, и Найче ответил, но пока не решался подойти.
Совет начался тот час же. Генерал Ховард с офицерами, Кочиз и его капитаны (лидеры малосемейных групп у апачи – И.К.) сидели в центре круга.
Переводчиком служил высокий рыжебородый мужчина – торговец Том Джеффордс.
– Великий Белый Отец послал меня заключить мир между чирикауа и американцами, – сказал генерал Ховард.
– Никто не желает этого мира больше, чем я, – ответил Кочиз. – Я не сделал ничего плохого с тех пор, как вернулся из Каньяда-Аламоса. У меня мало лошадей, и я очень беден. Когда-то мы были большим народом. Мы жили хорошо, в мире со всеми, кроме мексиканцев. Но однажды солдаты схватили моего лучшего друга, посадили в тюрьму, а потом там его и убили. Прямо там, на Перевале Апачей, другие солдаты повесили моего брата, после того как напали на меня, когда я пришел к ним для разговора. С тех пор я сражался с американцами и мексиканцами. Сегодня чирикауа с каждым днем становится все меньше. Зачем запирать нас в резервации? Мы сохраним мир, но мы хотим быть свободными, как и другие люди.
– Плохие белые люди могут стрелять в вас, или же кто-то из ваших молодых горячих людей может стрелять в белых людей, и мир будет нарушен. Поэтому Великий Белый отец – президент Грант, согласен на то, чтобы вы поселились в Каньяда-Аламоса. Это прекрасная страна ты видел ее, и тебе она понравилась.
– Мы оставались бы там и сейчас, если бы белые люди не прогнали нас оттуда, – ответил Кочиз. – Они могут снова прогнать нас. Так же я не пойду в Тулароса, там апачи заболеют и умрут. Дайте мне Апач-Пасс. Это мой дом.
Я буду охранять все тропы. Я прослежу, чтобы индейцы никому не причинили вреда. Но мои люди не вернутся Каньяда-Аламоса. Они просто боятся. Им не позволят там оставаться.
– Тогда, – сказал генерал, – мы дадим вам место прямо здесь и сразу же установим границы. Но, мы не можем дать вам Апач-Пасс. Тебе это подходит?
– Да, – сказал довольный Кочиз, – это хорошо. Мы согласны взять мой оплот и всю местность вокруг гор Драгун и долины Салфур-Спрингс.
– Решено, – согласился генерал. – Я имею полное право так решать. Это будет твоя страна навеки, если ты сохранишь мир. Видите, я кладу этот камень на гору. Он передвинул камень. – Теперь, пока этот камень лежит здесь, будет продолжаться мир между чирикауа и американцами. Твой друг Джеффордс может быть у вас агентом.
– Это хорошо, – повторил Кочиз. – Стаглито (Рыжая Борода) – наш друг.
– Ты должен теперь собрать здесь всех чирикауа, – продолжил генерал. – Скажи им, что, когда они сойдут на проторенную тропу, то должны идти сюда под белым флагом, чтобы по ошибке их не приняли за враждебных. Когда они будут идти по проторенной тропе, то при встрече с белыми или мексиканцами не должны убегать.
– Это хорошо, – одобрил Кочиз. – Камень лежит на горе. Белые люди и чирикауа будут пить одну и ту же воду, есть один и тот же хлеб и пребывать в мире.
Обменявшись рукопожатием, генерал Ховард, Самнер, Джеффордс с одной стороны и Кочиз с Джеронимо с другой, принялись договариваться о границах будущей резервации чирикауа.
– Давай поговорим с Найче, – предложил Джимми Мария, потому как в качестве переводчиков мальчиков никто не пригласил, и они решили занять время разговором с Найче.
– Чи-кис-н, – приветствовал Джимми, протянув руку Найче.
– Добро пожаловать, чи-кис-н, – ответил Найче, пожав руку Джимми.
– Ты вырос, Найче, почти воин. Как поживает Нах-да-сте? – спросил Джимми.
– Ее здесь нет. Женщины и дети находятся в другом месте, пока вожди не поймут, мир это или война.
– Это мир, чи-кис-н.
– Думаю, да, – честно ответил Найче. Чирикауа желают мира. Они сдержат свое обещание, если белые люди сдержат свое. Пока Стаглито остается с нами, никаких проблем не будет, потому что он нас понимает. Все эти войны между американцами и апачи происходят потому, что они не понимают друг друга. Я думаю, что если бы было больше одноруких солдат-капитанов, то войн было бы меньше. Мы слышали, что другой солдат-капитан, Клук (Крук – И.К.), тоже честен. Почему он не приходит к нам?
– Он готовится сразиться с плохими индейцами, – сказал Джимми.
– Ему велели подождать, пока однорукий генерал не предложит чирикауа мир. Теперь он пойдет войной против тонто и явапаев, которые отказались заключать мир.
Таза – старший сын Кочиза также подошел к ним и пожал руку Джимми. Он держал красивую офицерскую винтовку. С любопытством разглядывая оружие с причудливой гравировкой, Джимми догадался чье оно. Это было ружье молодого лейтенанта Рида Стюарта, щеголеватого "бритого хвоста", которого Джимми ранее видел в Кэмп-Грант, но теперь оно было у Тазы.
Таза, должно быть, заметил, как Джимми напрягся, потому сказал по-испански: "No trieste, hermano" (Не расстраивайся, брат). Потом, перейдя на апачский, продолжил: "Все мы делаем на войне то, чего не сделали бы в мирное время".
Возвращаясь после Совета в Форт-Боуи, Джимми все время думал о винтовке молодого лейтенанта Стюарта, которого убили апачи, практически не дав тому шанса защитить себя. Хотя Кочиз заявлял, что его люди не причиняли никому вреда с тех пор, как покинули Каньяда-Аламоса! Но тогда апачи стояли на тропе войны и их тоже убивали белые люди. Война – жестокая игра.
Генерал Ховард не вернулся в Форт-Боуи. Он со своей свитой на санитарном фургоне направился в другую сторону, в Тусон, откуда должен был поехать на доклад в Сан-Франциско, к генералу Шофилду, а оттуда уже в Вашингтон.
– Он, конечно, проделал большую работу, – сказал Джимми, а потом спросил у Мария, – как ты думаешь, мир с чирикауа будет долгим?
– Белые люди первыми нарушат мир, amigo mio, – сказал Мария. – Когда-нибудь они разобьют тот камень, что на горе, потому что им нужна земля, на которой он лежит. Тогда снова начнется война, и мы с тобой будем сражаться с Найче.
– Но Кочиз говорил искренне. Чирикауа в Аризоне устали от войны, – сказал Джимми.
– Ты слышал шутку об одноруком генерале? – спросил Мария.
– Нет.
– Нал-чи-сей – шурин Кочиза, хотел обменять двух своих молодых жен на четырех генеральских мулов. Генерал сказал, что это невозможно, потому как у него уже есть жена. Но девочки Нал-чи-сея сказали, что это не имеет значения, мол, они прекрасно поладят с женой генерала. Если бы генерал Ховард не объяснил Нал-чи-сею, что законы Америки запрещают иметь более одной жены, то, он, я думаю, попал бы в неловкое положение.
– Да, от нескольких жен одни неприятности, – подтвердил Понсе, который стал свидетелем разговора мальчиков. Он и Чие возвращались к своей племенной группе в Уорм-Спрингс.
– Капитан солдат (речь идет о генерале Ховарде – И.К.) видел руку Кочиза, поэтому и отказался брать в жены двух девушек, – молвил Понсе.
– А что особенного с рукой Кочиза? – спросил Джимми на языке апачи.
– Две большие дырки. Одна из жен Кочиза укусила его, поэтому он в месте укуса сделал прижигание, чтобы не так было заметно.
– Однорукий капитан солдат мудрый человек, – рассмеялся Чие. – Он не захотел потерять единственную руку.
– Но это, правда, белым разрешается иметь только одну жену, – настаивал Джимми. Однако Понсе и Чие вели себя так, словно не верили этому.
Форт-Боуи показался на пути к утру следующего дня. Это был небольшой армейский пост, по площади не уступавший Кэмп-Грант, расположенный на поляне холма в середине Перевала Апачей. Строения форта состояли из бревенчатых и глинобитных хижин. Сам пост окружали извилистые склоны гор Чирикауа, покрытые высоким кустарником, которые простирались на юг вплоть до самой Мексики.
По обе стороны форта, протяженностью две-три мили проходила дорога дилижансов. В прежние времена это место считалось любимым местом отдыха для чирикауа Кочиза. Одиннадцать лет назад в 1861 году, когда здесь еще не было форта, а только станция дилижансов, на восточном склоне Перевала солдаты повестили брата Кочиза.
Форт основали в следующем 1862 году, тогда же, когда и Кэмп-Грант, и с тех пор он стал оплотом для борьбы с апачи.
Все кто проживали на территории форта и в его окрестностях повергались постоянным нападениям со стороны индейцев. Кладбище форта отчетливо свидетельствовало об этом.
Здесь же остановился и вьючный обоз Джека Лонга, который, как и лейтенант Алми проводил время в компании офицеров пятого и третьего кавалерийских полков.
– Значит, это точно никакой не мир, не так ли? – заметил патрон Джек, выслушав рассказ обо всем, что произошло возле Драгун-Спрингс. Генерал Ховард хочет как лучше, а делает хуже. Ты сказал старому Кочизу, что я сказал; "Нет"! Хм? Во всяком случае, если бы его судили аризонцы, то присяжные наверняка бы проголосовали за то, чтобы повесить его и половину его банды.
– Да, сэр! – ответил Джимми.
– Еще бы, – подхватил ценсеро Коротышка Слим.
И в самом деле, когда генерал Ховард прибыл в Тусон, то местные газеты, да и люди, говорили точно так же, как и Джек. По их мнению, Кочиз должен быть наказан. Люди возмущались тем, что вместо наказания власти пошли на уступки Кочизу, выделив ему под резервацию его же цитадель, где он оставался, верный своему слову, пока не умер в 1874 году. Его сын Таза, ставший вождем чирикауа, также держал слово данное отцом и воздерживался от военных действий против белых, пока в 1876 году не умер от пневмонии. Но с Джеронимо и Найче все пошло по-другому, как и предсказывал Мария.
– А теперь я покажу тебе кладбище, амиго, – предложил Мария, после того как Джимми получил "увольнительную" от старины Джека. Кладбище действительно было единственным объектом в Боуи, на который стоило обратить внимание. Оно было самым большим из всех мест захоронений, располагавшихся около военных постов в Аризоне. На многочисленных деревянных надгробиях, запечатлевавших место упокоения солдата или путешественника, виднелись едва разборчивые наименования: "Убит апачами". "Погиб от рук апачи". "Жертва апачей". "Принял свою смерть от рук апачей". И тому подобные.
Мария, казалось, воодушевлялся этой "коллекцией" могильных наименований, но для Джимми они наводили тоску. Он весьма обрадовался, когда внезапно его окликнули. Невысокая, знакомая фигура в старой рубашке и старых брюках, стоявшая на плацу, манила его к себе. Вдруг раздался сигнал горна "Сапоги в седла", и кавалеристы побежали к конюшням, а у кораля с мулами засуетились погонщики.
Джимми также направился к плацу, чтобы выяснить, в чем дело. Рыжеволосый Микки Фри, встретил его и радостно улыбнулся, сверкнув единственным голубым глазом. Микки отрастил усы, такие же рыжие, как и его волосы. Он прошел трудный путь.
– Привет, Чимми. Твой патрон говорит, чтобы ты шел быстрее, если хочешь попасть в лагерь апачей.
– Ты как здесь, Микки? – пропыхтел Джимми, когда они бежали вместе.
– Я и Алчисей доставили сюда депешу. Генерал в парусиновом костюме находится в лагере апачей, и все должны присоединиться к нему там, чтобы выступить против тонто, – на бегу сообщал Микки.