Аня и Петя стояли у окна, созерцая пустынный двор и потрескавшийся асфальт.
- Мам, а правда, что раньше люди любили на улицу ходить? – крикнула Аня.
- Я же тебе сто раз рассказывала, - отозвалась та с кухни, где отрезала ботву от персиков. На плите варилась зерновая морковь, новой генной модификации.
- Любили-любили, - поддразнил брат. – А еще в гости, на шашлыки, в кино, в эту, как ее, в пиццерию..
Аня надулась.
- Мам, Петька опять меня дразнит.
Она была пост-ковидным ребенком, рожденным уже на карантине, и не верила многим вещам, которые ей регулярно подкидывал старший братец, еще заставший до-ковидную жизнь.
- Завтра твоя очередь гулять во дворе, Аня, - сказала мама, заходя с кухни. – Первый четверг месяца. И можешь не ныть.
Аня гулять боялась, на улице было много странных и опасных вещей: ветер, деревья, страшно размахивающие своими ветками, странная холодная вода, брызгающая с неба. Три прогулки назад, когда было позднее лето, время разрешенного пребывания на улице впервые совпало у Ани с дождем. Нееет, уж лучше дома.
Хлопнула дверь. Это вернулся отец. Зашуршала прорезиненная спецодежда, в доме приятно, по-аптечному, запахло санитайзером.
- Ждете? Сегодня ж праздник! Вот, дорогая, достал из-под полы! Ну цвета…, уж какие были. С Новым Covid-ным! - Он чмокнул ее в щечку и протянул пару флаконов лака для ногтей – цвета весенней грязи и осенней пыли.
- Да, вот оно, счастье, - думала супруга, глядя на содержимое тюбиков. - Уже года два не видела такой роскоши. Магазины косметики давно разорились, ведь люди больше не ходили на работу и в гости «себя показать».
Шел Cov-5 год. Пять раз волна пандемии, мутируя, прокатывалась по земному шару, по ней и вели летоисчисление.