Сначала о творчестве Федора Михайловича Достоевского. Его произведения четко разделяются на то, что он написал «до» ссылки, и то, что «после».
В юности я упивался чтением Достоевского по книгам дореволюционного издания Маркса. Посмотрим, как сейчас. Правда, я читал, в основном, то, что «после».
Романы и повести «до».
Бедные люди [1846]. Грусть и тоска безысходная. Не могу сказать, что меня захватило. Написано, конечно, хорошо. Ярко воспроизведен язык бедных людей. По ходу повествования все шло к тому, что все умрут. Но Достоевский решил сделать нечто вроде счастливого конца. Девушка выходит замуж за помещика и уезжает. Но ее корреспондент по переписке в отчаянье. Вот он-то наверняка умрет, хотя какое-то время, видимо, продержится. Цитата: «бедный-то человек, он взыскателен; он и на свет-то божий иначе смотрит, и на каждого прохожего косо глядит, да вокруг себя смущенным взором поводит, да прислушивается к каждому слову, -- дескать, не про него ли там что говорят? Что вот, дескать, что же он такой неказистый? что бы он такое именно чувствовал? что вот, например, каков он будет с этого боку, каков будет с того боку?» В Википедии написано, что это лучший роман в период «до». Но я бы не сказал. Из этого периода есть и получше.
Двойник [1846]. С одной стороны, грусти и тоски, вроде бы, нет. И сюжет порой захватывает. В отличие от «Бедных людей». Но как-то уж очень все затянуто. Про то, как одного чиновника вытеснили из обычной жизни посредством его двойника. И в итоге он оказался в психушке. Так что опять грусть и тоска.
Хозяйка [1847]. Какая-то психопатия. Мужчина, занимавшийся наукой, причем, за свой счет, не где-то в университете, вдруг безумно влюбляется в хозяйку квартиры, которую снимает, в какую-то цыганку или татарку с темным прошлым, живущую с каким-то зловредным стариком. Она ему пудрит мозги. И в итоге он съезжает оттуда. И так все оканчивается ничем. Фигня.
Слабое сердце [1848]. Тоже что-то невразумительное о том, как один служащий перенапрягся на работе. Получил большое задание на переписывание. И одновременно помолвился с хорошей девушкой. И все так наложилось, что он не выдержал и… тоже попал в психушку. Это уже какой-то штамп. Тоже фигня.
Белые ночи [1848]. Романтика, чистая романтика, я бы даже сказал, стерильная романтика. Герои, существующие, вроде бы, в Петербурге, в его домах и улицах, в рассветах и белых ночах, но в каком-то безвоздушном пространстве, в мире фантазий. Главный герой, Мечтатель, влюбляется в девушку, но она ждет возвращения человека, который обещал вернуться и жениться на ней. И буквально несколько ночей, как ОН уже здесь, но не является к ней, и она, отчаявшись, была готова отдать свое сердце Мечтателю. И они уже строят планы, но… Является ОН, и она убегает. Был фильм 1959 года с Олегом Стриженовым. И я помню эту сцену.
Неточка Незванова [1849]. Эта неоконченная повесть. Задумывалась как «История женщины», но написана только половина: "Детство" (гл. I--III), "Новая жизнь" (гл. IV--V) и "Тайна" (гл. VI--VII). Сначала воспоминания Неточки Незвановой о ее ужасном детстве в нищете, закончившемся гибелью ее родителей. А потом пребывании ее в качестве воспитанницы в богатых домах до 17-летнего возраста. Рассказ от ее имени. Местами очень слащавый. Но, в принципе, довольно связный, и читается гораздо легче предыдущих романов. Хотя длиннот тоже хватает.
Теперь рассказы «до».
Роман в девяти письмах [1847]. Фигня. Обмен какими-то упреками.
Господин Прохарчин [1847]. Еще одна фигня. Рассказ о никчемном человеке, окруженном никчемными людьми, ведущими длинные никчемные разговоры. А когда Прохарчин умер, то в его матрасе нашли две с половиной тысячи рублей.
Как опасно предаваться честолюбивым снам [1847]. Тоже фигня. О том, как какого-то чиновника, видевшего во сне чудесные сны, обокрал забравшийся к нему ночью жулик. Когда чиновник проснулся и пустился в погоню, то все увидели это. В результате он лишился места.
Ползунков [1848]. Безделица. Как Ползунков подал 1 апреля рапорт об отставке, но 1 апреля его не забрал, а 2 апреля его уволили.
Чужая жена и муж под кроватью [1848]. Еще одна фигня. Прямо из какого-то бульварного журнала. Чушь собачья. Разве это писал Достоевский?
Честный вор [1848]. Небольшой рассказик об отношениях двух людей. О том, как один украл у другого рейтузы, но сознался только на смертном одре. Тоже безделица.
Елка и свадьба [1848]. Наблюдение на детской елке, где один пронырливый человек, узнав о большом приданом одной девочки, стал увиваться за ней и ублажать родителей. И спустя пять лет женился-таки на ней. Ну, здесь без длиннот, хотя тоже грустно.
Маленький герой [1849]. Это уже что-то, напоминающее рассказ мастера. Возможно, это результат доработки уже после каторги.
Но прежде, чем читать и писать о произведениях, написанных «после», я познакомлюсь с биографией до ареста и каторгой (из Википедии):
«Род Достоевских берёт своё начало от боярина Данилы Ивановича Иртищева (Ртищева, Ртищевича, Иртищевича, Артищевича), которому 6 октября 1506 года было пожаловано имение «Достоев» в Поречской волости Пинского уезда, к северо-западу от Пинска. Исследователи происхождения фамилии практически уверены, что все Достоевские являются потомками Данилы Иртищева. Согласно местным легендам, название «Достоево» произошло от польского «dostoinik» — сановник, приближенный государя. «Достойниками» с некоторой насмешкой называли жителей селения, из которых набирали княжескую обслугу. Подразумевалось, что эти люди были «достойны» данной службы. В Брестской области Белоруссии сохранилось село Достоево. Предком Данилы Ивановича Ртищева, по мнению исследователей, являлся упоминаемый в исторических источниках татарин Аслан-Челеби-мурза, который ещё в 1389 году покинул Золотую Орду и был крещён в православие московским князем Дмитрием Донским. Сына этого татарина прозвали Широким Ртом, а его потомки стали Ртищевыми. Герб Ртищевых, на котором были изображены полумесяц, шестиугольная звезда и пара вооружённых татар, указывает на неправославное происхождение рода. Окончательно фамилия «Достоевский» закрепилась за внуками Данилы Ивановича, потомки которых со временем становятся типичной служилой шляхтой. Пинская ветвь Достоевских на протяжении почти двух веков упоминалась в различных документах, но со временем интегрировалась польско-литовским государством, утратив дворянство. Во второй половине XVII века род перебирался на Украину. В это же время резко сократилось число упоминаний фамилии в исторических документах. Исследователи не обнаружили однозначной связи писателя с основателем рода Данилой Иртищевым. Достоверно известно только то, что прямые предки писателя в первой половине XVIII века жили на Волыни. Для преодоления генеалогического разрыва в несколько поколений исследователи использовали метод реконструкции. Даже о деде писателя, Андрее Григорьевиче Достоевском, нет точных данных. Известно, что он родился около 1756 года на Волыни в семье мелкопоместного шляхтича. В 1775 году вместе с отцом и братьями перебрался в Брацлавское воеводство, которое после второго раздела Речи Посполитой вошло в состав Российской империи. С 1782 года Андрей Достоевский был священником в селе Войтовцы.
Родители писателя. Первым Достоевским, о котором имеются достоверные данные, является отец писателя, Михаил Андреевич Достоевский. Согласно обнаруженным документам, Михаил Достоевский родился в 1789 году в селе Войтовцы, в 1802 году поступил в духовную семинарию при Шаргородском Николаевском монастыре. В августе 1809 года Александр I издал указ об определении в Императорскую медико-хирургическую академию дополнительно 120 человек из духовных академий и семинарий. Михаил Достоевский успешно сдал экзамены и 14 октября 1809 года вступил в число казённых воспитанников по медицинской части в московское отделение академии. Во время Отечественной войны 1812 года студент 4-го класса Достоевский сначала был командирован «для пользования больных и раненых», а позже боролся с эпидемией тифа. 5 августа 1813 года был произведён лекарем 1 отделения в Бородинский пехотный полк, 5 августа 1816 года был удостоен звания штаб-лекаря.
В апреле 1818 года Михаил Достоевский был переведён ординатором в военный госпиталь в Москве, где вскоре через коллегу познакомился с Марией Нечаевой, дочерью купца 3-й гильдии Фёдора Тимофеевича Нечаева, происходившего из старых посадских города Боровска Калужской губернии. Торговля Нечаева в суконном ряду процветала до нашествия Наполеона, после которого купец лишился практически всего своего состояния. Старшая сестра Марии, Александра, бывшая замужем за богатым первостатейным купцом 1-й гильдии Александром Куманиным, впоследствии принимала участие в судьбе писателя. 14 января 1820 года Михаил Достоевский и Мария Нечаева обвенчались в церкви Московского военного госпиталя. В конце 1820 года, после рождения первого сына Михаила, Достоевский уволился с военной службы и с 1821 года перешёл работать в Мариинскую больницу для бедных, несмотря на её скромные оклады, которые даже по официальным признаниям «не вознаграждают достаточно трудов их и не соответствуют необходимым надобностям каждого в содержании себя и своего семейства». Главным правилом данного заведения устанавливалось, что «бедность есть первое право» получить в ней помощь в любое время суток. Переселяясь на Божедомку, Достоевские уже ожидали прибавление семейства к концу осени.
Московское детство. Фёдор Михайлович Достоевский родился 30 октября 1821 года в Москве на улице Новая Божедомка в правом флигеле Мариинской больницы для бедных Московского воспитательного дома. В «Книге для записи рождений…» церкви Петра и Павла при больнице осталась запись: «Родился младенец, в доме больницы бедных, у штаб-лекаря Михаила Андреича Достоевского, — сын Фёдор. Молитвовал священник Василий Ильин». Имя Фёдор было выбрано, по мнению биографов, по имени деда по матери — купца Фёдора Тимофеевича Нечаева. 4 ноября Достоевский был крещён. Крёстными родителями стали штаб-лекарь надворный советник Григорий Павлович Маслович и княгиня Прасковья Трофимовна Козловская, дед Фёдор Тимофеевич Нечаев и Александра Фёдоровна Куманина. «Я происходил из семейства русского и благочестивого. С тех пор как я себя помню, я помню любовь ко мне родителей…», — вспоминал спустя полвека Фёдор Михайлович. В семье Достоевских строго соблюдались патриархальные обычаи. Домашний порядок подчинялся службе отца. В шесть часов Михаил Достоевский просыпался, проводил утренний обход в больнице, объезжал пациентов по домам. После двенадцати был обед с семьёй, отдых и снова приём в больнице. «В 9 часов вечера, не раньше — не позже, накрывался обыкновенно ужинный стол и, поужинав, мы, мальчики, становились перед образом; прочитывали молитвы и, простившись с родителями, отходили ко сну. Подобное препровождение времени повторялось ежедневно», — вспоминал Фёдор Михайлович. Самые ранние воспоминания писателя относятся к 1823—1824 годам. По свидетельству первого биографа Достоевского Ореста Фёдоровича Миллера, таким воспоминанием как раз стала молитва перед сном перед образами в гостиной при гостях. После рождения в конце 1822 года сестры Варвары, няней в семье Достоевских становится Алёна Фроловна, о которой у будущего писателя остались самые лучшие воспоминания: «Всех она нас, детей, вырастила и выходила. Была она тогда лет сорока пяти, характера ясного, веселого и всегда нам рассказывала такие славные сказки!». В произведениях Достоевского няня упоминается в романе «Бесы». После рождения в марте 1825 года Андрея семья перебирается в левый флигель больницы. Новая квартира, по воспоминаниям Андрея, состояла из двух комнат, передней и кухни. Детской для старших детей служило «полутёмное помещение», отгороженная задняя часть передней.»
Такое впечатление, что я работал недалеко от этой больницы. И даже меня возили туда, когда у меня на рабочем месте выбило мениск. И какой-то врач блокировал эту травму. Правда, не надолго. И через месяц пришлось резать.
«Из воспоминаний Андрея, в детстве Достоевские слушали сказки про «Жар-птицу», «Алёшу Поповича», «Синюю бороду», сказки «Тысячи и одной ночи» и другие. На Пасху смотрели Подновинские балаганы с «паяцами, клоунами, силачами, Петрушками и комедиантами». Летом устраивались семейные вечерние прогулки в Марьину рощу. По воскресеньям и праздникам Достоевские посещали обедни в больничной церкви, а летом мать с детьми ездила в Троице-Сергиеву лавру. В детстве дом Достоевских посещали сестра матери Александра Куманина с мужем, дедушка Фёдор Тимофеевич Нечаев и его вторая жена Ольга Яковлевна, дядя Михаил Фёдорович Нечаев. Друзьями дома в основном были сослуживцы отца и их семьи: эконом Мариинской больницы Фёдор Антонович Маркус, семьи старшего лекаря Кузьмы Алексеевича Щировского и ординатора больницы Аркадия Алексеевича Альфонского. Позже многие из них появляются в произведениях и упоминаются в неосуществлённых замыслах писателя.
Начало обучения. Домашний уклад Достоевских способствовал развитию воображения и любознательности. Позже в своих воспоминаниях писатель называл родителей, стремящихся вырваться из обыденности и заурядности, «лучшими, передовыми людьми». На семейных вечерах в гостиной вслух читали Карамзина, Державина, Жуковского, Пушкина, Полевого, Радклиф. Особенно выделял позднее Фёдор Михайлович чтение отцом «Истории Государства Российского»: «Мне было всего лишь десять лет, когда я уже знал почти все главные эпизоды русской истории». Чтению обучала детей Мария Фёдоровна. По воспоминаниям, детей рано начинали учить: «уже четырёхлетним сажали за книжку и твердили: „учись!“». Начинали с дешёвых лубочных сказок про Бову Королевича и Еруслана Лазаревича, сказаний о Куликовской битве, повестей про Шута Балакирева и Ермака. Первая серьёзная книга, по которой дети учились читать, — «Сто четыре Священные Истории Ветхого и Нового Завета». Спустя полвека Достоевскому удалось найти издание из детства, которое он впоследствии «бережёт <…> как святыню», рассказывая, что книга эта была «одна из первых, которая поразила меня в жизни, я был ещё тогда почти младенцем!».
Вместе с чином коллежского асессора весной 1827 года Михаил Андреевич получил право на потомственное дворянство. 28 июня 1828 года Достоевские стали дворянским родом, записанным в третью часть родословной книги московского потомственного дворянства, что позволяло приобрести собственное имение, где большая семья могла бы проводить летние месяцы. Летом 1831 года Михаил Андреевич, заплатив около 30 тысяч рублей ассигнациями из скопленных и взятых взаймы средств, приобрёл село Даровое в Тульской губернии в 150 км от Москвы. Земли в этой местности были худородные, 11 его крестьянских дворов — бедные, а господский дом представлял собой маленький, плетнёвый, связанный глиною флигелёк из трёх комнат. Из-за оставшихся в селе 6 дворов, принадлежащих соседу, практически сразу начались распри, перешедшие в судебную тяжбу. Кроме того, весной 1832 года по вине одного из крестьян в Даровом случился пожар, общие убытки от которого составили около 9 тысяч рублей. Позже писатель вспоминал: «оказалось, что всё сгорело, всё дотла <…> С первого страху вообразили, что полное разорение». Раздача денег пострадавшим крестьянам способствовала тому, что уже к концу лета «деревня <…> была обстроена с иголочки», но приобрести спорную Черемошню удалось только в 1833 году, заложив Даровое. Летом 1832 года дети впервые знакомятся с деревенской Россией. Дом Достоевских располагался в большой тенистой липовой роще, примыкавшей к березняку Брыково, «очень густому и с довольно мрачною и дикою местностью». Андрей Михайлович вспоминал, что «лесок Брыково с самого начала очень полюбился брату Феде», а «крестьяне, в особенности женщины, их очень любили». Впечатления от этой поездки впоследствии отразились, в частности, в романах «Бедные люди», «Бесы», а также в «Дневнике писателя».
После возвращения в Москву для Михаила и Фёдора начинаются годы обучения. Изначально отец собирался отдать старших сыновей в «Московский университетский благородный пансион», но передумал из-за преобразования последнего в гимназию, в которой практиковали телесные наказания. Несмотря на нетерпеливый, вспыльчивый и требовательный характер Михаила Андреевича, в семье Достоевских «принято было обходиться с детьми очень гуманно <…> не наказывали телесно, — никогда и никого». Старшие дети занимались с учителями. Закон Божий, русский язык, словесность, арифметику и географию преподавал приходящий дьякон Екатерининского института И. В. Хинковский. Ежедневно ездили на полупансион к преподавателю Александровского и Екатерининского институтов Н. И. Драшусову, который учил братьев французскому языку. Там же сыновья Драшусова преподавали математику и словесные науки. Так как у Драшусова не было преподавателя латинского языка, то Михаил Андреевич «купил латинскую грамматику Бантышева», и осенью-зимой «каждый вечер начал заниматься с братьями Михаилом и Фёдором латынью». Михаил позже вспоминал, что «отец, при всей своей доброте, был чрезвычайно взыскателен и нетерпелив, а главное очень вспыльчив». Став пансионерами, Михаил и Фёдор могли приезжать в Даровое только летом на полтора-два месяца. Согласно проводимой в это время ревизии у Достоевских имелось «около ста крестьян и более пятисот десятин земли». В 1833—1834 годах Достоевский знакомится с творчеством Вальтера Скотта. Позже писатель признавал, что это позволило ему развить в себе «фантазию и впечатлительность», сохранив множество «прекрасных и высоких впечатлений». По воспоминаниям Андрея Михайловича, чаще всего он замечал Фёдора за чтением исторических романов «Квентин Дорвард» и «Уэверли, или Шестьдесят лет назад».
Пансион Чермака. Смерть матери. В сентябре 1834 года Фёдор и Михаил Достоевские поступают в пансион Леонтия Ивановича Чермака на Новой Басманной улице, считавшийся одним из лучших частных учебных заведений в Москве. Обучение стоило дорого, но помогали Куманины. Режим дня в учебном заведении был строгий. На полном пансионе обучающиеся приезжали домой только на выходные. Подъём был по звонку в шесть утра, зимой — в семь; после молитвы и завтрака занимались до двенадцати; после обеда снова занимались с двух до шести; с семи до десяти повторяли уроки, после чего ужинали и ложились спать. Полный курс состоял из трёх классов продолжительностью 11 месяцев каждый. Преподавали математику, риторику, географию, историю, физику, логику, русский, греческий, латинский, немецкий, английский, французский языки, чистописание, рисование и даже танцы. Леонтий Чермак старался создать иллюзию семейной жизни: «ел за одним столом вместе со своими учениками и обращался с ними ласково, как с собственными сыновьями», входил во все нужды детей, следил за их здоровьем. По воспоминаниям учившихся в то время Фёдор Достоевский был «серьёзный, задумчивый мальчик, белокурый, с бледным лицом. Его мало занимали игры: во время рекреаций он не оставлял почти книг, проводя остальную часть свободного времени в разговорах со старшими воспитанниками». Зимой 1835 года, предположительно, у Достоевского случился первый припадок падучей. Среди преподавателей пансиона Фёдор и Михаил особенно выделяли учителя русского языка Николая Ивановича Билевича, который «просто сделался их идолом, так как на каждом шагу был ими вспоминаем». Билевич учился в одно время с Гоголем, посещал литературные собрания, сочинял стихи, переводил Шиллера. По предположению биографов Достоевского, педагог мог привлекать внимание учеников к текущим литературным событиям, творчеству Гоголя, а Билевич-литератор способствовать тому, что Достоевский начал думать о литературе как о профессии. На семейных чтениях по выходным и летом продолжали читать Державина, Жуковского, Карамзина, Пушкина. Предположительно, с 1835 года у Достоевских появляется подписка на журнал «Библиотека для чтения», в котором будущий писатель впервые читает «Пиковую даму» Александра Сергеевича Пушкина, «Отца Горио» Оноре де Бальзака, произведения Виктора Гюго и Жорж Санд, драмы Эжена Скриба и другие новинки литературы.
В апреле 1835 года Мария Фёдоровна с младшими детьми едет в Даровое. В письме Михаила Андреевича от 29 апреля появляются первые свидетельства начала её тяжёлого заболевания. Михаил, Фёдор и Андрей в это время готовятся к экзаменам в пансионе. В Даровое они теперь могли приезжать только на месяц в июле-августе. После рождения в июле дочери болезнь Марии Фёдоровны обострилась. Следующее лето 1836 года в Даровом стало для неё последним. Осенью Мария Фёдоровна совсем занемогла. Андрей Достоевский позже вспоминал: «с начала нового, 1837 г. состояние маменьки очень ухудшилось, она почти не вставала с постели, а с февраля месяца и совершенно слегла». Коллеги-доктора пытались помочь жене Михаила Андреевича, но ни микстуры, ни советы не помогали. 27-го февраля Мария Фёдоровна Достоевская, не дожив до тридцати семи лет, скончалась. 1 марта её похоронили на Лазаревском кладбище.
Юность. Когда Достоевскому было 16 лет, отец привёз их с Михаилом в Петербург для подготовки к поступлению в Главное инженерное училище. Михаил и Фёдор Достоевские желали заниматься литературой, однако отец считал, что труд писателя не сможет обеспечить будущее старших сыновей, и настоял на их поступлении в инженерное училище, служба по окончании которого гарантировала материальное благополучие. В «Дневнике писателя» Достоевский вспоминал, как по дороге в Петербург с братом «мечтали мы только о поэзии и о поэтах», «а я беспрерывно в уме сочинял роман из венецианской жизни». Учёба в училище тяготила юношу, который не испытывал никакого призвания к будущей службе. Всё своё свободное от занятий время Достоевский уделял чтению сочинений Гомера, Корнеля, Расина, Бальзака, Гюго, Гёте, Гофмана, Шиллера, Шекспира, Байрона, а из русских авторов Державина, Лермонтова, Гоголя, и знал наизусть почти все произведения Пушкина. Согласно воспоминаниям русского географа Семёнова-Тян-Шанского, Достоевский был «образованнее многих русских литераторов своего времени, как, например, Некрасова, Панаева, Григоровича, Плещеева и даже самого Гоголя». Вдохновлённый прочитанным, юноша по ночам осуществлял собственные первые шаги в литературном творчестве. Осенью 1838 года товарищи по учёбе в Инженерном училище под влиянием Достоевского организовали литературный кружок, в который вошли И. И. Бережецкий, Н. И. Витковский, А. Н. Бекетов и Д. В. Григорович.
По окончании училища в 1843 году Достоевский был зачислен полевым инженером-подпоручиком в Петербургскую инженерную команду, но уже в начале лета следующего года, решив всецело посвятить себя литературе, подал в отставку и 19 октября 1844 года получил увольнение от военной службы в чине поручика.
Первые литературные опыты, публикации и петрашевцы. Ещё во время учёбы в училище Достоевский с 1840 по 1842 год работал над драмами «Мария Стюарт» и «Борис Годунов», отрывки из которых читал брату в 1841 году. В январе 1844 года Достоевский писал брату, что закончил драму «Жид Янкель». Эти первые юношеские произведения не сохранились. В конце 1843 и начале 1844 года Достоевский переводил роман Эжена Сю «Матильда», и, немного позднее, роман Жорж Санд «Последняя из Альдини», одновременно начав работу над собственным романом «Бедные люди». Оба перевода не были завершены. В то же время Достоевский писал рассказы, которые не были закончены. Менее чем за год до увольнения с военной службы Достоевский в январе 1844 года завершил первый перевод на русский язык романа «Евгения Гранде» Бальзака, опубликованный в журнале «Репертуар и пантеон» в 1844 году без указания имени переводчика. В конце мая 1845 года начинающий писатель завершил свой первый роман «Бедные люди». При посредничестве Д. В. Григоровича с рукописью ознакомились Н. А. Некрасов и В. Г. Белинский. «Неистовый Виссарион» поначалу высоко оценил это произведение. Достоевский радушно был принят в кружок Белинского и стал знаменитым до публикации романа Н. А. Некрасовым в январе 1846 года. Все заговорили о «новом Гоголе». Через много лет Достоевский вспоминал слова Белинского в «Дневнике писателя»: „Вам правда открыта и возвещена как художнику, досталась как дар, цените же ваш дар и оставайтесь верным и будете великим писателем!..“ <...> Это была самая восхитительная минута во всей моей жизни. Я в каторге, вспоминая её, укреплялся духом.
Однако следующее произведение «Двойник» было встречено непониманием. По словам Д. В. Григоровича, восторженное признание и возведение Достоевского «чуть ли не на степень гения» сменилось разочарованием и недовольством. Белинский изменил своё первое благоприятное отношение к начинающему писателю. Критики «натуральной школы» писали о Достоевском как о новоявленном и непризнанном гении с сарказмом. Белинский не смог оценить новаторство «Двойника», о котором М. М. Бахтин написал только спустя много лет. Кроме «неистового Виссариона», положительную оценку первым двум произведениям Достоевского дал только начинающий и многообещающий критик В. Н. Майков. Близкие отношения Достоевского с кружком Белинского закончились разрывом после стычки с И. С. Тургеневым в конце 1846 года. В то же время Достоевский окончательно рассорился с редакцией «Современника» в лице Н. А. Некрасова и стал публиковаться в «Отечественных записках» А. А. Краевского.
Громкая слава позволила Достоевскому значительно расширить круг своих знакомств. Многие знакомые стали прототипами героев будущих произведений писателя, с другими связала многолетняя дружба, близость идейных взглядов, литература и публицистика. В январе — феврале 1846 года Достоевский по приглашению критика В. Н. Майкова посещал литературный салон Н. А. Майкова, где познакомился с И. А. Гончаровым. Алексей Николаевич Бекетов, с которым Достоевский учился в Инженерном училище, познакомил писателя со своими братьями. С конца зимы — начала весны 1846 года Достоевский стал участником литературно-философского кружка братьев Бекетовых (Алексея, Андрея и Николая), в который входили поэт А. Н. Майков, критик В. Н. Майков, А. Н. Плещеев, друг и врач писателя С. Д. Яновский, Д. В. Григорович и др. Осенью того же года члены этого кружка устроили «ассоциацию» с общим хозяйством, которая просуществовала до февраля 1847 года. В кругу новых знакомых Достоевский нашёл истинных друзей, которые помогли писателю вновь обрести себя после размолвки с участниками кружка Белинского. 26 ноября 1846 года Достоевский писал брату Михаилу, что добрые друзья Бекетовы и другие «меня вылечили своим обществом».
Весной 1846 года А. Н. Плещеев познакомил Достоевского с почитателем Ш. Фурье М. В. Петрашевским. (Вот она, роковая встреча!) Но Достоевский начал посещать устраиваемые Петрашевским «пятницы» с конца января 1847 года, где главными обсуждаемыми вопросами были свобода книгопечатания, перемена судопроизводства и освобождение крестьян. Среди петрашевцев существовало несколько самостоятельных кружков. Весной 1849 года Достоевский посещал литературно-музыкальный кружок С. Ф. Дурова, состоявший из участников «пятниц», которые разошлись с Петрашевским по политическим взглядам. Осенью 1848 года Достоевский познакомился с называвшим себя коммунистом Н. А. Спешневым, вокруг которого вскоре сплотилось семеро наиболее радикальных петрашевцев, составив особое тайное общество. Достоевский стал членом этого общества, целью которого было создание нелегальной типографии и осуществление переворота в России. В кружке С. Ф. Дурова Достоевский несколько раз читал запрещённое «Письмо Белинского Гоголю». Вскоре после публикации «Белых ночей» ранним утром 23 апреля 1849 года писатель в числе многих петрашевцев был арестован и провёл 8 месяцев в заключении в Петропавловской крепости. Следствие по делу петрашевцев осталось в неведении о существовании семёрки Спешнева. Об этом стало известно спустя много лет из воспоминаний поэта А. Н. Майкова уже после смерти Достоевского. На допросах Достоевский предоставлял следствию минимум компрометирующей информации. В Алексеевском равелине Достоевский написал рассказ «Маленький герой» (1849). Многие творческие начинания и замыслы молодого писателя нашли своё более широкое воплощение в его последующем творчестве. Лучшим произведением этого периода признан роман «Бедные люди». (Я с этим не согласен – см.выше).
Каторга и ссылка. Хотя Достоевский отрицал предъявленные ему обвинения, суд признал его «одним из важнейших преступников» за чтение и «за недонесение о распространении преступного о религии и правительстве письма литератора Белинского». (А ведь в этом письме Белинского Гоголю по нынешним представлениям ничего уж такого, что тянет на судебный приговор, нет. Да, крутые тогда были судебные органы. Ведь даже при Сталине за такое не расстреливали!) До 13 ноября 1849 года Военно-судная комиссия приговорила Ф. М. Достоевского к лишению всех прав состояния и «смертной казни расстрелянием». 19 ноября смертный приговор Достоевскому был отменён по заключению генерал-аудиториата «ввиду несоответствия его вине осужденного» с осуждением к восьмилетнему сроку каторги. В конце ноября император Николай I при утверждении подготовленного генерал-аудиториатом приговора петрашевцам заменил восьмилетний срок каторги Достоевскому четырёхлетним с последующей военной службой рядовым.
Всего по делу петрашевцев было арестовано около сорока человек, из них 21 приговорен к расстрелу. 22 декабря 1849 (3 января 1850 года) на Семёновском плацу петрашевцам был прочитан приговор о «смертной казни расстрелянием» с переломлением над головой шпаги, за чем последовала приостановка казни и помилование. При инсценировке казни о помиловании и назначении наказания в виде каторжных работ было объявлено в последний момент. Один из приговорённых к казни, Николай Григорьев, сошёл с ума. Ощущения, которые Достоевский мог испытывать перед казнью, отражены в одном из монологов князя Мышкина в романе «Идиот». Вероятнее всего, политические взгляды писателя стали меняться ещё в Петропавловской крепости, в то время как его религиозные взгляды основывались на мировоззрении православия. Так, петрашевцу Ф. Н. Львову запомнились слова Достоевского, сказанные перед показательной казнью на Семёновском плацу Спешневу: «Nous serons avec le Christ» (Мы будем с Христом), на что тот ответил: «Un peu de poussi;re» (Горстью праха).» Так что Достоевский попал. Нечего ходить на всякие тайные собрания и слушать богохульные письма. Тем более, что воспитан он ведь в христианских традициях.
«Во время короткого пребывания в Тобольске с 9 по 20 января 1850 года на пути к месту каторги жёны сосланных декабристов Ж. А. Муравьёва, П. Е. Анненкова и Н. Д. Фонвизина устроили встречу писателя с другими этапируемыми петрашевцами и через капитана Смолькова передали каждому Евангелие с незаметно вклеенными в переплёт деньгами (10 рублей). Свой экземпляр Евангелия Достоевский хранил всю жизнь как реликвию, когда у рассказчика «Записок из Мёртвого дома» Библию украл один из арестантов. Следующие четыре года Достоевский провёл на каторге в Омске. Кроме Достоевского через суровую школу каторги прошёл только ещё один русский писатель XIX века — Н. Г. Чернышевский. Арестанты были лишены права переписки, но, находясь в лазарете, писатель смог тайно вести записи в так называемой «Сибирской тетради» («моя тетрадка каторжная»). Впечатления от пребывания в остроге нашли потом отражение в повести «Записки из Мёртвого дома». Достоевскому потребовались годы для того, чтобы сломить враждебное отчуждение к себе как к дворянину, после чего арестанты стали принимать его за своего. Первый биограф писателя О. Ф. Миллер считал, что каторга стала «уроком народной правды для Достоевского». В 1850 году в польском журнале «Варшавская библиотека» были опубликованы отрывки из романа «Бедные люди» и положительный отзыв о нём. Ко времени пребывания писателя на каторге относится первая медицинская констатация его болезни как падучая (Epilepsia), что явствует из приложенного свидетельства лекаря Ермакова к прошению Достоевского 1858 года об отставке на имя Александра II.
После освобождения из острога Достоевский около месяца провёл в Омске, где познакомился и подружился с Чоканом Валихановым, будущим известным казахским путешественником и этнографом. В конце февраля 1854 года Достоевский был отправлен рядовым в 7-й Сибирский линейный батальон в Семипалатинск. Там же весной того же года у него начался роман с Марией Дмитриевной Исаевой, которая была замужем за местным чиновником Александром Ивановичем Исаевым, горьким пьяницей. Через некоторое время Исаева перевели на место смотрителя трактиров в Кузнецк. 14 августа 1855 года Фёдор Михайлович получил письмо из Кузнецка: муж М. Д. Исаевой скончался после долгой болезни.
После смерти императора Николая I 18 февраля 1855 года Достоевский написал верноподданническое стихотворение[149], посвящённое его вдове, императрице Александре Фёдоровне.»
Прости, прости еще, что смел я говорить,
Что смел тебе желать, что смел тебя молить!
История возьмет резец свой беспристрастный,
Она начертит нам твой образ светлый, ясный;
Она расскажет нам священные дела;
Она исчислит всё, чем ты для нас была.
О, будь и впредь для нас как ангел провиденья!
Храни того, кто нам ниспослан на спасенье!
Для счастия его и нашего живи
И землю русскую, как мать, благослови.
Это последняя строфа длинного стихотворения.
«Благодаря ходатайству командующего отдельным Сибирским корпусом генерала от инфантерии Г. X. Гасфорта Достоевский был произведён в унтер-офицеры согласно пункту приказа военного министра в связи с манифестом 27 марта 1855 года в ознаменование начала царствования Александра II и дарованием льгот и милостей ряду осуждённых преступников. Надеясь на помилование нового императора Александра II, Фёдор Михайлович написал письмо своему давнему знакомому, герою Севастопольской обороны генерал-адъютанту Эдуарду Ивановичу Тотлебену, с просьбой походатайствовать о нём перед императором. Это письмо доставил в Петербург друг писателя барон Александр Егорович Врангель, опубликовавший свои воспоминания после смерти Достоевского. Э. И. Тотлебен на личной аудиенции у императора добился определённого помилования. В день коронации Александра II 26 августа 1856 года было объявлено прощение бывшим петрашевцам. Однако Александр II приказал установить за писателем тайный надзор до полного убеждения в его благонадёжности. 20 октября 1856 года Достоевский был произведён в прапорщики. 6 февраля 1857 года Достоевский обвенчался с Марией Исаевой в русской православной церкви в Кузнецке. Спустя неделю после венчания молодожёны отправились в Семипалатинск и на четыре дня остановились в Барнауле у П. П. Семёнова, где у Достоевского произошёл эпилептический припадок. Вопреки ожиданиям Достоевского этот брак не был счастливым.»
Период «до» в творческом отношении оказался довольно коротким – всего 3-4 года. И, за исключением пары произведений, все остальное - ерунда. Интересно, а вдруг и то, что написано «после», мне покажется тоже не очень-то?... Как говорится, будем посмотреть.
Продолжим.
Романы и повести «после».
Дядюшкин сон [1859]. Да, это уже настоящий Достоевский! Я читал, конечно, эту вещь в юности. И теперь прочел с восхищением. Здесь нет тех длиннот, которые были «до». И сюжет захватывает. И диалоги безукоризненные. Может быть, только самый конец в духе «Евгения Онегина» немного приукрашен. Но уж совсем убивать главных героев жалко. Написано в Семипалатинске в конце ссылки.
Село Степанчиково и его обитатели [1859]. Здесь уже и подслащенного конца нет. Впрочем, Достоевский сумел придумать, как зло в лице Фомы превращается в добро. Не помню, читал ли я эту вещь в юности. Но сейчас все отлично. Был спектакль с Грибовым в роли Фомы. Видел только отрывки.
Записки из мертвого дома [1860]. Мне казалось, что я это читал в юности. Но, оказалось, что это не так. Видимо, посмотрев в то время начало, я решил, что это как-то грустно. Да, книга, действительно, тяжелая. Хотя написана хорошо. Просто такое ощущение, что несколько лет был в остроге, в кандалах, в окружении убийц и других ужасных преступников. Тяжело. В начале 60-х годов, когда я читал «Один день Ивана Денисовича» я сравнивал эту вещь Солженицына с «Мертвым домом». Причем, сравнение выходило не в пользу «Одного дня». Так может быть, я, все-таки, читал прежде Достоевского? Возможно, но, наверное, как говорится, по диагонали. Потому, что сейчас почти все было внове. Но… очень тяжело.
Униженные и оскорбленные [1861]. Как-то с самого названия, с самого начала стало безрадостно (главный герой умирает о чахотки). Нельзя сказать, что «грусть и тоска безысходные», но безысходность не оставляет читателя на протяжении всего романа. То есть Достоевский постоянно напоминает, что ничего хорошего впереди не будет. Все пакости читателю ясны с самого начала, а героям открываются постепенно. Все хорошие люди умрут, а злодеи наказаны не будут. Бесконечные объяснения в любви праздных, ничего не делающих людей. Нет, написано неплохо, но лучше бы этого не читать. Что я и сделал в юности.
Скверный анекдот [1862]. Анекдот, действительно, скверный. Безделица.
Записки из подполья [1864]. Бесконечные словоизлияния бестолкового, злобного, бесталанного человека, описание бессмысленных попыток завязать взаимоотношений с другими людьми. Чушь собачья. Не верится, что это написал Достоевский. Впрочем, литературоведы находят в этой вещи какой-то очень глубокий смысл и, якобы, предвосхищаются последующие произведения писателя.
Игрок [1866]. Я не игрок, но рассказы о том безумии, которое охватывало главного героя во время игры, меня тоже завораживало. Потом, конечно, приходит горькое сожаление, что надо было остановиться и уехать в Россию, но он этого не сделал, и оказался почти в том же положении нищего и озлобленного, как в «Записках из подполья». Захватывающее произведение!
Преступление и наказание [1866]. Это первый роман из так называемого «пятикнижия» Достоевского. Поначалу довольно тяжело читается - состояние бреда Раскольникова. Но постепенно втягиваешься и сюжет захватывает. Все линии, в конце концов, развязываются. Но в эпилоге автор, конечно, возвратился к своим, еще не угасшим воспоминаниям о пребывании на каторге. Знаменитая цитата: «Тварь ли я дрожащая или право имею...» Эта та идея, которая двигала Раскольниковым при совершении убийства старухи-процентщицы. Сейчас, во время пандемии коронавируса, меня заинтересовал бред Раскольникова, который привиделся ему в острожном госпитале: «Ему грезилось в болезни, будто весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве, идущей из глубины Азии на Европу. Все должны были погибнуть, кроме некоторых, весьма немногих, избранных. Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей.» Конечно, помнится фильм с Тараторкиным и Смоктуновским. Но там все гораздо короче и не так впечатляюще.
Идиот [1868]. Роман «Идиот» - это «Часть 1» и… еще три части, где повествуется о длительных, нудных разговорах, о разборках между всеми многочисленными персонажами. Впрочем, эти все длинноты – вполне в духе Достоевского, и просто кажутся нудными после энергичного, захватывающего развития событий в первой части. Только в самом конце происходит какое-то напряжение, напоминающее начало романа. То есть после первой части вполне можно было бы написать «Эпилог», где рассказать кратко о последующих событиях. Но первая часть – это бриллиант, возможно, лучшее из того, что написал Федор Михайлович. Недаром фильм Пырьева 1958 года с Яковлевым и Борисовой невозможно представить с продолжением. Не помню, что было сначала чтение или фильм? Достоевского я читал в начале 60-х. Фильм цветной, я это помню. В 58 году я его точно не смотрел. Телевизор у нас был черно-белый довольно долго. Так что я его видел в кино, кажется, раньше чтения. Еще несколько интересных цитат: «супругу свою до того уважал и до того иногда боялся ее, что даже любил», «о Рогожине: женился бы, а чрез неделю, пожалуй, и зарезал бы ее», «Вот теперь я его измучаю до смерти, да зато потом ему любовью моею наверстаю...» «мир спасет красота».
Вечный муж [1870]. Какой-то сумбур. Вначале длинный, нудный рассказ о самокопании главного героя, потом такие же нудные разборки с человеком, с женой которого он был в интимной связи девять лет назад, и которая забеременела от него. Этот человек приехал в Питер с его дочерью. Потом постепенно раскручивается интрига с болезнью и смертью дочери, а также с неудачным сватовством этого человека. И чуть ли он не зарезал главного героя. И все закругляется. В общем, фигня. Вещь можно не читать.
Бесы [1872]. Долгие и нудные разборки между членами высшего общества города в первой части романа (в традиционном для Достоевского стиле) постепенно сменяются бурными событиями по развитию скандалов и подготовке каких-то не совсем понятных революционных событий. Основная идея бунтовщиков – расшатать государственное устройство в России вообще и в этом городке, в частности. Это более или менее понятно, и это им удалось. А вот создание «пятерки» с целью убийства одного из членов, якобы, собирающегося донести властям, по-моему, бред. Никакому расшатыванию общества это не способствовало. Из комментариев к роману выяснилось, что этот сюжет списан с такого же бессмысленного преступления группы Нечаева в 1871 году, На этот «подвиг» его, кстати, благословил из-за рубежа теоретик анархизма Бакунин, именем которого до сих пор названы улицы. Петр Верховенский, также как и Нечаев, создал такую разношерстную «пятерку», единственным деянием которой и получилось убийство одного из членов, заподозренного главарем в доносе. Так что «Бесы» читаются на одном дыхании, но по окончании создается ощущение какой-то, действительно, бесовщины.
Подросток [1875]. Вначале (часть 1) идет длинное и нудное самокопание расказчика – девятнадцатилетнего «подростка». (В наше время «подросток» - это человек мужского пола 12 – 16 лет, а потом уже – юноша; а в то время подростками считали людей до 21 года.) Сначала он говорит о своей «идее» - стать Ротшильдом, т.е. жить впроголодь, экономить каждую копейку, методично копить деньги с целью разбогатеть настолько, чтобы властвовать над людьми (неизвестно, зачем?). Потом рассказывается о многочисленных разговорах с многочисленнными людьми, причем, все настолько сумбурно, что порой непонятно, кто и с кем говорит. В третьей части главный герой вдруг оказывается вовлеченным в какую-то полусветскую гонку. Почему-то у него оказывается деньги, опять рулетка, опять какие-то выигрыши и проигрыши. И продолжение бесконечных разговоров, интриги. И четвертую часть уже я читал «по диагонали», поскольку всю эту нудность не было сил читать. В итоге он попадает в какое-то чуть не уголовное дело, кое-как выпутывается. Попутно несколько человек умирает, вешается и т.п. В общем, «Подросток» - это ерунда, на которую Достоевский угрохал уйму времени. И никак в «пятикнижие» Достоевского эту вещь нельзя включать. «Униженные и оскорбленные», хоть это и слабое произведение, но и то лучше «Подростка».
Братья Карамазовы. Часть 1 [1881]. Напоминает первую часть «Идиота» - бурное развитие событий. Неужели дальше также будут долгие и нудные разговоры, и оживится только в конце?
Братья Карамазовы. Часть 2 [1881]. В отличие от «Идиота», здесь довольно мало пустых разговоров с никчемными людьми. Хоть событий и немного, но есть размышления о Боге и мироустройстве Ивана Карамазова, в том числе, знаменитый рассказ «Великий Инквизитор». Из разговоров знаменательны соображения Смердякова, которые будут иметь значение при расследовании убийства отца семейства. И заканчивается все предсмертным рассказом старца Зосимы о его жизни и воззрениях.
Братья Карамазовы. Часть 3. [1881]. Действие развивается активно. Сначала скандал с тлетворным духом от умершего Зосимы. Потом метания Мити по городу в поисках денег для увоза Грушеньки, попытка проникновения в дом отца, удар по голове слуги, пытавшегося его задержать. Грушенька уехала в Мокрое к вернувшемуся ее совратителю-поляку. Разгул Мити в Мокром. Прибытие туда следователей для допроса Мити про смерть отца и кражу денег. В итоге про деньги выяснилось, что Митя врет, а по подозрению в убийстве его увозят в город в тюрьму.
Братья Карамазовы. Часть 4. [1881]. Страсти в клочья. Суд над Митей. Свидетелей размазывает московский адвокат. Болезнь Ивана. Катерина Ивановна неожиданно предъявляет письмо Мити с планом убийства. Речи прокурора и адвоката. Ожидание оправдания, но приговор «виновен» по всем пунктам. Планы побега с третьего этапа. Проникновенная речь Алеши после похорон мальчика Илюши завершает роман.
В целом о романе. Да, это, конечно, самое сильное произведение Достоевского. А, возможно, и всей русской литературы. Буду сравнивать с «Войной и миром».
Рассказы «после».
Крокодил [1865]. Фигня. Фантастический рассказ о поглощении крокодилом чиновника. И сатирой на чиновничество.
Бобок [1873]. Еще одна фигня. Разговоры покойников на кладбище.
Сон смешного человека [1877]. Это сон человека, который от безысходности жизни хотел застрелиться. Но во сне он попал на райскую планету, где жили прекрасные и счастливые люди. Они любили его. Но он развратил их, и они превратились в таких же мерзких людей, как на Земле. И когда он проснулся, то решил идти проповедовать. Фантазия на четыре с минусом.
Петербургские сновидения в стихах и в прозе [1861]. Да, это, как в названии, отдельные впечатления и сны из петербургской жизни. Возможно, тогда это представляло интерес, но сегодня - ничего интересного.
Два самоубийства [1876]. Микрорассказ о двух непохожих самоубийствах молодых девушек.
Кроткая [1876]. Это как бы фантазия по случаю одного из самоубийств, описанных в предыдущем рассказе «Два самоубийства». Очень ярко переданы переживания мужа, жена которого бросилась из окна с образом в руках. Он рассказывает историю их отношений: женитьба, постепенное нарастание отчуждения по его вине, потом вдруг у него спала пелена с глаз, и он бросился к ее ногам. И казалось, что вот-вот все наладится, она почему-то бросилась из окна. Он во всем винит себя. Опоздал на пять минут и на несколько дней.
Мальчик у Христа на елке [1876]. Печальный рассказ о маленьком мальчике, замерзшем на Рождество, которому приснилась Христова елка для таких же, как он, умерших детей. Очень грустно.
Домовой [1880]. Это какой-то набросок, незаконченный рассказ.
Дневник писателя.
Дневник писателя. 1873 год. [1873]. Первая часть «Дневника писателя», который вел Достоевский в конце жизни. Состоит из обсуждения отдельных тем, с которыми ему приходилось сталкиваться в качестве главного редактора журнала «Гражданин». В этой части он рассказывает о следующем (цитаты):
- Делая человека ответственным, христианство тем самым признает и свободу его. Делая же человека зависящим от каждой ошибки в устройстве общественном, учение о среде доводит человека до совершенной безличности, до совершенного освобождения его от всякого нравственного личного долга, от всякой самостоятельности, доводит до мерзейшего рабства, какое только можно вообразить.
- Извращенное толкование рассказа «Крокодил», якобы, это направлено против Чернышевского.
- Я думаю, самая главная, самая коренная духовная потребность русского народа есть потребность страдания, всегдашнего и неутолимого, везде и во всем. Страданием своим русский народ как бы наслаждается.
- Рассказ «Бобок».
- Обсуждение "Запечатленного ангела" г-на Лескова, «намекает на долгую еще, может быть, и печальную нашу уединенность в европейской семье народов; на долгие еще в будущем ошибки европейцев в суждениях о России; на их видимую наклонность судить нас всегда к худшему и, может быть, объясняет и ту постоянную, всеобщую, основанную на каком-то сильнейшем непосредственном и гадливом ощущении враждебность к нам Европы; отвращение ее от нас как от чего-то противного, отчасти даже некоторый суеверный страх ее перед нами и - вечный, известный, давнишний приговор ее о нас: что мы вовсе не европейцы...»
- Я читал две последние поэмы Некрасова - решительно этот почтенный поэт наш ходит теперь в мундире.
- о бурлаках г-на Репина.
- опять заговорили о пьянстве, или, скорее, о возможности исцеления от язвы всенародного пьянства, о наших надеждах, о нашей вере в ближайшее лучшее будущее.
- Чуть не половину теперешнего бюджета нашего оплачивает водка, то есть по-теперешнему народное пьянство и народный разврат, - стало быть, вся народная будущность. Мы, так сказать, будущностью нашею платим за наш величавый бюджет великой европейской державы. Мы подсекаем дерево в самом корне, чтобы достать поскорее плод.
- Эта сходка - это всё, что осталось твердого и краеугольного в народном русском строе, главная исконная связь его и главная будущая надежда его, - и вот и эта сходка уже носит в себе начало своего разложения, уже больна в своем внутреннем содержании!
- Народ наш не развратен, а очень даже целомудрен, несмотря на то что это бесспорно самый сквернословный народ в целом мире.
- в моем романе "Бесы" я попытался изобразить те многоразличные и разнообразные мотивы, по которым даже чистейшие сердцем и простодушнейшие люди могут быть привлечены к совершению такого же чудовищного злодейства.
ДНЕВНИК ПИСАТЕЛЯ Ежемесячное издание 1876 - рассказы о текущих событиях;
- несколько коротких рассказов из библиографии: МАЛЬЧИК У ХРИСТА НА ЕЛКЕ, СТОЛЕТНЯЯ, ДВА САМОУБИЙСТВА, КРОТКАЯ;
И несколько интересных мыслей:
- В народ как бы вдруг прорвалась мысль, что мешок теперь всё, заключает в себе всякую силу, а что всё, о чем говорили ему и чему учили его доселе отцы, - всё вздор.
- одну турецкую пословицу (настоящую турецкую, не сочиненную): "Если ты направился к цели и станешь дорогою останавливаться, чтобы швырять камнями во всякую лающую на тебя собаку, то никогда не дойдешь до цели".
- Русские люди долго и серьезно ненавидеть не умеют, и не только людей, но даже пороки, мрак невежества, деспотизм,
- Мне кажется, сколько я ни следил и ни наблюдал за талантами, живыми и мертвыми, чрезвычайно редко человек способен совладать с своим дарованием, и что, напротив, почти всегда талант порабощает себе своего обладателя, так сказать, как бы схватывая его за шиворот
- судите русский народ не по тем мерзостям, которые он так часто делает, а по тем великим и святым вещам, по которым он и в самой мерзости своей постоянно воздыхает.
- Всякие средства хороши, если ведут к прекрасной цели
- у нас наступила какая-то эпоха всеобщего "обособления". Все обособляются, уединяются, всякому хочется выдумать что-нибудь свое собственное, новое и неслыханное.
- в Европе, а везде, разве не то же, разве не обратились в грустный мираж все соединяющие тамошние силы, на которые и мы так надеялись; разве не хуже еще нашего тамошнее разложение и обособление?"
- От красной республики прямой переход к коммунизму
- католичество бросится в демократию, в народ и оставит царей земных за то, что те сами его оставили.
- Бога нет, разумеется, и вера вздор, но религия нужна для черного народа, потому что без нее его не сдержать
- мерещилась страшная картина безводной и безлесной пустыни, в которую превращается наша средняя черноземная полоса России от постоянного, ничем не останавливаемого уничтожения лесов".
- что именно мы принесли с собой из Европы народу?
- Нас замечательно не любит Европа и никогда не любила; никогда не считала она нас за своих, за европейцев, а всегда лишь за досадных пришельцев.
- Русский человек, в эти последние десятилетия, страшно поддался разврату стяжания, цинизма, материализма; женщина же осталась гораздо более его верна чистому поклонению идее, служению идее.
- Вон жиды становятся помещиками, - и вот, повсеместно, кричат и пишут, что они умерщвляют почву России, что жид, затратив капитал на покупку поместья, тотчас же, чтобы воротить капитал и проценты, иссушает все силы и средства купленной земли.
- через реформу Петра произошло расширение прежней же нашей идеи, русской московской идеи, получилось умножившееся и усиленное понимание ее: мы сознали тем самым всемирное назначение наше, личность и роль нашу в человечестве, и не могли не сознать, что назначение и роль эта не похожи на таковые же у других народов, ибо там каждая народная личность живет единственно для себя и в себя, а мы начнем теперь, когда пришло время, именно с того, что станем всем слугами, для всеобщего примирения.
- недавно в "Московских ведомостях" нашел статью о Крыме, о выселении из Крыма татар и о "запустении края". "
- Россия сильна чрезвычайно только у себя дома, когда сама защищает свою землю от нашествия, но вчетверо того слабее при нападении.
- никто не смотрит на магометан как на вечных врагов христианства
- какой огромный прогрессивный шаг сделала в наш век медицина: у нее теперь родились даже идеи, а прежде были одни лекарства.
- Русская вера, русское православие есть всё, что только русский народ считает за свою святыню; в ней его идеалы, вся правда и истина жизни.
- нигде на Западе и даже в целом мире не найдете вы такой широкой, такой гуманной веротерпимости, как в душе настоящего русского человека.
- Посмотрите, кто счастлив на свете и какие люди соглашаются жить? Как раз те, которые похожи на животных и ближе подходят под их тип по малому развитию их сознания.
- дело славянское есть дело русское и должно быть решено окончательно лишь одной Россией и по идее русской.
- Но мысль, но произнесенное ими слово не умирают и никогда не исчезают бесследно, никогда не могут исчезнуть, лишь бы только раз были произнесены, - и это даже поразительно в человечестве. В следующем же поколении или через два-три десятка лет мысль гения уже охватывает всё и всех, увлекает всё и всех, - и выходит, что торжествуют не миллионы людей и не материальные силы, по-видимому столь страшные и незыблемые, не деньги, не меч, не могущество, а незаметная вначале мысль, и часто какого-нибудь, по-видимому, ничтожнейшего из людей.
- Чего же собственно хотят жидовствующие? Ответ ясен: во-первых, и главное, им помешали сидеть на мягком;
Дневник писателя за 1877 год. Январь-август [1877]
Принимаясь за чтение «Дневника писателя», я имел целью найти рассуждения Достоевского по поводу евреев. И нашел! Целая глава называется «Еврейский вопрос». Приведу довольно много цитат:
- как это и откуда я попал в ненавистники еврея как народа, как нации?
- Чем русский православный кулак, мироед, целовальник, кровопийца, которых так много расплодилось во всей России, лучше таковых из жидов, которые все-таки действуют в ограниченном кругу?
- наверно нет в целом мире другого народа, который бы столько жаловался на судьбу свою, поминутно, за каждым шагом и словом своим, на свое принижение, на свое страдание, на свое мученичество. Подумаешь, не они царят в Европе, не они управляют там биржами хотя бы только, а стало быть, политикой, внутренними делами, нравственностью государств. (А спустя 150 лет, в наше время еще и средствами массовой информации!)
- Но все-таки не могу вполне поверить крикам евреев, что уж так они забиты, замучены и принижены. (Интересно, что написал бы Достоевский о 6 млн жертв Холокоста?)
- когда еврей "терпел в свободном выборе местожительства", тогда двадцать три миллиона "русской трудящейся массы" терпели от крепостного состояния, что, уж конечно, было потяжелее "выбора местожительства"
- евреи в Америке, Южных Штатах, уже набросились всей массой на многомиллионную массу освобожденных негров и уже прибрали ее к рукам по-своему, известным и вековечным своим "золотым промыслом" и пользуясь неопытностью и пороками эксплуатируемого племени
- "Выйди из народов и составь свою особь и знай, что с сих пор ты един у бога, остальных истреби, или в рабов обрати, или эксплуатируй. Верь в победу над всем миром, верь, что всё покорится тебе. Строго всем гнушайся и ни с кем в быту своем не сообщайся. И даже когда лишишься земли своей, политической личности своей, даже когда рассеян будешь по лицу всей земли, между всеми народами - всё равно, - верь всему тому, что тебе обещано, раз навсегда верь тому, что всё сбудется, а пока живи, гнушайся, единись и эксплуатируй и - ожидай, ожидай..." Вот суть идеи этого status in statu (государство в государстве, т.е. замкнутая, резко обособленная общественная или классовая группа, поставленная в особые условия или пользующихся особыми привилегиями ), а затем, конечно, есть внутренние, а может быть, и таинственные законы, ограждающие эту идею.
- приписывать status in statu одним лишь гонениям и чувству самосохранения - недостаточно. Да и не хватило бы упорства в самосохранении на сорок веков, надоело бы и сохранять себя такой срок
- Еще в детстве моем я читал и слыхал, про евреев легенду о том, что они-де и теперь неуклонно ждут мессию, все, как самый низший жид, так и самый высший и ученый из них, философ и кабалист-раввин, что они верят все, что мессия соберет их опять в Иерусалиме и низложит все народы мечом своим к их подножию; что потому-то-де евреи, по крайней мере в огромном большинстве своем, предпочитают лишь одну профессию - торг золотом и много что обработку его, и это всё будто бы для того, что когда явится мессия, то чтоб не иметь нового отечества, не быть прикрепленным к земле иноземцев, обладая ею, а иметь всё с собою лишь в золоте и драгоценностях, чтоб удобнее их унести (Но после образования государства Израиль евреи не ушли из мирового правительства!).
- чтоб сохранялся самый строгий status in statu. Он и сохраняется. Стало быть, не одно лишь гонение было и есть ему причиною, а другая идея. . .
- еврейству там и хорошо, где народ еще невежествен, или несвободен, или мало развит экономически, - тут-то, стало быть, ему и лафа!" И вместо того, чтоб, напротив, влиянием своим поднять этот уровень образования, усилить знание, породить экономическую способность в коренном населении, вместо того еврей, где ни поселялся, там еще пуще унижал и развращал народ, там еще больше приникало человечество, еще больше падал уровень образования, еще отвратительнее распространялась безвыходная, бесчеловечная бедность, а с нею и отчаяние.
- что будет дальше - конечно, известно и самим евреям: близится их царство, полное их царство!
- Капитал есть накопленный труд; еврей любит торговать чужим трудом! Но всё же это пока ничего не изменяет; зато верхушка евреев воцаряется над человечеством всё сильнее и тверже и стремится дать миру свой облик и свою суть.
- ну что если пошатнется каким-нибудь образом и от чего-нибудь наша сельская община, ограждающая нашего бедного коренника-мужика от стольких зол, - ну что если тут же к этому освобожденному мужику, столь неопытному, столь не умеющему сдержать себя от соблазна и которого именно опекала доселе община, - нахлынет всем кагалом еврей - да что тут: тут мигом конец его: всё имущество его, вся сила его перейдет назавтра же во власть еврея, и наступит такая пора, с которой не только не могла бы сравняться пора крепостничества, но даже татарщина.
- самомнение и высокомерие есть одно из очень тяжелых для нас, русских, свойств еврейского характера.
- Неужто можно утверждать, что русский народ вытерпел меньше бед и зол "в свою историю", чем евреи где бы то ни было?
Вот за что, на самом деле, Ленин и его «гвардия» не любили Достоевского. И поэтому при Советской власти в школе не «проходили» Достоевского - «проходили» Толстого. Впрочем, я собираюсь написать статью «Достоевский и Толстой. Толстой и Достоевский».
Другие цитаты из этого «Дневника»:
- Всякий великий народ верит и должен верить, если только хочет быть долго жив, что в нем-то, и только в нем одном, и заключается спасение мира, что живет он на то, чтоб стоять во главе народов, приобщить их всех к себе воедино и вести их, в согласном хоре, к окончательной цели, всем им предназначенной
- много Достоевский уделил в этом «Дневнике» роману «Анна Каренина», причем, не основному сюжету, а Левину и его разговорам, мыслям и действиям.
- Автор "Анны Карениной", несмотря на свой огромный художественный талант, есть один из тех русских умов, которые видят ясно лишь то, что стоит прямо перед их глазами, а потому и прут в эту точку (А сам Достоевский разве не пишет исключительно только о том , что стоит перед его глазами?)
- в лице Левина автор во многом выражает свои собственные убеждения и взгляды, влагая их в уста Левина чуть не насильно и даже явно жертвуя иногда при том художественностью
- Я не могу пуститься здесь в литературную критику и скажу лишь небольшое слово. В "Анне Карениной" проведен взгляд на виновность и преступность человеческую.
- Продолжают разбираться различные аспекты и события «Восточного вопроса», т.е. конфликта России и Турции на Балканах.
- война есть процесс, которым именно с наименьшим пролитием крови, с наименьшею скорбию и с наименьшей тратой сил, достигается международное спокойствие и вырабатываются, хоть приблизительно, сколько-нибудь нормальные отношения между нациями. … скорее мир, долгий мир зверит и ожесточает человека, а не война. Долгий мир всегда родит жестокость, трусость и грубый, ожирелый эгоизм, а главное - умственный застой.
- рассказ «Сон смешного человека».
- школы тогда только примутся у нас серьезно и основательно, когда землевладение и земледелие наше организуются у нас серьезно и основательно, и что скорее не от школы получится хорошее земледелие, а, напротив, от хорошего лишь земледелия (то есть от правильного землевладения) получится хорошая школа, но никак не раньше.
- Самоупоение, гордость и совершенная вера в свое необъятное могущество чуть не опьянили всех немцев поголовно после франко-германской войны.
- Всё католичество, принимающее Христа в образе римской идеи, давно уже в страшном волнении.
Дневник писателя Сентябрь ноябрь 1877 года. В основном, текущие события:
- война в Болгарии (Плевна); цитата: «не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными!»
- отношения с Европой, вообще и в отношении войны с Туркам; цитата: «у России, как нам всем известно, и мысли не будет, и быть не должно никогда, чтобы расширить насчет славян свою территорию, присоединить их к себе политически, наделать из их земель губерний и проч. Все славяне подозревают Россию в этом стремлении даже теперь, равно как и вся Европа, и будут подозревать еще сто лет вперед»
- о войне Германии с Францией и плохие перспективы Франции из-за войны и из-за внутренних проблем;
Объявление о перерыве выпуска «Дневника» на два года в связи со здоровьем.
Еще цитата: «Идеал странствующего рыцаря столь велик, столь прекрасен и полезен и так очаровал сердце благородного Дон-Кихота, что отказаться верить в него совсем уже стало для него невозможностью, стало равносильно измене идеалу, долгу, любви к Дульцинее и к человечеству.»
Дневник писателя. 1880 год. Первоначально Достоевский хотел в этом «Дневнике» представить только свою речь о Пушкине, сказанную 8 июня в собрании Общества любителей русской словесности (непонятно, по какому поводу было это собрание?). В этой речи он отметил гениальность и уникальность Пушкина как в русской, так и в мировой литературе, его глубокую связь с народом. Подробно разобрал «Евгения Онегина» и другие произведения. При этом Пушкин определил для всей русской литературы тему отсутствия связи интеллигенции от народа, но дал надежду на то, что эта будет постепенно восстанавливаться.
После произнесения этой речи появилась большая статья Градовского, и Достоевский вторую половину «Дневника» 1880 года посвятил полемике с критикой.
Дневник писателя. 1881 год. Январь. Это последний «Дневник». Написано как продолжение после трехлетнего перерыва с надеждой продолжать его долго еще. Но 9 февраля он умер. Несколько цитат из этого выпуска:
- посмотрите: рухнуло крепостное право, мешавшее всему, даже правильному развитию земледелия, -- и вот тут-то бы, кажется, и зацвести мужику, тут-то бы, кажется, и разбогатеть ему. Ничуть не бывало: в земледелии мужик съехал прямо на минимум того, что может ему дать земля;
- Для приобретения хороших государственных финансов в государстве, изведавшем известные потрясения, не думай слишком много о текущих потребностях, сколь бы сильно ни вопияли они, а думай лишь об оздоровлении корней -- и получишь финансы;
- Искание правды и беспокойство по ней. Именно беспокойство; народ теперь именно "обеспокоен" нравственно.
- Позовите серые зипуны и спросите их самих об их нуждах, о том, чего им надо, и они скажут вам правду, и мы все, в первый раз, может быть, услышим настоящую правду.
- у нас в России и нет никакой другой силы, зиждущей, сохраняющей и ведущей нас, как эта органическая, живая связь народа с царем своим, и из нее у нас всё и исходит.
- Азия -- да ведь это и впрямь может быть наш исход в нашем будущем,
- В Европе мы были татарами, а в Азии и мы европейцы.
Очерки и критика.
Зимние заметки о летних впечатлениях [1863] По отзывам критиков, это тоже какое-то «основополагающее» произведение, а на мой взгляд, фигня. Можно было не читать. Нечто, через десять лет трансформировавшееся в «Дневник писателя». Описываются нравы французов, в том числе буржуа. Сравниваются Лондон и Париж. Оказалось, что во Франции, и в частности, в Париже в то время была тотальная слежка за иностранцами. В гостинице хозяева выясняют у него, зачем он приехал и что собирается делать. Прямо какое-то НКВД.
Несколько цитат:
- "Рассудка француз не имеет, да и иметь его почел бы за величайшее для себя несчастье". Эту фразу написал еще в прошлом столетии Фонвизин, и, боже мой, как, должно быть, весело она у него написалась.
- Все французы имеют удивительно благородный вид.
- хоть и возможен социализм, да только где-нибудь не во Франции.
- И почему между буржуа столько лакеев, да еще при такой благородной наружности?
- Буржуа проеден до конца ногтей красноречием.
Чтение очерков ввергло меня в грусть и тоску. Может быть, в то время это и представляло интерес, но сейчас эти статьи могут интересовать только литературоведов. Я не литературовед, не достоевед, я – читатель. Романы и некоторые рассказы Достоевского захватывают. А когда читаешь его заметки «на злобу дня», то становится жаль, что он тратил на это так много времени, а мог бы написать еще что-то стоящее. Но это его выбор.
Поэтому возвращаюсь к биографии Федора Михайловича (опять из Википедии).
«Помилование Достоевскому (то есть полная амнистия и разрешение публиковаться) было объявлено по высочайшему указу 17 апреля 1857 года, согласно которому права дворянства возвращались как декабристам, так и всем петрашевцам. Период заключения и военной службы был поворотным в жизни Достоевского: из ещё не определившегося в жизни «искателя правды в человеке» он превратился в глубоко религиозного человека, единственным идеалом которого на всю последующую жизнь стал Иисус Христос. Все три «верноподданнические» стихотворения Достоевского («На европейские события в 1854 году», «На первое июля 1855 года», <"На коронацию и заключение мира">) не были напечатаны при жизни писателя. Первым опубликованным произведением Достоевского после каторги и ссылки был рассказ «Маленький герой» («Отечественные записки», 1857, № 8), что имело место после полной амнистии. В 1859 году были опубликованы повести Достоевского «Дядюшкин сон» (в журнале «Русское слово») и «Село Степанчиково и его обитатели» (в журнале «Отечественные записки»).
После ссылки. 30 июня 1859 года Достоевскому выдали временный билет, разрешающий ему выезд в Тверь, и 2 июля писатель покинул Семипалатинск. В конце декабря 1859 года Достоевский с женой и приёмным сыном Павлом вернулся в Петербург, но негласное наблюдение за писателем не прекращалось до середины 1870-х годов. Достоевский был освобождён от надзора полиции 9 июля 1875 года.
В 1860 году вышло двухтомное собрание сочинений Достоевского. Тем не менее, поскольку современники не смогли дать достойную оценку повестям «Дядюшкин сон» и «Село Степанчиково и его обитатели», Достоевскому потребовался повторный громкий литературный дебют, которым стала публикация «Записок из Мёртвого дома» (впервые полностью в журнале «Время», 1861—1862). Данное новаторское сочинение, точное определение жанра которого до сих пор не удаётся литературоведам, ошеломило читателей России. Для современников «Записки» оказались откровением. До Достоевского никто не касался темы изображения жизни каторжных. Одного этого произведения было достаточно для того, чтобы писатель занял достойное место как в русской, так и в мировой литературе. Согласно А. И. Герцену в «Записках из Мёртвого дома» Достоевский предстал русским Данте, который спускался в ад. А. И. Герцен сравнивал «Записки» с фреской Микеланджело Страшный суд и пытался перевести произведение писателя на английский язык, но из-за сложности перевода издание не было осуществлено.
С начала 1861 года Фёдор Михайлович помогал брату Михаилу издавать собственный литературно-политический журнал «Время», после закрытия которого в 1863 году братья начали выпускать журнал «Эпоха». На страницах этих журналов появились такие произведения Достоевского, как «Униженные и оскорблённые» (1861), «Записки из мёртвого дома», «Скверный анекдот» (1862), «Зимние заметки о летних впечатлениях» (1863) и «Записки из подполья» (1864). Сотрудничество в журналах «Время» и «Эпоха» положило начало публицистической деятельности Достоевского, а совместная работа с Н. Н. Страховым и А. А. Григорьевым способствовала становлению братьев Достоевских на позициях почвенничества.
Летом 1862 года Достоевский предпринял первую поездку за границу, побывав в Германии, Франции, Англии, Швейцарии, Италии и Австрии.
Эта поездка, на мой взгляд, характеризует его не с лучшей стороны. Больную туберкулезом жену он отправил во Владимир, а сам поехал в Европу, да еще увлекся игрой в рулетку, да еще связался с некоей Сусловой и состоял с ней «в связи» в течение болезни жены и после ее смерти. И это интерпретируется биографами как «вопреки ожиданиям Достоевского этот брак не был счастливым»! У меня есть объяснение (не оправдание, а объяснение!), почему получилось так. Как писал Достоевский еще до женитьбы «эта дама, ещё молодая, 28 лет, хорошенькая, очень образованная, очень умная, добра, мила, грациозна, с превосходным, великодушным сердцем.» То есть довольно сильная натура. И, судя по всему, не очень-то она его любила. И, скорее всего, не была в восторге от его творчества. А писателю нужна жена-фанатка. Крепкая поддержка. А какова поддержка от больной туберкулезом? Ее саму нужно опекать. Для гениального писателя на первом месте, конечно, творчество, а семья – на втором. (Как говорят, «понять – значит простить»)
Итак, главной целью путешествия было лечение на немецких курортах, в Баден-Бадене писатель увлёкся разорительной игрой в рулетку, испытывал постоянную нужду в деньгах. Часть второй поездки по Европе летом 1863 года Достоевский провёл с молодой эмансипированной особой Аполлинарией Сусловой («инфернальной женщиной» по словам писателя), с которой также встречался в 1865 году в Висбадене. Любовь Достоевского к А. П. Сусловой, их сложные отношения и привязанность писателя к рулетке нашли отражение в романе «Игрок». Достоевский посещал казино в Баден-Бадене, Висбадене и Гомбурге в 1862, 1863, 1865, 1867, 1870 и 1871 годах. Последний раз писатель играл в рулетку в Висбадене 16 апреля 1871 года, когда после проигрыша навсегда поборол в себе страсть к игре. Свои впечатления от первой поездки по странам Европы, размышления об идеалах Великой французской революции — «Свободе, равенстве и братстве» Достоевский описал в цикле из восьми философских очерков-эссе «Зимние заметки о летних впечатлениях». Писатель «в своих парижских и лондонских впечатлениях нашел вдохновение и силу» «объявить себя врагом буржуазного прогресса». Размышления писателя о буржуазной цивилизации в «Зимних заметках о летних впечатлениях» предваряли историко-социологическую проблематику «великого пятикнижия», философская основа которого по определению достоеведа А. С. Долинина была заложена в «Записках из подполья».
«Записки из подполья», знаменовавшие новый этап в развитии таланта Достоевского, должны были стать частями большого романа «Исповедь», нереализованный замысел которого зародился в 1862 году. Первая часть философской исповеди героя «Подполье» была написана в январе и феврале, а вторая («Повесть по поводу мокрого снега») — с марта по май 1864 года. В повести Достоевский выступил как новатор, наделив рассуждения «подпольного человека» большой силой убедительности. Эту «доказательность» унаследовали Раскольников, Ставрогин и братья Карамазовы в монологах последующих романов «великого пятикнижия». Столь необычный для современников приём стал основанием для ошибочного отождествления персонажа с автором. Обладая собственным понятием выгоды «отрешившийся от почвы и народных начал» «подпольный парадоксалист» ведёт полемику не только с теорией «разумного эгоизма» Н. Г. Чернышевского. Его рассуждения направлены как против рационализма и оптимизма просветителей XVIII века (Руссо и Дидро), так и против сторонников различных лагерей общественно-политической борьбы начала 1860-х годов. «Подпольный человек» уверен, что «живая жизнь» не поддаётся расчёту по формуле «2 х 2 = 4». Герою «Записок из подполья», который на последних страницах повести называет себя «антигерой», ближе философские идеи Канта, Шопенгауэра и Штирнера о свободе воли — «своё собственное, вольное и свободное хотенье» превыше всего, и он доводит свою программу крайнего индивидуализма и скептицизма до логического предела. При этом, к большому удивлению Достоевского, тезис о «потребности веры и Христа» не пропустила цензура. Образ утратившего связь с народом «лишнего человека» стал результатом многолетних раздумий Достоевского и не переставал волновать его до конца жизни. Многие мысли автора «Записок из подполья» получили развитие в последующих романах, начиная с «Преступления и наказания». (Ну, вот, а я определил «Записки из подполья» как фигня – см. выше.)
В 1864 году ушли из жизни жена и старший брат писателя. В данный период происходит разрушение социалистических иллюзий юности (основой которых являлись европейские социалистические теории), формируется критическое восприятие писателем буржуазно-либеральных ценностей. Мысли Достоевского на этот счёт впоследствии найдут своё отражение в романах «великого пятикнижия» и «Дневнике писателя».
Расцвет творчества. К наиболее значительным произведениям писателя литературоведы относят уникальный в русской и мировой литературе моножурнал философско-литературной публицистики «Дневник писателя» и так называемое «великое пятикнижие», в которое входят последние романы: «Преступление и наказание» (1866), «Идиот» (1868), «Бесы» (1871—1872), «Подросток» (1875), «Братья Карамазовы» (1879—1880).
«Преступление и наказание» и «Игрок». В феврале 1865 года, через полгода после смерти брата, издание «Эпохи» прекратилось. Взяв на себя ответственность за долговые обязательства «Эпохи» и испытывая финансовые затруднения, Достоевский вынужден был согласиться на кабальные условия договора по публикации собрания сочинений с издателем Ф. Т. Стелловским и начал работать над романом «Преступление и наказание». С 1865 по 1870 год Стелловский издавал полное по тем временам собрание сочинений Достоевского в 4 томах. Создание «Преступления и наказания» началось в августе 1865 года за границей. Сохранился черновик письма писателя 10 (22)—15 (27) сентября 1865 года М. Н. Каткову с изложением сюжета почти законченной повести и предложением её публикации в журнале «Русский вестник», аванс за которую Катков отослал Достоевскому в Висбаден. В этом письме Каткову Достоевский описал содержание и главную идею повести. «Психологический отчет одного преступления» молодого человека, исключённого из университета студента, живущего в крайней бедности, который «по легкомыслию и по шатости в понятиях поддался некоторым странным „недоконченным“ идеям». «Он решился убить одну старуху, титулярную советницу, дающую деньги на проценты», чтобы сделать счастливой свою мать и сестру. После он мог бы окончить университет, уехать за границу и «всю жизнь быть честным, твердым, неуклонным в исполнении „гуманного долга к человечеству“». «Тут-то и развёртывается весь психологический процесс преступления. Неразрешимые вопросы восстают перед убийцею, неподозреваемые и неожиданные чувства мучают его сердце. Божья правда, земной закон берет своё, и он кончает тем, что принуждён сам на себя донести. Принуждён, чтобы хотя погибнуть в каторге, но примкнуть опять к людям; чувство разомкнутости и разъединённости с человечеством, которое он ощутил тотчас же по совершении преступления, замучило его. Закон правды и человеческая природа взяли своё, убили убеждения, даже без сопротивления. Преступник сам решает принять муки, чтоб искупить своё дело».
Изложенный в письме Каткову сюжет стал синтезом ранних неосуществлённых замыслов писателя. О существовании основной философской идеи будущего «Преступления и наказания» свидетельствует запись в дневнике А. П. Сусловой от 17 сентября 1863 года: «<…> какой-нибудь Наполеон говорит: „Истребить весь город“». В письме семипалатинскому другу барону А. Е. Врангелю от 28 сентября 1865 года Достоевский писал: «А между тем повесть, которую я пишу теперь, будет, может быть, лучше всего, что я написал, если дадут мне время её окончить». В начале ноября после возвращения в Петербург Достоевский продолжил работу над повестью, которая вскоре разрослась в роман. В письме из Петербурга А. Е. Врангелю 18 февраля 1866 года Достоевский писал: «В конце ноября было много написано и готово; я всё сжег; теперь в этом можно признаться. Мне не понравилось самому. Новая форма, новый план меня увлек, и я начал сызнова». В повести рассказ излагался от первого лица. В роман был добавлен социальный фон — линия Мармеладова из замысла повести «Пьяненькие», герой получил имя Раскольников, повествование велось от лица автора для придания достоверности описанию психологии и раскрытия напряжённой внутренней жизни главного персонажа. Новый, существенно переработанный и расширенный вариант романа «Преступление и наказание», опубликованный в журнале «Русский вестник» за 1866 год, создавался с декабря 1865 года по декабрь 1866 года.
Первые главы отсылались М. Н. Каткову прямо в набор консервативного журнала «Русский вестник», где вышли в январе и феврале 1866 года, последующие печатались из номера в номер. До конца года Достоевский мог закончить роман. Однако, по жёстким условиям «драконовского контракта», под угрозой потери авторских прав и гонораров на свои издания на 9 лет в пользу издателя Ф. Т. Стелловского писатель должен был предоставить новый неопубликованный роман к 1 ноября 1866 года. Достоевский находился в ситуации цейтнота, когда написать новый роман в столь сжатые сроки было физически невозможно. Совершенно случайно на помощь пришёл друг писателя А. П. Милюков, который для ускорения процесса над созданием романа «Игрок» нашёл лучшую стенографистку Анну Григорьевну Сниткину. Роман был создан за 26 дней. С 4 по 29 октября Анна Григорьевна записывала текст под диктовку на квартире писателя в доме И. М. Алонкина в Петербурге на углу Малой Мещанской и Столярного переулка, а не в Баден-Бадене, о чём «свидетельствует» надпись под барельефом Достоевского «Здесь был написан роман „Игрок“». Возможно, не случайно писателем было выбрано это место, где происходили события, описанные в повести М. Ю. Лермонтова «Штосс», и «проживал» Родион Раскольников. Вскоре после передачи рукописи романа «Игрок» издателю, 8 ноября 1866 года, Достоевский сделал Анне Григорьевне предложение руки и сердца. 15 февраля 1867 года в Троицком соборе состоялось таинство венчания Достоевского и А. Г. Сниткиной. Роман «Преступление и наказание» был оплачен М. Н. Катковым очень хорошо, но чтобы эти деньги не отобрали кредиторы, писатель уехал за границу со своей новой женой. Поездка отражена в дневнике, который в 1867 году начала вести жена писателя Анна Григорьевна. По пути в Германию супруги остановились на несколько дней в Вильне.
«Идиот». За рубежом был написан роман «Идиот», работу над которым Достоевский начал в сентябре 1867 года в Женеве, продолжил там же до конца мая 1868 года, затем писал его в Веве и Милане, а закончил во Флоренции 17 (29) января 1869 года. Основную идею романа Достоевский изложил в письме из Женевы к А. Н. Майкову от 31 декабря 1867 (12 января 1868) года: «Давно уже мучила меня одна мысль, но я боялся из неё сделать роман, потому что мысль слишком трудная и я к ней не приготовлен, хотя мысль вполне соблазнительная и я люблю её. Идея эта — изобразить вполне прекрасного человека. Труднее этого, по-моему, быть ничего не может, в наше время особенно». «Идиот» — одно из самых сложных произведений Достоевского. Трагичность романа заключается в том, что «Князю-Христу» (Мышкину — любимому герою писателя) вмешательством в судьбы других персонажей никого не удаётся осчастливить, не удаётся победить враждебные силы, жертвой которых становится и он сам.
«Бесы». По завершении романа «Идиот» Достоевский задумал эпопею «Атеизм» (1869—1870), впоследствии изменив её название на «Житие великого грешника». Этот план не был осуществлён, но части замысла воплотились в 1870—1872 годах при подготовительной работе романа «Бесы», в 1874—1875 годах при написании романа «Подросток», и в 1878—1880 годах при создании романа «Братья Карамазовы». В августе 1869 года писатель приступил к написанию повести «Вечный муж», текст которой через три месяца был отослан для публикации в журнале «3аря». Осенью того же года Достоевский одновременно работал над другими неосуществлёнными замыслами, вошедшими впоследствии в роман «Бесы», в частности персонаж одного из них — Картузов — воплотился в образ Лебядкина. Обращает внимание помета писателя данного периода: «Всё кратко, по-пушкински, с самого начала без психологических тонкостей, с короткими фразами. Учиться писать». В романе «Бесы» (1871—1872) отразилась ожесточённая полемика Достоевского с революционной Россией: как с нечаевцами («детьми» — нигилистами поколения «бесов»), так и с либералами («отцами»), в определённой мере ответственными за начало террора. Согласно словам Достоевского из писем Н. Н. Страхову 9 (21) октября и 2 (14) декабря 1870 года замысел антинигилистического романа зародился в конце 1869 года. Непосредственно к работе над «Бесами» писатель приступил в январе 1870 года в Дрездене, о чём свидетельствуют подготовительные материалы к роману. В марте 1870 года Достоевский писал Н. Н. Страхову, что скоро закончит тенденциозный роман-памфлет. «Нигилисты и западники требуют окончательной плети». Через день писатель сообщал А. Н. Майкову: «То, что пишу,— вещь тенденциозная, хочется высказаться погорячее. (Вот завопят-то про меня нигилисты и западники, что ретроград!) Да черт с ними, а я до последнего слова выскажусь». Работа над романом значительно приостановилась летом, когда первый план стал занимать мощный образ Ставрогина, ставший ключевым героем «Бесов». Тогда замысел произведения был кардинально переработан, и политический памфлет соединился с романом-трагедией. Процесс создания «Бесов» стоил Достоевскому б;льшего труда, чем любое другое его произведение.
Спасаясь от кредиторов, Достоевский был вынужден четыре года провести за границей. 8 июля 1871 года после четырёхлетнего пребывания в Европе Достоевский с семьёй вернулся в Петербург. Возвращение в Россию знаменовало наиболее благоприятный в материальном плане период жизни писателя и самый светлый период семейного счастья. Вторая жена Анна Григорьевна обустроила жизнь писателя, взяв на себя руководство финансами семьи, а с 1871 года Достоевский навсегда бросил рулетку. Эти годы жизни были очень плодотворными. С 1872 года семья писателя проводила лето в городе Старая Русса Новгородской губернии. Для поправки здоровья Достоевский часто выезжал в Германию на курорт в Эмс.
В России писатель продолжил написание романа «Бесы», который был закончен в Петербурге во второй половине ноября 1872 года. Отрицательных отзывов о романе было больше, чем положительных. Защищаясь от критиков, превратно истолковывавших идею романа «Бесы», Достоевский поместил в «Дневнике писателя» статью «Одна из современных фальшей» (1873), где писал, что среди нечаевцев не все «идиотические фанатики», шалопаи, «монстры» и «мошенники»: «Не верю, не все; я сам старый „нечаевец“».
«Дневник писателя». Склонность к публицистике Достоевский питал с первого периода творчества, когда в 1847 году были опубликованы его фельетоны «Петербургская летопись». После долгого вынужденного перерыва каторги и ссылки тяга писателя к освещению злободневных проблем воплощалась при издании журналов «Время» и «Эпоха». В первом январском номере еженедельного журнала «Гражданин» за 1873 год, издававшегося В. П. Мещерским, появился раздел «Дневник писателя», в котором Достоевский пояснил своё желание отразить собственное отношение к актуальным событиям словами «Буду и я говорить сам с собой … в форме этого дневника. <…> Об чем говорить? Обо всем, что поразит меня или заставит задуматься», когда хаос, отсутствие убеждений и «точек упоров», цинизм преобладали в пореформенной России. Н. К. Михайловский назвал новую рубрику комментарием к роману «Бесы», публикация которого и работа Достоевского на посту редактора-издателя «Гражданина» дали повод критикам к обвинению писателя в реакционности и ретроградстве. Исполнение редакторских обязанностей отнимало много времени и сил, поэтому писатель решил покинуть пост и перейти к созданию романа «Подросток». Последний подписанный Достоевским как редактором номер «Гражданина» вышел 15 апреля 1874 года. Новаторское по форме и содержанию издание одного автора состояло из серий фельетонов, очерков, полемических заметок на злобу дня, литературной критики, воспоминаний. В «Дневнике писателя» впервые публиковались ответы на письма читателей со всей России, были напечатаны небольшие художественные произведения: «Бобок» (1873), «Мальчик у Христа на ёлке» (1876), «Мужик Марей» (1876), «Столетняя» (1876), «Кроткая» (1876), «Сон смешного человека» (1877). В 1880 году вышел очерк о Пушкине. На страницах моножурнала в форме диалога велась полемика равных по силе оппонентов, которые представляли различные направления русской общественно-литературной мысли: консервативной («Русский мир», «Русский вестник»), либеральной («Вестник Европы») и революционно-демократической («Отечественные записки»). Автор излагал разные точки зрения на современные события и собственное к ним отношение. Поиск ответов на острые вопросы политической, социальной и духовной жизни России впоследствии был продолжен в самостоятельных выпусках «Дневника писателя» за 1876, 1877, 1880 и 1881 годы, в романах «Подросток» и «Братья Карамазовы», в речи о Пушкине 1880 года. «Дневник писателя» пользовался большой популярностью, благодаря чему возросло влияние его автора на общественное мнение.
«Подросток». Свой четвёртый роман «великого пятикнижия» по просьбе Н. А. Некрасова Достоевский предоставил для публикации журналу «Отечественные записки», где он выходил на протяжении 1875 года. Замысел романа оформлялся в период редакторской работы писателя в журнале «Гражданин» и был связан как с опубликованными там публицистическими выступлениями, как с предшествующими неосуществлёнными планами, так и с некоторыми ранними произведениями («Двойник», «Маленький герой», «Записки из подполья») и зрелыми романами («Идиот», «Бесы»). Наряду с многими протагонистами романов «великого пятикнижия» заглавный герой «Подростка» является носителем идеи. На этом основании «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток» и «Братья Карамазовы» литературоведы называют идеологическими романами (термин впервые употребил Б. М. Энгельгардт). Герой романа, подросток 19 лет Аркадий Макарович Долгорукий, пытается воплотить «идею Ротшильда» — «цель не богатство материальное, а могущество». При этом главным в произведении Достоевский считал не проверку «идеи» Аркадия Долгорукого на прочность, а поиск им идеала. Наряду с темой «отцы и дети», отражённой в «Бесах», на первый план выходит тема воспитания Подростка, поэтому литературоведы причисляют это произведение к роману воспитания. В конце «Записок» (своего рода покаянной исповеди) герой пишет о неузнаваемом изменении «идеи Ротшильда»: «Но эта новая жизнь, этот новый, открывшийся передо мною путь и есть моя же „идея“, та самая, что и прежде, но уже совершенно в ином виде, так что её уже и узнать нельзя».
«Братья Карамазовы» и речь о Пушкине. В марте 1878 года Комитет общества литераторов Франции пригласил Достоевского принять участие в Международном литературном конгрессе в Париже под председательством В. Гюго. В списке членов Международной литературной ассоциации Достоевский возглавлял представителей от России. По причинам болезни и смерти сына Алексея 16 мая Достоевский не смог присутствовать на конгрессе, состоявшемся 30 мая (11 июня) 1878 года.
Зимой 1878 года воспитатель великих князей Сергея и Павла Александровичей Д. С. Арсеньев по просьбе императора Александра II познакомился с Достоевским и весной пригласил писателя на обед к великим князьям. С Александром II Достоевский не был лично знаком, но трижды присутствовал на обедах с его сыновьями Сергеем и Павлом Александровичами. 21 марта и 24 апреля 1878 года на обедах у великих князей с Достоевским присутствовал К. Н. Бестужев-Рюмин. Третий обед с Достоевским состоялся 5 марта 1879 года, о чём великий князь К. К. Романов оставил запись в дневнике. 16 декабря 1880 года Достоевский был принят наследником и будущим императором Александром III в Аничковом дворце. В эти же годы писатель сблизился с консервативными журналистами, публицистами и мыслителями, переписывался с видным государственным деятелем К. П. Победоносцевым, с которым был знаком с 1872 года. Весной 1878 года Достоевский заинтересовался личностью одного из родоначальников русского космизма Н. Ф. Фёдорова, идеи которого считал «как бы за свои», и посещал некоторые лекции Вл. С. Соловьёва «О Богочеловечестве». Размышления писателя над близкими ему философскими идеями Н. Ф. Фёдорова и проблема соотношения природного и нравственного начал человеческой личности, затронутая в чтениях Вл. Соловьёва, будут отражены в «Братьях Карамазовых».
Итогом творческого и жизненного пути Достоевского стал последний роман «великого пятикнижия» «Братья Карамазовы», замысел которого возник весной 1878 года, но был связан с неосуществлёнными планами масштабных произведений «Атеизм» (1868—1869) и «Житие великого грешника» (1869—1870). Некоторые образы, эпизоды и идейные мотивы последнего романа Достоевского берут истоки почти во всех предшествующих произведениях, начиная с «Бедных людей» и заканчивая «Дневником писателя» и «Подростком». Первые черновые заметки к роману «о детях» («Братья Карамазовы») появились после 12 апреля 1878 года и были озаглавлены «„Memento“ (о романе)». Писатель планировал включить в сюжет события из неосуществлённого замысла 1874 года «Драма. В Тобольске». Несколько дней в июне 1878 года Достоевский с Вл. Соловьёвым провёл в Оптиной пустыни. Встречи с иноками повлияли на создание образа старца Зосимы. Проведя лето 1878 года в Старой Руссе, Достоевский с семьёй вернулся в Петербург и 5 октября поселился в квартире дома 5/2 в Кузнечном переулке, где проживал до дня своей смерти 28 января 1881 года. Здесь же в 1880 году писатель закончил свой последний роман «Братья Карамазовы», печатавшийся в журнале «Русский вестник» с февраля 1879 года (январский выпуск).
В настоящее время в квартире расположен Литературно-мемориальный музей Ф. М. Достоевского.
8 июня 1880 года, немногим более чем за полгода до смерти, Достоевский произнёс знаменитую речь в Благородном собрании, посвящённую открытию памятника Пушкину в Москве.
Прижизненная слава писателя достигла своего апогея после выхода романа «Братья Карамазовы». Пушкинская речь знаменовала собой пик популярности Достоевского. Д. С. Мирский писал: «Речь эта вызвала восторг, подобного которому не было в истории русской литературы».
В начале января 1881 года, при встрече с Д. В. Григоровичем, Достоевский поделился предчувствием, что не переживёт нынешней зимы. 26 января (7 февраля) 1881 года сестра писателя Вера Михайловна приехала в дом к Достоевским, чтобы просить брата отказаться в пользу сестёр от своей доли рязанского имения, доставшейся ему по наследству от тётки А. Ф. Куманиной. Л. Ф. Достоевская вспоминала о бурной сцене с объяснениями и слезами, после чего у Достоевского пошла кровь горлом. Возможно, что этот неприятный разговор стал толчком к обострению его болезни (эмфиземы). Через 2 дня, 28 января 1881 года, на 60-м году жизни Фёдор Михайлович Достоевский скончался. Диагноз — туберкулёз лёгких, хронический бронхит, в небольших размерах эмфизема лёгких.
После известия о смерти Достоевского квартира стала заполняться толпами народа, пришедшего проститься с великим писателем. Среди прощавшихся было много молодёжи. Художник И. Н. Крамской написал карандашом и тушью посмертный портрет писателя, сумев передать ощущение, запечатлевшееся в памяти А. Г. Достоевской: «Лицо усопшего было спокойно, и казалось, что он не умер, а спит и улыбается во сне какой-то узнанной им теперь „великой правде“». Эти слова вдовы писателя напоминают строки из речи Достоевского о Пушкине: «Пушкин умер в полном развитии своих сил и бесспорно унес с собою в гроб некоторую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем».
Количество депутаций превышало заявленное число. Процессия до места захоронения растянулась на версту. Гроб несли на руках. 1 февраля 1881 года Ф. М. Достоевский был похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге. При захоронении у могилы Достоевского выступили А. И. Пальм, первый биограф писателя О. Ф. Миллер, П. А. Гайдебуров, К. Н. Бестужев-Рюмин, Вл. С. Соловьёв, П. В. Быков, студенты Д. И. Козырев, Павловский и др. В эпитафии на надгробии приведены слова о пшеничном зерне из Евангелия от Иоанна (Ин. 12:24), указанные в качестве эпиграфа к роману «Братья Карамазовы». Здесь же покоится прах жены писателя А. Г. Достоевской и их внука Андрея Фёдоровича (1908—1968).
Несмотря на известность, которую Достоевский обрёл в конце своей жизни, поистине непреходящая, всемирная слава пришла к нему после смерти. В частности, Фридрих Ницше признавал, что Достоевский был единственным психологом, у которого он мог кое-чему поучиться («Сумерки идолов»).
Семья. От первого брака с Марией Дмитриевной Достоевской (Исаевой), продлившегося 7 лет, у Ф. М. Достоевского детей не было. Вторая жена — Анна Григорьевна Достоевская — родилась в семье мелкого петербургского чиновника. По её собственному признанию, любила Достоевского ещё до встречи с ним. Анна Григорьевна стала супругой писателя в 20 лет, вскоре после завершения романа «Игрок». В то время (конец 1866 — начало 1867 года) Достоевский испытывал серьёзные материальные затруднения, поскольку кроме выплаты долгов кредиторам содержал пасынка от первого брака Павла Александровича Исаева и помогал семье старшего брата. Кроме этого Достоевский не умел обращаться с деньгами. При таких обстоятельствах Анна Григорьевна взяла руководство финансовыми делами семьи в свои руки, оберегая писателя от кредиторов. После смерти писателя А. Г. Достоевская вспоминала: «…мой муж всю свою жизнь был в денежных тисках». Достоевский посвятил супруге свой последний роман «Братья Карамазовы». После смерти писателя Анна Григорьевна собирала документы, связанные с жизнью и деятельностью Достоевского, занималась изданием его сочинений, готовила к печати свои дневники и воспоминания.
От брака с Анной Григорьевной у Ф. М. Достоевского было четверо детей: Дочь София (1868—1868) родилась в Женеве, где через несколько месяцев скончалась. Дочь Любовь (1869—1926) родилась в Дрездене. Сын Фёдор (1871—1922) родился в Петербурге. Сын Алексей (1875—1878) родился в Старой Руссе.
Продолжателем рода писателя стал сын Фёдор Фёдорович Достоевский. 15 (27) июля 1876 года Достоевский писал жене из Эмса: «У Феди мой <характер>, мое простодушие. Я ведь этим только, может быть, и могу похвалиться…». А. Г. Достоевская вспоминала о подаренном жёнами декабристов Евангелии: «Часа за два до кончины, когда пришли на его зов дети, Федор Михайлович велел отдать Евангелие своему сыну Феде». Потомки Фёдора Михайловича продолжают проживать в Санкт-Петербурге. В интервью журналу «Итоги» правнук писателя Дмитрий Андреевич Достоевский сказал, что считает себя достоеведом-любителем.
И в заключение о доме-музее и об экскурсии.
Из Википедии:
В 1872 году семья Достоевских по совету друзей решила отправиться на лето в Старую Руссу. Они поселились в доме священника Румянцева, а уже в 1873 году Достоевские сняли двухэтажный деревянный дом на набережной Перерытицы. Дом принадлежал отставному подполковнику А. К. Гриббе. Вскоре Гриббе скончался и в мае 1876 года Достоевский выкупил дом с садом у его наследников за 1150 рублей. Дом стал первой недвижимой собственностью писателя. До этого времени семья Достоевских проживала только на съёмных квартирах. В этом доме 10 августа 1875 года в их семье родился четвёртый ребёнок — Алексей. Дом стал настоящим семейным гнездом, а сама Старая Русса местом, где писатель получал желанное уединение и тишину вдали от столичной суеты. Здесь были написаны «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы», и другие произведения.
После смерти Достоевского 28 января 1881 года его супруга Анна Григорьевна продолжала приезжать в Старую Руссу. Последний раз она жила здесь в 1914 году.
Датой основания музея считается 4 мая 1909 года. В 1918 году Старорусский горсовет объявил дом «неприкосновенным историко-литературным памятником». Дом был передан в «полное и безвозмездное пользование» Старорусскому отделу Народного образования. Дом Достоевских уцелел, пережив революцию и Гражданскую войну. Правда, здесь были различные госучреждения. В 1931 году на нём была установлена памятная доска. Старая Русса была практически полностью уничтожена во время Великой Отечественной войны. Дом Достоевских — один из немногих, чудом уцелевших. Однако послевоенное состояние его было крайне плачевным. Были коммунальные квартиры. Тем не менее дом был сохранён и к 1961 году отреставрирован. В этом есть немалая заслуга рушанина Владислава Михайловича Глинки — писателя, сотрудника Института русской литературы АН СССР. По инициативе и при живейшем участии жителя Старой Руссы Г. И. Смирнова (1921—1983) в 1969 году, к 150-летию со дня рождения писателя, была открыта экспозиция, которая и стала основой музея.
4 мая 1981 года дом Достоевских во всём своём объёме стал домом-музеем писателя и открылся для посещения. На втором этаже дома в шести комнатах, в которых проживала семья, по воспоминаниям жены, дочери писателя, а также людей их посещавших, была полностью восстановлена обстановка, окружавшая Достоевских, представлены подлинные вещи писателя и членов его семьи, фотографии, документы, прижизненные издания его произведений, мебель того времени.
На первом этаже дома располагаются служебные помещения. Нижняя гостиная используется для проведения выставок, литературных и музыкальных вечеров. Крупные мероприятия, в том числе международного уровня, например, Старорусские чтения «Достоевский и современность», в последние годы устраиваются в Научно-культурном центре Дома-музея Ф. М. Достоевского, который находится недалеко от дома писателя.
Для нас провели большую экскурсию.
Часть 1.
На входе был довольно длинный рассказ об истории жизни Достоевских в Старой Руссе и о судьбе дома. Копия знаменитого портрета писателя кисти Перова. Портрет был закончен за несколько дней до первого приезда в Старую Руссу.
К сожалению, восстановить обстановку было невозможно ввиду неоднократного изменения хозяев после революции. Прижизненных описаний не сохранилось. Поэтому воссоздавали по принципу «как это было принято в то время в семьях среднего достатка». Например, обнаружили дорожный сундук и коробка для шляп – такие же, как сохранились в нашей семье от прародителей.
Из вещей самого Достоевского – шляпа и перчатки.
О жизни писателя. О его женитьбах. О детях. В Старой Руссе он не мог лечиться, вОды не те – лечился в Европе. Иногда приходили гости. Гребегуров, Майков, священник Румянцев.
Портрет молодая писательницы Анны Круковской (сестра Софьи Ковалевской), которой писатель сделал предложение в 1864 году после смерти первой жены. Но он отказала, сказав ему нужна такая жена, которая должна ему отдать всю жизнь, а она хочет жить своей жизнью. Она уехала во Францию, вышла замуж за революционера, участница Парижской коммуны 1871 года. Мужа приговорили к смертной казни, но она устроила побег. Они приехали в Россию. И она опять встретилась с Достоевским. Он ее очень уважал, говорил, что это умнейшая женщина.
Фисгармония. Картина «Золотой век».
Часть 2.
Кабинет Достоевского. Здесь написаны «Братья Карамазовы», «Подросток», «Бесы» и речь о Пушкине в 1880 году по случаю открытия памятника в Москве. Работал он по ночам с 9 вечера до 4 утра. О знакомстве и женитьбе на Анне Григорьевне. Портреты любимых писателей – Пушкина, Бальзака, Шекспира. Любимая картина «Сикстинская мадонна». На столе – черновики «Бесов».
Столовая. Чай – 11, завтрак – в 2, обед – в 5, ужин – в 9. Библиотека – 2000 томов.
О воспитании детей. Попытка читать детям Шиллера «Разбойники». По рассказу дочери она имитировала интерес, а сын Федор заснул.
Комната жены. Рукоделие. Подлинные стулья. Толстой написал, что «многие писатели чувствовали бы себя гораздо лучше, если бы у них были такие жены».
О детях. Любе было 12 лет, когда умер отец, и торжественные похороны очень сильно подействовали на ее характер и здоровье. Была писательницей, не очень популярной. За границу уехала еще 1913 году. В 1920 году опубликовала в Мюнхене книгу воспоминаний (по оценке достоеведов содержит много неточностей, но и много интересного). Умерла в Италии в 26. Федор окончил Тартусский университет юридический и естественный, но по специальности не работал. Занимался конезаводством. Умер в Москве в 23 году. Дважды был женат. Один сын был талантлив, но умер в 15 лет от брюшного тифа. Второй, Андрей занимался популяризацией своих великих предков. Передал много вещей в музей. По его инициативе была перезахоронена в 1958 году Анна Григорьевна, которая умерла в Ялте 1918 году. Сейчас в Питере живут правнуки и праправнуки.
Книги дочери и жены Достоевского.
Какие-то мероприятия проводятся в городском музее.
Показал экскурсоводу марксовское издание, которое я читал в юности. Идея – завещать эти книги музею Достоевского в Старой Руссе.
И мы поехали в Новгород.
Если Вас, неизвестный читатель, заинтересовало это произведение, то, пожалуйста, напишите пару слов atumanov46@mail.ru