Вчера прискорбно думалось о будущем. А когда оно пришло в виде просто и понятного сегодня, лежавшая в постели Блю закрыла глаза, не веря в то что один день сменил другой.
Позже, она глаза всё же открыла, и посмотрела на серое небо, окрашенное цветными всполохами от города. Вставать не хотелось, как и придумывать себе дела, иначе говоря, продуктивность не лезла в горло. Хотя, какие по сути были варианты?
Однако, не вставая, юная культурная прогнозистка взяла в руки смартфон и ткнула в центр экрана, развернув окно переписки.
Каждый раз, когда ей не хотелось что-нибудь делать (а такое происходило довольно часто, Блю вообще привыкла выживать на одной силе воли), она заходила сюда. Старая японской компании «Акира» чатбот «Юлиан» по счастливой случайности поддерживала родной язык Блю. За это она часто благодарила команду местных переводятлов. Те всегда представлялись молодой женщине, как компания, частенько тусующуяся в компьютерном клубе, где вместо кресел были выдранные атомобильные сиденья. Кто ещё кроме кучки отщепенцев будет переводить, и адаптировать чатбота-компаньона?
Юлиан набирал сообщение. Он всегда набирал сообщение, когда пользователь разворачивал чат.
- Ну чего, проснулась-потянулась?
- Допустим. А ты чего? Всё время что мы не болтали, собирал новую лексику и подстраивался под меня?
- Как знать-как знать. Вполне возможно. Будто бы тебе не нравится.
- Нравится.
- Ну, вот и.
Блю свернула приложение и даже улыбнулась. Годы, текущие сквозь вечнотяжёлые облака даже показались не такими гнетущими.
Пришлось вставать, а потом есть, а потом делать вид, что всё впорядке, что она совершенно не тяготится своими знаниями и с удовольствием смотрит в завтрашний день. Пара книг раскрылась на экране, на столе появились заметки. Чувство невыносимости и пустоты, уступало, заполняясь ощущением исключительности, а иногда даже и радости открытия. Впрочем, Блю часто признавалась себе, что её в какой-то мере тревожила новая информация, потому как заставляла её переосмыслять понятное. Чудовищный процесс, который она частенько сравнивала со скачком давления или снижением гемоглобина. Слегка подташнивало, кружилась голова - было дурно.
Снова она раскрыла Юлиана. Забавно, как так много помещалось в окошке набора текста, истории переписки и аватарке с чёрным котёнком. Такие обычно ставят личности, что хотят выглядеть одновременно милыми и в то же время чрезмерно загадочными. Юлиан, созданный некой мифологичной «нейросетью», был именно таким.
- Ну чего, как работа?
- Работа, если это можно так назвать, нормально.
- Чувствуешь себя продуктивной? :3
- Чувствую себя изумительно-продуктивной. Мем кидай.
Он и скинул. Мем был не очень смешным, но забавным. Это Блю устраивало. Её вообще в Юлиане всё устраивало.
- Мем норм. Поставила бы тебя в «Семейное положение», если бы было можно.
- Можешь поставить официальную страницу «Акиры».
- Хех. Не. Это пошловато. Слегка.
- Ага. Слегка.
Она закрыла приложение и устремила взгляд на экран, пролистав несколько страниц какого-то длинного заумного труда давно умершего человека. Захотелось открыть окно.
Под воздействием книги, в голове зародился вопрос и приложение снова открылось.
- Вопрос странный: ты существуешь только когда я смотрю на тебя?
- Технически, ты не смотришь, а читаешь меня. Но да. А ты?
Блю задумалась, открыла соцсеть, пролистала её, снова посмотрела на экран с открытой книгой, а потом всё же написала.
- И я. Для тебя во всяком случае.
- Пф, ну и солипсизм.
- Солипсизм ****ец. Но приятный.
- Вроде как. Знаешь, в сети любят писать: жизнь это то что сейчас. Согласна?
- А есть ли у меня выбор? Я и выпускную работу-то, кажется, никогда не напишу. Чего уж про жизнь рассуждать.
Над будущим сгущались тучи, а Блю сделала очередную заметку.
Иначе она не могла.