Они стояли вдвоём у промёрзлого холодного окна. Была зима, трескучий морозец и весь город весело скрипел свежевыпавшим январским снегом под ногами. Близился праздник Рождества.
Его голова была покрашена в бордовый цвет. Но не в парикмахерской. Такая пышная шевелюра у него была от природы с самого рождения. Он был одновременно смугл и ярок, и немножко вспыльчив, но мгновенно отходчив, поскольку в нем превалировал всё же исключительно добрый нрав...
Его волей случая подруга принадлежала тому же социуму, что и он, но как и любая женщина, была очаровательна и прекрасна.
Её милую головку, красивые черты лица обрамляли изумительные бело-зеленоватые роскошные пряди. Она была молчалива и покорна, но вместе с кажущимся отсутствием, по отношению к любой предложенной им теме, ещё и завидно умна. Она старалась сгладить любой его выпад, даже и не к ней, а к любому предмету из окружающей их обстановки. А как же иначе?!. Ведь она была леди во всём.
«Сколько всё это ещё будет продолжаться?!. Это возмутительно невыносимо!..» - гневно шептал, как аспид, на понятном лишь им двоим языке он.
«Не кипятись, пожалуйста, мой единственный... Это всё когда-то закончиться, но вот только и нас с тобою не станет...» - успокаивала его она.
«Дорогая!.. Ты же знаешь, как я по тебе скучаю!.. Но почему по чьей-то неведомой нам воле мы обязаны уйти каждый сам в себя и демонстрировать на публику это показушное безразличие друг другу??? Кто подписал нам этот приговор?..» - не останавливался он.
«Милый, нам ведь и так очень хорошо рядом. Просто кто-то думает, что он нас купил. Но мы с тобой знаем, что это неправда и не изменим своему естеству до самой смерти, как ни трагично это звучит. А что до того, что все думают, что каждому из нас «своя рубашка ближе к телу» так это неправда!.. Ну же!.. Склонись ко мне своими нежными губами и поцелуй меня, наконец, прошу тебя!..» - взывала ласково она.
И каждый вечер свершалось маленькое чудо. Он немного иссушенный обстановкой опускал свою голову к ней, а она, никогда не унывающая прелестница, тянулась к нему, их губы сливались, он воодушевлялся и, казалось, не существовало во всём мире препятствий, которые смогли бы их разъединить.
Это были две розы. Он - высокая, бордового цвета. Она - чуть ниже его ростом нежного кремово-зеленоватого оттенка.
Они стояли в разных вазах, рядом, уже третью неделю, на том самом прохладном подоконнике у окна, куда изначально поставили их дети, мальчик и девочка, родные брат и сестра, оба двенадцати лет. Эти две розочки им подарили на их день рождения двенадцатого декабря двенадцатого года. Ему бордовую, а ей светленькую. Они между собой поспорили, чья роза простоит дольше, если её больше не подрезать и не менять воду в вазе, то есть - как есть.
Дети сначала удивлялись стойкости двух роз, а потом даже стали негодовать, думая что это какое-то колдовство принесено с подарками к ним домой.
А розы всё стояли и стояли на белом холодном окне и не собирались умирать. Это была их розовая истина. Их розовая любовь. Близился праздник Рождества...